Роман без продолжения

Целый год она ярко красилась, ухаживала за собой, улыбалась своему отражению в зеркале и ходила по модным тогда литературным салонам в надежде вновь встретить его. Не побыть с ним наедине, а просто увидеть. Его голубые глаза с полубезуминкой, хитрую беззастенчивую улыбку, шикарный ореол волос, ниспадающих волнами с его неровной формы головы. Как хотелось ей поймать взгляд, улыбнуться ему или отвернуться, в зависимости от настроения, пройти мимо королевской походкой или попытаться переброситься парой фраз, впервые после долгих восьми лет неловкого молчания.
Его нигде не было. Он перестал ходить к мадам Жюли и почти не появлялся среди битников в "Портовой таверне". Его знакомые уклончиво отвечали, что он превратился в домоседа. Его бывшая девушка сказала, что он увез свою новую девушку знакомиться с его родителями в загородный дом. Кто-то помнил, что он уезжал в Хорватию на концерт местного виртуоза игры на семиструнной гитаре, и что задержался там по неизвестной причине. Этот же кто-то проговорился о том, что он влюблен, впервые за долгое время и влюблен круто. И что, наконец, готов связать себя узами брака, ибо избранница умна и морально компетентна и достойна оказаться на облаках счастья, кои для нее создаст такой чудесный человечище.
А потом Жанет узнала, что он пишет роман. Ласточка, которой непосчастливилось принести эту весть на хвосте, пала замертво от темных испепеляющих все живое глаз Жанет. Никого в ту минуту не ненавидела Жанет так сильно, как эту тупую птицу, единственную, что знала настоящую правду.
Придя домой Жанет разорвала свою рабочую тетрадь и долго рыдала, держась за края раковины, не в силах превозмочь душившую ее обиду и злость.
Принц, ее прекрасный интеллектуальный рыцарь. Он мог позволить себе все. Крутить какие угодно романы и соблазнять каких угодно женщин. Мог жениться и завести детей. Мог уехать в другую страну, надолго ли, навсегда... Неважно. Он мог начать путешествовать и даже получать удовольствие от жизни. Что угодно. Она давно перестала мечтать о том, что этот мужчина - ее мужчина и что он один подарит ей счастье и любовь. Она смотрела трезво на ситуацию. Но роман...
Роман и понимание того, что он его пишет, что он, б**ть, действительно его пишет, что не может он не писать, ибо это так, ибо в этом его предназначение истинное и вот сейчас, в эту минуту он занят как раз осуществлением этого своего единственно верного предназначения, сводила ее с ума.
Много лет назад, когда она была невинной светловолосой девушкой, лишенной комплекса вины, и не заморачивающейся на поиске вечных истин и ценностей, много лет назад, когда все дни ее жизни были исполненны очарования и сказки, она впервые встретила его. Он был упрям, жесток, самоуверен, мог заниматься любовью ночи напролет и во всем ее устраивал. Кроме одного. Он не хотел сворачивать на свою тропу. У него получалось все, так или иначе. Учеба, карьерный рост, выгодные знакомства, верные друзья, смысл жизни. Он почти в любой компании мгновенно становился своим и всем нравился. Таких много. Но он мог стать избранным, как бы пошло это не звучало. У него был дар ощущения времени и событий, он мог писать, и писать превосходно. Нужно было просто начать этим заниматься. Уволиться с работы, жить на проценты от проданной недвижимости, много читать, саморефлексировать и писать. День за днем. Ночь за ночью. Постигать сущность мира постигая себя. Как она этого хотела. Не раз и не два она намекала на это, просила об этом, угрожала ему нелюбовью и молилась православному Богу, ибо других не знала, о том, чтобы Тот наставил ее Мишеля на путь истинный. Все старания шли коту под хвост. Мишель кутил на вечеринках друзей, сорил деньгами, ухаживал за каждой второй смазливой девчонкой с поэтических кружков, вел тяжбу с соседями, пытаясь отсудить у них не нужные ему квадратные метры и много пил. Жанет ушла. В один прекрасный день она собрала свои вещи и покинула его теплую уютную квартирку, где им было так хорошо вместе.
Ее жизнь не стала лучше за эти 8 лет, проведенные вдали от него. Она много путешествовала, дружил а с байкерами и кришнаитами, каталась на сноуборде в Швейцарии и ела гуаяву на Мальте. Она перессорилась с окололитературной тусовкой, куда она когда-то ходили вдвоем, и три года не покидала стены своей комнаты, делая из цветного песка буддийские мандалы и ожидая чуда или знака судьбы.
На восьмой год она вышла в свет, чтобы увидеть его, чтобы узнать, что стало с сердцем ее бывшего возлюбленного и куда теперь устремлен его взор. Знание не придало ей самоуверенности и не принесло ей счастья.
Раня пальцы в кровь о неровные борта раковины, утирая слезы платком, она пыталась понять, что же пошло не так. Что же вызвало такой резкий взрыв ее самоуверенной души. Он был слишком прекрасен для того, чтобы любить его. И был слишком жесток, потому что стал выполнять ее просьбу, потому что сбылись ее молитвы, но только вырвав ее из его сердца. Годами пустоты и собственного одиночества оплатила она его талант. Страданиями, бесконечными страданиями, который не отпускают души тех, кто отчаивается сказать в лицо своему счатью: "Я не желаю тебя, уйди".
"Подонок, - шептала Жанет своему отражению в зеркале, - как ты мог? Как ты мог, спустя столько лет. Ненавижу тебя, ненавижу тебя, ненавижу...".
***
Мишель Сантьяго Зенбраво закончил рукопись 7 сентября в Париже, в 4-30 утра. После этого он налил себе бокал вина, докурил седьмую за эту ночь сигарету и позвонил в Скорую. Его просьба была достаточно сухой, вежливой и не вызвала непонимания со стороны дежурной медсестры. Скорая помощь прибыла на место через 20 минут. Дверь в квартиру Мишеля была открыта, ветер, врывавшийся в приоткрытое окно, нес с собой запах клубники и стирального порошка. Тело Мишеля нашли в ванной, он вскрыл себе вены. Роман "Новый альбатрос" он посвятил Жанет и восьми годам, проведенным в разлуке с любимой.