шапка. вольная интерпретация сказки

 - Шапка! – кричала мать из-за двери. Уже слышались легкие шаги на лестнице. Вот женщина остановилась и прислушалась. – Шапка!
 От неожиданности девочка закашлялась. Пока прочищала горло от горечи, успела обжечь палец от спичку.
 - Черт, - негромко выругалась она, выронив из пальцев продолговатую щепку, черную, прогоревшую.
 Мысль, что нужно поскорее прятать бонг, ударила в мозг, и девочка вскочила с места по направлению к столу. Поставила курительный аппарат, развернула его колпаком к стене так, чтобы со стороны не было особенно заметно, что это такое на самом деле, и всунула в трубу уже практически мертвые цветы.
 - Шапка! – мать уже подходила к комнате. Голос раздавался в непосредственной близости.
 - Сейчас, ма, - изнутри запертой детской отвечала девочка, подбегая к двери и поворачивая замок. Не дай бог ее родительница узнает, что тут имеют место быть какие бы то ни было секреты.
 Три, два, один.
 Дверь распахнулась, и на пороге комнаты появилась звавшая. Довольно молодо выглядящая женщина лет тридцати девяти. Ее волосы окрашены в блекло-русый цвет, чтобы скрыть уже тронувшую их седину. Она носит линзы, потому что считает, что очки приписывают ненужные года к уже имеющимся.
 - Чего ты так долго не отвечала?
 - Я музыку слушала, - заготовлено и потому без запинки парировала девочка. Выждав миг, пошла в контратаку: - чего хотела-то?
 - Что это за запах?
 - Освежитель воздуха новый. Что…
 - И как называется этот… аромат?
 - Пряная осень. Мам, что…
 - Тебе он нравится?
 - Слишком пряно, по-моему.
 - Да, согласна. А…
 - Мам, - девочка повысила голос и оборвала вопрос на полуслове, заставив мать слушать. – Что ты хотела?
 Та какое-то время наблюдала за своим ребенком, пытаясь понять, что все-таки происходит на самом деле и не пытаются ли ее облапошить, скрывая нечто важное. Однако, успокоившись (более или менее), ответила:
 - У бабушки сегодня день рождения. Надо ей пирожки отнести.
 Вот уж новость. Шапка уже чувствует, что ее накрывает выкуренная трава, а тут надо собираться и идти через парк к старушке, которая, если и попробует выпечку своей дочурки, раскритикует в прах.
 - Обязательно? – с надеждой, пускай и малой, спросила девочка, не решаясь посмотреть прямо в глаза матери. Вместо этого она разглядывает мамины кудри, медленно разворачивающиеся и превращающиеся в змей.
 Пришлось тряхнуть головой, чтобы прогнать видения прочь.
 - В смысле? Это все-таки день рождения твоей бабушки. Ты должна поздравить ее – все-таки семьдесят лет. Ты ведь знаешь, что она совсем одна в своем доме и даже выйти никуда не может из-за болезни. Ей будет очень приятно тебя повидать.
 «А тебя еще приятнее», - подумала Шапка. «Ты ей на поколение ближе».
 Подумала, но промолчала.
 - Ладно, хорошо. Давай свои пирожки.
 Они быстро спустились вниз. Дочка пыталась выглядеть обычно, но ей стоило большого труда не обратить маминого внимания на то, что ступеньки лестницы не деревянные и устойчивые, а желеобразные и пружинистые. Почему-то сейчас Шапка забыла напрочь, что все эти ее видения не имеют под собой основания, все, что сейчас ее окружает, пропитано иллюзиями.
 Мама что-то говорила про то, куда идти, какие повороты не прозевать, как быстрее добраться. Что-то про темное время суток и осторожность…
 Родители всегда пытаются от чего-то оградить детей.
 - Что смешного я сказала? – спросила женщина.
 Шапка засмеялась своим мыслям о бонге, стоящем в ее комнате в качестве вазы. Уже года два эта конспирация не рассекречивается.
 Девочка мотнула головой, не произнеся ни слова. Одной рукой сняв с крючка шапку и шарф, другой открывая дверь, при этом избегая смотреть матери в глаза, поцеловала ее в щеку на прощание и вышла на улицу.
 Прохладный ветерок сразу защекотал кожу головы. Девочка скорее натянула шапку и обмотала шею шарфом. «Забыла куртку», - подумала она, но возвращаться не стала. Мало ли что подумает родительница. Уж лучше так, чем неприятности. Лучше замерзнуть, чем выслушивать претензии.
 От пирожков шел пар. «Неправильно так говорить», - снова подумала Шапка и двинулась в сторону парка. В голове замелькали образы ходячего пара. Живо представилось, как сгусток воздуха идет по тропинке в сторону бабушки…
 «Я пар, и я иду от пирожков на день рождения своей бабули… Я иду от пирожков и несу их с собой».
 Представилось, как человек носит с собой свой дом.
 «Я пар-улитка».
 Стволы деревьев изгибались под невообразимым углом, их листва подметала землю. Шапке казалось, что безмолвные растения приветствуют ее как королеву и о чем-то просят.
 Мир вокруг тускнел, становилось все темнее. Фонари то тут, то там высвечивались круглыми желтыми пятнами.
 «Как прыщи выскакивают».
 И парк показался каким-то лицом с проблемами в виде желтоватых кругляшков.
 - Дэвушка, - услышала Шапка откуда-то сбоку и посмотрела в сторону звука. – Ты чэго такой поздный врэмя гулаэш?
 Глаза сфокусировались на чем-то черном чуть поодаль. Чтобы лучше разглядеть это нечто, девочка остановилась.
 - ВОЛК! – срывающимся голосом, еще сама себе не веря, вскрикнула она.
 Волк был ошарашен.
 - Дэвушка… - пролепетал он.
 - ВОЛК! – прокричала Шапка снова. Черное пятно двинулось в ее сторону. – Не подходи!
 Но пятно не слушало и продолжало двигаться в ее сторону, повторяя, словно заведенное, свои «дэвушка», «падажди» и «какой волк».
 Девочка отступила назад на шаг, но глаз с противника не спускала. «Чем защищаться?» - с отчаянием думала она, пытаясь мыслить разумно. Ее накуренный мозг отказывался соображать. «Пирожками если только».
 Шапка посмотрела на корзинку.
 - Не бойся! – сказал ей кто-то оттуда. Пар поднимался от сдобы словами надежды. – Я знаю, как отпугнуть волка!
 - Как? – было уже недосуг думать, как могла корзинка разговаривать. Если волк может, значит может и она.
 - Дэвушка…
 - Не приближайся!
 - Слушай меня! – пар становился видным, его брови хмурились. Так обычно хмурятся старцы и мудрецы. – Чтобы не быть съеденной, ты сама должна есть!
 - То есть мне надо напасть на волка? – с недоумением вопросила Шапка.
 - Нет, глупая! – с презрением оборвал ее пар. – Ешь пирожки!
 - Но они же для бабушки. У нее день рождения сегодня…
 - Выбирай: либо ты ешь пирожки, либо ты не доходишь до бабушки.
 Долго раздумывать не пришлось – уже через секунду Шапка скинула с корзинки платочек и принялась жадно поглощать мамину выпечку в подарок старушке. Она смотрела звериными глазами на волка напротив, замершего в непонимании и прострации, и ела в молчании, изредка рыча по совету пара.
 Тактика работала – волк уже через полминуты покрутил лапой у головы и убрался восвояси.

 Долго же потом рассказывал Зураб своей семье о странной девочке, встреченной им в парке.