Зеркальный коридор. Глава тринадцатая

Предыдущая глава: http://www.proza.ru/2015/10/06/1667


                ИСТОРИЯ С ПРОДОЛЖЕНИЕМ


Дима и Вика почти одновременно открыли глаза. Включили ночник. Комната наполнилась тусклым светом. Остановленные часы всё также показывали шесть – то ли утра, то ли вечера – в зависимости оттого, когда были остановлены. И зеркало мирно отражало пространство комнаты. Как будто бы ничего и не было…
Но ведь было же!
Странное перемещение в прошлое, как оказалось, в прошлую их жизнь  прерывалось на моменте бомбардировки города и выкидывало снова в настоящее.

Какое-то время лежали молча, пытаясь придти в себя и анализируя произошедшее. Трудно было поверить, что ещё совсем недавно они видели совсем другое время, другие обстоятельства, других людей.
Но почему так происходило, понять было невозможно.
У Димы возникало масса вопросов. Зачем открывалось временное пространство? К чему эта встреча с самим собой, но уже не живущим? Почему так странно ведут себя часы – остановленные, но каким-то образом отсчитывающие удары? Что хочет рассказать им это зеркало, втягивая их снова и снова в ту мистическую дыру времени?
А может, быть всё дело именно в этом зеркале? Из-за того, что оно было отдано. Ведь именно с того момента начало происходить непоправимое. Значит, нельзя было его выносить из той квартиры. Каким-то образом оно служило её оберегом. И теперь, в другом месте ему нет покоя. И сколько лет оно вот так по ночам мерцает, незамеченное никем? Ибо стоит в комнате, где никто уже столько времени не обитает.

Мысли судорожно и хаотично толкали друг друга, но в Димином сознании всё чётче вызревала догадка.
И догадка ли это?
Может быть, просто оправдание того, что до сих пор казалось непонятным…
Но проверить это можно будет только следующей ночью. И если это так, то покой обретут все.
И всё же… что-то тревожило.

И Дима понял что. Если зеркало останется на месте, значит, бомба не разрушит квартиру. И соответственно, Веня останется в живых.
А как же тогда Дима? Ведь изменится ход событий. Мальчик говорил, что кто-то один из них двоих должен быть. Душа-то одна.
Стало быть, если Вениамин выживет, то Димы просто-напросто не будет на свете – он не родится.

«Нет, чушь какая-то, чушь…» – он гнал от себя эти мысли.
Тем более, Вика отозвалась рядом.

– Дим, что ты молчишь?

– А? – слегка вздрогнул он. – Размышляю, Вик…

– Скажи, что это не приснилось…

– Это не приснилось… Но такое ощущение, что это один странный сон на двоих.

– А разве так бывает?

– Как так?

– Ну, что двоим снится один и тот же сон?

– В нашем случае всё может быть, – улыбнулся он. – Мы же с тобой какие-то не от мира сего.

– А от какого мы мира?

Дима ненадолго задумался. Вика умела временами ставить вопросы так, что не сразу-то и ответишь.

– Наверное, из какого-то переплетённого. Вроде бы и обыденного. Но в тот же момент мистического, таинственного, необъяснимого… В общем, у меня есть план. Но об этом позже…

                * * *

Днём все вместе гуляли по городу – благо погода к тому располагала. Стоял морозный солнечный денёк.
Прошли по некоторым ближайшим историческим местам. Хотя Питер – это одно сплошное историческое место – куда ни ступни, везде отметилась Её Величество История.
Улица Некрасова была просто кладезью доходных домов. Прямо напротив возвышался особняк Осоргиной, величественное четырёхэтажное здание, похожее на крепость. Через дом находился доходный дом Бурцева, ставший впоследствии Большим театром кукол. Над входом в театр на втором этаже красовалось огромное полукруглое окно. По обе стороны от него расположены были две поясные скульптуры атлантов, прикованных к стене цепями.
А в обратной же стороне располагался доходный дом  Чайковского, где вот уже более двадцати лет обосновались детские музыкальные школы.

Москва, более подверженная вкраплениям модернизации, даже рядом не стояла в плане эпохальных достопримечательностей. И Вику даже охватывала гордость – ведь это же её родной город. Уже один из двух. Но для души – самый первый.


                * * *

Вечером готовились к встрече Рождества. Генрих Карлович достал даже свечи –  декоративные, которым было уже много-много лет.
Праздничный стол, конечно же, не так изысканно выглядел, как памятный новогодний в Москве. Но уют создавал неплохой.

И вот когда уже расселись по местам, Дима напомнил:
– Генрих Карлович, интересно, произойдёт ли сегодня чудо, и мы услышим финал той мистической истории о зеркале вечной молодости?

– Ох, я и забыл совсем! – спохватился старик. – Что ж вы мне раньше-то не напомнили?

– Случая подходящего не было. Но вот время как раз пришло – самое оно, чтобы осчастливить нас продолжением.

– А на чём я остановился?

– На том, как Некрасов проигрался в карты и ему пришлось отдавать долг, выкрадывая зеркальце из гримёрки Анны. В процессе с ним случился обморок, и он,  очнувшись, так и не достал желаемого. А вскоре его поразила чахотка. А желающих заполучить зеркало Челлини только прибавлялось…

– Да, да, вспомнил…

А Вика не преминула заметить:
– Надо же, снова Некрасов… И мы в доме на улице, названной в честь его…

– Милое совпадение, – отозвался Дима.

А Генрих Карлович тем временем  продолжал:
– Анна уже собрала вещи, гастроли закончились, но зеркала среди вещей не было. Она металась по шикарным апартаментам. Куда она могла положить зеркало? В спальне нет, в ванной комнате – тоже. Неужели потеряла? Что же теперь будет?! Надо взять себя в руки. В конце концов, даже если она потеряет красоту, у неё останется голос!
Поиски оказались тщетными. Знаменитая певица лишилась своего талисмана. Ей пришлось уехать из столицы.

– А что же произошло с зеркалом?

– А произошло вот что… Накануне отъезда Анны неизвестный похитил эту вещь из багажа певицы. Прослышав о волшебном зеркале, которое даёт красоту и молодость своей хозяйке, некрасивая дочь известного своим богатством заводчика Анна Строганова, заплатив хороший гонорар коридорному, приказала ему стащить это зеркало у актрисы Жюдик. Анна была непривлекательна и найти себе жениха по любви не было никакой возможности. Но так хотелось! Всё было у неё в этой жизни, все двери были для неё распахнуты, а любовью, к сожалению, она была обделена. Всех привлекали только миллионы её отца.
История с зеркальцем, облетевшая весь Петербург, поселила надежду в её сердце. И девушка не обманулась. Завладев зеркальцем, она буквально на глазах так похорошела, что красавец, молодой князь Голицын, у которого через неделю должна была состояться свадьба с другой красавицей Петербурга, не устоял, разорвал венчальный круг и сделал предложение Анне Строгановой. У невесты от счастья кружилась голова. Зеркальце было её любимым предметом – с ним она не расставалась ни на минуту, беспрестанно поглядывая на себя через него. А коридорный тем временем тоже получил свою долю от заколдованного зеркала и… был зарезан.

– Ого, прямо мексиканские страсти!

– То ли ещё будет! Подруга же Анны вознамерилась желанием стащить это волшебное зеркало у невесты. За день до свадьбы она пришла к Анне в момент примерки свадебного платья. Что случилось в тот момент, никто толком не знает. Вероятно, подруга позвала Анну снизу, и обворожительная невеста, вся в белом, выскочила навстречу подруге. Та стояла якобы внизу лестницы. Анна сделала шаг, запуталась в бесконечно белых и многослойных тканях, и кубарем скатилась с лестницы. Это были её последние минуты жизни. Подруга подскочила и выхватила зеркальце из рук умирающей Анны…

– И по счастливой случайности оно не разбилось?

– Может быть, всё было гораздо проще: подруга вырвала зеркальце у Анны и столкнула её с лестницы? Ведь свидетелей не было. А пропажа зеркала обнаружилась гораздо позже. Зеркало бродило по Питеру, убивая всё новых и новых хозяек, которые не могли устоять от соблазна стащить волшебное зеркало, дающее красоту и молодость…

– А что же Жудик?

– Вернувшись в Париж, Анна отправилась к композитору Флоримону Эрве, попросила написать оперетту специально для её теряющего силу голоса. Полгода мадам Жюдик репетировала, как проклятая, к вечеру падая совершенно без сил.
А в декабре 1883 года Париж запестрел афишами: «Оперетта Ф. Эрве «Мадемуазель Нитуш». В главной роли – Анна Жюдик».
Утром перед премьерой Анна проснулась как от сильного импульса – будто её толкунули. Вскочила и, повинуясь совершенно непонятному желанию, открыла ящик комода, куда бросала программки старых спектаклей. Там, загадочно поблёскивая, лежало потерянное зеркало!

– Откуда?!

– Анна выяснять не стала. Зеркало вернулось к своей настоящей хозяйке. Певица понеслась в театр. Три часа просидела в гримёрке, никого не впуская. И вот вечером на сцену «Варьете» вышла юная красавица. Героине оперетты Денизе было 17 лет, но 33-летняя мадам Жюдик, казалось, выглядела ещё моложе. Триумф «Мадемуазель Нитуш» был долгим – мадам Жюдик блистала на подмостках ещё почти десять лет. Потом как-то тихо и незаметно ушла со сцены, но оставила после себя в оперетте «стиль Жюдик»…
А годы шли. Следы зеркала затерялись во времени, так как его снова похитили, но охота за зеркалом Челлини продолжалась.
Теперь на эту опасную дорогу вышла небезызвестная нам Айседора Дункан. К тому времени уже постаревшая, теряющая форму танцовщица. Легенда о волшебном зеркале не давала ей покоя. Она объявила, что готова заплатить любые деньги тому, кто достанет ей зеркало Челлини. И такой человек нашёлся. Стареющая танцовщица получила заветное зеркальце.
Ах! Куда делся её возраст? Приглашение Луночарского на въезд в Россию для выступлений, а также преподавательской деятельности, пришёлся ко времени. В новой стране – новая жизнь. Дункан долго не раздумывала. Её возраст практически никто не замечал, обворожительность её не имела предела. Толпы поклонников, море цветов. И, конечно же, роман. Первый поэт России Сергей Есенин боготворил её, носил на руках. Он забыл всех своих красавиц-поклонниц, и кинул всю свою жизнь к ногам великолепной Айседоры.
Она выходит замуж за молодого Есенина, но как ни крути, а зеркало-то было ворованное. Оно само должно было найти свою хозяйку, так было задумано, а остальных охотников за красотой и молодостью, нечестным путём добывшим его, зеркало нещадно карало. Сначала у Айседоры погибли двое детей. Затем она разошлась с Есениным. Во время движения в открытом автомобиле алый шарф на шее, который так феерически развивался и летел за ней, зацепился за колесо и… дальше вы, знаете сами. Айседора Дункан умерла, задушенная собственным шарфом… А «вредное» зеркальце опять спряталось.

– Или оно искало новую настоящую хозяйку?

– Верно, о мои догадливые. Теперь уже история переносит нас в Берлин, в 1929 год.  Неизвестная певица Мария Магдалена, неприметная и плохо одетая, идя в соседний кабачок подзаработать своей песней хоть немного на жизнь, выйдя на улицу, наткнулась прямо у своих дверей на тележку старьёвщика. «Зачем мне зеркало? – сказала она на предложение купить небольшое зеркальце в старой потёртой деревянной оправе, – смотреть на себя и огорчаться?» «А ты купи, – посоветовал старьёвщик, – может, что и изменится». «У меня не хватит денег». «Давай, сколько есть», – ответил старик. Мария выгребла всю мелочь из кармана почти монашеского серого с белым воротничком платья…
А через год уже вся Германия заходилась от восторга, встречая на сцене Марлен Дитрих, великую Марлен Дитрих, ту самую когда-то неприметную девушку в монашеском наряде. Мария Магдалена чудесным образом перевоплотилась в Марлен Дитрих.
Причудливые повороты судьбы и ошеломительная карьера этой женщины до сих пор не позволяет утихнуть спорам, итог которым почти всегда остаётся однозначным: эта женщина прочно заняла место в числе самых выдающихся актрис ХХ века. Её имя, облик и голос стали своего рода символом роковой власти. Её называли ледяной Фрау, длинноногой Венерой и стальной Орхидеей. Её превозносили и очерняли, ей завидовали и подражали. Рейхсфюрер Германии Адольф Гитлер целовал ей руки и объявил лицом нации. Марлен Дитрих блистала на сцене вплоть до глубокой старости. Ей аплодировали лучшие сцены мира.
Совершив переворот в кино, моде, общественной жизни, она олицетворила собой тип прекрасной женщины, являющей силу духа и преодолевающей одиночество отчаянием и почти царственным величием. Задолго до пластических хирургов она собственноручно делала подтяжку лица при помощи пластыря и умела выглядеть шикарно в любом гриме – потому что в любом образе играла саму себя, Марлен Дитрих.
Умерла она, когда ей было уже за девяносто. Получив некоторое увечье в столь «хрупком» возрасте, она замкнулась, перестала общаться с людьми. Говорили, что перед смертью она долго смотрелась в старенькое зеркальце, разговаривая с ним. По завещанию Марлен служанка должна была отдать зеркало первому старьёвщику. Якобы так оно и было. Но кто знает, устояла ли служанка перед искушением судьбы?

– И не стала ли новой красавицей, фавориткой судьбы…

– Именно! – Генрих Карлович был доволен собой. – Ну, вот на этом можно и закончить эту таинственную историю. Хотя…

– Что?

– Она, конечно же, имеет продолжение и в наши годы. Но… дано ли нам знать всё то, что происходит?


Продолжение: http://www.proza.ru/2015/10/08/2258