Песнь первая. Эписодий первый

Я падал на спину, преисполненный уверенности, что вот-вот наткнусь на стену, которая там непременно должна была быть. Но стены не оказалось. Более того, в чулане не оказалось даже пола, а предметы, которые я хранил внутри, просто куда-то испарились. К величайшему своему удивлению, я полетел вниз. Где-то наверху еще мерцал лучик голубого света, просачивавшегося в чулан из-под двери, но вскоре я перестал различать и его.
Стремительно я проваливался в темноту. Какое-то странное чувство охватило меня: я не ощущал ни тошноты, ни головокружения, ни даже ускорения свободного падения, которое всегда ощущаешь в таких случаях – например, падая на землю с крыши, или с дерева, или еще откуда-нибудь. Всего этого не было. Мне даже показалось, что я лечу не в воздухе, а в каком-то эфире, в космической невесомости, но при этом я знал наверняка, что неумолимо лечу вниз, а не парю в пространстве.
К странностям переживания моего полета можно добавить, что я чувствовал темноту, в которую проваливался. Внезапно я потерял ощущение своего физического тела, потерял ощущение рук, ног, головы, туловища и всего остального, и осталось одно единственное чувство, чувство того, что я – есть некий целостный кусок какой-то темной материи. Эта материя была уже не снаружи меня, я ощущал ее внутри себя, мне казалось, что я сам стал неким сгустком тьмы, абсолютно бесформенным и бестелесным.
Чорт знает, сколько это длилось.
В конце концов, я вновь ощутил некоторую телесность. Я почувствовал, как мой сгусток тьмы уменьшается в пространстве, я отделился от пространства, стал снова куда-то в нем лететь. Я летел и ощущал внешние стенки какой-то трубы, обросшей ресничками, о которые терся мой сгусток. Труба эта сокращалась, словно была живая.
Затем лес из ресничек внезапно кончился, а я почувствовал, как из единого и неделимого тела я стал дробиться, я почувствовал некоторую множественность, многослойность, вернее, двуслойность, так как мои ощущения твердили, что я состою теперь именно из двух слоев. Из меня выделялась какая-то жидкость, которая расщепляла внешнюю среду, оболочку некоего заполнившего собой все пространство тела, по которому я передвигался, но которое я не мог видеть за отсутствием глаз. Я так и летел, да нет, скорее – плыл, плыл вперед, пока внешняя среда не сомкнулась передо мной, после чего я стал проваливаться внутрь, погружаться туда, если позволите, имплантироваться.
Это произошло следующим образом: я вдруг почувствовал, что принял овальную форму и – просто оказался внутри. Не знаю чего, но знаю, что – внутри, поскольку я ощущал границу себя и этого чего-то, и почувствовал, как я пересек эту границу.
А потом вдруг движение прекратилось, и я упал на что-то твердое.
Какое-то время ничего не происходило, затем внезапно кто-то начал раскатывать меня – да, да, именно раскатывать, словно некое тесто, как какой-то кусок пластилина или, быть может, глины. Кто-то лепил мою форму заново, я чувствовал его пальцы, мощные и громадные, а еще – пульсирующие током, наделенные электрической энергией, которая вливалась в меня и которой этот некто делился со мной. Невидимые Руки сжимали части меня, удлиняли, укорачивали, уплотняли, отрывали какие-то куски из одного места и прилаживали к другим, делали во мне углубления, добавляли выпуклости. Я снова почувствовал свое тело – сначала скелет и мышцы, затем кожу, которую – слой за слоем – Руки натянули на меня как одежду. После этого я вновь ощутил сердечнососудистую, пищеварительную, выделительную и репродуктивную системы своего тела, ощутил, как они из некой отдельности слагаются в единое целое. Потом Рука коснулась меня в области сердца, я почувствовал мощнейший разряд тока, и по телу пошла кровь, переливаясь из одного органа в другой. После этого все тот же невидимый субъект нажал мне на грудь, сильно вдавив ее внутрь, и в меня вошел воздух. Я мог дышать.
Я по-прежнему ничего не видел, я лишь ощутил, как Рука подняла меня в воздух, схватив, словно котенка, за шкирку, и, переместив в пространстве, опустила на что-то холодное. Затем она провела ладонью по моему лицу, и...
Мои глаза открылись.
В первые секунды было страшно больно, словно мои глазные яблоки порезали на дольки световым ножом. От неистово и беспощадно льющегося света я усиленно заморгал.
Спустя какое-то время стало немного комфортнее, зрение заработало в обычном режиме – правый глаз чуть близорук, левый – почти 100% видимость.
После того, как способность видеть вернулась ко мне, я, конечно же, поспешил первым делом рассмотреть сотворившие меня заново таинственные Руки и их обладателя. Но ничего, кроме молочного белесого тумана, вокруг себя разглядеть не смог.