Фотография на стене

В  Отрадном в Москве есть улица Декабристов. На ней когда-то стояла школа-девятилетка. Я в этой школе работала по- совместительству. Есть ли она сегодня, не знаю. А рядом на улице Бестужевых( школа, кажется №  761). Помню, что директором школы на Бестужевых был учитель истории  Хайбулин Марат Генатуллович. А так как школа стояла на улице Бестужевых, а рядом были улицы Декабристов, Пестеля, то директор –историк решил сделать из своей школы музей памяти декабристов. Обычное кирпичное четырёхэтажное здание  имело на первом этаже огромное панно, изображающее Сенатскую площадь Петербурга 1825 года. Лестницы, по которым надо было школьникам подниматься в классы с обеих сторон украшали дивные портреты, сделанные маслом, декабристов. Под каждым из портретов был текст, где были не только имена и отчества с фамилией того, кто на портрете, но и весь его послужной список и где, и когда служил, и как погиб. Эти тексты учитель собирал с учеников. Условием была «пятёрка» сразу в четверть, если сведения интересные, достоверные и документ можно показать учителю с отметками на полях того, что ученик считает главным в тексте. Ребята очень старались и потому, любой человек, приходя в школу, надолго застревал у портретов декабристов, так интересно о них рассказывали подписи.

У Марата Генатулловича был сын Станислав. Парень учился в соседней школе девятилетке, умышленно не в школе отца, чтобы ему не говорили, что мол, отец к нему не честно относится, завышает отметки. Да и интересы Стаса были далеки от истории, он очень любил химию, биологию и мечтал о медицинском институте. Учился парень без троек, получив свидетельство о

9-тилетнем образовании, он отправился в медицинский техникум на фармацевтическое отделение. Мальчишка боялся, что в медицинский институт он не пройдёт, конкурс 20 человек на место, даже с золотой медалью не всех берут. А после техникума, он будет принят сразу на третий курс, так ему сказали в институте. Да ещё он уже будет иметь профильное образование и при желании сможет работать, ещё до института. Отец не возражал, решив, что Стас правильно избрал свой путь. Марат Генатуллович был членом КПСС, Стас комсомольцем. Техникум Станислав Хайбулин закончил на отлично, и получив красный диплом поступил сразу на третий курс Второго мединститута имени Пирогова, одного из лучших медвузов и научных учреждений медицины в Москве. Там он познакомился с девушкой, которой  тоже очень понравился. Дело молодое не успели оглянуться родители, как дети надумали пожениться. Но оба ещё не окончили институт и родители предложили подождать, хотя бы пока Стас закончит учёбу( его невеста была на 2 года моложе). В 1991 году Стас получил долгожданный диплом и назначение в клинику в Москве. Теперь речь пошла и о свадьбе. Весной Стас стал дипломированным врачом, а летом сыграли свадьбу. Квартира у директора школы была большая , места всем хватило и даже молодые были довольны тем, что родители рядом, не будет проблем, когда появится ребёнок. Мать Стаса давно не работала и мечтала о внуках.

Но 1991 год принёс семье не только радости. Этот год как и всем людям , живущим в СССР, 1991 год принёс гибель страны. Ни сын, ни отец не могли смириться с таким положением дел, тем более, что Ельцин запретил КПСС, комсомол, общественные организации на предприятиях и учреждениях. Отец и сын встали в ряды тех, кто стал ежедневно ходить к музею Ленина на митинги, решая как повернуть жизнь снова в нормальное русло. Оба они вступили в «Трудовую Россию» и не пропускали ни одной акции в защиту интересов народа, они вместе со всеми участвовали в Референдуме за сохранение СССР , ходили к Дому Советов, чтобы отстоять Конституцию страны. Пролетел 1992 год, начался 1993, ничего не менялось в лучшую сторону, даже наоборот 28 сентября Ельцин издаёт указ 1400 о прекращении действия Советской Конституции, Верховного Совета и тем самым Советской власти. Отец и сын в тот же день у входа в Дом Советов вместе с тысячами других возмущённых этим указом митингуют целый день. Начинается ежедневное противостояние милиции и митингующих у Дома Советов. Сначала входить туда было легко, потом проходы к Дому Советов стали закрыты милицией. А 29 сентября милицию заменяет ОМОН, отключается в Доме Советов тепло , вода и свет, вокруг всей территории раскручивают  колючую проволоку.

30 сентября был рабочий день, и отец со Стасом сначала работали, а к 18 часам решили принести еду и тёплые вещи тем товарищам, которые они знали, что остались защищать Дом Советов от нападения. Но ОМОН бьёт всех подряд дубинками, одного старика так избили, что он лежит в луже крови, и когда Стас вызвал к нему «Скорую помощь», помочь старику уже было нельзя.

Каждый день оба Хайбулина  на стороне воюющих за Советскую власть до работы и сразу после неё. Стас даже стал в своей сумке носить аптечку и перевязочные пакеты. Так продолжалось до 3 октября включительно. А 3утром Марат Генатуллович должен был быть в школе, ведь первое воскресение октября  по советским понятиям День учителя, и он знал, что придут его выпускники поздравить своего директора в этот день. Стас поехал один, хотя жена, которая уже носила под сердцем их ребёнка, просила не ходить в этот раз. Однако Стас понимал, что драка будет, и он как медик будет нужен товарищам.  До самого Останкино всё было прекрасно, настроение было приподнятое, всё говорило о возможной победе, так как ОМОНа уже нигде не было видно. Удивило, что Телецентр в полной мгле. Свет был лишь у дверей в студию. Когда началась стрельба, Хайбулин даже не понял, кто и откуда стреляет. Первое , что он увидел  - это два мёртвых тела мальчиков в луже крови и удивился тому, что «Скорая» вынырнула откуда-то незаметно откуда и как, когда её никто не звал. Дальше начался просто кошмар, Стас не успевал оттаскивать в безопасные места раненых, чтобы их перевязать, а тут ещё кроме снайперов вдруг на людей двинулся бронетранспортёр. Раненых пришлось затаскивать чуть ли ни в озеро. Когда его самого ранило первый раз в руку, Станислав обвязал себя покрепче бинтом и вновь полез помогать другим. Но стрельба усилилась, и убитых уже не всегда в темноте можно было отличить от раненых. Одного мужчину он старался приподнять , чтобы кровь не лилась так сильно из горла и вдруг понял, что этот человек умер уже. И в тот же момент Станислава прошила очередь из автомата, от которой он упал и уже навсегда. Мы дотащили его до озера, надеясь, что это ещё не смерть, пытались умыть его лицо, но кровь  хлестала так, что не было сил с ней сладить. «Скорая» проверив пульс, сообщила, что он погиб.

А через три месяца у него родилась доченька, которую ему не суждено было увидеть. Хайбулину Станиславу Маратовичу было 24 года 3октября 1993 года.

Сегодня, когда я прихожу к могилам тех, кто защищал Советскую власть и погиб за неё, я подхожу к портрету молодого человека. Он  висит на стене, где находятся  десятки других, погибших с ним.  Я вспоминаю мальчишку Стаса, озорного, любившего пошалить на химии во время практических работ, но всегда умно и правильно отвечавший урок. Вспоминаю и о его доченьке, которая скоро уже тоже станет мамой, и очень хочу, чтобы ей повезло больше, чем ей самой. Чтобы люди были людьми  и не уничтожали других потому, что одному мерзавцу хочется больше денег, чем имеются в карманах у другого. Чтобы её дочка или сынок, не знаю, кто там у неё родится, жили при социализме, в мире, добре, с хорошими и чистыми помыслами.