30. Совет директоров

     В кабинет Знайки вошёл Мелолонс. Он внутри весь светился от невысказанной внутренней радости. Знайка почувствовал, что этот визит его заместителя не к добру.

     — Сегодня вечером состоится Совет директоров, — торжественным, но сдержанным, голосом известил Мелолонс, — Совет хочет услышать твой доклад о положении дел на заводе.

     Совет директоров — это собрание собственников завода. Да, да! Оказывается, Знайка хоть и директор завода, но тоже подчиняется собственникам завода. Собственников может быть много и тогда они выбирают Совет директоров. Каждый член Совета тоже директор, но только он не может командовать на заводе вместо Знайки. Директора в Совете директоров могут соглашаться или не соглашаться с каким-нибудь решением. Это называется голосовать. Проголосуют за решение директора на Совете директоров, оно уже становиться обязательным для Знайки.

     В Груманте всё так устроено — все кому-нибудь подчиняются. Совет директоров для всех выглядит, как собрание серьёзных коротышек, на котором обсуждаются дела и планы на будущее. Совет обставляется торжественно. Раскладываются красные дорожки, готовится угощение, открывается специальный зал с двенадцатью мягкими кожаными креслами по числу директоров, и обычными стульчиками для приглашённых. Приглашённый на Совет коротышка, сидя на таком стульчике, вынужден чувствовать свою незначительность и, напротив, важность происходящего в зале.

     Златка в этот день одевается особенным образом, не в свои яркие весёлые наряды, а в чёрную юбочку и черный пиджачок. На шею она повязывает чёрный, узенький галстук. С белой сорочкой её наряд выглядит очень торжественным, или, как здесь говорят, официальным. Каждый из директоров приезжает на своей самой большой машине в сопровождении трёх-четырёх коротышек. Они составляют охрану директора. Конечно, про грозящие опасности больше фантазий у директоров, или самооправданий того факта, что им нравится создавать вокруг себя особую атмосферу собственной важности. Когда такой коротышка куда-нибудь приезжает, то прежде, чем выйти из машины, один охранник выбегает, чтобы открыть директору дверь. В это время другие три охранника бегут впереди, раздвигая зевак и случайных прохожих. Образуется коридор, сквозь который медленно и важно, как теплоход, проплывает наш охраняемый. Они даже себе придумали специальное название. Не просто важные коротышки, а очень важные персоны.

     И вот для таких персон в Совете директоров было двенадцать мест, один важнее другого. Но поважничать — это не причина их собраний. Они собирались для того, что бы спорить друг с другом. Вообще, со времён великого чаепития, жадинки и их последователи превратили свои споры, дрязги, подставы, каверзы в повседневную работу. И порой так «наработаются» таким образом, что сильно устают к вечеру. Это называется у них защищать собственные интересы.

     На этот раз Совет был назначен не в обычном своём месте на заводе, а в зале Советов самого важного из хозяев Знайкиного завода, одного из тех друзей Геотрапиданта Болбелеусвича, которых считают опасными коротышками. Говорят, что он лично принимал участие в том чаепитии, когда придумали бубли.

     Знайка не чувствовал для себя никакой опасности. Дела на заводе шли хорошо и даже очень хорошо. Впервые все коротышки заработали ритмично, без суеты и нервозности, без споров и склок. Поэтому, Знайка, обдумав и взвесив для себя все обстоятельства, решил больше не безпокоиться о предстоящем Совете и занялся текущими делами завода.

     Настал вечер. Пришло время Совета. Знайка явился без опозданий и сел скромненько в углу зала на стульчики для приглашённых коротышек. Зал постепенно наполнялся. Важные, каждый по-своему, коротышки заполняли свои директорские места. Пока было время, они хвастались друг перед другом своими приобретениями, сплетничали и обсуждали своих отсутствующих знакомых.

     Назначенный час Совета пришёл. Все директора были в сборе, кроме одного — того самого легендарного изобретателя бублей. Но, вот, появился и он. Все притихли. Выдержав хорошую паузу, как в театральной постановке, он начал говорить.

     — Мы собрались здесь по чрезвычайно важному делу, — еле слышным голосом, как бы себе под нос произнёс он вступительные слова, — я предлагаю обсудить ситуацию, которая сложилась вокруг нашего собственного завода. Проговорив так минуты три, он, наконец, пригласил Знайку сделать своё сообщение.

     Знайка вышел на трибуну уверенным, пружинистым шагом. У него был приготовлен доклад, в котором не только рассказывалось о последних переменах на заводе, но и объяснялось, почему надо было сделать именно так, а не иначе и что можно сделать ещё для укрепления успеха в будущем. Мы же все знаем, как может рассказывать и убеждать Знайка. Но произнеся половину своей речи, он вдруг понял, что его никто не слушает. Все были заняты какими-то своими делами: чертили кружочки, собирали и разбирали шариковую ручку, что-то искали в телефоне. Поняв это, Знайка свернул своё выступление, прочитав только заключительные его фразы.

     — Роботы являются совершенно безполезной штуковиной на нашем заводе, потому что они не устраняют узких мест и детали начинают там скапливаться, а роботы вынуждены простаивать или работать, производя никому не нужные полуфабрикаты вместо машин.

     В зале стояла тишина.
     — Может, у кого есть вопросы? — с нарастающим безпокойством спросил Знайка.
     — Да, пожалуйста, задавайте вопросы, — как будто очнувшись, вторил за Знайкой опасный малыш.
     — Вот скажи нам, Знайка, — начал худой, как жердь, коротышка, — кто тебе позволил продавать наши машины фермерам? Ты вообще-то понимаешь, что ты наделал?

     Знайка искренне не понимал. Худой коротышка между тем продолжал свой разнос.

     — Наши машины были предназначены исключительно для самых богатых малышей и их подружек. Покупая такую машину, богатый коротышка вызывал зависть у всех окружающих и желание жить также. Все вокруг хотели иметь такой автомобиль. И не важно, что он стоял у них без дела, потому что ездить на нем в городе неудобно и дорого. Но сам факт обладания нашим автомобилем был отличительным признаком исключительности его хозяина. А что произошло сейчас? Любой чумазый фермер покупает наш самый лучший автомобиль. Да куда это годиться!

     — Но богатые коротышки уже имеют по два, а кто и больше автомобилей. Фермеры не могли их купить, хотя они очень для них пригодились бы, — пытался возразить Знайка.
     — Посмотрите на него, — вторил длинному толстый лопоухий малыш с директорского кресла. — Он издевается над нами! Если у фермера нет денег, он может взять взаймы под проценты в банке уважаемого… — толстенький вдруг закашлялся, как будто поняв, что сказал какую-то важную тайну, которую все знали, но говорить о которой было не принято, — ну, в общем, в банке, — и он заискивающе взглянул в глаза опасного коротышки.

     Тот одобрительно кивнул толстенькому подхалиму.

     За Знайку неожиданно заступился Геотрапидант Болбелеусвич.

     — Вы сами не знаете, что хотите, уважаемые директора. То вам прибыль подавай, а когда прибыль появилась, то она оказывается не по правилам.
     — Я давно говорил, что надо поделить завод на части и продать по кусочкам, — хитренько, прищурившись, вмешался Мелолонс.

     Споры разгорелись не на шутку. Уже никто не обращал внимания на Знайку, уже все забыли про его доклад. Шёл обычный спор собственников. Знайка тихо покинул зал заседаний Совета.

     — Думаю, я им больше здесь не нужен, — подумал про себя Знайка и направился на завод, ставшим для него уже родным.