Гавань Кассандры - Заря - 68

Скорее, спеша, как мог, Никита вбежал на корабль отца, так и отдыхающий пока в гавани Кронштадта. Он знал, что отец ожидает в своей каюте. Собравшись немедленно туда отправиться, не успел сделать больше и шага, как отец сам вышел вместе с Андреем...
– Операция прошла успешно! – сняв шляпу, тут же доложился сияющий счастьем Никита. – Машенька будет,... должна будет ходить!
– Спасибо, Господи! – воскликнул к небесам Михаил Алексеевич и принял сына в крепкие объятия, пока присутствующие на корабле моряки и Андрей восторженно кричали и поздравляли...
Счастью, казалось, не было предела.
Уединившись вскоре с сыном и Андреем в каюте, Михаил Алексеевич тут же, собрав в себе силы сообщить ещё одну приятную новость, сказал:
– А теперь,... получено приглашение участвовать в одном интересном деле. И кому! Именно вам обоим вместе с ещё несколькими моряками. Вам доверят помогать некоему Вильгельму Бауэру в строительстве подводной лодки!
– Вот это да! – с восторгом воскликнул Андрей.
– Здесь, надеюсь? – улыбнулся Никита.
– Конечно же, здесь, – протянул бумагу со стола Михаил Алексеевич. – Вот, приглашение от государя, – рассказывал он, пока друзья глазами читали документ. – Говорят о том, что будет заключён контракт на построение подводной лодки. Этот Бауэр был на беседе с Великим Князем Константином Николаевичем да сообщил, что в Киле, в пятидесятом году, построил подводную лодку Der Braudtausher на средства, собранные подпиской среди голштинских войск.
– Удивительно судьба играет нами! – улыбался Никита.
– За закатом всегда приходит заря, – подмигнул Андрей, не менее счастливый, что в их жизни наступила светлая полоса.
Вскоре, оставив корабль и выйдя к трактиру, Никита и Андрей заметили прохаживающегося там Алексея, старшего сына князя Нагимова...



– Лёшка?! – с приятным удивлением воскликнул Никита.
– Господа, – кивнул в приветствие тот. – Ждал вас!
– Что-то случилось? – насторожился Андрей.
– Нет, – усмехнулся Алексей. – Я хотел принести свои извинения вам. Оправдываться не буду.
– Да неужто мы не понимаем, – постарался успокоить его добродушием Никита.
– И всё же, неприятно вышло. И ты, Андрей, прости, срывался часто на тебе, – продолжал Алексей.
– Не стоит. Я понимаю. Может, и сам так бы реагировал, – улыбнулся тот. – Ты был у Богдановых?
– Был... Самого Богданова навещать не собираюсь, а вот детей навестил. Вопреки истерикам его супруги, которой грозит каторга, как мне пояснил Дмитрий Васильевич Тихонов, я заберу детей себе. Усыновлю, мои же, моя кровь, – не смея взглянуть в глаза собеседникам, поведал Алексей.
– Лёшка, – легла рука Никиты ему на плечо, чтобы то тепло, та поддержка, которую хотел передать, почувствовалась и помогла Алексею в столь нелёгкое время.
– Ничего, – кисло улыбнулся он. – Я справлюсь.
– Что же сказала Юлиана? – поинтересовался Андрей. – Неужели, и правда, так тебя использовала?
– Да, подтвердила и снова всё, что ранее было сказано, повторила. Больше, надеюсь, не увижу её. Одно хочу сказать, – поднял он к друзьям взгляд. – Я не говорил ещё с родителями, но Юлиана призналась, что месть в ней появилась с рождения. А как матери не стало несколько лет назад, месть обострилась. Она, как выяснилось, дочь бывшей служанки моей матери и её тогдашнего супруга Краусе. Он там со многими был.
– Что?! – хором поразились друзья, и тут всё становилось более-менее понятным.
– Да, – кивнул Алексей. – Дочь Краусе... Решила мстить за смерть отца. Вышла замуж за человека из третьего отделения, который был сторонником Краусе и которому Нагимовы тоже являлись комком в горле. Богданов. Вот и сошлись они... И, – что-то ещё вспомнил Алексей. – Кстати, дом Гриневых всё время поджигал тоже Богданов. Слал своих людишек.
– Какой ужас... Но судьба покарала их, – выдал поражённый вестями Никита.
– Пусть живут, как получится теперь, – добавил Андрей. – А дети... Я рад, что ты заберёшь их!



– Постараюсь сделать из них людей добрых, а не злохранящих, – усмехнулся с горестью Алексей и тут же решил откланяться. – А теперь, простите, еду домой. Сообщу столь весёлые новости своим...
Глядя ему вслед, друзья молчали. Печаль ли, волнение ли овладело ими, но приятного было мало... Одно успокаивало: зло безнаказанным не остаётся никогда...

Продолжение - http://www.proza.ru/2015/10/06/1041