Платить надо за всё 83. Не ругай меня

http://www.proza.ru/2015/10/07/1048

Виталий сказал, что всё будет готово через два часа, но Павел в этот раз не чувствовал ночь и темноту своими союзниками, он захотел дождаться света.

Небо было ясное, и в это утро темнота рассеялась быстро. Когда Паша решил, что уже достаточно светло, он опять позвонил Глебову. К тому времени он забрал машину, оставленную Кирой всего в паре километров от кукурузного поля.

Всё дальнейшее происходило просто, почти обыденно. И закончилось быстро.

За руль села Кира - она знала местность и знала, на каком аэродроме их ждали. Паша с девочкой, завернутой в Кирин свитер, расположился сзади. Она остановила машину у начала взлетной полосы, здесь ждал вылета маленький самолет с двумя кабинами расположенными друг за другом. Стекла-фонари обоих были откинуты. На бетоне был разложен парашют, поодаль стоял автомобиль. Из него вышли два человека и двинулись навстречу, автомобиль сразу уехал.

По приказу Павла Кира вышла из машины и остановилась. Он встал рядом, держа на руке Наталью, в другой руке сжимал пистолет, наведённый на Киру. Местность была открытая, отлично просматривалась. В той стороне, куда уехал автомобиль, виднелись строения.

- Стойте там! - приказал Павел, и двое мужчин остановились метрах в тридцати.
- Я - Глебов, - сказал один из них, высокий, с болезненно бледным, осунувшимся лицом. - Опустите пистолет, вас никто не тронет. Уходите.
- Кто с вами?

- Пилот. Это мой человек. Я не знаю ваших намерений наверняка и не хочу рисковать посторонними людьми. Он безоружен и выполнит все ваши указания. Вы позволите ему подойти и свернуть парашют?

- Пусть подойдёт.

Павел внимательно следил за Тэдом. Буссе работал сноровисто, в наиболее ответственные моменты его движения становились демонстративно чёткими и однозначными.

- Несите во вторую кабину и сами садитесь в пилотскую, - приказал Павел, когда Тэд закончил укладку парашюта.

Самолет, наращивая скорость, легко побежал по бетону. Сзади остались женщина с ребёнком на руках и мужчина. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, потом мужчина быстро подошёл и молча обнял их. От дальнего конца аэродрома к ним мчалась машина.

В тот день в доме Глебовых было вдосталь и слёз, и смеха, а порой того и другого одновременно: слёзы сквозь смех и смех через слёзы.

В Оли сломался стерженёк, за который она держалась все эти дни. Он не выдержал в тот момент, когда Алексей позвонил ей и сказал, что всё закончилось, что человек, державший Киру и Наталью, улетел. "Отец уже обнимает их!" - сообщил Алёша. Он сидел за рулём автомобиля, в котором они с Крёзом мчались по краю взлётной полосы. Антон был в это время рядом с Ольгой, предполагая, что ей понадобится его помощь. Опасения его оправдались, выслушав мужа, она потеряла сознание. Но к приезду Киры и Натальи она уже была почти в порядке, выбежала им навстречу. Когда увидела дочку на руках у Алексея, не бросилась к ним - перевела взгляд на Киру, сказала: "Мама…" - и заплакала. С той минуты она то и дело принималась плакать.

Кира себя героиней не чувствовала. Только благодарность Ольги она понимала всем своим существом, и понимала, как много было в этом единственном слове, которое смогла выговорить Оля, впервые назвав её мамой. А по отношению к другим, к Виталию, Кира испытывала неловкость и даже вину за то, что заставила их так переживать. И сейчас, когда она вернулась домой, ей более всего хотелось оправдаться перед Виталием.

Через несколько минут после встречи Кира сочла возможным покинуть всех и сказала, что хочет переодеться. Войдя в спальню, она села на кровать и стала ждать. Не прошло, вероятно, и минуты, Кира услышала шаги Виталия, и дверь распахнулась. Она торопливо встала, нервно проговорила:

- Не ругай меня, пожалуйста!..

http://www.proza.ru/2015/10/07/2327