До боли в клюве, до трепета хвоста

А если честно сказать, то плевать на город, людей и огни; по правде говоря – плевать и на то, что в Питере снова разводят мосты. Ведь когда я рядом с тобой, сердце начинает греться в родных ладонях, словно его укутали самым тёплым свитером в мире. До боли в клюве, до трепета хвоста. Мы с тобой сейчас – не пустое место в этой Вселенной. И нам не нужен больше повод, чтобы остаться, и для чтобы остыть, нужно гореть сжигающим всё вокруг пламенем. Даже если за окном метель или просто сыплется утренний снег, заметающий следы чьи-то крошечных лап. И на Земле ведь столько запутанных дорог, что куда бы ни пошёл, главное не свернуть со своего пути, найти очертания правильной дорожки в самое ненастье.
Той дороги, по который идём даже во сне:
где тихим эхом разносится имя;
где снова наступает вечер и звёзды в небе водят хоровод;
где даже ветер нежно фразы шепчет и ласково, с улыбкой так поёт;
где терпкий запах молотого кофе, и тот парфюм, что наполнял дыхание моё.
Всё прошлое в тот момент для меня стало дымом, бесполезным туманом над двором.
Противно и несправедливо только то, что когда ты уходишь, привычный мир, что строился, ломается в секунду, словно лёд, ведь чары разрушив, он становится тонким. Меня ломает изо дня в день, вспоминая каждое слово, жест, биение сердца и сплетение рук. Становится трудно прощаться. Поддержать, конечно, может каждый, но не каждый лично тебя поймёт.

Я с тобой, и по правде говоря – никто мне больше не нужен.
В твоих руках вечерами тлеет сигарета, и так тихо, что слышно, как падает дождь. Всё так же у нас: ты идёшь без ошибок, каждый шаг отмеряя семь раз, а я, молча, словно рыба, молюсь за тебя, будто древний Тибетский монах.