Дневник пастыря. Глава первая

 Я Эллиот Броуди, и это мой дневник. Кто я такой? Пожалуй, я и сам не знаю с
некоторых пор. Хотя нет, меня называют лицом без определенного места жительства.
Я не имею дома, страховки, машины и денег. У меня не осталось ничего, кроме
дороги, по которой я иду. Иду, чтобы увидеть внука и сына. Так уж получилось,
я потерял с ними связь много лет назад. Это давняя история, мне не хотелось бы
вспоминать ее теперь. Все годы я не виделся с ними, мой внук вырос, а сын
стал старше. Я не слышал их голосов, не звонил и не писал письма. Мой сын
не разговаривает со мной, а внук думаю и не подозревает о существовании деда.
Могу поручиться, сын наплел ему, что я умер.
 
 Я начал свой путь, когда показалось - я могу попросить прощение, хоть и не
известно, простит ли меня сын? Сегодня ранее утро октября, похолодало и
пошел дождь. Я готовился к путешествию. Оно должно пройти через весь город,
затем  меня ждет шоссе и еще много дорог и населенных пунктов, сквозь
которые предстоит следовать. Вы спросите, не боюсь ли я пути? Нет, не боюсь.
Надеюсь на то, что просто хватит сил добраться до них. Я взял с собой
сумку, в ней теплый свитер, носки, деньги - не много, успел скопить - мой
паспорт потерян, так что без него уже не первый год живу. Еще есть подарок
внуку. Пока не буду говорить о нем, пусть полежит, дождется своего часа.
И конечно дневник, вот тот предмет, с которым не расстаюсь ни днем, ни ночью.

 Странно для такого, как я иметь дневник и делиться с ним словами. Они
копятся ежедневно, набираются целыми облаками в голове. Мне просто
необходимо выплескивать их наружу, и дневник лучший друг и слушатель
моих словесных потоков. Больше не с кем поговорить. Так что я нарисовал
смешную рожицу на обложке, чтобы дневник имел вид некого человечка, моего
друга.

 Итак, я Эллиот Броуди, пятидесяти трех лет, бездомный путешественник.
Я начинаю свой путь. Верю, он будет труден и удачен, а может окажется
последним. В любом случае, к лучшему. Здесь я буду записывать все, что
увижу и услышу в пути. Я хочу примирения и прощения. Это довольно
тяжелый момент, но моя совесть говорит, я должен поговорить с семьей.
Пусть это будет мое единственное желание, все остальные я растерял за
годы одиночества.