Как поругались Аня с Таней

               

    Аня и Таня были неразлучными подружками еще со школьной скамьи. После окончания одиннадцати классов, не желая расставаться, они начали свою трудовую деятельность вдвоем на одном предприятии. На работу и с работы девочки ходили вместе и вместе всегда обедали. В жизни они никогда не сорились и постоянно во всем помогали друг дружке. И, вдруг, на удивление всем, девочки перестали общаться между собой.
    Как-то, во время обеденного перерыва, Аня произнесла:
    - Перед смертью я скажу всем, чтоб меня положили в гроб в моем любимом синем платье.
    - Я бы не советовала тебе так делать: не будешь смотреться на своих похоронах. – возразила Таня.
    - Почему?
    - Ты когда умрешь, лицо твое пожелтеет, и будет резко контрастировать с синим цветом верхней одежды. Зачем тебе это? 
    - Я и не подумала. Придется тогда одеть светло-зеленое.
    - Ты еще и белым поясом обяжись. Светло-зеленый наряд не будет соответствовать серьезности происходящего момента. Поэтому и гробы не красят в зеленый цвет. Что люди скажут, увидев тебя такую нарядную? Конечно, прическу сделать нужно, брови подвести, легкий румянец на щеки наложить, чуть-чуть губки подкрасить, но не более того. Не на бал же тебя понесут.
    Аня подумала-подумала и с горечью в голосе произнесла:
    - Получается, что мне в ответственный момент и одеть нечего.
    - Моя бабка говорила: «Ответственный момент не от ворот поворот – нужную одежду всегда найдет». Когда ты хотела привлечь на себя внимание Максима, ты нашла, что одеть.
    - Ты никак не можешь забыть, что парень под Новый год пошел провожать меня, а не тебя?
    - Нет. Меня возмутило не то, что наш общий знакомый в новогоднюю ночь не обратил на меня внимания, а твое наглое поведение тогда. Что ты постоянно крутилась перед ним, отталкивая меня в сторону. Что раз за разом громко хихикала, неприлично вертела своим тощим турнюром, трусила глубоким декольте в него перед носом, и хотела казаться мудрой, как наши высокопоставленные чиновники во время очередных выборов.
    - Таня, успокойся. Мы с Максимом не встречаемся. Он меня в новогоднюю ночь только провел домой, и сразу же забыл – кто я такая. И с тех пор даже ни разу не позвонил и не спросил: как мое здоровье?
    - Правильно, он раскусил – что ты за человек! А у меня с ним, может быть, что-нибудь и получилось бы, не будь тебя. А так он точно подумал: какая Анька, такая в нее и подруга.
    - Я тебе не мешаю каждый день радостно улыбаться нашему мастеру, но у тебя с ним никакого романа что-то не намечается. И тебя он раскусил – что ты за человек? Или он видит, что голой ты не доставишь удовольствия ни рукам его, ни глазам?
    - Ты видела когда-нибудь хоть одну бабу, которая не улыбается своему начальнику? Нам представительницам слабого пола, как выражаются козлы мужики, так по штату положено, чтоб работу не потерять. Тебе не страшно оказаться на улице. Твой папа директор молокозавода, и свою семью в беде не оставит. Он уже оформил твою маму к себе на работу кузнецом, чтоб выдавать ей ведрами молоко за тяжелый труд. И тебя, если станешь безработной, сделает подносчиком наковальни. А я, до конца дней своих останусь безработной. А кушать-то хочется.
    - Ну, и что? А твой прадедушка был коммунистом, и по его злой воле моя прабабушка умерла от голода. А проклятия за грехи кого-либо ложатся на семь его будущих поколений. Так в Библии написано. Вот и страдай молча. И жди страданий своих детей.
    - Когда это ты святое писание читала?
    - Маминой кумы соседка читала. А она врать не будет. 
    - А твой дедушка был полицаем! Его тоже ведь кто-то проклял. Поэтому ты ни жить нормально, ни умереть красиво не сможешь.
    - Дура ты! Я умирать буду, а не ты, и мне решать: в чем в гроб ложиться. А советы свои при себе придержи.
    - Сама – дура!
    После ссоры подружки перестали разговаривать друг с дружкой.