Персик и латрыга

  Хорошо на даче в ясные июльские ночи! Необъятно звёздное небо. Луна легко скользит сквозь прозрачные облака. Тихо. Пахнет душистым табачком и розами.

   Каждый вечер мы с соседкой Тамарой Алексеевной выходим "на дежурство при луне": устроившись на скамейке перед цветником, смотрим на луну и звёзды. Иногда к нам присоединяется мой муж. Посидев с нами некоторое время, он уходит в дом, говоря:
   -Спокойной ночи, лунозрители!
  Мы же сидим за полночь, ведя неторопливые разговоры  о том, о сём; время от времени запрокидываем головы, чтобы определить,насколько подвинулась вправо звезда в зените.

  Однажды во время "лунного бдения" Тамара Алексеевна пожаловалась, что прошлой ночью ей не давали спать коты - выли под окнами, так что пришлось выйти и шугнуть их. Я засмеялась:
   -Им тоже не спится при луне.-Соседка поддакнула:
   -Ага! И они лунозрители.
   -Луновытели,- уточнила я.Посмеялись. Звезда в зените указывала,что пора  расходиться.Мы распрощались. Я поднялась наверх,в спальню. Муж негромко похрапывал. Я разделась - и в свою постель. Уснула мгновенно.

  Разбудил меня странный голос.Темно. Тихо. И в этой тишине кто-то гнусаво мямлит:
   -Мани-мани-мани...-Помолчит и снова:"Мани-мани-мани..."
  Я испуганно прислушалась, стараясь понять, что это. Вдруг в промежутке  между очередным "мани-мани" раздалось душераздирающее "ва-а-а-у-у!"
 Я окончательно проснулась:"Коты!" И напал на меня смех: коты дуэтом "по-аглицки" поют.Не выдержала и вслух расхохоталась. Муж проснулся, вскочил:"Ты что?!"- подумал,наверное, что я рехнулась.А за окном опять:
   -Ва-а-ау-у-у!!!-Я хохочу, не могу остановиться. сквозь смех говорю:
   -Послушай: коты по-аглицки поют, как в телешоу. Как  Лайза Минелли:"Мани-мани..."- и опять хохочу.

   Муж встал, вышел на балкон и швырнул в "певцов" старый башмак. "Пенье" прекратилось.Послышался глухой топот и треск веток.Долго мы не могли  уснуть: муж сердился, а я хихикала.

   Эта история имела неожиданное продолжение и ещё более неожиданную развязку. Дня через три, вечером, мы пили чай на веранде, увитой виноградом.Тишина. Только шелест листьев да птичьи голоса. Вдруг за виноградными зарослями, совсем рядом, утробный голос  проорал:
  -Ва-у-у! Ва-а-а-у-у!- Мы остолбенели от неожиданности. Через мгновение там же  раздалось глухое, сиплое бормотание:
  -Мани-мани-мани! -Здрасти! Объявились наши певцы- иностранцы! Я осторожно заглянула за виноградную стенку. Ещё раз :здрасти пожалста! На дорожке ,почти у самого крыльца, стояли два здоровенных кота. "Значит,- подумала я,-в памятную ночь мы слышали не любовный дуэт, а боевые песни соперников!"

  Страсти на дорожке, между тем, кипели нешуточные. Соперник, что стоял справа, был породистый кот, с точёной мордочкой, с гладким бледно-бежевым телом, с длинными сильными лапами. Тёмные уши прижаты, глаза прищурены, хвост нервно дёргается  из стороны в сторону, из отверстой пасти несётся грозное "ва-а-у-у!"-"Ба,- смекнула я.-да не тебя ли, друг, вчера  вечером нежно уговаривал  седой джентльмен в белой майке:
  -Персик! Персик, иди домой, голубчик!
  Вот тебе и  Персик! Ват тебе и голубчик! Зверюга дикий, да и только!

  Нос к носу с Персиком стоял кот не кот, а какой-то латрыга, как говорила моя бабушка Катерина, определяя этим словом низшую степень человеческого падения. Длинная серо-бурая шерсть на "латрыге" свалялась и висит клочьями.
Круглая щекастая морда выглядит опухшей, маленькие уши едва видны из кудлатой шерсти. Лапы кажутся короткими и кривыми. Маленькие глазки воровато бегают: взгляд на соперника, взгляд в мою сторону. Правой передней лапой "латрыга" старается ударить соперника, словно даёт ему пощёчину Ну, точно: люмпен с большой дороги напал на аристократа и требует:"Жизнь или кошелёк!"

  Я громко расхохоталась:
  -"Мани" подавай ему, латрыге!
  Коты прыснули под кусты  пионов  и там на время притихли. Потом мы услышали, как они продираются сквозь цветник в огород. Из-за морковной грядки с высокой, густой  ботвой снова донеслось "ва-у" и "мани-мани". Словесный поединок здесь перешёл в рукопашную схватку. Захрустели  стебли укропа и морковная ботва. Тут уж мне стало не до смеха: эти бойцы угрожали моим растениям.

  Я бросилась в огород:"Ах вы, паразиты!" Паразиты ринулись под кусты смородины и через пролом в заборе  улизнули на улицу. Поле побоища выглядело плачевно: морковная ботва перепутана, прикатана, на меже торчат осколки стеблей укропа.

   -Вот гады! Вот паразиты! - чуть не плача приговаривала я, пытаясь распутать и приподнять бессильно падающие растения.
  В ответ с улицы донеслось полное страстной ненависти "ва-а-у-у" и угрожающее "мани-мани-мани"...