Триединство дьявола

Бог есть Дух, и Он ищет тех, кто поклонятся Ему в Духе и Истине. Подобно Богу, дух противления сатана, имеет свою триединую природу.
сатана, отец всякого зла и высшее проявление злого духа, в человеке. И свое воплощение в люцифере, несущего отраженный свет, сатана обретает в человеке, вдохновленном титанизмом эго. Этот сын становится "князем мира сего" в дьявольском воплощении человекобога. Таких сынов, поклоняющиеся своему богу в его духе и истине, возвеличивших свое эго до вершин индивидуализма, великое множество или тьма, легион.
Предельный индивидуализм отличается от Истинной индивидуальности в Духе тем, что Творец есть абсолютная Личность, а Его антипод сатана преходящая конечность природной личины, духовная личность мира сего.
Это вроде бы ясное в абстрактном разделении дуализма понимание, в конкретном человеческом проявлении обнаруживает внутреннюю противоположность. Оно состоит в том, что в конечном человеческом теле Бог поселяет Свой бессмертный Дух, в отличии от конечности духа дьявола, в котором Божественного Духа нет.
Подобно Божественным ипостасям, отраженное триединство обнаруживает не только единство сына с отцом в духовной личине отца лжи, но и разделение на пути к нему. Также, как в Божественном Триединстве, есть три ипостаси и единая личность.
Не всякий человек может стать сыном сатаны, в отличии от раба греха надо приложить усилия до крови, проявить полную самоотдачу в жертве души в служении маммоне, чтобы возжечь в душе адский огонь пожирающей смерти; надо в своей вершине индивидуализма использовать знания Божественного Духа для личной цели в утверждении своей власти; надо озаботиться своей духовной собственностью более чем Господом, и под видом служения Ему служить своему природному духу, сжигая совесть.
Жертва совести есть основная жертва дьяволу. В совести присутствует Бог в совместном соведении с человеком. Жертва совести есть абсолютный отказ от единства с Богом. Этим человек наказывает самого себя и  одновременно только этим самым страшным наказанием может наказать человека Господь. Ничем другим Он наказать человека не может потому, что невозможность единства с Ним хуже смерти, но раб греха вообще такое наказание, как наказание, не воспринимает всерьёз, а всерьёз воспринимает только страдания плоти. Раб греха часто даже не сознает своего рабства дьяволу. Стремясь к радости гедонизма, слиянию с природным, или в противоположность этому впадая в фанатизм абстрактной религиозности, раб греха не доходит до личностного осознания себя в своём противостоянии и поэтому не представляет для многоликого духа интереса.
Грех - есть смерть, но любящий Бога исполнит заповедь.
Хотя такой взгляд может казаться условным, но задача показать сам внутренний механизм перехода человека в беса.
Истинность бытия конечно принадлежит Богу и зло не является истинным бытием, потому что зло зависит от Бога в противостоянии Ему, но все же оно существует как псевдореальность, как видимость истины, как ее часть противоставшая Божественной целостности в частном мнении эго, как абстрактная схема по отношению к Богу. Сущность зла в противостоянии Богу и только в этом противостоянии зло обретает себя, но само по себе, без Бога не существует, не существует без нигилизма отрицания, не существует из за того, что полагает основание в отрицании Творца.

В этом противостоянии только Бог имеет истинное Личностное начало, зло же может о себе сказать только как нигилистическая личность, как отрицатель не существующий без того, что отрицает. Эта ненависть к Богу противоставшая Любви коренится в собственности эго. Механизм работы эго в присвоении Божьего и отстаивании присвоенного, как своего, не воздавая славы Отцу. Присвоенное путем кражи у Бога и дает ту силу злу, которое оно имеет. Присвоенный воровским образом капитал, находится в эго и осознается как собственное богатство личностного "я". Потому у зла никогда не может быть ничего созидательно-творческого, кроме разрушения. Присвоенное - незаслуженно, не является наследием Отца, получено без пути обретения и поэтому представляет беспутное знание - недомыслие.
Только Бог может породить этого злого змия и Он порождает этот совершенный антагонизм Себе, для того, чтобы утвердить Себя в полноте Своего Триединства в Сыне, через отрицание злого отрицателя. Трагическое противостояние в Боге создает наполненность содержанием, проявляет универсальный путь Бога к Самому Себе в лице Человека Христа.
Идеологически люциферианский дух отрицая Бога направлен на приобретение личной власти, на основе объективного Божественного Промысла а не в утверждении Истины Господа. И поскольку он отрицает Бога, то отрицает Духовную основу мира и человека, отстаивая только свой дух в волевом акте насилия над миром. Этот дух полагает ценность в себе, а для себя в вещах материального мира и в личной власти над ними. Отождествляя себя с присвоенным капиталом и полагая в нем свое "я", он стремится подчинить себе как можно больше вещественного пространства материального мира, человеческих душ, духовных знаний. Многочисленное людское сообщество поклоняясь ему образует тело его церкви, которая в отличии от истинной церкви Божьей царствует в мире здесь и сейчас.
Сложность в распознавании люциферианского духа состоит в том, что внешне эти люди могут быть и материалистами и идеалистами и верующими, но их объединяет одно - ветхая не преобразованная человеческая природа которую они хотят сохранить. Но для того, чтобы преобразовывать, надо чтобы было что преобразовывать. Надо чтобы вначале возникло человеческое "я", которое противопоставит себя миру и Богу и в этом противостоянии самоопределит себя. Бог создал ангела света, который в отличии от Христа поступил иначе.
Сатану погубил индивидуализм. Ведь он был создан как ангел света, но этот свет противостал источнику и поэтому оказался освещенным предметом отражающим свет Творца. Иллюзорная видимость внешности а не сущности, рассудок вместо Разума, человекобог вместо Богочеловека. Индивидуализм личности Люцифера, в отличии от истинной индивидуальности Христа в том, что во Христе он связан Богом и побеждён. Этот дух в лице Христа распят и поднят для обозрения греха мира и только Бог может сделать это, человеку это невозможно, в этом противостоянии погибает и дьявол и Бог, но воскресает только Сам Господь.
Дьявол не знает бессмертия. Для него смертно не только тело но и человеческий дух, что в общем-то верно, но Божьего Духа он не имеет, а только Он вечен.
Сатана служит тленности этого мира, служит сотворенному, а не Творцу. Для злого духа весь мир театр страданий, для Бога радость становления Истины. Для него этот мир есть конечная цель и средство для его злой игры, а созданный по образу и подобию Бога человек - его воплощением человекобогом Люцифером. И для Бога сотворенный Им мир есть средство Самореализации, а Богочеловек воплощением Творца - Христос.
Конечно, может сложиться такое мнение, что Бог и Сатана равнозначны, но это не так. Сатана содержится в Промысле Бога как управляемый Им хаос. Сатана слуга Господа, не желающий быть слугой, но через его противостояние становится явным Промысел Бога. Поэтому перед приходом Христа он обязательно царствует, перед каждым Божественным действием появляется бес и путь к Истине идёт через преодоление заблуждения, и благими намерениями вымощен путь в ад.
Для человека пленительна прелесть демонизма, его земная мудрость, романтика борьбы, эта прелесть могучего, страшного, умного духа противоставшего Богу в своей первоприродной истине.
Титанизм природного духа имеет свои пять ступеней развития.
1. змий природного служения, природная воля, титанизм природного.
2. змий фанатичного служения абстрактному богу, фанатическая воля, титанизм абстрактного бога.
3. змий крайнего индивидуализма "я", сверхчеловеческий пафос жизни, небесная власть змия, тупик ницшеанской воли, титанизм воли "я".
4. преисподний переход в садомазохизм эго, адский змий, бог, титанизм смерти, смертная воля разрушения, титанизм смертного разделения с Богом.
5. змий ручной, игрушка Бога, безвольный змий, абсолютный танизм Христа.

Плотское "я"не выходит за пределы природного монизма и неосознанного рабства змию. Здесь рабство духу заблуждения выражается в блуде тела и телесной души.
Дальше уже фарисейское "я", отрицает природный монизм абстрактным идеализмом, приводит к дуализму разделения на мир и Мир, и фанатического отрицания предыдущей ступени абстрактным идеализмом духа змия в служении только Отцу без Сына. Здесь рабство змию кроется в отрицании мира с одновременной связанность с ним.
Крайний индивидуализм преодолевая предыдущую ступень дуализма, приводит все к монизму "я" в котором Бог и человек объединены на уровне природного "я" в титаническом духе "ницшеанского тупика". В этом апогее свободы титанический дух упивается жизнью и властью "князя мира сего".
В переходе внутреннего разрушения он наконец обнаруживает свою падшую природу в нигилизме расчленения, отрицания и в торжестве смерти над жизнью. Но в единстве Бога, в связанном виде, этот дух смерти обретает вид слуги, "мальчика для битья" в борьбе с которым утверждается Христова Истина.