Татьяна Высоцкая 1 тур

Не будь жадным!
http://www.proza.ru/2015/10/03/1176

        Здравствуйте, я кот Федор. Ну да, кот, а что тут такого? Живу я с Ягой в избушке в самом глухом лесу. Правда есть тут у нас неподалеку деревенька. Но все равно развлечений нет никаких.
       Лежал-лежал я на печи – все бока уже болят. И решил прогуляться по лесу - вдруг кого встречу. Ну, зайца там, или лису… да мало ли! Решил – пошел! Правда Яга что-то кричала мне вслед, но я не услышал.
       Осень уже окончательно вступила в свои права. Березы прозрачно-золотые, рябины ржаво-красные, а ели мрачно-зеленые. Красота, одним словом. Тропинка привела меня на берег Синь-Озера аккурат в то место, где в него впадает речушка-Синюшка. Ее так из-за синей глины по берегам, прозвали. Ну да это и не важно.
     Гляжу – а на берегу озера мужик рыбу ловит, и так-то мне свежей рыбки захотелось, что аж слюна потекла, как у пса, какого. Присмотрелся я к мужичку. О! Да мы никак знакомы! Вот это мне повезло…
       Весной дело было. Гулял я по деревне – красавиц своих навещал. Мы по ночам песни пели. Славное время было. Так вот, дело уже к утру, но еще не совсем рассвело, только край неба заалел. Иду я, значит уставший, голодный, до леса еще семь верст отмахать надобно, а тут, вдруг, запах, и такой зазывный, что я так и пошел за ним. И привел он меня к погребу. Глядь, а дверь-то приоткрыта. Обошел я весь погреб, по кругу принюхался, чужих меток нетути, а мышами весь двор провонял. Ну, так чего, я же не жадный, пошел ещё раз вокруг, теперь уже иду, метки ставлю. Ни коты чужие,  ни мыши с крысами и другими грызунами не рискнут больше сюда сунуться.  Да даже собаки и те, поостерегутся. Доброе дело сделал, теперь и подкрепиться можно. Расширил еще чуть щелочку и нырнул внутрь. Чего там только не было. И окорока, и колбасы, и сало, и сметана в  крынках, и соленья-варенья разные, да мне-то они без надобности.
        Снял я аккуратненько кружок колбаски и тут же жевать начал, а другой на шею повесил – идти-то еще далеко, вдруг снова проголодаюсь. А не съем – так Ягу угощу.
       С такими мыслями я пристроился к крынке со сметаной. Полижу немного – колбаской закушу, только не дали мне спокойно поесть. Шум какой-то во дворе начался. Я осторожненько из погреба шасть! А на дворе уже белый день начался. Слышу, мужик ругается:
        - Матрёна! Баляба! Криворукая зараза! Ты пошто погреб не закрыла?! А вдруг коты бродячие влезут? Всю ночь под окнами орали.
       Хотел я ему ответить, что сам он бродячий, что я ему на погреб личные метки поставил, но в зубах колбаса зажата, и расставаться с ней мне совсем не хочется.
       И тут мужик увидел меня. Заорал он так, словно ему Бер на что-то там наступил.
       Думаю, надо отступать в лес, а то мужик жадный оказался. Я бочком-бочком, мужик сначала чем-то кинул в  меня – я честно не рассмотрел, не до этого было, да и пролетело мимо. А потом схватил топор  - он у него в колоде стоял, и побежал за мной.
       Вижу – не убежать. Я на березу, что у забора росла, прямо белкой взлетел, не смотря на то, что в зубах колбаса и на шее еще кружок висит. Мужик прямо обезумел. Бегает по двору, орет, потом принялся березу рубить. Хорошо, береза старая, толстая, прям как его Матрена - затетёха, которая тоже выбежала во двор. Рубит он березу, рубит, баба его рядом советы подает.
       Смотрю, уже дерево вздрагивать начало.  Видимо, недолго осталось. Надо убираться восвояси. И ведь не спрыгнуть – Матрена за мной бдит!
       Тут мужик приостановился и говорит:
        - Поди,  Матрёна, принеси мешок, мы его в мешок поймаем и утопим.
       Как услышал я такое, решил, что все, пора и честь знать. Пока Матрена за мешком бегала, я потихоньку с другой стороны дерева спустился и со всех лап припустил к лесу. Сам не заметил, как все семь верст отмахал на одном дыхании. Хорошо, хоть подкрепиться удалось, да сил поднабраться.
       И вот эта жадина сидит и в нашем Синь-Озере рыбку ловит. Ты мне колбасы пожалел! Ну так я сейчас тебе докажу, что жадничать плохо.
       Оглянулся я, вижу молоденькая кикиморка, на иве качается, грустит.  Они всегда грустят, когда подшутить не над кем. Подобрался я к ней тихохонько, чтобы раньше времени шум не подняла. Понятливая малышка оказалась. Кликнула она русалок, да подружкам своим шепнула – вместе озорничать всегда веселее! И тут началась потеха.
       Вышел я из кустов, прям на берег, где мужик устроился. Прошелся важно так, в ведерко заглянул. А мужик молчит, то ли рыбу распугать не хочет, то ли не признал меня.
       Но меня не признать-то трудно – я один такой на много верст вокруг. Нет, ну есть, конечно, и отпрыски  мои в деревнях, но это совсем не то.
       Так вот, молчит мужик. Я еще раз туда-сюда, а он одним глазом на меня косит, зато другой с поплавка не спускает. Глянул и я на поплавок. А там русалки резвятся – рыбу изображают. Хлопнет по воде такая озорница, потом леску чуть-чуть дернет, чтобы поплавок дрожал. Мужик, наверное, уже косоглазие заработал, но молчит. Тут я не выдержал. Выловил из ведерка плотвичку и говорю мужику:
        - Что ж ты, охальник, делаешь?! Пошто такую мелкую рыбешку ловишь?
       У рыбака совсем глаза круглые стали, рот открывает, а сказать не может. Прям как плотвичка, что я в лапах держу. Зато я речь свою продолжаю:
        - А ну как водяной увидит, что ты уговор нарушаешь, и мелочь в ведерко кладешь? Вон гляди, какая рыба плещется! Тут я указал на резвящихся под водой русалок.
       Да, был у нас такой уговор с жителями всех ближних деревень. Мелочь не ловить, а отпускать. Ну, это не только рыбы касаемо. Правда, когда он был-то, этот уговор, поди, тогда еще прадед этого мужика не родился. Но ведь был!
       И пока я  с русалками таким-то манером отвлекал мужика, кикиморки подобрались к нему вплотную. И ну прижиматься, ну обниматься, а кое-кто и щекотать его начал.
       Тут уж его совсем проняло. Как ужаленный подхватился он с бревнышка, на котором сидел, кинулся было бежать, да не тут-то было! Кикиморки на нем висят, шагу ступить не дают. Он пока от них отбивался, ногой в ведерко с рыбой попал. А туда кто-то из водяниц уже ершей накидал да пару старых раков. Знали что ли, что так будет? Да не важно, это.
       Вот тут у мужика и  голос прорезался. Я раньше думал, что так орать, только Бер может, когда от пчел отбивается.
       Так вот, бежит этот ненормальный по лесу, можно сказать, что скачет, раки-то свою добычу отпускать не захотели. И орет он благим матом и ругается. Ну, ругается – это понятно, но почему-то поносит хозяина леса. Каких только слов я не услышал! Аж, интересно стало, это все, что он знает, или еще какие есть?
       Зато на его беду, Леший как раз от Яги вышел, и услышал, чего ему этот ненормальный желает. Тут даже мне страшно стало. Не стоило ему Хозяина задевать.
       Кикиморки сразу поняли, кончилась потеха, и исчезли, как и не было их, даже раков прихватили. А может раки сами упали? Да неважно.
       Обычно Леший выглядит как коряга, обвешанная неопрятными, сизыми космами мха. В двух шагах пройдешь и не узнаешь, что с Хозяином повстречался. Но Яга не любит, когда он к ней таким заявляется, и требует, чтобы принимал человеческий облик.
       Мужик сначала даже не понял, с кем его столкнула судьба. Думал, наверное, что кто-то из селян стоит. Зато когда увидел зеленые глазищи на пол лица и руки-коряги, что тянулись к нему, взвизгнул как подстреленный заяц, подпрыгнул и бросился бежать. Да не тут-то было! Лесовик щелкнул корявыми пальцами, и мужик стал бегать кругами.
       Но тут вмешалась Яга, откуда только взялась!?
        - Да ладно тебе, Леший, он уже и так знатно наказан.
        - Ни за что!  Он меня обидел! - Возмутился Хозяин. – Значит должен понести заслуженное наказание.
        - Ну, так выпори его. Ты же знаешь, что люди своих детей розгами учат уму-разуму. А он для тебя – дитё неразумное.
Леший задумался.
        - Да?
       Яга кивнула. 
        - Конечно, не сомневайся. Гляди, ему всего сорок зим миновало, а если ты его еще погоняешь, он сорок первую не переживет.
        - Всего-то сорок? Правда, твоя, дитё.
       В это время бородатое «дитё» с воплем вырвалось за очерченный Лешим круг и ринулось прямиком на дерево. На его беду это была старая лохматая Ель. Она даже птиц сбрасывала со своих ветвей, а тут человек белкой притворяется. Миг – и он уже на верхушке.
       Я с интересом наблюдал, что же будет дальше? В кои-то веки в лесу не скучно. А дальше, Яга цыкнула зубом.
        - Ишь прыткий какой!
       Леший приготовился что-то колдануть, но Ель решила, что ей это украшение не подходит, и просто стряхнула мужика с макушки. Тот грянулся оземь с такой силой, что у меня мелькнула мысль: «Ну, всё, убился сердешный». Ан нееет, живой! Правда лежит, притворяется дохлым.
       Яга подошла, поводила носом.
        - Пойдем, Лешик, чайку попьем, такое гм…. И пороть не зачем, шаврик и так воняет на весь лес.
        - Не вздумай в реке, иль озере мыться, еще и от Водяника огребешь. – Предупредил Лешик незадачливого рыбака и ушел вслед за Ягой пить чай.
       Я чувствовал себя отомщенным, но хотелось тоже что-то сказать.
        - Эй, борода! Не притворяйся дохлым! Пожалел для котика колбаски? Получил на орехи. Не будь жадным! – Рявкнул я ему в самое ухо.
       Мужик вздрогнул, заозирался, глухо застонал. А потом, перевернувшись на живот, встал на карачки, и так и пошел в сторону деревни. Видно хорошо в лесу тропки знает. А может Леший путь указал, чтобы он долго здесь не задерживался?
       Я же со спокойной душой продолжил свою прогулку.