Посланец из Эдема. Гл. 2-15 Мать и дочь

   

       Занятый с раннего утра до позднего вечера строительством цеха,  Симон стал приезжать домой только раз в неделю. Каждый божий день, чуть забрезжит рассвет, он уже вставал и поднимал Давида на работу, а поздно вечером, когда уже совсем темнело, работу заканчивали. Правда, днем, когда становилось  нестерпимо жарко от немилосердно палящего  южного солнца и работать на открытом воздухе было невозможно, делали перерыв часа на три-четыре, пока жара не начинала спадать.
      Приезжая по пятницам вечером домой, глава семьи узнавал, как идут дома дела,  обязательно наведывался на  мельницу, проверяя, как Антип управляется с работой, а в воскресенье утром  со всей семьей ездил на служение.  Стефания, Анна и другие обитатели дома радовались его приездам и, соскучившись за неделю, устраивали целый праздник с пирогами и аппетитным застольем.
      Но больше пирогов и вкусной еды молодому и сильному мужу не терпелось остаться  с милой ненаглядной женушкой наедине, чтобы утолить свой нерастраченный любовный голод, насытившись её ласками и нежностью.   А ранним утром, в понедельник, Стефания, стараясь не показывать слез из-за расставания на целую неделю и понимая, что это необходимо, снаряжала в путь-дорогу любимого мужа, укладывая в большую корзину разную снедь,  чтобы хватило  и Давиду с  Марией и еще осталось кого-нибудь угостить.

       По соседству с Давидом, через дорогу, в  небольшом саманном домике, огороженном изгородью из сухих пальмовых веток,  жила еще не совсем старая, по тем временам, вдова с  двадцатилетней дочерью. Они жили тем, что ткали и продавали половики, циновки и небольшие гобеленовые ковры и постельные покрывала. Вдову звали Руфиной, а дочь - Диной, которая была на загляденье хороша, но с единственным пороком - совершенно немая.
       Она, делая небольшие перерывы в своей ткацкой работе, раза три-четыре в день выходила во двор, чтобы подышать свежим  воздухом, а заодно посмотреть, что на улице творится, и, если надо, сходить к колодцу за водой.
     Внимание девушки   привлекала  строительная возня  во дворе соседа Давида и, видимо, с этим связанное появление новых, причем, молодых, людей. И хоть  её  угнетал этот, будь он трижды неладен, порок, но молодость есть молодость - хотелось ей, чтобы кто-нибудь из них обратил на неё  внимание.
 
       Как-то раз Дина отправилась с ведром за водой и на обратном пути, уже подходя к дому,  услышала громкий оклик, обращающийся к ней:
       - Сестрица, постой!
       Она остановилась и обернулась на зов. К ней подходил  красивый молодой мужчина. "Неужели он присмотрел меня и захотел познакомиться?" - мелькнула у неё мысль, отражающая её желание. Подойдя, мужчина улыбнулся и произнес то, что её крайне удивило:
     - Дай мне, красавица, твоей холодной воды  попить. Жажда  мучит, а в 
 доме  Давида  вода уже  нагрелась. Я - его зять... помогаю строить.
 
       Дина  удивилась потому, что вспомнила  странный сон, который ей  приснился  на днях. В том сне  ей отчетливо  предсказали, что избавит ее от немоты тот, кто попросит у нее воды. Поверив в это, она  часто выходила к воротам  в надежде, что появится  издалека седовласый странник и попросит у нее пить.
       Девушка не думала, что этим человеком может оказаться молодой человек, тем более, зять старого горшечника, тем не менее она кивнула своей красивой головкой и подставила ему ведро, полное холодной колодезной чистой прозрачной воды, в котором колыхалось отражение голубого неба.  Симон  нагнулся и  маленькими глотками, с небольшими остановками, испил из него.
       - Какая вкусная водица!  Холодная! Большое спасибо, соседушка! Как зовут-то тебя?  - поблагодарил он, распрямляясь.   
       Дина кивнула за благодарность, быстро вскинула на него удивленный взгляд своих бездонных печальных глаз и, ничего не сказав, направила стопы свои  к дому.
       - Что же ты даже слова мне  не скажешь? – спросил вслед её обескураженный мужчина, не понимая, чем мог обидеть её.       
        Только у калитки  она повернулась и посмотрела на него с немым укором:  «Как же ты не знаешь, что я не могу говорить?"

                ***

       Задетый  молчанием соседской девушки, Симон вернулся к себе.          
       - Отец, кто с вами живет по соседству, через дорогу? – поинтересовался Симон  за  ужином у тестя.
       Тот ответил и спросил в свою очередь, мол, зачем спрашиваешь.
       - Видел сегодня Дину, и она мне показалась очень странной. Не захотела  со мной  разговаривать почему-то. Я попросил  у неё пить, затем спросил имя. Пить она мне дала, а вот разговаривать не пожелала. 
       - А не разговаривала  потому, что не может разговаривать - бедняжка совсем немая. Девушка же она очень хорошая.
       - Немая? -  Симон сразу проникся к ней жалостью и состраданием. - Я и подумать не мог. Она от рождения такая?

       - Вроде бы, нет. Помнится, соседка как-то обмолвилась, что дочь  еще маленькой девочкой  перестала говорить после какой-то тяжелой болезни.
       - Дедушка, а я  не болела такой болезнью? – встряла Мария в их разговор.
       - Ты,  слава  Богу, нет, - Давид  погладил  внучку по волосам.
       - Надо бы мне к ним сходить и познакомиться, по-соседски, - выразил желание Симон.
       - А почему бы нет?  Сам сходи и возьми  Марию с собой, для приличия, - поддержал его тесть.
       - Ура! – обрадовалась девочка. - Завтра сходим к Дине, ладно?
       - Вот завтра как раз и не получится, дорогая моя, – остудил её радость Симон, - потому что завтра пятница.

       Когда  он  лег спать,  мысли о немой девушке долго не давали ему  уснуть. «Господь, Отец мой небесный, ты, я  знаю, слышишь  меня и знаешь, о чем я думаю. Господь, в твоих силах исцелить эту девушку, изгнать из нее духа немоты. Прошу тебя, сделай это ради Иисуса  Христа».  И вдруг он услышал в голове тихую ласковую речь: «Вот и исцели ее  во имя Мое. Тебе дано это право. Вспомни, как  Я  исцелял  и Мои  ученики».
      «Это же  голос  Иисуса! – чуть не вскричал  от радости Симон и вскочил  в кровати. - Значит, я  смогу помочь  Дине! Слава! Слава тебе, Господь!»
    
       На следующий  день после обеда Симон уехал домой, а в понедельник к обеду вернулся  обратно. Из дому он привез много вкусной еды, а к чаю арахисовой халвы, румяных пирожков с яблоками  и мелких кусочков засахаренных фруктов.
        - Как много всего! - воскликнула  обрадованно Мария, всплеснув ладошками. -  Надо  немного в запас  отложить, - и хотела отнести  все на кухню и спрятать в шкаф.
        - Только приготовь для гостинца немного. Мы ведь собрались  к Дине идти, не забыла? – напомнил ей Симон.


                ***

        Вечером, часов в восемь,  в дверь вдовы  кто-то негромко постучал.
        - Интересно, кто это? - проговорила несколько обеспокоенная Руфина и вопросительно взглянула из-за ткацкого станка на дочь, работавшую на другом станке.
        Та пожала плечами и отрицательно покачала головой. "Кто же это может быть в такую пору? И с каким умыслом?" - Женщина отложила свою работу и пошла к двери.
        - Кто там? - спросила она срывающимся от волнения голосом.
        - Госпожа Руфина, это я, Мария, внучка Давида? - услышала она хорошо знакомый голос за дверью.
       Руфина  с усилием подняла туго входящий в петлю прочный стальной крючок, и дверь отворилась. Взору женщины предстали Марийка, внучка соседа, и статный  молодой  мужчина. Её первой мыслью было, что со старым Давидом что-то случилось, и они пришли за помощью. 

        - Дедушка заболел, Марьюшка? - спросила она с беспокойством.
        - Нет, тетя  Руфа. Это  мы к вам в гости пришли. Можно?  А со мной дядя  Симон – муж тети Стефании.
        - Спасибо, Мария, что помогла представить  меня хозяевам!  - улыбнулся гость. - Извините, уважаемая Руфина, что без приглашения. Я тут давно, а с вами еще не познакомился. Всё не представлялось случая.  Вот  из дому привез гостинцев, хочу и вас угостить, - проговорил  он.

       - Проходите, пожалуйста! Мы гостям всегда рады! - Руфина  впустила их в дом, несколько удивляясь  их приходу. - А что же Давид не с вами?
       - Он лег  после сытного ужина отдохнуть и уснул, мы  не стали  его будить, - ответил гость.
       -  Тогда понятно. Дина! - обратилась  она к дочери. - Пойди, детка, приготовь нам чайку.  А вы проходите, пожалуйста, к столу!
       Девушка, тоже удивленная неожиданным  визитом, стояла в растерянности у своего станка.  Работа уже стала сбиваться у нее, пальцы от усталости плохо слушались. Обрадованная просьбой матери, она, смущенно улыбнувшись уже знакомому молодому человеку, оказавшемуся к сожалению, женатым, поспешила на кухню.
 
       - Чем вы занимались до нашего  прихода?  Мы  вам не помешали? - спросил Симон, проводив девушку взглядом.
       - Нет, не помешали, - ответила хозяйка. -  Уже думали заканчивать на сегодня - достаточно поработали.
        Гость разложил на столе  принесенные им пирожки, халву и цукаты.
        - Ой, какое богатство! Да зачем вы столько? Я и не помню, когда мы в последний раз с  Диной ели  такие  сладости - у женщины сияли глаза от благодарности -  Спасибо вам большое!
       - Спасибо потом скажете, когда отведаете нашего угощения.
       - Присаживайтесь, пожалуйста, вот сюда, - Руфина указала гостям на стул,  сама же села напротив.
       - Сейчас  дочь принесет  нам чаю. А вот и она.

       Дина принесла поднос с кружками, в которых клубился заваренный чай с ароматными травами,  и поставила  перед каждым сидящим за столом кружку с горячим, утоляющим жажду, напитком.
       - О, какой аромат! Спасибо, Диночка! Тоже присаживайтесь и приступим к чаепитию? Прошу не стесняться: мы у вас в гостях, а не вы у нас. - Симон с благодарностью посмотрел на Дину, а потом на её мать.
       - Да,  это так, - смущено  улыбнулась Руфина. - Мне так не терпится отведать вашего угощения, но  сначала  поблагодарим за все  Бога!
       Помолившись, они принялись за чаепитие.  Гость и старшая хозяйка  сразу повели неторопливую беседу.
       - Так, что же Давид у себя строит? - поинтересовалась Руфина.
       - Расширяет   мастерскую.
       - Да, хорошо, когда в семье есть мужчины! - печально вздохнула женщина.
 
       Дина пила чай и почти ничего не ела - смущалась  молодого человека, который ей очень понравился. Заметив это, Симон улыбнулся:
       - Не надо нас стесняться! Берите, что вам хочется. Это всё  ваше.
      - Она так ведет себя с малознакомыми  людьми, - ответила за дочь мать, - да и порока своего стесняется, немоты.
       - Это с рождения у нее? -  Симон не стал говорить, что кое-что о ней  узнал от тестя.
       - Нет. В том-то и дело, что нет, - невольно разговорилась  женщина. Ее подкупала искренность и расположение  молодого человека. - Это несчастье случилось, когда ей  едва исполнилось  три года. Она уже  тогда  хорошо говорила. Но какая-то коварная болезнь приковала ее к постели. Жизнь ей с Божьей помощью  удалось спасти, но дар речи она потеряла

       Главное - жива осталась! Она ведь у меня с мужем - царство ему небесное - одна. Не дал нам Бог других детей.  Только люди после того, как с дочерью случилась эта беда, сильно изменились к нам. Многие  из соседей, и тех, кто знал про наше горе, перестали с нами общаться.
 Только ваш тесть и его жена не отвернулись. Добрые они  были люди, добрыми и остались. Не знаю, как бы мы жили, не будь их поддержки.

       - Почему же другие от вас отвернулись? - не понял Симон.
       - Думаю, из суеверия. Они считают, что общение с нами  им тоже принесет какое-нибудь несчастье.
      - Вот оно что! Но у Давида потом умерла жена, да и другие были несчастья. Он ведь не посчитал, что  это случилось именно  из-за общения с вами?
       - И не говорите! Как я боялась, что и он отвернется от нас; были, так называемые, «добрые» люди, которые подстрекали его к этому. Но он оказался выше всех предрассудков, храни его, Господь!

        - Да, мой тесть  настоящий христианин! - тепло отозвался он о Давиде. - Вот что  вам скажу, уважаемая  Руфина. Я всей душой  и всем  разумением люблю Господа, и с полной уверенностью вам говорю, что ничего не случается  без Божьей воли. Но Бог посылает нам  испытания  не для того, чтобы мы обвиняли в своих несчастьях других людей, а  научились принимать от Бога, как хорошее, так и плохое. Тогда  Господь за терпение  и  смирение награждает людей, как это  произошло с Иовом.
        - Да, вы правы, Симон. Вы на редкость  умный молодой человек. Спасибо, что пришли навестить   нас.
        - И вам спасибо за прием, а  теперь расскажите  подробнее о  болезни вашей дочери, пытались ли лечить как-то? - попросил    Симон и посмотрел на Дину.

        - Да что говорить? -  при этом Руфина  тоже взглянула на дочь, которая, попивая  чай, сидела и слушала их. Но тут девушка встала  из-за стола и направилась к выходу. Догадливая Мария, чтобы не мешать  взрослым и не стеснять   своим присутствием, тоже выскользнула из-за стола и пересела подальше от них, на топчан, стоявший у стены.
        - Ты  во двор, дочка? - Спросила  мать у Дианы.
         Та кивнула головой.
         - Хорошо! Сходи во двор, подыши свежим воздухом, - и Руфина  повернулась к Симону. - Она не любит разговоров о ней в ее присутствии. Ну, так слушайте  дальше, — и Руфина продолжила рассказ.

        -  Дина росла очень смышленой  девочкой, все понимала, потому что слух у нее остался, но  не могла вымолвить ни слова. Она все научилась делать. Из нее получилась бы неплохая жена,  но никто не хочет жить с немой.
 Это означало бы навлечь на дом  проклятие. Ей скоро будет двадцать один год. В ее возрасте многие замужние  женщины имеют двух, а то и трех детей; а ее, несчастную, никто замуж не берет,  хоть и видом пригожая. Видно, никогда мне не видать своих внуков. Ох, горе, горе мне! - и Руфина всплакнула. Немного успокоившись,  проговорила смущенно:
        - Простите, ради Бога! Я знаю: слезами   горю не поможешь, иначе бы я  плакала и дни и ночи, чтобы вымолить  слезами у  Бога милость. Да, и так  немало я слез пролила.

        -  А в церковь вы ходите?
        - А как же?  Ходим каждое воскресенье.
        - Тогда вам самую малость не хватило до чуда исцеления дочери.
        - Чего же? Я даже к  нашему святому отцу Никодиму обращалась за помощью, -  удивленно проговорила женщина.
        - А не хватило вам веры. Иисус сказал: «Кто имеет веру хоть с горчичное зерно, и скажет горе сей: ввергнись в море, - и она ввергнется». -  На это Руфина только тяжко вздохнула.

        - И что же святой отец? Пытался ли он помочь вам?
        - Он сказал, что в мою дочь  вселился бесовский дух немоты, и  его из нее могут изгнать особые люди  специальными действиями и заклинаниями. Название  у них такое мудреное, что и не запомнила. Экс..экс.. - нет, не могу вспомнить. Только это, говорит, будет стоить немалых денег, поскольку изгоняющие злых духов тратят много сил. Тогда еще жив был мой муж. Мы собрали  необходимую сумму и отдали  отцу Никодиму.
        Ну,  в назначенный день пришли  мы с дочерью  в церковь. Там нас встретили и повели в отдельное от храма  небольшое здание. Меня с мужем попросили подождать, а Дину повели внутрь.  Долго  ее  не было. Часа  через три она вернулась измученная, но, как была немой, так и  осталась.  Отец Никодим развел  руками и сказал, что экс..., словом, эти люди  делали  все, что могли, но дьявольские духи, засевшие  в ней, оказались сильнее и не желали выходить из нее. Чтобы ей помочь, надо везти ее в главную церковь. Уж там наверняка ей помогут. Только это будет стоить дороже примерно в три раза.

       Нам с мужем ничего не оставалось, как работать еще больше, чтобы скопить достаточно денег. Но, не прошло и года, как муж внезапно умер. Не выдержало сердце его, хотя жалоб он никогда не высказывал. Почти все  сбережения ушли на похороны, и мне пришлось отказаться от мысли излечить дочь.  Позже, когда она выросла и научилась ткать, у меня снова появилась надежда  накопить деньги на ее лечение. Года через три-четыре мы, я думаю, сможем собрать нужную  сумму.
        - И вы верите, что на этот раз она избавится от немоты? - спросил Симон.
        - Мне  ничего другого делать не остается, - вздохнула Руфина.
        - По-моему, Дине уже пора возвращаться.
        - Да, пойду позову ее.

         Мария во время  разговора взрослых  сидела тихо в сторонке, на время всеми забытая. Но это  даже было для неё хорошо.  Она, притихшая, как мышка,  с интересом слушала разговор о несчастной соседской девушке, стараясь не пропустить ни слова. Когда Дина вернулась, Руфина снова налила всем по чашке чаю, и  чаепитие продолжилось.


                продолжение http://proza.ru/2015/10/07/868