Морозная зима

                Восточный ветер зимой 1968 года, к концу января принёс в наши края обилие снега и трескучие морозы.

            Печь в доме топилась круглосуточно, раскалённая плита едва поддерживала нормальную температуру в комнатах, в зале и веранде опустилась ниже плюс 15 градусов.

               Одним из развлечений моего досуга после школы был комнатный термометр, которым я измерял температуры в комнатах.

             Мерил температуру у пола, а затем у потолка, разница поражала своими экспериментами.

          Температура у потолка была в два раза выше, чем у пола. В самой тёплой комнате  под потолком термометр показывал +28, то на полу всего +14 градусов.

               В эти морозы, которые занесло нам из Сибири, кухню временно перенесли в дом, помню как, наливая кипяток в стакан, тот трескался, не выдерживая перепадов температур.

           Если дома комфортная температура позволяла мне ходит по комнате в рубашке и штанах, то в школе печь стоящая в углу, раскалённая до красна, не могла обогреть класс.

              Чернильницы - непроливайки замёрзшие за ночь, отогревались на грубке печки.

              Мы в классе, не раздеваясь, сидели за партами и выводили каракули в тетрадях.

            Приходилось дуть на руки, согревая их теплом дыхания.

             Все перемены сидели в классе, берегли тепло, выходили только по большой нужде.

             На большой перемене доставали из портфелей бутерброды, две дольки хлеба,  обильно намазанные вареньем, у каждого ученика своё любимое.

           По партам расставляли стаканы, а потом Надежда Павловна разливала из чайников горячий чай, который грелся с самого утра. 

             Чаепитие проходило с приподнятым настроением, делились и угощали друг друга бутербродами, просили добавки чая, хороший был прогрев в прохладном классе.

            Морозы каждым днём крепчали, снег с дорог едва успевали сгребать, а восточный умеренный ветер всё нагонял морозы.

               И вот одним днём пришли в школу, а нам объявили, что занятий не будет, очень холодно  в классе.

               Отмена занятий, нет ничего радостного, можно это время провести с удовольствием для себя.

           На улице договорились, относим портфели домой, берём санки и лыжи,  идём кататься на горку.

              Собиралось много желающих идти кататься на горку из класса, но многих, скорее всего не пустили в такой мороз вообще выходить из дома, ведь температура с утра  зафиксированная градусником показывала – 38 градусов.

              Если кому из бывших школяров не изменяет память, то у нас в классе был журнал- плакат, где отмечали каждый день данные метеоусловий.

            Пошло кататься на горку четверо пацанов - лыжников:  Валерка, Колька, Серёга и я.

              Снегу для наших мест выпало много, падать на скорости съезжая с горы одно удовольствие, мягко.

              Первый спуск у обрыва, лыжи мчались вниз по утоптанной тропинке, ноги в кирзачах на плотную портянку, чувствовали, как лыжи вибрировали на неровностях.

                Затем выдвинулись к горке, самое посещаемое место зимой.

            Здесь много раз скатились со всех склонов и уже не было места откуда бы мы не съехали, решили перейти за речку, здесь горы были по круче и выше.

           Первую лыжню раскатали с насыпного кургана на восток, по морозу наши не просмолённые лыжи, никто не подсказал, а мы не знали этого, мчались вниз, обжигая лицо ветром и морозом.

              А затем, набрав скорость на склоне, уносили далеко по ровной долине, выносили на небольшой подъём и ещё катились метров тридцать до полной остановки.

               Потом сменили место, там спуск с самого верха и до низа градусов под семьдесят, накатали две лыжни и соревновались на дальность от начала спуска и конечной остановки лыж.

             Катались до полнейшей усталости, когда уже не хватало сил выбраться на гору.

            Наша компания довольная хорошей прогулкой по местным склонам, отправились по домам.

          Я не обращал внимания на жжение на правой руке, где варежка соприкасалась с рукавом тёплого пальто.

            Пришёл домой разделся, на руке обнаружил покраснение  размером с растянутый пятак за большим пальцем на изгибе кисти.

              Не знание пугает своей неизвестностью, я решил погреть это место над плитой, но когда там стал образовываться волдырь, перепугался и побежал на улицу растереть кожу снегом.

            Ведь я слышал, что отмороженное место нужно энергично растереть.

           Я брал снег и тёр и тёр  обмороженное место на руке, я так старался, что кожа лопнула и надорвалась.

           Вот здесь я уже перепугался и не знал, что делать дальше.

          Зашёл в дом и в ужасе смотрел на болтающийся кусок кожи, додумался срезать ножницами, а потом смотрел на краснеющую рану.

            Хватило ума взять гусиного жира, которым растирали лицо перед выходом на мороз, смазать рану, взять бинт и вкривь и вкось замотать.

               Вечером родители обратили внимание на забинтованную руку, осмотрели мою обмороженную рану, затем обработали и снова забинтовали.

          Прочитали нравоучительную лекцию, о том, что такие морозы очень опасны, и я легко отделался, а ведь в сильные, да и вообще, в  морозы можно отморозить не только руки, но и ноги, а ещё нос и уши.

          Морозы постепенно стали слабеть, но держались  в пределах двадцати градусов.

          В эти зимние морозы вымерзло много деревьев, особенно пострадало много орехов и абрикос.

          А ещё без доступа воздуха задохнулась рыба в болотах.

          Весной, когда стаял лёд, дохлая рыба плавала полосой у берега, пригнанная ветром, несколько недель несло тухлятиной с болота.

        Последствие той зимы напоминают мне каждый раз при  морозах, появляется покраснение, сопровождающее зудом.


29 сент 2015 г.