Барон

               
                Барон

   Известно,  что   у  каждой  семьи есть свои скелеты в шкафах.  У нас таким скелетом и шкафом одновременно являлся мой папаня, которого в  полукриминальных кругах  почтительно называли Бароном.  Где моя мать нашла этого  двухметрового  худого  парня  неизвестно, но он  решительно вошел в ее жизнь. Она была умная, волевая,  маленького  роста , не слишком броская девушка , а он яркий ариец со стальным блеском голубых глаз и вечно  презрительным выражением на лице. Парень отличался крутизной  не по годам, хотя военное время многим закалило характер. Во время Великой Отечественной  он, как знающий разговорный немецкий язык, стал фронтовым разведчиком и часто ходил  на ту сторону передовой за "языком". Однажды лейтенанту не повезло, и он получил очередь в спину, но сумел доползти до своих. На этом его война закончилась. Начиналась зима 1945г.
      Папаня в  послевоенные годы, получив вторую жизнь, решил отрываться по полной.  Он стал завсегдатаем всех ресторанов, баров, пивных заведений. Часто эту высокую спортивную фигуру  видели  на ипподроме, где он зарабатывал  шальные деньги, делая  грамотные ставки на фаворита. Кром е того,  стиляга  играл в шахматы  в городском Струковском  саду. Под доску  противники клали по червонцу, и чаще всего  приз  доставался  Барону.
   Местный плейбой покорял  сердца  слабого пола из номенклатуры. После страстных ночей дамочки  писали ему бешеные письма, которые оказывались в огромном рюкзаке  на верхней полке  кладовки в доме на Чапаевской.  Возлюбленные дарили на память  покорителю сердец серебряные ложечки, рюмочки, вилочки, которые пополняли коллекцию домашнего  эротического музея. Девушек можно было понять, ведь сколько их  сверстников осталось на полях войны. Живые мужики   превратились в реликтовую  роскошь.  Барон не то чтобы пользовался  ситуацией, а просто жил как умел.   Компания  у парня сложилась такая :   наглые официанты, зубные техники, ювелиры  и другие подобные уважаемые люди.  Каждый вечер братва собиралась в одном из питейных заведений и проматывала легкие   деньги на жрачку и дорогую выпивку. Там же разыгрывались партии в преферанс, бридж и покер.
   Однажды грянул гром в виде появления сотрудников ОБХСС. Друзья  садились за колючку  один за другим. Это напоминало  Набережную ранним утром, когда постепенно гаснут фонари, праздничная ночь заканчивается , и дворники начинают сметать метлами остатки ночного гульбища. У  Барона  были и другие круги общения. Стоит вспомнить друга детства Гену Петрова. До войны они хулиганили в старом городе так, что  участковые хватались за голову. Любимым занятием   трудных подростков было бегать ночью по улице, обмотав руку полотенцем и бить стекла в подвалах и на первых этажах. Потом  во время войны Петров служил в  Смерше, а затем стал партработником. Когда Хрущев  подарил Крым Украине, он единственный выступил резко против, наперекор генеральной линии  партии. Принципиальный  патриот лишился работы, а через несколько лет случайно упал с крыши, когда чистил там зимой снег. 
   Барон любил ходить в театр, филармонию, а также общаться с умными девицами- преподавательницами  немецкого языка местных вузов.  В этой среде он и познакомился с моей матерью, завидной номенклатурной невестой.    Разлюлюйская послевоенная жизнь заканчивалась, и  мачо надо было прибиваться к какому-нибудь надежному берегу.  Так он  сделал моей матери предложение и  подарил дорогое бриллиантовое кольцо. Таким образом парень  находил себе крышу от всех жизненных неурядиц в лице моего деда, крупного партработника, обеспеченную жизнь, перспективную работу и умную рассудительную жену.
     Дед был в ужасе от выбора дочери, но, как говорится в народе, любовь побеждает.  Мать кричала, что ее мужчина должен быть на две головы выше, а иначе он  не существует.  В конце- концов  дед согласился и назначили свадьбу.   Однако за несколько дней до официального посещения Загса Барон исчез из города. Дед не хотел терять лицо и,  нажав на нужные кнопки, отыскал  зятя  в  пьяном шалмане  в Чапаевске.  Полупьяного беглеца с засосами на шее вернули домой. Тот, однако,  не извинился, а потребовал от будущего  родственника автомобиль в качестве приданого. В  то время машина была не средством передвижения, а роскошью. Дед подумал- подумал и согласился. Вскоре после свадьбы Барон носился по городу  на  черном горбатом  Москвиче. Так началась их семейная жизнь, подкрепленная лошадиными силами.
    Молодой муж не изменил своим привычкам, хотя  его  и устроили на  солидную  должность. Он уходил рано утром, а вечером порой еле добирался до дома, находясь в сильном подпитии.   У подъезда лежал  большой камень, который соседи стали называть бароновым, так как папаня часто  отдыхал  на нем после тяжелого трудового дня.  Мать выскакивала и тащила его домой, спасая престиж семейного дома. Муж кричал ей: " А знаешь ли ты, с какими серьезными людьми я сегодня пил? Петька - майор спецслужб, Колька - директор завода, а Серега - про него лучше вообще молчать."Барон ловко влился в элиту города.   Он стал звездой всех банкетов руководителей среднего и высшего  звена.  Всегда одетый  с иголочки,   душа компании  рассказывал анекдоты, пел песни и умел тонким словцом   обольстить всех присутствующих. За ним тянулся  длинный шлейф адюльтера и дымовая завеса таинственности.
   Разгуляй - парень пришелся всем по вкусу, особенно новому начальнику. Папаня как-то на Набережной так развеселил компанию, что чиновники в пьяном угаре стали крушить киоски и валить мусорные ящики. Приехал наряд милиции и схватил дебоширов, не смотря на их должности.   Борон вовремя  спрятался в кустах, а потом и вовсе растворился в ночи. В это время в стране шла очередная кампания по борьбе с пьянством, и в ведущей газете  вышла разоблачающая статья под названием "На хапок!" Начальнику объявили строгий выговор , а  Барон , как бывший разведчик, опять оказался вне линии огня.
   А как   же в это время жила моя мать? Она положила всю себя на сохранение семейного дома и перевоспитание  супруга.   Несчастная женщина для сохранения ячейки общества родила сначала одного ребенка. Однако привязать бунтаря к себе до конца не могла, хотя и бегала по всем инстанциям с жалобами   на неверность  мужа.  Ей предложили родить второго. Так появился на свет я. Папаня не сбежал, а в качестве вознаграждения за это, дед отправил  Барона в длительную заграничную командировку по капстранам. Вернулся оттуда мой батя совершенно невменяемый. К обычной надменности на его лице  прибавилась  гримаса презрения ко всем местным аборигенам, не считая, конечно,  вышестоящих  начальников. Полгода отец не находил себе места,  не обращая внимания на членов семьи.  Он цедил сквозь зубы: " Тошнит от  этих уродливых  морд на улице, не могу дышать  воздухом с мерзкой  провинциальной чернью. Я видел Париж, Мадрид, Барселону, Милан, а тут течет  гной. Какие там бабы, какие магазины, какие автомобили.  Назревал конфликт. Дед потушил его, сделав ход конем, а именно пригласил к себе в кабинет  чванливого зятя и показал какие-то бумаги, видимо секретное досье. Папаня проглотил горькую пилюлю и с кривой улыбкой заткнулся  надолго.