Первооборазы 2

      Мои рассуждения о живописи, это так, присказка.
      Что мне другие и другое. В самом бы себе разобраться.
      Меня долгое время волновал один вопрос - зачем я в Пскове. Зачем он сюда меня направил?
      Да, есть судьба и те же другие и другое.
      Когда у меня украли самые первые, написанные мною, псковские работы, я это принял за должное, тем более самый главный псковский картон, за день до воровства, я почему то забрал из мастерской.
      Ранее, я уже писал, что на этом картоне я написал свой уход, свою смерть. Правда, с годами понял, что не только мне мою смерть показали, мне показали бездны другого.
      Вот, об этом другом мне словами уже трудно говорить. Это не палеолит, это не Китай, это не Россия 14 века - это гораздо сильнее - мне это до конца не понять.
      Но вернёмся к теме Пскова.
      Есть один такой интересный момент - часто отрицая истину, истина тем самым обретает в этом отрицании силу и становится истинной истиной.
      В Пскове цвет плохо работает, так как образ изначально был дан спасителем не цветным. А Псков пронизан образом.
      Я, только, сейчас понял, что цвет оторван от образа. Если пишешь живой цвет, то подпорки в виде формы ему не нужны.
      Когда я пытался писать живое небо в Башкирии, и когда пробился на одно малое мгновение к живому цвету, я не смог пойти до конца. Я не смог уйти от земли, написав её на этом башкирском картоне.
      Мне надо было написать тысячу работ в Пскове, чтобы это понять.
      Уничтожение образа - это возвращение к живому цвету. Это граница горнего и дольнего миров. Это было мне показано в моём сне.