Ох уж это лето!

 Вот такое оно, весёлое лето! С дождями, с холодными ветрами, временами с градом. Естественно при всём этом солнца - минимум. В такую погоду сидишь порой у окна, смотришь на всё это Божье наказание и завидуешь жителям Африки, которые такого лета, уверен, отродясь не видели. Да и их тропические дожди не чета нашим. Так вот такую промозглую погоду любит разве только мой друг Шурик. Хотя вообще то его любимое время года - зима.Летом же на огороде надо корячиться - то посадка, то окучка, то "одуванчик полевой", сорняки то бишь. Я уверен что он вот так же как и я сидит сейчас у окна в своём доме у тёплой печки и в отличии от меня радуется такой "чудной" погоде. Хотя, как там в песне поётся - Каждая погода благодать? А я вот думаю что после такой благодати картошка до осени не доживёт, сгниёт в залитой напрочь земле. На кой я тогда спрашивается каждый день на дачу езжу, бензин жгу? Если урожая в этом году как пить дать не предвидится.
 Рядом со мной, на спинке стула, дремлет кот Лунтик. Он чем то напоминает мне моего выше упомянутого друга. Вот так же бы и он сидел в непогоду у окна и дремал, сытый и довольный такому лету.
 Почему то в такую погоду мне почти всегда вспоминается моё детство. Моя бабушка Шура, с которой я так же в дождливую погоду любил сиживать у окна, прижавшись к её тёплому боку и слушать невыдуманные рассказы и старые старые сказки. На коленях у бабушки сидит позёвывая сиамский кот Симка, который тем не менее внимательно следит за взъерошенным голубем что сидит за окном на карнизе и ёжится от холодного ветра. Мне казалось тогда что голубь тоже очень внимательно слушает бабушкины рассказы и потому ни куда и не улетает, и мне порой хочется к нему туда, на карниз, что бы голубю было не так холодно и одиноко. С грустью гляжу на залитую дождём детскую площадку на которой неделю назад чуть не погиб, и почему то ловлю себя на мысли что умирать оказывается совсем не страшно.
 Мы с дворовыми друзьями запускали в небо старые, толстые виниловые пластинки. Нам нравилось как они высоко и далеко летали, со свистом рассекая воздух и ребром втыкаясь в землю. Один из таких винилов вдруг изменив траекторию полёта решил воткнуться не в землю а в мою голову. Меня вели под руки до дома и поднимали на пятый этаж мои друзья. Я шёл как пьяный, шатаясь из стороны в сторону с залитым кровью лицом, но больно почему то мне не было. Помню как, лёжа на кровати, я успокаивал маму и бабушку, клятвенно обещая им что не умру. Клятву свою, спасибо врачам, я сдержал, а винилы запускать в воздух не перестал, так как знал - умирать не страшно. Страшно смотреть на лица родных которые переживают за тебя.
 И сейчас я сижу и смотрю на залитый дождём недостроенный стадион, на человека, бегущего под мокрыми струями по беговой дорожке уже не один круг, на дворняжку, спешащую трусцой по своим собачьим делам, на пьяницу, идущего с распахнутой настежь рубашкой, что не разбирая дороги делает два шага вперёд и один назад, на двух девчонок под одним зонтом, которые снимают этого пьяницу на сотовый телефон и дружно задорно хихикают, на стаю ворон, которые только одни и летают по такой промозглой погоде. Гляжу и думаю - Вот она - Россия! Что там Африка с Америкой..
 И пусть без конца льёт дождь, спасибо ему что окунул меня ещё раз в мои воспоминания, в моё детство. Ведь грустить, друзья мои, иногда тоже бывает полезно.