28-30 сентября 2015

Три дня не доходили руки до так называемой прозы нашей прошлой и будущей жизни, закопавшись в прозе настоящего момента. Во всяком случае, уже держимся за городом на расстоянии не в тысячах, но в десятках километров, что считается относительно недалеко от Москвы. Алиса растёт каждый день, Лиза при ней чувствует себя королевой и пытается рулить событиями, совершенно не сдерживая эмоций, которые могут быть прямо противоположными по одной и той же причине или проблеме. Примеров много, но приводить их пока не имеет смысла. Авторитетов у неё нет, только заложники: Миша и Лера. Так что можно предложить ей раскошелиться на психолога-профессионала. Может быть, он заменит ей родителей, которые её вырастили и поставили на ноги. Пока это ещё не мои проблемы, но поговорить по-отцовски с ней всё же придётся. Помню, сколько времени я потратил, наставляя её на путь истинный, сколько творческих дней было испорчено с утра, когда волей-неволей приходилось разрешать её проблемы. Но ей об этом невдомёк. Что-то, правда, откладывалось и становилось доступным для понимания на возврате. Но беременные женщины и кормящие матери – это одновременно нечто большее и меньшее, относительно живого полноценного человека. Инстинкты и чувства, переплетаясь, создают невероятные причудливые картины, как в хорошем, так и плохом смысле. Далее речь о разрешённом эгоцентризме с одной стороны и терпении и понимании с другой. Короче, чем дальше в лес, тем больше дров, поэтому возвращаюсь с вынужденной прогулки. Получил свой готовый нижний протез, который был вынужден снять через пару часов. Коррекцию снова отложили до следующего понедельника: протезист мой тоже, как и мы, всё лето приводит в порядок загородное жильё, поэтому к субботе-воскресенью добавляет среду-четверг, очевидно, за счёт своего личного отпуска. Но что наши проблемы сравнительно с судьбой председателя соседнего с нашим СНТ, которая потеряла и похоронила мужа, потом сошлась с бывшим до неё председателем СНТ, который вскоре также скоропостижно скончался из-за оторвавшегося тромба прямо на каком-то семейном празднике. Женщина эта отвечает за вывоз мусора, поэтому нашим сторожам стала известна эта история. Не слабо, хотя и не так круто, как, скажем, развернуло всю нашу так хорошо отлаженную политическую жизнь на 180;! Сразу после Ассамблеи ООН и встречи Путина с Обамой, забыв об Украине, мы начали бомбить террористов ИГИЛ или всех террористов, кто вот уже пять лет воюет против «легитимного» правительства Асада! Из огня да в полымя с неизвестными последствиями, что называется, очертя голову. В Украине сразу начал устанавливаться худой мир, который, как известно, лучше любой войны. Система СМИ срочно перестраивается на противостояние с «загнивающим Западом», чтобы показать им всем Кузькину мать! Имея в запасе «Крым наш!» и хороший задел в виде взрывоопасных Донбасса и Луганска, из-за которых вряд ли будет возможно привести границы в порядок. Если раньше было никак и никуда без потенциальных врагов, то сейчас уже никак и никуда без настоящей войны. Мол, мы им покажем многополярный мир, понимаешь! А народ будет работать на войну, как это было всегда в лучшие и худшие времена, счастливые для детей и молодых любого из безобразных отечественных режимов, какой бы ни была система. Ибо империя всё-таки развалится, как полагается. Кстати, всякий стареющий император не прочь был покинуть этот мир безумных смертных, прихватив с собой всю империю. Аминь.

1 октября 2015
Октябрь уж наступил. Относительно тёплые дни после довольно прохладных ночей. Но грибы ещё есть. За исключением вчера взбрыкнувшей ни с того, ни с сего стиральной машины, остальное оборудование, тьфу-тьфу, не подводит. В полдень светило приятное солнце, которого вчера практически не было. Сделал несколько снимков типа прощай, лето! Можно будет сравнить окончание прошлогоднего дачного сезона, собак, были щенками и доставляли множество хлопот тогда, когда уже на глазах доходила наша Муха, которой совсем немного оставалось до 16 лет. В этом году продолжаем ждать ремонтников с самыми серьёзными намерениями без всяких благих пожеланий и наш отсек привести в полный порядок. Мне будет трудновато пережить заключительный этап работ, но надо постараться испить всю чашу.
октябрь 1968 продолжение.
Самопоглощение детства. Я был рождён с поразительным избытком жизнерадостной энергетики, питаемой врождённой эйфорией. Меня действительно любили все окружающие или мне так казалось теперь совершенно неважно. Важно то, что я ощущал и что сохранил в воспоминаниях «первого прочтения». Сначала дитя подъезда, потом любимый ребёнок дома. Я принадлежал всем, кому нравился, и только потому осознавал свою единственность, незаурядность как определённую львиную часть свободы. Тётя Фаина, мать Генки Тюренькова, известного после количеством женитьб и разводов просто забирала меня к себе и нянчилась со мной. Она совершенно искренне считала, что именно её я впервые назвал мамой. Девочки-подростки старше меня на 4-6-8-12 лет всегда проявляли ко мне интерес разного характера. Вместе придумывали какие-то заковыристые игры, а по-отдельности зажимали в углах, гладили трепали и щипали. Короче, использовали в своих интересах. А вот Милка Кельнер меня специально подкарауливала, и могла защипать до синяков, если кто-нибудь не вызволял меня из её цепких захватов! Милу и Лизу, нашу соседку помнил с полубессознательного возраста, называя их по имени соответственно Ми-ми и Кли-кли, о чём все с удовольствием вспоминали много времени спустя. Мой старший брат тоже в своё время носил длинные золотые волосы и был запечатлён на фотографии, а меня почему-то постригли раньше, чем начали фотографировать. Рассказывали, как расстроился папа, когда увидел меня остриженного. Правда, в воспоминаниях я мог воспользоваться волосами Марка, снятого в трёхлетнем возрасте. Марк и Софа родились в Кировограде и прожили там в семье маминых родителей до лета 1941 года. Мама с двумя детьми под бомбёжками добралась до Биробиджана скорей всего не без Божьей помощи! Мамины родители ушли навсегда в известном направлении, но где их закопали, мы уже никогда не узнаем. Папина мама умерла под Москвой в 1939 или 1940 году. У папы в старой записной книжке сохранился небольшой кленовый листик с дерева, растущего у её могилы, которую через годы спустя безвозвратно утратили. Дедушку по папиной линии, эвакуированного с семьёй тёти Тани из Москвы похоронили во Владгейме в 1943 году. Но и эту могилу потеряли. Иначе говоря, ни бабушек, ни дедушек. К тому же, отца забрали, когда мне было два года и четыре месяца. Это другая сторона моей полной свободы жизни, полной фантазии и мифотворчества. Продолжение следует.