Дервиш

(Из цикла “Миссия”, который, по сути, является переработанным и значительно сокращенным вариантом романа Адепт)
Предыдущий рассказ см.: http://www.proza.ru/2015/09/21/399

Солнечным июньским днем Эдуард Локаев, отдыхая в Приэльбрусье на турбазе Терскол, куда он срочно уехал из Ленинграда, чтобы избежать контактов с сотрудниками КГБ, заинтересовавшихся его сверх способностями, решил прогуляться по склонам Чегета.

Поднявшись на канатном подъемнике до кафе Ай, он с удовольствием съел пару сочных шашлыков с хичинами, запил все крепким чаем и отправился  к высокогорному озеру Донгуз-Орункель, которое видел издалека прошлогодним февралем во время катания по южным склонам. Вскоре он уже любовался озером с необыкновенной зеленой водой на фоне величественных гор на противоположной стороне реки Донгуз-Орун. Слева, на фоне голубого неба, чернели два треугольника – вершины Малый и Большой Когутай, правее вздымалась усеченная пирамида Накратау и еще дальше громоздилась ледово-снежная стена Донгуз-Орунбаши.

Локаев уселся на нагретый солнцем камень и попытался войти в духовный контакт с окружающим его миром. Время как будто остановило свой бег, и через некоторое время он почувствовал себя парящим над всем этим скалисто-снежным великолепием. Сидя с закрытыми глазами, он, как будто с высоты птичьего полета, любовался Баксанской долиной с ее сосновыми лесами, ярко-синими льдами вокруг нарзанных источников, бесчисленными ручьями и речками, плещущими в своих каменистых руслах хрустальной водой, горными черно-белыми кряжами с зелеными языками ледников, за которыми где-то в голубой дымке угадывалась громада моря, и царившим над всем этим двуглавым великаном Эльбрусом.

Легкий шорох прервал его полет, и Локаев открыл глаза. Рядом с ним, неизвестно откуда-то взявшийся, сидел, также обратившись в сторону озера, бородатый, уже в годах, мужчина с четками в руках. Он, слегка раскачиваясь, беззвучно шевелил губами и время от времени щелкал четками.

– Ля иляха иль Аллах*, – вдруг явственно произнес он и повернулся к Эдуарду, – Ассаламу алейкум, мир тебе, ищущий Истину, – слегка поклонившись, продолжил он, – прости меня, что нарушил твое уединение. Я – дервиш** Тахир Абаев из братства ан-Накшбандиа***. Иду в Абхазию, но я увидел тебя и понял, что Аллах подарил мне встречу с человеком, который мог бы стать моим сотоварищем на пути Господнем. Нам, суфиям****,

* «Нет Бога, кроме Аллаха (Бога)». Эта фраза означает утверждение отсутствия других богов, кроме одного Бога.
** «Дервиш» – слово, возводимое к персидскому «дверь». Обозначает людей, практикующий суфизм – мистическое направление ислама. Дервиш находится на пороге двух миров – материального и духовного, постоянно стремясь проникнуть еще дальше в духовную сферу. Роберт Фрэйджер «Мудрость ислама».
*** Братство ан-Накшбандиа основано на Кавказе в 1970-х годах шейхом Мухаммад-Назима Акила ал-Хаккани ан-Накшбанди.
**** Суфиями были такие известные личности как великий медик и философ Ибн Сина (Авиценна), герой множества сказаний и анекдотов Ходжа Насреддин, поэт и ученый Омар Хайям. Начало суфизму положило учение Хасана аль-Басри в восьмом веке.

стремящимся к единству с Богом через любовь и получившими свыше знания, дано видеть людей, достойных принять Иджаз – печать сердца, этой способности достичь Истины и нести знания людям. Я чувствую, что ты наделен и силой, и способностями для этого. Но вручить Иджаз может только шейх – наставник, духовный учитель и родитель. Наш шейх Назим  будет проповедовать десятого июня в селе Верхний Баксан. Я к этому времени вернусь, да будет на это воля Аллаха, и тоже буду там. Если ты захочешь познать Истину, то я мог бы представить тебя Назиму.

Слушая дервиша и вглядываясь в его мерцающие таинственными угольками глаза, Локаев чувствовал мощную энергетику своего неожиданного собеседника. В то же время чувствовались искренность и отсутствие какой-либо агрессивности.

– Меня зовут Эдуард. Я знаком с основными положениями ислама, – осторожно подбирая слова, вступил в диалог Локаев, – и считаю его достойной и поистине мировой религией, но в мои планы не входит становиться мусульманином, тем более что традиции моего народа основаны на христианском учении.

– Мы, достопочтенный Эдуард, с уважением относимся к разным религиям. Мы чтим Ветхий и Новый завет, великих пророков Авраама, Моисея и, конечно, Ису (Иисуса), но считаем, что с течением времени люди Книги*

* Книга – здесь имеется в виду Библия. Людьми Книги, или Писания, мусульмане называют иудеев и христиан.

стали неправильно ее понимать. Ведь, согласись, – разве могут другие народы принять иудейское положение об избранности богом только их нации? Кроме того, весь Запад, во главе с католической церковью, уже давно пошел на соглашательство с властями и преклонение золотому тельцу, забыв заветы своих же пророков. Я уже не говорю о протестантах, которые утверждают, что богатство и власть это один из признаков богоизбранности. Конечно, все от Аллаха, но разве не сказано Иисусом: – «Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богачу войти в Царство Божие»**?
 
** Евангелие от Матфея. Глава 19.24.

Мухаммад, мир ему и благословение Всевышнего, и был призван Аллахом, как последний пророк на земле, несущий людям Истину, чтобы вернуть их на праведный путь. Кстати, власти делают большую ошибку, препятствуя свободному распространению традиционного ислама по стране. Люди плохо знают Коран и Сунну – Священное Предание о жизни и изречениях Пророка Мухаммада, мир ему, и поэтому легко попадают под влияние ложных учений. Есть такие опасные направления и в исламе. Они проповедуют насилие в отношение несогласных с их трактовкой Корана. Династия Саудитов, давно захватившая всю власть в Аравии, вкладывает огромные средства в распространение Ваххабизма, учения узаконивающего джихад – священную войну против всех инакомыслящих. Вот когда их эмиссары придут сюда – может пролиться большая кровь. Ведь они считают неверными даже истинных мусульман, исповедующих традиционный ислам.

Дервиш помолчал, внимательно глядя на Локаева, а затем продолжил: – Я вижу, что ты идешь по пути воина. Что же, дорог к богу много. Пророк  Мухаммад, мир ему и благословение, тоже был воином. Когда-нибудь ты тоже познаешь истину, а путь к ней редко бывает коротким. Вижу – помыслы у тебя чистые, и поэтому я хочу дать тебе совет – все-таки приходи в Верхний Баксан десятого июня. Никто насильно не принудит тебя  принять ислам, но ты сможешь многое узнать о мудрости нашего учения. На твоем пути могут встретиться разные представители этой религии. Ведь в мире нас уже больше миллиарда. И, чтобы понимать, чем руководствуются те или иные люди, тебе надо бы знать Коран, нашу священную книгу, и хорошо разбираться в основных направлениях ислама.

Локаев качнул головой.

– Вряд ли, уважаемый, я смогу к десятому встретиться с вами, ведь я хочу взойти на Эльбрус, а это, как я понимаю, потребует специальной подготовки, а значит и времени.

– Побывать на вершине Минги-тау*,

* Минги-тау – Эльбрус, на балкарском языке – Гора из тысячи гор.

конечно много значит для человека, но ты должен знать, что это место довольно опасное. По нашим поверьям давным-давно жил злой богатырь, которого за его злодеяния и насилия над людьми, Бог, вняв молитвам людей, приковал между вершинами Минги-тау. До сих пор его злой дух строит козни смельчакам, решивших испытать себя на этих кручах. А еще говорят, что тот, кто взошел на одну из этих вершин, может увидеть небесный рай, и это зрелище столь прекрасно, что увидевший его, больше не в силах смотреть на земную жизнь и навеки остается среди вечных льдов и снегов. Но тебе, – Тахир скупо улыбнулся, – я думаю, такая судьба не грозит. Ведь чистые сердцем и сильные духом, как правило, успешно справляются с горой. Наш балкарец Джачи Джаппуев, когда-то, на спор с односельчанином за один день сходил на вершину Минги-тау и в знак доказательства своего восхождения оставил на вершине свои вилы. Его друг, с которым он поспорил, на следующий день решил убедиться в успехе Джачи и тоже сходил на вершину и принес вилы обратно. Так что, и в твоем успехе я не сомневаюсь. Но идти на Минги-тау советую не отсюда, а по северному маршруту, из урочища Джылы-су. Там много интересного: и скальные пещеры, и горячие источники, и менгири – каменные изваяния воинов, и древние захоронения большеголовых, мы их называем альвинами – чародеями, сынами богов, сошедших со звезд. Да и алмостов, снежных людей по-вашему, можно еще встретить. А идти туда, кстати,  лучше всего из Верхнего Баксана.

Тахир вдруг замолчал, положил ладони на лоб и замер.

– Волхвы,… двенадцатое,… полнолуние,… – чужим глухим голосом, словно под диктовку, спустя минуту, начал говорить он с закрытыми глазами, – Кызыл-кол, встреча…

Через некоторое время, он опустил руки и посмотрел затуманенными еще после транса глазами на Локаева.

– Если через две недели, двенадцатого июня ты будешь в ущелье Кызыл-кол, а это верховья реки Малка, рядом с горячими источниками Джылы-су, как раз на пути к вершинам Минги-тау, в твоей жизни может произойти очень важное для тебя событие.
   
Дервиш встал. – Однако надо идти. Путь предстоит долгий, а  скоро придет буря.

Локаев огляделся. Никаких признаков непогоды не было видно. Разве что усилился ветер и на вершинах гор появились снежные флаги.

– Не сомневайся, – заметил его недоумение Тахир, к вечеру ветер  усилится, ночью пойдет дождь, а в горах выпадет много снега, и перевалы окажутся недоступными. Надо спешить. Тем, кто завтра окажется в пути среди этих вершин, придется молиться всевышнему о спасении. Прощай! Да пребудет с тобою Аллах в делах твоих.

Он развернулся и двинулся по тропе навстречу заходящему солнцу. Шел он, вроде бы, не торопясь, но дистанция между ними стремительно увеличивалось. Эдуард успел еще увидеть, как дервиш обернулся и, несмотря приличное расстояние, почувствовать горящий взгляд нового знакомого.

– Двенадцатого июня, Кызыл-кол, – услышал он голос Тахира, и тот растворился в лучах уже низкого, цепляющегося за снежную шапку Донгуз-Орунбаши, солнца.

                ***

Тишина… Ни ветра, ни звука. Лишь потрескивают поленья в костре, да едва доносится глухой шум Султана – почти сорокаметрового водопада, низвергающего воды реки Кызыл-су в нижележащую долину, где Кызыл-су уже называют Малкой.

Волшебная ночь укутав своим серебристо-синим покрывалом черные громады северных склонов двуглавого Эльбруса и сверкающие в свете луны белоснежные южные горные вершины, наполнила душу ощущением величественного покоя.

Скользя взглядом по волшебной панораме, Локаев каждой клеточкой своего существа впитывал божественную красоту окружающего мира. Из неведомых тайников сознания выплыли строки забытого японского или китайского поэта:

                Над рекой – сияние луны, в соснах вздохи ветра,
                Всю ночь такой покой – почему? И для кого?*
 
* Китайский поэт 7-8 в. Сюань-цзюэ.

Душа Эдуарда наполнилась трепетным экстазом от понимания величия мироздания и собственной причастности к вечности. Он был один перед лицом космоса, рассматривающего его своим тысячнозвездным  взглядом.

Сегодня днем группа, к которой он примкнул, чтобы побывать по совету дервиша Тахира в ущелье Кызыл-кол, в полном составе, не считая его самого, уехала с оказией на стареньком грузовике Газ-66 в Тырнауз – городок шахтеров, добывающих вольфрам и молибден, откуда можно было добраться автобусами и в Кисловодск, и в Пятигорск. И вот теперь он сидел в одиночестве у костра, наслаждаясь величественной гармонией природы. Наряду с умиротворением, царившим в его душе, присутствовало сожаление, что кавказские каникулы заканчивались. В голове крутились адаптированные к обстановке строчки Визбора из его Домбайского вальса:

                Вот и закончился круг,
                Горное солнце прощай,
                Я навсегда сохраню
                В сердце своем этот край…

Неожиданно Локаев поймал себя на мысли, что, несмотря на всю его увлеченность красотой мироздания, он подспудно ожидает событий, предсказанных Тахиром. Но время шло, и ничего не происходило... Когда, подобно сияющему медальону на груди красавицы, луна зависла между двух вершин Эльбруса, он вздохнул и отправился в палатку спать.

Сон набросился на него, как тигр на долго выслеживаемую добычу. Во сне Эдуард продолжал сидеть возле костра, но уже не один. Напротив него, поджав по-восточному ноги, расположился Тахир. Видимо беседовали они уже давно, но смысл слов дервиша Эдуард начал осознавать только что, словно кто-то невидимый включил звук.

– Учение, лежащее в основе любой веры, и учение, проповедуемое церковью, – не одно и тоже. Конечно, каждая церковь сохраняет традиции и основы учения, но в то же время ее жрецы, в большинстве своем, преследуют далеко не бескорыстные цели. А все великие пророки, стоящие у истоков той или иной веры, проповедовали Истину, не стремясь ни к богатству, ни к власти. Ведь и Будда Гаутама, и ваш Иса, и последний великий пророк Мухаммад, мир ему и благословление, все говорили о богатстве и власти не только как о даре Божьем, но и как об искушении. Если человек наделенный богатством и властью не употребляет их на благо людей, а использует лишь в своих целях, для украшения только своей  жизни, это всегда влечет за собой зло и беды… А вот церкви, еще в начале своей деятельности, чтобы расширить свое влияние, вынуждены идти на соглашение с власть имущими и богатыми людьми, что, в конечном итоге, привело к искажению смысла первоначальных учений. Заметь, какие несметные богатства накопила, например, католическая церковь, проповедующая христианство, одной из основных идей которого является несовместимость духовного служения Богу и мамоне*.

* Евангелие от Матфея 6.24. Мамона – земное богатство.


А ведь основатели великих религий призывали людей к духовному совершенствованию, утверждая, что стремление лишь к благам материальным не принесет счастья. Хотя, должен сказать, некоторые священнослужители перегибают палку и противопоставляют духовное материальному. Они утверждают, что все зло порождается материей, которая, якобы, заражает чистую душу, лишая ее безграничных возможностей. Мы же считаем, что материальный и духовный мир взаимосвязаны и не могут существовать друг без друга. Между ними непрерывно происходит энергетический и информационный обмен. Так человек, живя на земле, призван наслаждаться ощущениями, которые дарит ему этот мир, одновременно перемалывая эти ощущения в духовный опыт, излучая добрые эмоции и приближаясь к постижению божественного замысла. К сожалению, человек в своем развитии еще не достиг уровня, на котором поймет свою цель и смысл существования. Поэтому наиболее пытливые и бескорыстные представители различных религий не перестают искать пути достижения истины. И каждый уверен, что его подход верен.

– А почему бы ни объединить усилия всех религий вместо того, чтобы враждовать и обвинять друг друга во всех смертных грехах? – вырвался у Локаева давно мучивший его вопрос.

– Мы считаем, что каждый может оказаться правым, вот поэтому-то, как ни странно, объединяться нам нельзя. Объединение сужает возможности поиска дорог к Богу. К тому же объединение религий в одну увеличивает риск мирового диктата одной сильной личности или одной конфессии. А это может привести к ошибке, которую уже будет трудно исправить. То есть, можно свернуть на дорогу, ведущую в тупик, или вообще в пропасть, откуда возврата уже не будет. Это так же, как нельзя искусственным путем  сводить разные народы в один, лишая их своей культуры и самобытности. Ведь каждый народ, вкладывает в общий прогресс человечества что-то свое, присущее только ему. Вот Россия, в общем-то, правильно делает, что, объединяя народы в один Союз, не мешает им развивать собственную культуру и сохранять свои традиции и обычаи. Это же пример для всего мира – как можно мирно жить и мусульманам, и христианам, и другим народам, исповедующим разные религии, даже в одной стране. Но, – Тахир тяжело вздохнул, – есть опасность, что русский народ все больше ориентируясь на Запад с его поклонением Золотому Тельцу, забудет  об истинных заповедях Иисуса, что приведет к ужасным последствиям. Ведь исламский мир, хотя и признающий Новый Завет Иисуса Христа, но верный учению Великого пророка Мухаммада, мир ему, никогда встанет на колени перед дьявольской моралью Запада. А значит, может пролиться большая кровь. Так что – ищи истину и обретешь ее! Действуй на благо нашего великого Союза и не забывай, что его благополучие зависит от благополучия и согласия всех народов. И на этом трудном пути помни – возможности человека безграничны…

С этими словами Тахир, по-прежнему сидя в позе лотоса, оторвался от земли и начал плавно, сначала медленно, а потом все быстрее, возносится в небо.

– Постой! – закричал вслед ему Эдуард, – ты говорил, что должно что-то произойти. Это случится?

– Уже случилось – ведь мы встретились и поговорили… А завтра иди в ущелье реки Каракая-су, – донеслось сверху, и Тахир исчез. 

Продолжение:  http://www.proza.ru/2015/10/07/271