Маленький человек

ЛАНА КУЗЬМИНА - http://www.proza.ru/avtor/undina3 -  ВТОРОЕ МЕСТО В КОНКУРСЕ «ЛАУРЕАТ 31» МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ

 Утро выдалось хорошее, светлое. А вот ночь не удалась. Не мог спать. Болела несуществующая правая нога. Фантомная боль, так, кажется называют. Собираюсь на работу.
- В холодильнике, контейнер, хлеб возьми, - бормочет во сне жена, переворачиваясь на другой бок. Одеяло сползло. Накрываю.
Не мастер я писать. Да и не любитель. Это всё для умственной работы. Говорят, помогает. Если какой умственной работой заниматься, никакой маразм не страшен. Мозги как мышцы тренировать надо.
Жена не понимает. Она думает, что у меня уже маразм наступил. В неполные пятьдесят семь! Потому что я обычно занимаюсь тем, что другим даже в голову прийти не может. Вот дневник взялся писать. А ещё я люблю читать. Особенно на немецком. Сядешь, раскроешь книгу, словарь. Тихо. Спокойно. Словно ворожбой какой занимаешься.
Жена не верит. Думает, я притворяюсь, а на самом деле ничего из написанного не понимаю.
- Что ж ты переводчиком не пошёл работать!  - кричит она. - Сейчас бы как сыр в масле катались.
Я объяснял: я ведь только читаю и очень медленно. Мне ведь сам процесс нравится. Сын понимает.
- Что ты всё листаешь туда-сюда! - сказал он как-то и установил на мой телефон электронный словарь. Удобно. Но в бумажном  всё же интересней копаться.
Вы не подумайте. Я ведь всё могу: и гвоздь забить и кран поменять. Ремонт весь своими руками сделал. А книги так, в свободное время.

На работе считают, что я туповат. Это неправда. Просто я плохо слышу. Или слышу, но совсем не то. Ещё я не умею правильно предложения строить. Все слова у меня в голове путаются и в беспорядке потом выскакивают наружу. Я поэтому писать и начал может, хоть как-то научусь их друг за другом ставить. Хотя писать это не то, что говорить. Да и поздно мне уже, наверное.
На работу еду на метро. Три остановки. Ходить тяжеловато. Я когда устраивался, меня менеджер по кадрам долго брать не хотел.
- Учтите, - твердил он. - У нас работа стоячая. Сидеть нельзя. Сможете?
- Смогу.
- А что с ногой?
- Электричка. Несчастный случай.
- Выпить любите? - менеджер так и впился в меня своими глазками. Они у него противные.
- Почему выпить? - я расстерялся. Под электричку что, только пьяные попадают? - я никогда...
- Знаем мы вас, - вздохнул. - Точно весь день стоять сможете?
- Смогу!
- Хорошо. Только не афишируйте. У нас особые покупатели.
Вот так меня и взяли. Если бы мой покойный отец знал, где я работаю, со стыда бы умер. А я ничего. Абстрагируюсь. Будто это не я.

Раньше я был строителем. А после того, как ногу потерял, пришлось новое место подыскивать. Только кому я нужен! А здесь ничего. Здесь всё равно. Главное, чтобы работал и не афишировал. Да и зарплата побольше чем у многих. А у меня сын на третьем курсе. Жена не работает. У неё ноги больные и сердце пошаливает. Куда ей.
- У тебя работа не бей лежачего! - говорит она. Стоишь целый день, ничего не делаешь! Мог бы подработку взять в выходные. За институт чем платить? А за квартиру?
Не могу я подрабатывать. Сил нет. Это только кажется, что просто. А для меня мука-мученическая. Хорошо ещё, что протез у меня дорогой хороший.
Жена, правда, опять ругается:
- Куча денег в никуда! На старом не проходишь?
Как ей объяснишь? Она иногда так говорит, будто я сам под ту электричку бросился.
Я же не написал ещё, где работаю! В магазине. Элитном. В том самом, в котором батон хлеба из ларька за углом за 28 рублей за сотню продают, потому что он экологически чистый.
У нас всё как устроено: за кассой сидит кассир, рядом ещё двое. Один из тележки продукты достаёт, другой в пакеты упаковывает. Наши покупатели — люди особые, им лишние телодвижения не по статусу производить.
Сначала я работал тем вторым, который упаковывает. Потом прибежал управляющий, раскричался.
- Да он же грохнется тут со своей ногой! Сажайте его на кассу!
Я сел. Только опять все недовольны. Я медленно работаю. Зато каждый вечер всё копеечка в копеечку. Очередей у нас не бывает. Только всё равно нужно поторапливаться, у наших покупателей время — деньги. А я человек маленький. Ещё и вид порчу. Директор хочет, чтобы кассирши молодые и красивые были. Только молодые и красивые другим на жизнь зарабатывают.
Всё-таки нашлось несколько, и меня перевели на кухню. Теперь сижу на стуле ровно, чищу и режу овощи для салата и никого своим лицом не смущаю.

Вчера со мной интересный случай произошёл. В конце рабочего дня пришла девушка, красивая ухоженная. Бродила-бродила по залу, выискивала что-то. Ничего не нашла, убежала. Я к тому времени домой собрался, вышел на улицу. Стою, дышу свежим воздухом. Надышался, поковылял к метро.
Вдруг слышу: машина тормозит, и кто-то меня окрикивает. Та самая девушка.
- Садитесь! - кричит. - Я подвезу.
Машина у неё дорогущая, мне на такую всю жизнь работать. Да и незнакомы мы совсем.
- Садитесь! Садитесь! - повторяет она. - Вы с сумками и хромаете. У вас нога болит?
- Нет у меня ноги, - говорю.
- Тем более садитесь. Вы где живёте?
В общем, влез я кое-как в эту машину. Шофёр на меня глазами зыркнул, недовольно так. Ну, думаю, ждёт тебя сегодня приключение. Маленькое, но своё. Я очень люблю, когда в жизни что-то случается, сбивает с проторенного пути. Как сейчас.

Девушку звали Мира. Полностью Мирослава.
- Красивое имя, - сказал я. Она фыркнула:
- Дурацкое!
Мы помолчали.
- Вы ногу на войне потеряли? - спросила Мира.
- На какой ещё войне?
- Ну... этой с Гитлером, или ещё какой...
Я засмеялся:
- Сколько же мне лет по-вашему?
- Не знаю... лет шестьдесят... - девушка повертела в руках золотой кулончик в виде рыбки.
- А война когда закончилась?
Она засмеялась:
- Прямо как на экзамене. Так на войне или нет?
И я рассказал ей правду. Как шёл усталый после работы, как подошёл к краю платформы, как закружилась голова и как упал под колёса электрички. Чудом жив остался.
Мира расстроилась.
- Мне вас так жалко! - сказала она. - Зачем вы ездили на электричке. Вы должны были вызвать такси или купить себе машину.
- У меня не было на это денег.
- Почему? Вы плохо работали?
- Хорошо. Просто зарплата была маленькой.
- Нужно было найти другую работу!
Смешная, странная. Незнакомая с жизнью. Наивная.
- Вам скучно живётся? - вдруг спросила она.
- По разному.
- А мне почти всегда скучно. Что вы делаете, когда скучно?
Я подумал.
- Читаю или мастерю что-нибудь.
- Читать неинтересно, - вздохнула Мира. - А мастерить я не умею.
- А вы попробуйте, - предложил я. - У меня жена, например, бисером вышивает. Красиво очень.

Девушка замерла, а потом вдруг засмеялась:
- Я что бабка старая?
- Ну, не знаю, - я пожал плечами. - У меня сын по клубам разным ходит, в спортзал...
- Это и я хожу. Надоело!
Несколько минут мы ехали молча.
- А я знаете, что придумала? - Мира улыбнулась. - Ищу что-нибудь редкое.
- Что например?
- Вещи какие-нибудь, еду...
- Еду?
- Ну, да. То, что трудно найти. А я нахожу и покупаю! Вот!
- Это всё, наверное, очень дорого?
- Ну, и ладно! Зато не скучно.

Дальше мы ехали молча. Я сидел и думал о том, какая она несчастная, эта девочка. Если единственное её развлечение — покупать. Разве можно жить только беря и ничего не отдавая взамен.
- Может, Вам денег дать? - спросила Мира, когда машина остановилась у моего дома.
- Не надо, - я засмеялся. - Мне хватает.
- Правда? - удивилась она. - Ну, как хотите. Удачи!
- Удачи! - сказал я и направился к подъезду.

Иногда я думаю о том, что неплохо бы иногда помалкивать. Утром рассказал жене про Миру, сказал, что мне её жалко. В ответ получил целую речь.
- Жалко её! - бушевала жена. - А меня тебе не жалко? А сына не жалко? Гроши считаем! Бедная-несчастная! Рассекает на машине с шофёром! Зажралась! Деньги девать некуда! А ты мог бы и взять, не переломился бы! Ты человек маленький. Бери, когда дают и не выступай лишний раз.
- Людочка, - я подошёл к ней, обнял. - Прости меня, пожалуйста.
Она растерялась.
- Ты чего?
- Я ничего. У тебя сердце больное. Тебе нельзя волноваться.

Теперь я решил ничего ей больше не рассказывать, не расстраивать. Я и один всё переживу: и фантомные боли, и презрительный взгляд директора, и жалость к незнакомой девушке... я человек маленький, незначительный. С меня не убудет.