Платить надо за всё 29. Последователь Жеглова

http://www.proza.ru/2015/09/30/926

Осматривался Арвид весьма активно.

Это был всего лишь транзитный городок на дороге к его цели. Арвид предполагал остановиться в нём на короткое время и выкачать из него как можно больше информации. Разумеется, любой разведчик, оказавшись вблизи вражеского лагеря, в заведомо опасном окружении, предпочёл бы стать невидимкой. Или, по крайней мере, похожим на него. Арвиду об этом и мечтать не приходилось. Среди людей азиатского типа он, со своей ярко выраженной европейской внешностью, был так же мало заметен, как белая ворона в чёрной стае. Он мог с успехом изменить свой социальный статус: тогда под любой одёжкой в нём безошибочно распознали бы рафинированного аристократа с изысканными вкусами, но тут же, завернув за угол, он с успехом превратился бы в жалкого, трясущегося бомжа в последней стадии алкоголизма. Он мог бы даже пол сменить. Но национальный тип внешности - только с активным гримом, что в повседневной жизни было неприемлемо.

Арвид был уверен, что в этом средненьком по величине городке, его, белую ворону, уже десяток раз выхватил цепкий, заинтересованный взгляд. Что если он будет непонятен здешним аборигенам, церемониться с ним не станут - завтра, а то и сегодня, он окажется перед кем-то, кто задаст вопросы. Шерхан? Нет, конечно! Шерхан, если он обитает поблизости, небожитель местный, ему копошение тлей не интересно. С Арвидом разберутся ещё до того, как Шерхану станет о нём известно. Но на этом этапе Арвид не собирался никому осложнять жизнь, тем более себе, поэтому выбрал единственно приемлемую линию поведения - вот он я, весь на виду. Купеческие хождения за три моря не я придумал, и даже не Афанасий Никитин.

И он напропалую заводил знакомства, стал олицетворением общительности. Не прошло и двух дней, а с ним уже раскланивались на улице, продавец на рынке радостно окликал его по имени, в ресторане он приятельски махал рукой официантам. При этом такая коммуникабельность была не в тягость флегматичному молчуну - Арвид жил в том образе, который был сейчас нужен. Он быстро располагал к себе людей, проявляя к ним искренний интерес, к их жизни, к делам - знаменитый Жиглов смело мог бы зачислить Арвида Асниса в свои последователи.

Человеку интересен тот собеседник, который терпеливо выслушивает его словоизлияния, не перебивает, чтобы загрузить нечаянного слушателя историей собственной жизни и собственными проблемами. Человеку так нравится говорить о себе, любимом, пожаловаться, излить душу. И очень мало кто действительно умеет выслушать, искренне посочувствовать, не усмехнувшись про себя над чужими откровениями. В данном случае Арвида к этому драгоценному меньшинству и причисляли. Собеседники его не давали себе отчета в том, что он, собственно, ничего о себе и не сообщал. Это они, умело направляемые, вели разговор в том русле, которое как бы пунктиром прокладывал для них Арвид. Говорили много, не подозревая, что их болтовня просеивается сквозь сито анализа и весьма специфического интереса. При этом Арвид оставался тактичным, деликатным, не допускал раздражающих промахов, какие обычно делают люди, выросшие в совершенно ином бытовом укладе, воспитанные в других традициях. Как могли знать новые знакомые Арвида, что особенности их национального быта - в числе других - он прилежно изучал, на зачётах разрабатывал схемы поведения с людьми, разнящимися возрастом, полом, социальным статусом и прочее, сходных одним - национальным менталитетом.

Арвид продолжал активно придерживаться линии поведения "ищу сырьё". Он и в самом деле, искал встреч с серьёзными деловыми людьми. Из официальных кабинетов деловой разговор скоро и естественно перемещался в зал приличного ресторана. Нередко следовало встречное приглашение - серьёзного, внушающего уважение человека всегда приятно принять в своём доме. И полезно. Настоящего хозяина по всему видно. Одно удовольствие иметь с таким партнёрские связи.

Новоявленные князьки нисколько не теряли своей восточной хитрости оттого, что возродились на рубеже третьего тысячелетия. Вон как парень в дело своё до тонкостей вгрызается. Свой, свой человек. Ясно, что не однодневка. Такого грех упускать. И поощряли его интерес, с исчерпывающей полнотой старались отвечать на вопросы. На Востоке знают цену хорошей беседе, и знают, как редко встречается умный застольный собеседник. А уж коль встретился - умеют получить от этого удовольствие. И часами просиживали с гостем в тенистых садах за каменными дувалами, щедро раскидывая перед ним богатые столы и дастарханы. О чём только не было говорено в те часы.

http://www.proza.ru/2015/09/30/1941