Украйинська з пэрцем

   Алкашом или даже пьяницей я никогда не был, хотя и напивался порой изрядно. Видимо, меры не знал. Не то, чтобы совсем не знал, но иногда утрачивал, так сказать, в процессе.  Хотя вообще, как правило, не тянуло, да и служба не позволяла запоем пить. Хороший повод, хорошая компания – это да! А так, в обыденности, мимо бутылки всегда спокойно мог пройти.
В поезде с другом, после очередного отрезка нервной и тяжёлой службы, – хороший повод! И хорошая компания.
Вторая половина восьмидесятых - борьба с пьянством. Странная борьба! Алкоголь в дефиците, попробуй достань! А пить в поезде – пожалуйста! Только не шуми и не дебоширь, не мешай людям отдыхать.
Я ехал в отпуск, друг Владик – по каким-то делам на пару дней. До Москвы – ночь с небольшим езды. Планы наши с Вадиком были вполне корректными: пол-литра на двоих, лёгкий ужин и молодой здоровый крепкий сон. Он отвечал за выпивку, я – за закуску. Немного картошечки в мундире, пара огурчиков-помидорчиков, банка тушёнки, сырок, хлебушек и обязательные сваренные «в крутую» яички – отличный дорожный стол!
Встретились у вагона, заняли места. На верхней полке кто-то уже дрых. У нас вещей – всего по портфелю типа дипломат на каждого, да пакет с продуктами. Красота! А кто четвёртый сосед? По молодости я всегда надеялся, что со мной в купе, волею жребия заранее приобретённых билетов, обязательно окажутся девушки – симпатичные, весёлые и общительные. Ну, хотя бы одна, ну хоть раз бы…
В купе вошла девушка. Красивая! Приветливо поздоровалась, очаровательно улыбнулась:
- Здесь пятое место?
- Да, - хором ответили мы с Вадиком и, столкнувшись лбами, бросились помогать. Чемоданчик, кошёлки, рюкзак. Подняли полку, стали запихивать багаж…
- Заходи, дедуля! Вот твоё место, - сказала девушка кому-то в коридоре. А нам:
- Вы, ребята, пожалуйста, деда моего не обижайте… и с вещами помогите там!
В купе втиснулся старичок, кряхтя уселся, пристроил палочку:
- В столицу нашей Родины, ребятки?.. Вместе поедем… Уфф…
- Ну, всё, дедуля, побегу я! Ещё Оксанку из садика забирать! Тебя там Вася встретит. Не волнуйся! – девушка чмокнула деда в небритую щёку, попрощалась и выпорхнула из купе.
Мы с Вадиком грустно смотрели как она, помахав рукой, легко и стремительно удалялась в сторону здания вокзала. Выпить захотелось незамедлительно.
Плавно тронулся поезд. Ускоряясь, застучал на стыках, заскрежетал на стрелках. Поплыла за окном картинная галерея  пригородных пейзажей. Едва закрылась дверь за проводницей, бдительно проверившей билеты и швырнувшей нам влажное бельё, мы, не сговариваясь, начали действовать. Один сбегал за стаканами и извлёк из дипломата первый стеклянный снаряд. Другой – открыл банку с тушёнкой, порезал хлеб и прочую нехитрую закусь.

- Мы Вам не помешаем? – чисто формально, из вежливости, спросил я дедулю.
- А с вами можно? Я тоже буду, - скромно, но решительно ответил наш попутчик.
- Оп-па! Наш человек! – радостно воскликнул Вадик.
- Конечно можно! Даже нужно! – поддержал я.
- У меня есть. В пиджачке в кармане… От Таньки заначил, - забеспокоился дедуля. - И это, значит, закуска тоже кой-какая имеется. Домашнее всё.
Мы пытались убедить дедулю, что у нас на всех хватит, но он настоял на своём и извлек из пиджачка такую детскую молочную бутылочку с делениями. В бутылочке было ровно двести миллилитров душистого самогона… домашнего.
- А деления, чтобы дозу контролировать… Соску ещё надо – и не прольёшь и мимо рта не пронесёшь, - стали ёрничать мы с Вадиком. Но наш попутчик только улыбался. Не злоблив он был и добродушен.
Выпили нашей «казёнки», потом дедулиного «самопляса», потом опять нашей…
А потом зашевелился на верхней полке ещё один наш сосед:
- Вы чего творите? А?! – грозно спросил он хриплым спросонья басом. - Слушать противно: «наливай, да давай ещё по одной». Обидно! Тут человек страдает…
Выяснилось, что его весьма крепко проводили друзья. Как оказался на верхней полке нашего купе он категорически не помнил. Но билет у гражданина, безусловно, был. И должно было быть ещё что-то, ибо, по его мнению, не могли верные сотоварищи оставить друга совершенно без средств для поправки здоровья.
Мы, конечно же, не мешкая, угостили страдальца. Потом он долго рылся в собственных вещах в поисках ещё чего-то и обнаружил-таки треть бутылки водки, две пива, а также пару слипшихся бутербродов со шпротным паштетом. Тут же выпили за друзей. «Лёгкий» ужин продолжался…
Однако, во время очередного перекура в тамбуре, мы с Вадиком решили, что пора и поспать. Тронулись в 19 с минутами, а сейчас уже хорошо за полночь. В десять утра поезд в Москве. Две на четверых, плюс дедулин «самтрест» и соседовы остатки. Достаточно! В самый раз. Дедуля-то, кстати давно уже похрапывает.
И тут, в облаках табачного дыма материализовался пассажир. Он, покачиваясь, пристально с прищуром осмотрел нас:
- О! Лейтенант, здорово! – обратился к Вадику, при этом слегка остекленевшим своим взором, гипнотизируя почему-то меня. - Тесен мир! Тесен!
- Олег Михалыч! Вы? Знакомьтесь! Это мой первый комбат. А это – комбат нынешний, - представил нас Вадик.
- Немедленно за встречу в пути! И за войсковое братство! Идём ко мне – там всё есть, - потребовал Олег Михалыч.
- Поздновато уже, - робко попытался уклониться я, - У нас соседи уже спят, и у вас, наверное, тоже …
- У нас на кухне керогаз! Разбудим, ничего! Как они могут спать, когда два комбата встретились в пути… трудном, но жизненном…, - он уже по-дружески обнимал меня за плечи и настойчиво тащил вглубь вагона, - Пойдем, пойдем! По чуть-чуть…
Но по чуть-чуть почему-то не получилось.
Соседи Олега Михалыча по купе, конечно уже спали. С храпом и присвистом. Пока наш попутчик в сумраке шарил в своих пожитках и бормотал: «Точно же помню, что оставалось…», на нижней полке заворочалась какая-то толстая тётка и зловещим шёпотом обложила нас матом. В ответ Михалыч тоже её послал незлобливо, на том и успокоились. Только, вот все бутылки в купе оказались почему-то уже пустыми. И я, было, обрадовался: Всё! Наконец-то спать. Но тут внезапно в действие вступил Вадик. С возгласом: «У меня есть! Горилка с перцем!.. Подарочная!», он выскочил из купе… Стой! Куда?!.. Поздно…
Каждый раз, когда мне попадается на глаза «горiлка укра;нска з перцем» с таким маленьким жгучим перчиком внутри, неизменно всплывает в памяти эта чудная ночь в поезде. Пили долго, говорили о чём-то, о чём уже через пару минут невозможно было вспомнить, спорили и травили байки, ходили курить в тамбур. И там, в густом табачном дыму, опять говорили, говорили и спорили…
Проснулся я, к удивлению, на своём законном месте. Точнее был разбужен проводницей, которая отчаянно тормошила попеременно - то меня, то Вадика:
- Вставайте! Горе мне с вами! Понажрутся с вечера!.. Москва уже, приехали!
Действительно! Почти опустевший состав стоял на Киевском вокзале столицы.
Побриться, почистить зубы – какое там! Мы стали лихорадочно собираться. Вадик заглянул в свой дипломат, в котором одиноко перекатывалась последняя «укра;нска з перцем».
- Сколько у тебя их было?
- Три подарочных с перчиком и две простых…
- Хорошо посидели! А почему подарочных?
- А по тому, что я их в подарок вёз одному хорошему человеку.
- Ничего! Одному и одной хватит.
- Теперь уже да. Вариантов мало.
- И чего ты разошёлся вчера? В смысле, сегодня, ночью то бишь…
- Надо было выручать Михалыча – пригласил и оконфузился. Мой бывший комбат как-никак.
- Благодетель ты наш! Ладно, пошли! Ничего не забыли?

… Моя мама всегда радовалась, когда я приезжал в отпуск. Наверное, не так уж и нужны ей были мои нехитрые подарки. Сын приехал! Чего ещё?
- Что-то неважно выглядишь, Андрюша. Круги под глазами, осунулся, бледненькй… Ты здоров? – забеспокоилась мама.
- Всё нормально, мам. Устал просто. После дежурства… и ещё в поезде народ беспокойный попался. Не дали выспаться, - бормотал я, пытаясь дышать в сторону.
- Ничего, отдохнёшь, - с лёгкой лукавинкой улыбнулась мама, - Прими душ с дороги, а потом обедать будем.