История из жизни простой лестницы

История  из жизни простой лестницы,
 рассказанная ею самой



- Слышите? Синицы на улице растрезвонились? Это, значит, кто-то подъездную дверь не захлопнул. Когда она закрыта, так ничего и не слышно. Ой, вы мне будете рассказывать, кто дверь не захлопнул. Так я это и сама знаю. Дедок из двадцать пятой. Вот! На работу покряхтел. Он через два дома, в новостройке, этим… консьержем сидит. Песок из всех щелей сыпется, за последний год полтора инфаркта, хронический, извините, простатит, а все туда же, суетится. А и то…   Нарожал детей и внуков – полдома можно заселить, а вот, все равно один, сам за себя... А потомки два раза в год только и заявляются. Чаще? Да что, я не знаю?.. Или вы думаете про себя, что я на бульвар гулять хожу и не вижу, кто у нас туда-сюда шляется? Да я тут уж не счесть сколько годов стою, с места не сдвинулась…
- А теперь слышите? На третьем этаже дверь хлопнула? У нас как по расписанью – начался выгул собак. Сначала этого… как его, и не выговоришь… мильшнуцера выводят. А минут через десять… Что? Миттель-шнауцера? Да хоть так. Все равно лает –перекрытия лопаются… Вот, опять щелкнуло.  Правильно, это их соседка со своей шавкой. И ведь собакой-то этого кабыздоха не назовешь – так, запятая на четырех  ножках….
- Эх, да что там говорить… Я бы тоже от консьержа не отказалась. А то ведь ходют здесь… Вона - грязь везде. И окурки, и семечки. Да, и шприцы наркоманные тоже, между прочим… А что уборщица? Она мокрой тряпкой грязь по полу размазала, стены забрызгала, и все… И то, только до второго этажа. А зачем ей дальше-то надрываться. У нас и во время ремонта стены только до второго прокрасили. Комиссии разные, что районные, что префектные, они ж выше второго не подымаются. Это еще, когда в доме лифт есть, тогда могут по случайности и на шестой заскочить. А у нас пять этажов, девять пролетов – нам лифт не положен. Не выросли до лифта. Оно, правда, говорят, что и в некоторых пятиэтажках лифты есть… Но где есть, там нас нет…
- Ох, ну вот, с вами чуть не пропустила… Это деловой из тридцатой на работу зашагал. На работу – с работы, на работу -  с работы. На «девятке» ездит. А нос задирает, словно «мерседесы» и «шевроли» каждый год меняет…
- Нет, я вам скажу, это ж не подъезд.. Это ж…Это ж приличным словом не назовешь. А то, которым назовешь, вон, оно на стене рядом с почтовыми ящиками написано… Есть тут один, почерк тренирует… Да, что там… А ведь могла бы быть парадной лестницей в Дворце бракосочетаний – там ковры, витые перила, натирают каждый день... А ведь у меня, между прочим,  дедушка пятиюродный – на Эйфелевой башне, в Парижу... Слыхали, может?.. Одних пролетов сколько…
- … Вот, а теперь из двадцать девятой сумасшедшая мамаша своего сыночка в школу повела. Трясется над ним, пыль сдувает. Мужику уже десять лет, а он все за ручку ходит. И, знаете, каждый раз ступени пересчитывает. И когда вверх, и когда вниз. Ну, не смешно? Он думает, их стало меньше. Он думает, их можно украсть.
- О-о-о! Ну, нет, только не это… Сейчас самое неприятное. Сейчас будут коляску свозить… Ой-ой! Поаккуратней там! И так уже на всех ступенях выбоины. А ты приподымай, приподымай колеса-то. А сил нет, так  нечего было и рожать. Ничего, потерпела бы до пятидесяти, пока твой деловой на квартиру с лифтом не накопит... И только не надо меня  уговаривать, что это массаж. Хорошо, ежели только колеса, а когда об вас, об каждую вашу ступеньку цепляют и скребут чем-то острым и железным? То-то… Ой, опять зацепила… Теперь через два часа она будет все это делать обратно…
- Да, о чем это я? Да… Тяжко… Лет-то вона сколько. Кашляю очень.  И по ночам ноет, и в дождь…  Вот здесь, между третьим и четвертым этажами… А на втором давно пора ступени протезировать, только кто ж за это сейчас возьмется … без этого, как его?... без финансирования…
- А вот вы мне скажите… Вы вот наблюдаете, кто как по лестницам ходит? Ну, конечно, вам это не к делу. А мне приходится… Это раньше с уважением, с осторожностью ступали – носочек - пяточка, носочек - пяточка. А сейчас? Никакого почтения. Словно сваи заколачивают, словно по склону горы спускаются. И пятками, пятками так и норовят посильней пнуть. Или вот эта, с пятого этажа, на железных шпильках?…
- А сейчас слышите? На четвертом замок щелкнул? Это в тридцать пятой. Ну, сейчас начнется… Вот, пожалуйста, что я вам говорила…  Вот стерва, опять девчонку на лестницу выставила. Мол, ей надо с дядей наедине серьезно поговорить. А сами водку жрать да в койку. А голос слыхали какой? Как сифон пустой сипит – ничего бабьего не осталось. Водка да мужики, мужики да водка… А девчонку всякий раз выгоняет за дверь, даже зимой. Та уж давеча, так плакала, так плакала. Уговаривала, что на кухоньке посидит, дверь закроет, мешать не будет. А где ж им тогда водку пьянствовать, скажите, пожалуйста?.. И ведь почти каждый раз с новым, вот сука-то…
- Эх, милая, так и сидит часами на ступеньках… О, а вот и дамочка из тридцать девятой. Вон как каблуки-то цокают – ну, ровно конь подкованный. И сейчас, знаете, что скажет? Проблеет что-нибудь типа «Девочка, на ступеньках сидеть вредно – холодно и грязно». А где ей сидеть-то? На софе твоей, что ли? А грязно, потому что твой сыночек-переросток, тобою же воспитанный, семечки и окурки, как козел, на пол сыплет, да плюет направо и налево… Ну, вот, я же говорила… И дальше поцокала.
- Ух-ты, а это что-то новое – девчонка в дверь забарабанила. И кричит что-то, просит. Не разберу только… Что? Ведро с водой и тряпку? Это зачем, интересно? А ведь открыла, поди ты… И ведро ей со шваброй вынесла, и, вон, тряпки бросила. Только что ж она надумала-то?.. Ох, держите меня, сейчас развалюсь… Она полы моет… Поднялась на пятый, и прямо таки сверху и начала…
- Эй, ты куда прешься со своей шавкой? Погодить не можешь? Видишь – человек чистоту осуществляет. И ноги, ноги оботри… И лапы тоже…
- … Вот, вы можете не верить, но кашель у меня прошел. Видать, это все же аллергия была. На пыль. А где пыль? А нету. Ведь оно почти каждый день девочка моя полы моет. А тут вчера или позавчера бабулька одинокая с ее этажа тоже вышла с тряпками – стекла мыть. Ну, уж что она там намыла – не знаю, но старалась, это точно. Кажись, девчонка ее бабой Машей называла. Ой, а саму-то, саму девоньку как зовут? И не знаю. Мать ее либо шалавой кличет, либо сюсюкает спьяну – доченька, крохотка, сиротка… А имя-то, имя как?
- А дамочка-то моя подкованная, с пятого этажа? Вчера девчонке стул вынесла и книжку дала почитать. Вот добра душа! Только уж больно каблуки у ей противные - так в висках и отдает…
- Светой ее зовут. Светланой. Сама слышала, как она с мальцом  из двадцать девятой разговаривала. А что? Ничего, хороший мальчик, любознательный. Наверное, математиком будет. Он ей с табуретки помогал стены мыть. Там, где повыше... Мамаша его выскочила, сначала шуметь начала, на Светочку мою накинулась. А потом ничего, отошла, успокоилась. Фартук на своего отпрыска надела и успокоилась…
- Нет, погодите-ка… Что это там переросток затеял? Вот, паразит, на стене малюет. Мало ему семечек и окурков, паршивцу. Светочка моя все стены выскоблила – это чтоб ему рисовать было приятней… Что хоть пишет-то? Что? «НЕТ - наркотикам!» Вот умница! Мамочка, наверное, его надоумила. Какая милая женщина. Вот только каблуки у нее…
- Вона, опять синицы затренькали. Это дедуля мой обратно дверь не закрыл. Ишь, сквозняк устроил, склеротик сердешный… Да, ладно, не надолго – сейчас собашники пойдут, они и прикроют. С живностью оно все ж таки веселее. Опять же не страшно - охрана…
- Вы меня вчера не дослушали… Я ведь что сказать-то хотела… Деловой-то, слыхали? И вправду  деловой. Что придумал – цветочные горшки между этажами наставил. Около окон. И пепельницы специальные. Ну, это чтоб на меня пеплом не сорить. Эх, так ведь и до ковров дело дойдет. Это ж как в Дворце бракосочетаний… У меня теперь как в зимнем саду будет. Слыхали о таком? Таперича сами увидите.
- Говорят, пятиэтажки сносить собираются. Вон оно как! И мое время, значит, вышло… А жаль…  Только жизнь и начинается!..