Гитлер у могилы Наполеона

Это должен быть не рассказ, а картина. Работа художника. 
23 июня 1940 года. Дом Инвалидов. Приглушенный свет. У высокого надгробия из карельского порфира стоит невысокий австриец в коричневом мундире. Голова почтительно опущена вниз в знак почтения, руки, удерживающие фуражку, сложены на животе в знаменитом перекрестье фюрера, закрывающем нижние чакры. Он стоит так долго, не двигаясь.
Гитлер играет для свиты. У могилы учителя – новый ученик. Вслед за первым явился второй. Ратное дело будет продолжено. Через год объединенная Европа опять, спустя почти полтора века, ринется на восток, с запозданием на столетия отвечая ордам Аттилы и Батыя.
Гитлер на пике своей славы. Он только что принял капитуляцию Франции в том же самом вагоне маршала Фоша, где было в 1918 году подписано Компьенское перемирие, проехал по улицам покоренного Парижа, сфотографировался на фоне Эйфелевой башни. Он – кумир Германии, он – диктатор Европы. Его армия непобедима.
Но он не только играет. Возможно, в его мистической душе в эти минуты бьется безумная гордыня всевластия. Он видит себя в бронзе и золоте всемирного тысячелетнего рейха, свои гигантские статуи у Амазонки и Миссури, у Енисея и Евфрата, у Ганга и Нила. Окрыленный дикими мечтами, фюрер возносится над планетой, к снегам еще не покоренной человеком Джомолунгмы.
Тишина. Пауза времени. Круг замкнулся.
Из сюжета этой ненаписанной пока никем картины, как пена из кружки в мюнхенской пивной, выползает вечность. Всё повторяется. История ничему никого не учит прежде всего потому, что сама является зародышем в сравнении с жизнью Вселенной.