Вспоминаю о путче

     Был понедельник 19 августа 1991 года  –  первый день моего отпуска. Август  -  серенькое утро, хорошо ещё, что без дождя.  Собираюсь на дачный участок. Там отец -  уехал рано утром. Включила радио. И что же я слышу! Оказывается, М.С. Горбачёв  болен и не может по состоянию здоровья руководить государством. Удивляюсь, что же такое могло произойти, от чего здоровый и жизнерадостный, как гуттаперчевый пупс, М.С. так разболелся!

    «Временно его обязанности будет исполнять вице-президент Г.И. Янаев»,- вещает радио. Образован какой-то ГКЧП, который будет наводить порядок, улучшать жизнь населения и среди  предлагаемых мер - выделение гражданам 15-ти соток под садово-огородные участки. А у нас всего 4 сотки, но уже разрешено иметь 6. Мне смешно  -  надо же как расщедрились!

     ГКЧП, как  потом выяснилось, - это Государственный Комитет по чрезвычайному положению.

     Приехала на наш огород. Отец и его друг Сергей Александрович уже знают о путче, который Сергей Александрович упорно называет «бучей».
Я им про 15 соток, а они серьёзно рассуждают, что грядут перемены и, похоже, совсем не к лучшему.

     Вечером под беспросветным дождём забираемся (первая ступенька очень высоко) в вагон пригородного поезда. В  вагоне почти пусто, гуляют сквозняки, окна через одно без стёкол, сгущается темнота. Возникает чувство тревоги от хлопающих дверей, холодного ветра и летящих капель дождя из окон, от разговоров о непонятном путче. К нам подходит паренёк, студент, стройотрядовец. Он ничего не слышал о путче. Жадно слушает и потом  с тоской произносит: «Наверное, будут в армию забирать, не дадут доучиться».

     Дома, переодевшись, спешим к телевизору. По Москве идут танки. Какой-то мужичок  рабоче-крестьянского вида (может быть, ветеран-фронтовик) идёт перед танками, сняв кепку, трясёт ею, увещевая  молодых ребят - танкистов остановиться. Наверное, он говорит: «Сейчас не война, и вообще как  можно танками на народ!» От этой телевизионной картинки, от этих щемящих кадров я расплакалась.

     Потом показывали сумрачных, с помятыми лицами, членов ГКЧП, и вся страна видела дрожащие руки главы этого комитета – Г.И.Янаева.
     Много разных событий произошло в эти три дня и три ночи путча.

Особенно запомнилось: Б.Н.Ельцин на танке, баррикады, живое кольцо безоружных защитников «Белого дома»; М.Л. Ростропович, сидящий с автоматом в руках вместо виолончели и прикорнувший на его «могучем» плече защитник, чей автомат он и держит; ночное столкновение московского люда  (антигэкачепистов) с танками  и гибель трёх человек: Дмитрия Комаря, Ильи Кричевского, Владимира Усова. Ельцин потом извинялся перед родными и близкими погибших. Были митинги победы, почти всеобщая радость.

     Это был настоящий переворот, изменивший жизнь страны, всех и каждого. Мы стали жить не в СССР, а в России, последствия этого события для многих были ужасны, так же как ужасна, оказалась «шоковая терапия» Егора Гайдара. Народ обнищал, промышленность рушилась...

     Написала всё это потому, что в этом году не слышала в СМИ о дне начала путча, а 19 августа отмечали  как Яблочный Спас или Преображение Господне.
Россия не была бы Россией, если бы она, как «ванька-встанька», не поднималась бы после разных бед и унижений. Может быть, поднимемся...