Психотерапевту

Ты сидишь в комнате, которую скоро покинешь. В городе, который неизбежно поменяешь. На планете, что тоже не сможет удержать тебя навечно. У тебя приступ паники. Очередной. Вдох – вдох – вдох – выдох. Страх задохнуться уже прошел, подобные состояния стали для тебя привычны. Как и сам страх. Во время приступа, вопреки твоим желаниям перед глазами всплывают сцены из прошлого. Хаотично, необоснованно. Вот тебе 16 и ты пришла в школу фотографии в своем сиреневом сарафане и заколотой невидимкой челкой. А теперь тебе 7 лет и ты сидишь на полу старой съемной однушки и смотришь на вышитую крестиком икону. Вот тебе 18 и ты уходишь из дома. 11 лет и ты приходишь из школы и видишь, что клетки с твоим попугаем нет, ты впервые обнимаешь отца и плачешь.20, ты куришь на кухне своей девушки. 17 лет, ты стоишь на крыше недостроенного дома абсолютно голая, по пояс в цементе, падает снег, вспышка. И потом вереница лиц, быстро, как при перемотке, не успеваешь различать. Лица начинают вращаться так быстро, что сливаются в одно. Чье это лицо? Ты всматриваешься, и чем старательней ты пытаешься разглядеть, тем сильней тебя трясет. Еще секунда, я почти узнала. Выброс. Белый свет бьет в глаза, сердце колотиться. Тебя это пугает, а всех вокруг радует. Ты отключилась. Потеряла сознание в торговом центре, дважды.

Говорят, что если человек не признает себя сумасшедшим, но ведет себя именно так, то он болен. А что делать, если ты осознаешь, что сошла с ума? Бывают минуты, когда я смотрю на свои руки и не узнаю их. По утрам первые часы для меня жизнь как с белого листа.  Я злюсь на тех, кого люблю. Я ненавижу их. Иногда я забываю дышать. И страх. Такой объемный, густой, вязкий. И навязчивое желание. Остановить все, остановить время, пульс, бег машин, вращение планеты. Сесть куда-нибудь повыше, с кем то, кто видел все с самого начала, и расспросить его. Объясни мне, времени у нас достаточно.