Три версты до неба Глава 27 Воинское братство

Сутулый сам сел за руль. Он чувствовал, дело близилось к концу, нужно только немного поднажать. И он поднажал. Мимо проносились столбы, деревья, дома, искажённые в свете фар. Выскакивали из темноты и тут же исчезали, а им на смену уже неслись новые. Дорожные знаки тревожно сигналили. Он не снижал скорости ни в населенных пунктах, ни на поворотах. Благо время было позднее, и дорога к этому времени уже опустела, не было встречных машин, не было случайных прохожих. Сутулый вел машину прямо посреди дороги, пропуская разделительную полосу между колесами, срезая повороты по встречной.

Валентин с ужасом наблюдал за происходящим. Но он чувствовал состояние Сутулого и молчал. Они проделали расстояние в сорок километров за полчаса и медленно заехали во двор. Сутулый выключил фары и осмотрелся. Ничего подозрительного он не заметил. На третьем этаже в одном окне горел свет. Не спит, ждет. Пусть будет так.

- Пошли.
Они вошли в подъезд и стали подниматься по лестнице. Звук их шагов уходил куда-то вверх и снова возвращался, заполняя всё пространство. В подъезде пахло котиной мочой и табачным дымом. Валентин был спокоен, он уже видел Сутулого в деле и полностью полагался на него. То, что им предстояло сделать, казалось ему сущим пустяком по сравнению с тем, что Сутулый провернул пару дней назад. У Сутулого правда было своё мнения по этому поводу, но и не собирался им делиться с кем бы то ни было.

Они подошли к двери, и Сутулый позвонил. Потом ещё раз и ещё. Им никто не открыл. Сутулый потрогал ручку двери, дверь оказалась не запертой.
- Ага, вот значит как, - пробормотал  он себе под нос. – Заходи первым, и попробуй договориться. Ты у нас по этим делам.
Валентин пожал плечами и шагнул внутрь. Сутулый двинулся за ним. Свет горел только на кухне и в коридоре. Но только свет, никаких признаков жизни. Нигде.
- Вышел, наверное, - вполголоса предположил Валентин.- Поэтому и дверь открыта.

Сутулый ничего не ответил. Он прошёл мимо двери, которая вела в ванную комнату и  осторожно повернул ручку. В тот же миг дверь распахнулась настежь от удара ногой. Сутулый еле успел убрать руку. Дверь ударилась об стенку и срикошетила обратно. Сутулый с силой захлопнул её прямо в лицо Виталию, который появился в дверном проеме. Получив удар дверью в голову, Виталий отлетел внутрь ванной комнаты. Сутулый бросил подозрительный взгляд на дверь, ведущую в другую комнату. Ой, не нравилась ему эта дверь. Он начинал понимать, их ждали.
 
Как в подтверждение его мысли в этот момент из двери кухни вышел Николай. Он двинулся навстречу Валентину. Сутулому достаточно было одного взгляда, чтобы оценить противника. Он прекрасно понимал, что этот мистер Шкаф, одним ударом снесет Валентина, и они окажутся один на один. От этих ног надо держаться подальше. Сутулый не питал никаких иллюзий по поводу исхода такого поединка. Но и отступать он не привык. Валентин испугался и начал пятиться назад. Сутулый изо всех сил толкнул его в спину. Валентин потерял равновесие и врезался в Николая. Тот пошатнулся, но устоял. Вернее почти устоял, потому что Сутулый схватил ковровую дорожку, на которой они все стояли и рванул на себя. Валентин и Николай рухнули  на пол, причем Валентин оказался сверху. Он откатился влево и попытался вскочить. Сутулый боялся приближаться к ногам Николая, но, воспользовавшись тем, что Валентин на какое-то мгновение сковал Николаю движения, Сутулый подскочил и буквально впечатал каблуком в пол кисть правой руки Николая, на которую  тот пытался опереться, и сразу отпрыгнул назад. Николай взвыл от боли и, пятясь назад, попытался встать ещё раз. Сутулый достал его ногой, и он отлетел назад на кухню. Но в этот раз на нём не висел балласт в виде Валентина, и он успел сгруппироваться и сразу же откатился в сторону, и вовремя. Сутулый понимал, что его единственный шанс - не дать противнику подняться и  продолжал наседать. Он   схватил табуретку и опустил на то место, где ещё секунду  назад была голова Николая. Табуретка разлетелась вдребезги. В этот раз Сутулый немного замешкался, и Николай удачной подсечкой сбил его с ног. Сутулый сразу же вскочил, но и Николай был уже на ногах. Они стояли друг против друга, никто не решался напасть первым. Николай пытался прийти в себя. Голова гудела от удара о пол, правая рука висела плетью, кроме того он получил чувствительный удар ногой в грудь. Теперь каждый вдох отзывался острой болью. В руках Сутулого по прежнему был обломок табуретки, очень грозное оружие в умелых руках.

Сутулый стоял спиной к двери и оттуда из коридора доносился шум непонятной возни, туда же смотрел поверх плеча Сутулого и Николай. Сутулый подсознательно понимал, это уловка, что бы отвлечь его внимание. Нельзя оглядываться. Нужно просто сместиться в сторону. Стать спиной к стене. Но условный рефлекс оказался сильнее, и он оглянулся. Сутулый ещё успел увидеть, как двое мужчин прижали к стенке и что есть мочи колотят кулаками Валентина, который даже не сопротивлялся. В следующий момент он получил чудовищной силы удар ногой в живот. И все было кончено. Николай подобрал висящую правую руку левой и прижал к животу, затем изловчившись, нанес удар сидящему на  корточках Сутулому подъёмом стопы по затылку, Сутулый клюнул носом в пол и уже не поднялся.
 
- Матерый волчара, – произнес Николай, заклеивая связанному по рука и ногам Сутулому рот скотчем.
- Я тебя предупреждал, - Александр сидел, на стуле откинувшись к стене. – Что с рукой?
- Хреново, распухла. Очень похоже на перелом.
- Нашему другу тоже досталось, - Александр кивнул в сторону Виталия, у которого   лоб покраснел от удара дверью, и из разбитого носа всё  ещё шла кровь. – Но молодцом. Я выхожу и вижу картину Репина «Приплыли». На кухне ты по полу катаешься, а в коридоре этот зажал Виталия в угол и работает кулаками по корпусу… Ну, я помог тому, кто был ближе.
- Всё правильно.
- Ну что, тебе в больницу с рукой надо, - предложил Александр.
- Не время. Производим перегруппировку сил, подтягиваем резервы и переходим в наступление, - решительно заявил Николай.

В кармане Александра заиграл телефон. Он медленно достал его:
- Моя благоверная. Она как чувствует. Да, любимая.
- Ты где? Мне позвонили, ты сбежал из больницы? Нет, ты меня всё-таки сведёшь в могилу? Мало я с тобой намучалась? …
Александр внимательно слушал, не перебивая, и когда поток красноречия жены иссяк, когда она выплеснула всё негодование, и Александр ожидал, что она разрыдается,  она вместо этого  обреченно тихим голосом промолвила:
- Как я от всего этого  устала. Ты где?
- Извини. Со мной всё в порядке. Как только я освобожусь, я перезвоню, - Александр отключил телефон и с виноватым видом положил его в карман.

- Пойду с тем поговорю. Пора отправляться на поиски, - добавил он.
Валентин сидел связанный в соседней комнате на полу и плакал. По его разбитому в кровь лицу ручьём текли слезы. В голове у него была полная каша. Кого-то бил он, потом били его. Причем откуда взялся третий, он так и не понял. И главное, он не понял, что это за люди. Но суть была не в  этом. Суть была в том, что Сутулый им прикрылся. Он им всё просчитал и преподнес, как на тарелочке. А он…

- Ну что, сынок, встрял во взрослые дела и теперь и сам не рад? - обратился к нему Александр. – Говорить будешь?
Валентин молча кивнул.
- Хорошо? Где Дарья? Твой друг сказал в Березовке?
Валентин снова кивнул.
- Значит, не соврал. Улица?
- Название не знаю. Не обращал внимания. Но её легко найти. Перед въездом в город направо отходит улица, дома только с одной стороны. Так вот по этой улице и потом второй поворот налево. Дом из белого кирпича и ограда из сетки - рабицы, там она одна такая.
- С Дарьей всё в порядке?
- Да, её не трогали. Сутулый немного прессонул. Она сразу и раскололась.
- Что вам от её надо?
- Долгая история.
- А ты вкратце.
- Один химический препарат. Он собственно к ней случайно попал. Мы бы его забрали и её отпустили. Зря вы…

- Наркотики?
- Нет, какая-то научная разработка. Вы из милиции?
- Кто там с ней остался?
- Клюв.
- Один?
- Один.
- Кто такой?
- Не знаю, он старший, типа из какой-то службы безопасности. Мутный.
- Такой же мутный как этот? - Александр указал в сторону кухни.
- Не, этот отморозок, а тот мутный.
- Отморозок, в смысле уголовник.

- Нет, просто отморозок. Уголовники по - другому разговаривают. Если вы не из милиции. Вы зря ввязались, в это дело. За всем этим серьёзные люди стоят. Пока препарат у неё, от неё всё равно не отстанут. Я бы на вашем месте, уладил вопрос сразу. Давайте делаем обмен…
- А мы не ввязывались. Мы сидели и чай пили. У Клюва твоего оружие есть?
- Не знаю. Я не видел. Но он не боец. Вообще то - боец. Но сейчас у него сотрясение мозга. Его тут ваши пару дней назад отоварили, - Валентин внимательно посмотрел на Александра. – А ты тот самый, кто на нас братву местную навел?
- В дом как попасть?
- У Сутулого ключ есть.
- Который? – Александр показал ему связку ключей.
- Вот этот.
- Препарат где? – вмешался в разговор Николай.
- Что?
- Препарат, говорю, где?
- Там. В кресле. Под деревянной накладкой.

Николай отковырнул ножом деревянную накладку. Пошарил в образовавшемся отверстии и достал оттуда маленькую бутылочку, наполовину наполненную таблетками белого цвета.
- Это?
- А я знаю. Похоже. Я слышал, она говорила в кресле под деревянной накладкой.
- Тогда иди за мной. Вставай, вставай. Обмен был возможен, пока у меня рука была целая, а у него нос, - Николай схватил Валентина левой рукой за шиворот и потащил в туалет, открыл крышку унитаза.
- Мы уладим вопрос, здесь и сейчас. Раз и навсегда. Смотришь, хорошо смотришь? Потому что тебя об этом будут спрашивать. Тысячу раз будут спрашивать.
Николай открыл бутылочку и резким движением высыпал содержимое в унитаз. Затем спустил воду.
- Всё. Алес.

Настало время перегруппировать силы и зализать на скорую руку раны. Александр помахал кулаками и теперь дали о себе знать сломанные ребра, пришлось делать тугую повязку. Николай  сделал себе повязку через шею и подвесил  правую руку…  У Виталия нос по-прежнему был распухший, но кровотечение прекратилось. Он только сменил залитую кровью рубашку на новую. Теперь был полный комплект лапоть, пузырь и соломинка. В самую пору решать стратегические задачи.
- Ты зачем это сделал? Препарат в унитаз.
- Ты что собираешься их убить? Нет. Тогда нужно обрубить концы. Иначе они твою подругу не оставят в покое. А так всё, нет препарата, нет вопросов. Может быть тот, что на кухне, захочет счеты свести. Тогда он придет ко мне. А я знаю, что с этим делать. Вам все понятно, товарищ капитан?

Валентин сидел на полу в абсолютно подавленном настроении и наблюдал за всеми процедурами. И его симпатии почему-то были на стороне противника. Просто жизнь не в том месте провела линию фронта.
Выдвинуться решили на двух машинах. Впереди Виталий на своей. Николай и Александр  усадили связанных пленников в их машину и двинулись следом.

Николай не играл в преферанс у Крепчука, Николай не сидел на лужайке в парке на 9 мая вместе с остальным воинским братством, его не приглашали на мероприятия, которые устраивал райвоенкомат. Николай пришелся не ко двору. И он был не единственным. Воинское братство принимало в свой круг не всех. Воинское братство принимало в свой круг избранных. Отдав свои лучшие годы армии, Николай оказался совсем неприспособленным к гражданской жизни. Он привык отдавать всё своё время Родине, а Родина должна была дать ему взамен всё необходимое, и давала, хотя  и не всё сразу. Родина его одевала, кормила, давала кров. Родина давала ему смысл, Родина давала ему цель, которая удалялась по мере его движения к ней, как пучок сена, привязанный к оглобле лошади. А он учил высоких стройных парней эту Родину защищать. Жил вместе с ними в палатках даже зимой, прыгал вместе с ними с парашютом, совершал марш-броски, по пояс в ледяной воде штурмовал берега условного противника. Вместе с ними чеканил шаг на параде в День Победы на Красной Площади. На его глазах упитанные, розовощекие ребята, откормленные на маменьких пирогах и булочках, превращались сначала в долговязых, худых, измотанных ежедневными занятиями, запуганных молодых бойцов, а затем в настоящих мужчин, у которых на всю жизнь останется в душе чувство причастности к чему-то великому.

Гражданскую жизнь решили строить на родине жены, на его родину ехать было не к кому. За небольшие сбережения купили недостроенный дом. Где – то в период завершения строительства он и познакомился с Александром, который ему несколько раз очень  сильно помог. Они не были друзьями, они были родственными душами. Встречались они редко, но встречались, как встречаются самые  близкие люди.

Противника нужно застать врасплох. Так его учили. Застать врасплох и не дать ему опомниться. Если противник придет в себя – будут потери. А еще нужна разведка и тщательно продуманный план операции. Если нет тщательно продуманного плана, события будут развиваться по чужому плану. Всегда нужно исходить из того, что противник как минимум не глупее и не менее подготовлен, чем ты. Они не учли этого, и первая часть их операции, засада, провалилась. Да, именно провалилась. Они действовали без разведки, и у них не было продуманного плана. И уже не будет фактора неожиданности. Несколько раз настойчиво  звонил телефон «отморозка».

Понятно, кто ему звонил. Отвечать не имело смысла. Но кто бы там ни был, он будет настороже. В этой ситуации появлялся ещё один фактор - время. Нужно было действовать стремительно, а им предстояло преодолеть тридцать километров, и Александр вёл машину очень осторожно.
Виталий ушёл далеко вперед, он должен был убедиться, что путь чист. Время было позднее, тем не менее. Перевезти двух связанных людей из города в город дело не шуточное. Шикарная машина у «этих», салон ухожен, GPS навигатор, оформлена на какого-то Клюева. Александр говорил, что пробивал машину через друга из ГАИ, машина непростая. Большего друг не сказал. Да уже по номерам видно, что не простая. От всего этого попахивало чем-то нехорошим.

Виталий ждал их на въезде в город, на той самой гравейке и пропустил вперед.

- Ну, давай, Сусанин, объясняй куда дальше, - спросил Александр.
- Сразу за знаком налево, - ответил Валентин. – Вон, третий дом слева. Да этот.
- К дому не подъезжай, останови здесь. А чё за машина на той стороне?- Николаю показалось, что, как только они завернули, он видел две фигуры пересекающих улицу.
- Не знаю. Первый раз вижу.
- Ладно, Саня, остаешься здесь. Присмотришь за этими перцами. Я там биту у них нашел на заднем сиденье, на, держи, если что, сразу вырубай не церемонься, - сказал Николай, а сам подумал, наше счастье, что Сутулый эту биту там с собой не захватил.
- Возьми с собой. Может вам пригодиться.
- Не люблю. Так как там расположение?
- Входите сразу веранда, там дверь направо, попадаете в холл. Это там, где свет горит.  Клюв должен быть там. А баба, из холла дверь в комнату ведет. – Валентин промолчал о Страусе в подвале. Он уже научился молчать о том, о чем его не спрашивают.

Николай вышел, размял ноги, осмотрелся. Тихая улица, ни души, машина странная, похоже, в ней кто-то есть. Подошел Виталий.
- Пошли.  Идешь за мной и смотришь в оба. Если он один, заходим, забираем девушку и уходим.
Они двинулись вдоль забора. Отворили калитку, вошли. Тишина. Отъехала машина, стоявшая на другой стороне улицы. Николай провел её взглядом. В одном окне горел свет. Поднялись на высокое крыльцо, Николай повернул ключ в замке и приоткрыл дверь. Прислушались. Где-то работал телевизор. Кто-то кому-то ни к месту признавался в любви. Стараясь шагать бесшумно двинулись дальше. Глаза уже привыкли к темноте и пытались уловить малейшее движение. Ничего. И никого. Они вошли в холл. Никого. Николай указал на дверь, ведущую в смежную комнату. Там было тёмно. Виталий кивнул и медленно открыл дверь. Ничего не произошло. Они вошли, Николай нащупал выключатель на стене и включил свет. Дарья сидела в кресле у окна, поджав под себя ноги. Она прищурилась от яркого света. Николай осмотрелся, никаких следов Клюева. Затем внимательно посмотрел на Дарью. Стоило ли из-за неё рисковать здоровьем?  Так, на любителя. Хотя, если присмотреться… Может быть, из-за таких развязывают войны, и меняет свое русло река истории. Правда, они об этом не догадываются. Или догадываются? Последовали жаркие объятья, слезы и все остальные атрибуты сопутствующие таким случаям. Стало неинтересно.

- Где он? – спросил  Николай молодую женщину, та в ответ только пожала плечами.
Непорядок. Николай вышел. Осмотрел холл. Лестница, ведущая на второй этаж. Но там темно. Под лестницей он увидел ещё одну дверь, приоткрытую,  откуда-то снизу  пробивался свет. Николай подошёл и увидел лестницу, ведущую вниз, в подвал.
 
Обычный подвал, отопительный котел, небольшая поленница дров, коробки, стеллажи, банки с красками, старый велосипед. И тело мужчины, лицом вниз, в неестественной позе. Получается, не совсем обычный подвал.

Николай приблизился. Затылок в крови, но рана не глубокая. Николай опустился на корточки и  положил руку на шею, пытаясь найти пульс. Так, так. Совсем не понятно. Орудие, которым был нанесен удар, валялось тут же. Обычное полено. Что тут произошло? Николай выпрямился. Ладно, не мое дело.
   
Николай поднялся наверх. У девочки, похоже, была истерика. Это пройдет. Пошли, уходим. 
Садитесь в машину, я сейчас. Садись за руль, поведёшь ты. Саня сегодня не в лучшей форме.
Ну что, Саня, всё в порядке. Переходим в ту машину. Биту мы забираем на память. Должен же у нас хоть один трофей быть. Ты мне глазами не стреляй. Я таких как ты… И больше не попадайся мне. И в случае чего, я знаю, где вас найти, соколики вы мои. Да, там ваш перец в подвале валяется в отключке. Живой, живой… Не знаю, кто его. Не мы. Сами разберетесь.
На прощанье Николай развязал руки Валентину и оставил их в Тайоте  серебристого цвета с непростыми столичными номерами.

Виталий уверенно вёл машину, рядом с ним сидел бывший прапорщик отдельной бригады морской пехоты Балтийского флота Николай Колупаев, поскольку его длинные ноги требовали простора. Дарья сидела на заднем сиденье, но он ловил её взгляд в зеркале заднего вида. Теперь они были одной крови.

Продолжение следует. http://proza.ru/2015/10/09/1233