На чашах весов

- Это тебе, - улыбнулся Макс, протягивая цветы Дине.

- Ой, какая прелесть! И всё мне? – девушка, не скрывая своей радости, благодарно чмокнула Макса в предусмотрительно подставленную ей щёку. – Неужели это подснежники? И как пахнут!.. Где ты их нашёл в такое время? С ума сойти: настоящие живые цветы! Это же почти невероятно, Максик! Ты просто чудо!..

Макс стоял розовый от смущения, словно ребёнок, и смотрел на эту бурю восторга по поводу его более чем скромного букета.

- Я рад, что они тебе понравились, - он действительно был счастлив, как никогда. – Весна уже близко, - чувствуешь её запах? Подожди: скоро охапками цветы собирать будем!

- Весна… да, весна уже рядом, - во взгляде у Дины блеснула затаённая печаль, но она встряхнула головой, прогоняя её, и рассмеялась. Далёкое небо, голубое и спокойное, отражалось в её глазах и сливалось с их неразгаданной бездной. Лёгкий ветер, уже не такой пронзительный и резкий, пронизывающий до костей своим холодом, как ещё совсем недавно, мягко перебирал её каштановые волосы, а солнце гладило лицо своими тёплыми прикосновениями. Весь мир, казалось, застыл, в ожидании чего-то такого, что должно было непременно вот-вот случиться, и Макс чувствовал, что его затягивает в этот таинственный сговор, словно в речной водоворот, и он совсем не желал бороться с этим. Макс смотрел в бездонные глаза Дины, и почти физически ощущал её медленное и ещё робкое движение к нему, и сам, подчиняясь неведомым ему до сих пор силам, отвечал ей своим встречным движением к ней, приближаясь губами к её полураскрытым губам…

Пронзительный вой армейской сирены заставил девушку отпрянуть, так и не завершив движения. Макс попытался удержать её, но Дина, зачем-то отворачиваясь, шептала о том, что ей надо идти. Макс и сам знал, что означает эта сирена, и знал это слишком хорошо, а потому проклинал её сейчас всеми известными ему страшными проклятиями. Общий сбор на базе всегда оказывался не вовремя.

- Увидимся, Максик! Прости… - уже убегая, обернулась к нему Дина, и Макс мог бы поклясться, что в тот момент он увидел блеснувшие в её глазах слёзы…

 

- Не буду пудрить вам мозги, парни: дело предстоит серьёзное, - капитан мерил резкими шагами узкое пространство от стены до стены, постоянно забывая о своей раненой руке, в устрашающей повязке висевшей на груди, и морщась от боли, так же постоянно вспоминая о ней при каждом неловком движении.

Более двух десятков человек, собранных здесь, сгрудились в тесном пространстве, как попало: кто стоял, кто сидел на нижних нарах, кто свешивался с верхних. Капитан был строг по части дисциплины, но перед заданием такого рода вольности допускались им безоговорочно. Макс никак не мог заставить себя слушать внимательно: его мысли постоянно крутились вокруг так не во время прерванной встречи с Диной. Но общий сбор мог быть вызван только веской причиной, а веской причиной сейчас могло быть всё что угодно.

- Как вы знаете, сил у нас немного, а грэгги, будем откровенны, сейчас по-прежнему сильны, - капитан остановился и посмотрел на слушателей. - Старый химический завод, что к югу отсюда, вернее, его развалины, вчера был ими захвачен, а мы потеряли последние три штурмовика, так что воздушного прикрытия в ближайшем будущем ожидать не приходится. Сверху мы теперь открыты.

Выдержав паузу и подождав пока умолкнет настороженный шёпот, капитан продолжил:

- Наши части в данный момент сильно потрёпаны, поэтому переходят в глубокую оборону. Но! Но, парни, для нас как всегда есть дело, и это дело мне сейчас, чёрт возьми, не по душе! Не по душе потому, что я о нём ничего не знаю. Есть приказ: выделить группу в составе шести-семи моих ребят под командование некоего офицера разведки, о котором мне тоже ничего не известно, для выполнения какого-то чрезвычайно секретного задания в районе того самого химического завода, который только что захватили грэгги. О подробностях не сообщается. Доложить в течение двух часов. Всё!

Новая пауза продлилась дольше предыдущей.

- Итак, слишком много всего неизвестного. Слишком много. И, скажу честно, мне это совсем не нравится, парни. Поскольку я не знаю, на какого рода смерть я вас посылаю, мне нужны добровольцы. А я с остальными героями останусь присматривать здесь за девчонками из медицинской, - как всегда, чувства юмора у капитана было не отнять.

Остаться с ним не желал никто, и это, как все знали, огорчало его, потому что он, если бы не рука, в сто раз охотнее сам бы пошёл на задание, чем послал кого-то из своих парней.

Макс, как единственный офицер в звании старшего лейтенанта, воспользовался этой привилегией не задумываясь, и был назначен командиром сформированного отряда. Под его командование после минутных раздумий капитан определил Ангела, Фрейда, Викинга, Хакера и Волка, которые, за исключением последнего, который вообще никогда не испытывал эмоций, казались настолько довольными, как будто собрались на новогоднюю вечеринку.

На сборы оставался час, поэтому мысли о Дине Макс оставил «на потом», а сам занялся приготовлениями к заданию, хотя готовиться особенно было нечего. Через двадцать семь минут его отряд был в сборе и ожидал дальнейших приказаний у входа в штаб.

Макс последний раз перед отправкой осмотрел всех своих. На добродушном лице Ангела – двухметрового гиганта с голубыми глазами и руками, способными без проблем согнуть стальной прут толщиной в палец, – сияла улыбка. На коленях у него покоилась любимая игрушка – ПКМ – пулемёт крупнокалиберный, модернизированный, свинченный с какой-то самоходки и приспособленный для ручного использования. Эту махину никто, кроме самого Ангела, и поднять то не мог, не говоря уж об использовании по назначению. Волк, прозванный так за вечное своё молчание и любовь к уединению, говорили, до войны был хирургом. Его страстью были ножи, с которыми он никогда не расставался, постоянно поигрывая с одним из них. Плазменный резак находился в его ведении. Крепкий, коренастый Фрейд курил, воспользовавшись вынужденным перерывом. Прозвище своё он получил из-за какой-то давней истории с некими девушками, насчёт которой очень не любил распространяться. Он был лучшим механиком из всех, кого Макс когда-либо знал: никто бы не удивился, если бы он одной левой и вслепую разобрал бы танк, а потом точно таким же образом собрал бы его. Причем, танк, наверняка, стал бы ездить лучше, чем раньше. Хакер – компьютерный гений, - закрыв глаза и прислонившись к стене, как всегда, слушал плеер, что-то напевая себе под нос, а светловолосый Викинг неторопливо наводил на лице боевую раскраску. Всё было нормально, и Макс пошел докладывать о готовности выступать.

Через десять минут весь небольшой отряд уже располагался на борту выделенного им приземистого, похожего на жука в камуфляже, армейского броневика в ожидании прибытия офицера разведки, под командование которого они переходили. Фрейд осваивался на месте водителя, Ангел прилаживал свой ПКМ на крышу, Викинг, забравшись внутрь броневика, уснул, устроившись где-то рядом с оглушительно работающим двигателем, остальные лениво отдыхали на броне, ловя драгоценные лучи солнца. Через несколько минут ожидания, наконец, из-за угла показалась фигура, направившаяся в их сторону, и в ней Макс вдруг узнал Дину.

 

Броневик, с которого сняли всё вооружение и форсировали двигатель в угоду скорости и манёвренности, нёсся на юг в сторону захваченного химического завода, на ходу преодолевая все препятствия. Фрейд был отличным водителем, а управлять броневиком ему было, что ходить, поэтому движение вперёд было неотвратимым, как святое возмездие. Дина – к ней, как к лейтенанту армейской разведки, перешло командование отрядом, – так ничего и не сказала о цели их задания, сославшись на его полную секретность. Необходимо было как можно ближе и незаметнее подобраться к химическому заводу, захваченному грэггами. В задачу группы Макса входило обеспечение безопасности Дины и выполнение её приказов.

Прошло уже больше часа, как броневик выехал с базы, а Макс так и не обмолвился ещё ни словом наедине с Диной. Она делала вид, что никогда раньше Макса не видела, и хотя это неприятно задело его, он тоже ничем не выдавал того, что знаком с ней. В стальной коробке броневика было душно, и Макс вылез наверх. Разбрызгивая грязь и воду от талого снега, вездеход ломал редкую молодую поросль, встречавшуюся на пути, и через пластины активной брони, нагретые ярким солнцем за день, передавалась Максу сдерживаемая мощь боевой машины. Дина тоже была «на крыше», подставляя своё лицо встречному ветру.

«Как быстро всё меняется», - думал Макс, глядя на стремительно несущийся мимо пейзаж. Ещё утром он дарил цветы Дине и тонул в её глазах, а сейчас она сидит рядом с ним в бронежилете, увешанная оружием, почти до неузнаваемости изменившаяся из-за этого, и старательно отводит взгляд, словно боясь, что Макс прочтёт её мысли. Ещё утром мир, казалось, был пропитан нежностью и спокойствием, а теперь он угрожающе потемнел и насторожился, словно зверь, подстерегающий добычу. И добычей этой должна стать такая хрупкая Дина. Ну почему именно она должна выполнять это чёртово задание! Что, у них там – в разведке – парней, что ли, нет, что они посылают в неизвестность девчонку?.. Словно прочитав мысли Макса, Дина обернулась к нему:

- Я сама вызвалась идти, потому что я хорошо знаю этот завод – у меня там работали родители. И, Макс… я не знала, что здесь будешь ты…

- А какое это, чёрт возьми, имеет значение? – взорвался Макс. – Ты появляешься здесь, делаешь вид, что всё само собой разумеется, и ты должна ехать в это адово пекло, слово крутой морской пехотинец, а не сопливая девчонка, которая на передовой всего неделю после офицерских курсов! Скажи мне, ты хоть раз была на задании? В бою? Хоть раз стреляла не по мишени, а во врага? Видела, как умирают твои товарищи? Дьявол! Ну почему они послали именно тебя!..

Глаза Дины сузились от злости:

- Ах, папочка нашёлся, тоже мне! Да что ты знаешь обо мне, чтобы так говорить? «Сопливая девчонка»! Ты думаешь, что я такое слабое создание? Что я мамина дочка какая-то? Черта с два! Если я только что из училища, то это ещё не говорит о том, что я ненавижу этих грэггов и иже с ними, меньше, чем вы! А если я женщина, то учти, что это ещё не повод обвинять меня в трусости или слабости!

Дина отвернулась, дрожа от еле сдерживаемого негодования. Макс опешил от такого потока эмоций, не зная, что и сказать в ответ. Он тронул её за плечо, но девушка резким движением, даже не оборачиваясь, сбросила его руку.

- Извини, - раскаялся Макс, – я не хотел тебя обидеть. Не сердись, пожалуйста… Я был не прав.

- Ну и что с того? – Дина ещё злилась.

- Прости, но я, правда, не хотел тебя обидеть, - Макс опять коснулся её плеча. На этот раз никаких контрдействий не последовало. Дина обернулась к нему, и Макс с облегчением заметил, что обида улеглась.

- Но почему ты? – не сдержал вопроса Макс.

- Так надо… - тихо ответила Дина, и в её глазах снова блеснула печаль.

Броневик, вминая в грязь только что взошедшие у подножия высокого холма подснежники, остановился так резко, что Макс и Дина едва не слетели с брони.

- Что за чёрт! – выругался Макс, восстанавливая равновесие. – Фрейд, какого дьявола?

В ответ голова Ангела, показавшаяся из люка, улыбнулась до ушей и возвестила:

- Приехали! Химзавод.

Дина легко спрыгнула на землю и начала забираться на холм. Макс последовал за ней, стараясь не отставать. Поднявшись и найдя место посуше, они залегли на вершине, укрывшись за голыми ветвями каких-то чахлых кустиков. Опустив на глаза стереоскоп или иначе – стереоскопические очки, державшиеся до этого у неё на каске, Дина принялась рассматривать расстилавшуюся перед ними долину. Надев свои «очки», Макс последовал её примеру.

При многократном увеличении чувствительной электронной оптикой можно было рассмотреть любую деталь пейзажа. Чуть вдалеке высились корпуса полуразрушенного в ходе боёв завода. Когда-то он выпускал начинку для ракет, а ещё раньше – удобрения. Теперь он ничего не выпускал, перейдя к грэггам. До него от холмов простиралось несколько сотен метров выжженного пространства, где-то укрытого грязными разводами снега, а кое-где уже поросшего молодой травой. Становилось темно, но стереоскоп позволял легко видеть и в полном мраке, поэтому Макс без особых проблем засёк по крайней мере три орудийные установки в развалинах завода, кроме того тепловое излучение выдало местонахождение нескольких десятков живых организмов, скорее всего, «зомби». Сколько еще техники и солдат находилось на заводе, можно было только гадать. Неизвестным было и количество самих грэггов.

Дина посмотрела на часы:

- Отлично, через двенадцать минут начнётся. Нам надо быть готовыми.

Они спустились к броневику. Дина в двух словах описала обстановку:

- В двадцать тридцать для нашего прикрытия будет осуществлён отвлекающий манёвр: имитация нападения на химзавод. Наши обстреляют грэггов с запада, и, надеюсь, основные силы противника будут стянуты в ту сторону. Наша с вами задача: как можно быстрее проскочить это голое поле перед заводом и занять позицию в развалинах. Я надеюсь на то, что нас не заметят, в связи с атакой на западе. Если нас обнаружат, прорываться до развалин будем с боем. Задача ясна? Какие вопросы?

Фрейд хлопнул по броне вездехода:

- Эту железку оставляем здесь?

- Нет, нам нужна скорость для прорыва, мы поедем в ней до самого завода.

- Но в ней мы будем гораздо более уязвимы, чем если бы мы…

Дина перебила его:

- Я же сказала, что нам необходимо как можно быстрее проводить операцию, иначе нас засекут и всё провалится. Поэтому будем использовать броневик так долго, насколько это возможно. Надеюсь, он будет нам ещё хоть какой-то дополнительной защитой.

- Что будет, когда мы закрепимся в развалинах? – Волк был, как всегда, невозмутим, поигрывая своим ножом.

- Ждите моих инструкций, - коротко ответила Дина. – Если меня убьют, отходите на базу. Ещё вопросы?

Вопросов больше не было.

- Тогда вперёд!

Все по очереди заняли места внутри бронированной коробки. Макс с сожалением задраил люк, и опустился на лавку рядом с Викингом. Дина заняла место командира перед экраном перископа. Как всегда перед боем, Макса охватило волнующее чувство азарта, смешенное с лёгкими волнами беспричинного страха, который всегда отступал, едва раздавались первые выстрелы, уступая место лихорадочной напряженности нервов и обострённости всех чувств. Это ощущение пьянило сильнее любого вина, и, поймав взгляд Дины, Макс заметил такое же возбуждение, овладевшее ею. Даже воздух, казалось, наэлектризовался от томительного ожидания, сконцентрированного в таком маленьком пространстве. Из-за миниатюрных телефонов общей связи, закреплённых у каждого в ушах, грохот двигателя доносился динамически приглушённо. Макс поправил микрофон, который как обычно мягкой пластиной крепился прямо на шее, прилегая к связкам, и в это время услышал немного охрипший голос Дины:

- Время. Начали!

Броневик рванулся с места, быстро набирая скорость. Макс ещё раз проверил стереоскоп – прицел послушно бегал, повинуясь движению его зрачков, оставалось лишь нажать на спуск автомата, – и через бойницу в корпусе взглянул наружу.

Вся западная сторона неба полыхала. Вначале Макс подумал, что это закат, но звуки взрывов, доносившиеся даже в бронированную гробницу вездехода, развеяли эту иллюзию. Наверное, сегодня солнце, испугавшись, садилось на востоке, а на западе от взрывов горела земля. «Чёртово пекло!» - подумал Макс, глядя на зарево, и чувствуя толчки от взрывов, несмотря на тряску броневика. В сером сумраке вездеход тенью скользил по бездорожью, стараясь как можно сильнее слиться с израненной землёй.

Они уже преодолели две трети пути до развалин, когда их обнаружили.

- Левее!! – отчаянно закричала Дина, и Фрейд резко швырнул броневик в сторону. Через мгновение ракета разорвалась буквально в метре от правого борта, подтолкнув машину взрывной волной. Кто-то крепко выругался. Сердце Макса забилось где-то под горлом: их раскрыли. Броневик, лишённый вооружения, был практически идеальной мишенью на гладкой равнине. Уничтожение этой мишени было только делом времени. Единственное преимущество, которым они обладали, была скорость и манёвренность. Этим и воспользовался Фрейд.

Ураган огня, который последовал вслед за первой ракетой, пришёлся по броне. Её пластины детонировали и спасали корпус от полного разрушения, в то время как электронные ловушки сводили с ума боеголовки ракет, стараясь отвести их в сторону. Фрейд искусно маневрировал, подбираясь к развалинам под шквалом огня. Корпус броневика сотрясался от разрывов, и всем было ясно, что долго броня не протянет. Через несколько секунд электромагнитный импульс, посланный грэггами с какого-то излучателя, полностью вывел из строя всю бортовую электронику, и, как Макс понял, Фрейд перешёл на ручное управление.

До развалин оставались считанные метры, когда сильнейший удар сотряс тяжёлую машину, едва не опрокинув её. Броневик развернулся на месте и застыл. Если бы не наушники, барабанные перепонки мгновенно лопнули бы от грохота взрыва, остановившего броневик. Внутри резко запахло гарью, откуда-то потянул едкий чёрный дым.

- Всем на выход! Быстро!! – заорал Макс, сознавая, что неподвижный вездеход расстреляют за секунды.

Дважды повторять не пришлось. Нижний люк был уже открыт, и в нём уже исчезал Викинг. За ним, словно змеи, последовали остальные. Дина заупрямилась, желая, как командир, вылезти последней, но Макс буквально вытолкнул её из броневика, задыхаясь в дыму.

Уже зная, что увидит, и холодея от этого предчувствия, Макс всё же заглянул в закуток водителя. Покорёженные страшной силой ударной волны рычаги управления и вывороченная неестественным образом панель почти расплющили тело Фрейда, вжав его в деформировавшуюся переборку. Вместо ног водителя осталось какое-то кровавое месиво. Стереоочки разбились, и мёртвые глаза смотрели куда-то вверх, а от едкого дыма в них блестели слёзы…

 

Откатившись в сторону от пылающего броневика, Макс огляделся, стараясь не позволить захватить себя мыслям о Фрейде. Бой только начинался, и надо было думать о живых. В нескольких метрах правее, за бетонными блоками, Макс увидел лицо Хакера, и, пригнувшись, бегом перебрался туда.

- Где Фрейд? – это был Ангел.

- Убит… Мы за ним вернёмся… после.

Пару долгих секунд все молчали.

- Где-то здесь должен быть подземный туннель, ведущий на завод - раздался в наушниках голос Дины. - Нужно найти вход. Я примерно знаю, где он. Я пошла, прикройте!

- Волк, Викинг, - быстро прикинув, где кто находится, распорядился Макс. – Будьте с ней. Мы вас прикроем. Ангел, ты где?

- Я слева от вас, сейчас меня увидите! – Ангел, как всегда, был доволен. Его ПКМ Макс заметил рядом с полуразрушенной стеной корпуса. Хакер переместился правее, прикрывая фланг. Развалины и равнина, по которой могли добраться до них грэгги, с занятых позиций просматривались отлично. Вдали показались несколько броневиков, направляющихся к ним.

- Ангел, у нас гости, - предупредил Макс.

- Я вижу, - отозвался тот. – Они своё получат, не волнуйся!

Из ранца за спиной Макс достал несколько магазинов с бронебойными полуреактивными разрывными патронами – хорошие штуки, обладающие невероятной убойной силой, прозванные «осами». В подствольнике уже имелась пара небольших ракет, но Макс извлек из ранца ещё полдюжины таких же. Несколько ручных плазменных гранат тоже оказались не лишними. Наконец, включив на стереоскопе подсветку цели и убедившись, что Хакера и Ангела прицел выделяет зелёным, а противника – красным, Макс приготовился достойно встретить приближающихся гостей.

 

Грэгги напали на Землю неожиданно. Точнее, земляне были совсем не готовы к такому повороту событий. Когда три линейных корабля пришельцев вышли на околоземную орбиту, было уже поздно использовать «тяжёлую артиллерию». Грэгги не хотели уничтожать планету, им были нужны именно люди, и поэтому они высадились на Землю. Но и они тоже просчитались, желая захватить контроль над Землёй за три дня. Грэгги столкнулись с таким яростным сопротивлением, которого они совсем не ожидали. Им приходилось отвоёвывать буквально каждый клочок земли: люди стояли насмерть, понимая, что отступать некуда. И план грэггов о быстрой победе с треском провалился: война шла уже несколько месяцев. Но грэгги во много раз превосходили землян технически, но что самое главное – они старались захватывать людей живыми и делали из них «зомби».

Раса грэггов была очень древней. Вероятно, она зародилась на миллионы лет раньше, чем жизнь на Земле. По крайней мере, это мнение учёных. И несколько тысяч лет назад грэгги поняли, что вымирают.

С точки зрения человека, грэгги – это существа-паразиты. У грэггов нет разделения по половому признаку, только по кастовому. Их можно разделить на так называемых Старейшин и грэггов-рабочих. Первые осуществляют телепатический контроль за колонией, то есть за всеми грэггами-рабочими, и в то же время являются продолжателями рода, в определённый момент откладывая личинки (до сотен тысяч за раз) в тело какого-либо живого организма, внутри которого начинает паразитировать юный грэгг-рабочий. Постепенно развиваясь в чужом теле, грэгг полностью контролирует мозг, поэтому в качестве тела-донора должен выступать организм, обладающий достаточно развитым разумом. Например, человек. В процессе роста грэгг совершенно перестраивает метаболизм чужого организма, изменяя клеточный состав тканей и формируя себе своё родное тело, то есть постепенно мутирует в привычную для себя аморфную форму с множеством ложноножек и выростов. На родной планете в качестве доноров выступала ещё одна раса, с которой грэгги жили в таком «симбиозе» тысячи лет, пока грэггов-рабочих не стало слишком много, а Старейшин очень мало. Возможно, даже меньше сотни.

Дело в том, что из тысяч личинок, которые откладывают грэгги-старейшины, лишь одна или две могут вырасти в Старейшину из грэгга-рабочего, который не обладает репродуктивной функцией и служит лишь для заботы о породивших его и выполнении их приказов. И с течением времени таких потенциальных продолжателей рода становилось всё меньше. Поэтому стал необходим приток свежей крови. Грэгги отправились завоёвывать новые планеты. Одной из них стала Земля.

За время войны землянам удалось уничтожить лишь несколько Старейшин: отчасти потому, что тех вообще осталось очень немного, и потому, что грэгги берегли их как зеницу ока. Личинки, которые откладывают Старейшины, грэгги сохраняют специальным образом, а потом вводят их в мозг пленённых людей, превращая тех в «зомби». С этого момента человек перестаёт существовать, и рождается новый грэгг. Несколько недель он ходит в обличие человека, пока процессы мутации не становятся слишком явными, а потом человеческие черты узнать становится всё труднее и труднее, пока грэгг окончательно не примет свою первозданную форму.

 

Машины быстро приближались, и вскоре стало ясно, что это три лёгких танка на воздушной подушке. К броне прижимались несколько фигур, скорее всего, «зомби». Как только танки подойдут ближе, они спрыгнут с брони и вступят в бой, стараясь захватить пленных.

- Хакер, давай! – скомандовал Макс, зная, что тот держит танки на прицеле переносной ракетной установки – очень громоздкой, но достаточно эффективной против такого рода целей.

Самонаводящаяся ракета, прочертив огненный след, устремилась к бронированным машинам. Вторая последовала за ней. Два взрыва, последовавших почти одновременно, заставили один из танков прекратить движение. Слева гулко застучал ПКМ Ангела: пули, попадая по броне, вызывали яркие вспышки, - танки словно заискрились. Прицелившись, Макс выпустил пару ракет по ближайшей машине. Эффекта было мало, - танк, не сбавляя скорости, приближался. Его башня повернулась, и яркий сгусток плазмы прочертил темноту. Расплавленный бетон брызнул во все стороны. Что-то ухнуло за спиной Макса, и на него полетели кирпичные крошки и обломки арматуры. Ещё одна ракета взорвалась левее, и яркий сноп огня на мгновение разогнал темноту.

«Похоже, пленные им не нужны», - подумал Макс, осторожно выгладывая из-за укрытия. Танки были уже близко, и «зомби», сидевшие на броне, спрыгнув на ходу, осторожно приближались, используя любые возможные укрытия. Пулемёт Ангела не прекращал огрызаться, а потому танки перенесли свой огонь в его сторону. Последние две ракеты, выпущенные Хакером, попали в цель: одна из машин вспыхнула и закружилась на месте. Длинной очередью Макс уложил одного из «зомби», подбиравшегося справа. Перезарядив подствольник, Макс выпустил все ракеты в сторону последнего танка, с удовлетворением отметив, что ещё на одного нападавшего стало меньше.

- Кажется, Ангелу туго! - донёсся голос Хакера.

- Я прикрою его, держи фланг, - ответил Макс, приподнимаясь, чтобы бросить гранату. Несколько тупых ударов в грудь сбили его с ног, отбросив назад и лишая дыхания. Несколько секунд ушло на то, чтобы наконец вздохнуть и понять, что бронежилет выдержал все попадания.

«Хорошо, что не бронебойные», - Макс ощупал руку, и с облегчением узнал, что пуля лишь поцарапала кожу, и кость не задета. Плазменный луч опять прочертил небо над головой, уходя в сторону. «Попади он, а не пуля, я бы синяками не отделался», - подумалось Максу. Сорвав с пояса универсальную аптечку, он прижал её к ране. Несколько мгновений ушло на автоматическое определение ранения, анализ возможного заражения и метода лечения, и последующие пара уколов сняли боль и вероятность отравления возможным ядом с пули. Убрав аптечку и борясь с внезапной слабостью, вызванной уколами, Макс всё же приподнялся и метнул гранату. Последний танк тоже дымился, видимо, благодаря стараниям Ангела. «Зомби» залегли и вели ураганный огонь по его позиции, не давая тому высунуться. Макс отлично видел некоторых из них, чем и воспользовался, прицельно уничтожая противника. Справа к нему короткими очередями присоединился Хакер. «Зомби» не выдержали, и побежали. Ангел со своим пулемётом, больше похожим на пушку, делал их отступление ещё более быстрым.

Но отдыхать не пришлось.

- Воздух! – это, кажется, был Хакер.

Макс поднял голову: на минимальной высоте к ним неслись две «тарелки» - небольшие беспилотные истребители с лазерными пушками на борту. Для лазерных установок такого рода требовалась уйма энергии, но грэгги не скупились. Помимо «тарелок», которые были уже совсем близко, Макс заметил развёртывающиеся вдалеке танки и несколько быстроходных и маневренных скутеров с пехотой гораздо ближе. Через минуту все они будут здесь.

«Хана нам», - почему-то очень спокойно подумал Макс, перезаряжая автомат.

- …Ребята, мы нашли туннель! – донёсся голос Дины. – Метров сто к юго-западу. Отходите!

- Вы как раз вовремя, а то становится жарко! Отходим, мужики! – скомандовал Макс.

«Тарелки» сделали глубокий вираж, заходя над целью, и с пронзительным визгом выпустили яркие лучи лазеров, разрезающие бетон, словно масло. Вокруг Макса стало рушиться всё, что ещё могло упасть, поднимая клубы пыли и каменных брызг. Истребители пронеслись над самой головой, уходя вверх.

- Ангел, чёрт тебя побери, отходим! – заорал Макс, увидев, что гигант прилаживает ПКМ, чтобы стрелять по «тарелкам». – Тебя что, приказ не касается?!

Что-то пробурчав, Ангел побежал вслед за Максом к спасительному лазу в туннель.

Сто метров для человека с полной боевой амуницией – какое никакое, но расстояние. Когда Макс подбегал к люку, открывающему вход в туннель, то чувствовал себя не лучшим образом. Истребители заложили ещё один вираж, и осколки камней, разлетающиеся в разные стороны от залпа «тарелок», заставили его мешком рухнуть на землю. Сильные руки Викинга втащили Макса в узкую горловину лаза. Рядом он заметил Дину в надвинутой как у новобранца каске, и Хакера, прибывшего раньше. Волк прикрывал тылы в глубине тоннеля.

- Где Ангел? – оглядываясь, поинтересовался Макс.

- Ещё не было. А он не с тобой?

Совсем рядом застучал ПКМ, объясняя причину отсутствия своего владельца. Чертыхаясь, Макс полез из туннеля:

- Я за этим идиотом, а вы пока углубляйтесь в туннель…

- Вообще-то это я здесь отдаю приказы, - начала Дина, недовольно сведя брови.

- Вот и отлично. Распорядись занимать позицию, а я приведу Ангела, - отрезал Макс и, пригибаясь, побежал в сторону выстрелов. Бежать было недалеко: Ангел лежал под обломками стены в нескольких метрах, удобно пристроив свой пулемёт на прутьях арматуры. Грэгги были уже рядом, отвечая непрерывным огнём, и юркие «тарелки» опять заходили на цель.

- Какого дьявола ты здесь дела… - начал было Макс, плюхнувшись рядом с Ангелом, но осёкся, увидев, что тот весь в крови. – Ты ранен?!

Тот повернул к нему своё лицо, и окровавленные губы ответили грустной улыбкой.

- Я плох, командир… Долго не протяну, уходите, - прохрипел Ангел, выплёвывая кровь.

Тут только Макс увидел гигантский обломок бетонного перекрытия, рухнувший, видимо, от выстрелов «тарелок», который буквально пригвоздил гиганта к земле, навалившись на него сверху. Макс почувствовал, как невольно холодеют руки, и лицо покрывается испариной.

- Кости… целы?.. – спросил Макс, понимая всю бессмысленность своего вопроса: под такой глыбой бетона даже камни раскрошились бы, не то, что человеческие кости.

- Похоже, сломан позвоночник… но я ещё какое-то время продержусь… - дыхание давалось Ангелу с трудом, но он не выпускал любимый ПКМ из рук.

- Перестань, мы тебя вытащим, - попытался Макс убедить самого себя, срывая с пояса аптечку и прижимая её к запястью Ангела. Несколько мгновений на уколы обезболивающего, опустошившие все запасы, и индикатор показал, что больше ничего невозможно сделать.

- Уходи, - Ангел выплюнул сгусток крови и посмотрел на Макса. – Уходи, говорю! Прощай…

На Макса заново нахлынули звуки боя: опять с визгом пронеслись где-то над головой истребители, вспарывая ночь яркими молниями лазеров, загрохотали рядом взрывы ракет и танковых снарядов, приближающиеся скутеры прочерчивали пунктиры трассирующих пуль.

- Прощай, Ангел, - прошептал Макс и коснулся руки друга. Тот, не оборачиваясь, кивнул, перезаряжая пулемёт.

Уходя вглубь по туннелю вслед за остальными, Макс ясно различал гулкие очереди ПКМа, прикрывающего их отход…

 

Металл по краям надреза был ярко-белым и плавился от плазменной струи, по мере удаления от края он тускнел, переходил от ослепительно-алого до тускло-серого цвета двери. В сыром и затхлом воздухе подземелья ясно чувствовался запах озона, смешивающийся с вонью горелой резины и пластика. Соединив края надреза, Волк выключил резак. Шов в виде неровного овала, медленно остывая, ярко светился в темноте туннеля.

- Все готовы? – спросил Макс.

Дина кивнула головой, сильнее сжимая автомат. Волк проверял свой резак, - он-то был готов всегда. Хакер, как обычно, одним ухом слушал любимый “The Offspring”. Викинг, подойдя к двери, ждал знака.

- Давай! – кивнула ему Дина. Викинг поднажал плечом на бронированную дверь, закрывающую путь вперёд, и вырезанный полуметровой толщины лист с грохотом упал на каменный пол, открывая проход.

И оттуда полезли грэгги.

Конечно, можно было ожидать, что они будут ждать за дверью. Конечно, все вроде бы были готовы к этому. Но всё равно атака оказалась неожиданной и жестокой.

Первым упал Викинг. Он стоял ближе всех к двери, а потому принял в себя все первые пули, выпущенные грэггами. Их залп практически отшвырнул парня назад, и Макс буквально перед самым своим лицом увидел его изрешечённый бронежилет. Ещё до того, как мёртвое тело рухнуло на камни пола, Макс знал, словно видел это собственными глазами, что десятки пуль – бронебойных, разрывных, со смещённым центром тяжести – превратили Викинга в месиво из порванных мышц, обломков костей и разорванных в клочья вен и артерий.

Из прохода в туннель полезли грэгги. Здесь были и «зомби» в солдатском камуфляже с изуродованными мутацией лицами и телами, и желеобразные полупрозрачные грэгги, чьи парализующие щупальца и ядовитые железы были не менее опасны в бою, чем автоматы бывших людей.

- Отходим!! – заорал Макс, выпуская в нападающих длинную очередь. Попятившись, он увлёк за собой Дину, которая застыла в ступоре. Краем глаза он увидел, как Хакер невозмутимо посылает в грэггов гранату за гранатой из своего подствольника, а Волк отсекает атакующих из автомата.

- Беги! – крикнул Макс Дине, подталкивая её вглубь туннеля, откуда они недавно пришли, и оборачиваясь, чтобы прикрывать её. – Беги!!

Ракета, как показалось Максу, разорвалась прямо под его ногами. Сноп огня осветил туннель, а волна горячего воздуха подхватила человека, словно песчинку, и швырнула далеко назад. Ударившись головой о стену, Макс осел на землю, нелепо подломив руку, и, прежде чем погрузиться во мрак, увидел, как рушащиеся камни с перекрытия потолка скрывают от него Хакера, облепленного со всех сторон грэггами, и Волка с одним ножом в руке против полчищ окруживших его «зомби»…

 

Сознание медленно возвращалось в пульсирующую болью вселенную. Красные круги плыли перед глазами, а голову словно сжимали железным обручем, пытаясь её расплющить, как сказочный плод авокадо. Боль огненными струйками прокатывалась по телу, и Макс решил, что он пока ещё жив.

«Что с Диной?» - молнией пронеслась мысль. С трудом разлепив веки, Макс понял, что находится в полной темноте. Сырой запах застоявшегося воздуха ясно говорил о подземелье. «Значит, я ещё в туннеле», - решил Макс и попытался пошевелить рукой. Это ему удалось, несмотря на яркую вспышку боли во всём теле. «Интересно, что у меня всё-таки цело?» - подумал Макс.

В ответ на его движение рядом послышался шорох, и голос Дины шепотом спросил:

- Ты очнулся?

«Жива!» - радостно понял Макс.

- Вроде как… - Макс попытался приподняться.

- Лежи, лежи! – ласковые руки уложили его обратно, вытерли чем-то холодным и влажным выступившую от напряжения испарину.

«Чёрт возьми, как хорошо!» - улыбнулся про себя Макс, но новый приступ боли заставил его сильнее стиснуть зубы.

- Как сильно я ранен? – спросил он. – Ноги целы?

- Целы… - после некоторой паузы ответила Дина. – Только вот не совсем…

- Ходить смогу?

- Да… но не скоро. Тебе срочно надо в госпиталь.

- Тогда будем выбираться! - как можно более бодро провозгласил Макс, стараясь не думать о своих ногах. – Что там с грэггами?

- Из-за взрывов туннель обрушился… Нас едва не завалило, но и грэггам теперь оттуда путь закрыт.

- Сколько прошло времени, пока я тут валялся…

- Часа два. Нам действительно необходимо уходить отсюда; грэгги знают, где мы, и в любой момент могут нагрянуть сюда.

- Прежде чем мы двинемся, может, скажешь, что же за задание у тебя такое, ради которого мы здесь?

Дина немного замялась. Макс пытался рассмотреть в кромешной темноте выражение её лица, но это удавалось плохо.

- Я должна была уничтожить Старейшину грэггов, - наконец произнесла Дина.

- Ничего себе!..

- Вся операция должна была проходить со всей возможной секретностью, так как Старейшины обладают телепатией, хотя до сих пор и не известно, могут ли они читать мысли людей. Скорее всего, могут…

- Но какого чёрта именно ты руководишь этой операцией?

По какому-то неуловимому движению воздуха Макс уловил, что девушка улыбнулась.

- Ты, наверное, слышал, что наши вчера уничтожили ещё один крейсер грэггов на орбите? Так вот, к нам в разведку поступила информация, что некоторые, находившиеся на корабле, спаслись, и среди них, возможно, и Старейшина. Один из последних. И он находится… или находился… здесь, на заводе. Грэгги, конечно, как можно быстрее эвакуируют его в тыл, поэтому наша операция должна была быть столь внезапной. А я возглавила её только потому, что в данный момент была единственной, кто может противостоять возможному телепатическому контакту со Старейшиной и не допустить утечки информации о цели нашего задания. Грэгги не должны были узнать, куда мы хотим проникнуть и для чего. Вот поэтому я и руководила операцией…

- Так, значит, ты…

- Не волнуйся, мысли я читать не умею, просто я обладаю способностью не дать прочитать свои мысли кому-то другому. Старейшине, например. Хотя сейчас это не важно: всё равно наш план провалился, а твои товарищи погибли… Прости…

- И они там в это твоей разведке надеялись, что мы всемером сможем уничтожить три сотни грэггов, сравнять с землёй их позиции, залезть в эту канализацию, найти здесь логово Старейшин, где, наверняка, не один десяток этих прозрачных ядовитых тварей, раздолбать там всё и вся, а попутно устранить какого-то там Старейшину?! Так что ли? – Макс давно так не злился. Он даже не знал точно, на кого он злится больше: то ли на бравых генералов, пославших сюда девчонку, то ли на себя самого, который сейчас настолько беспомощен, что не сможет её защитить, если придётся это делать.

- Ты всё сказал? – Дина была абсолютна спокойна.

- Да… - выдохнул Макс. Ему действительно больше нечего было сказать.

- Нет, мы просто планировали устранить Старейшину, что, возможно, привело бы к тому, что армия грэггов без его телепатического контроля стала бы неуправляемой, а это, следовательно, приблизило бы нашу победу.

- Давай я лучше попытаюсь встать на ноги, - это было всё, что мог ответить Макс.

Подняться ему удалось далеко не с первой попытки, да и то, опершись на Дину и превозмогая всплески боли. Но и это было что-то: теперь они могли передвигаться.

- Ну что, тронулись? – Макс сделал первый шаг.

- Постой, - Дина стояла так близко, что Макс чувствовал её дыхание на своей щеке, а её волосы щекотали кожу. – Пообещай, что ты выполнишь одну просьбу.

- Какую?

- Нет, ты вначале пообещай!

- Как же я могу, не зная, что ты имеешь в виду?

Дина молчала.

- Что я должен сделать? – сдался Макс.

- Пообещай мне, что если вдруг так случиться – если вдруг, – что не будет другого выхода и я сама не смогу это сделать, то ты не позволишь им превратить меня в «зомби», ты избавишь меня от этой пытки и нажмёшь курок. Обещай!.. Я прошу тебя!

- Дина, милая, о чём ты… - Макс не договорил. Какой-то лёгкий шум привлёк его внимание, но ещё до того, как он успел схватиться за оружие, резкая боль пронзила мозг, разливаясь по всему телу и лишая возможности двинуться. Рядом вскрикнула Дина: наверное, увидев окружающих их грэггов. «Парализатор!» - Макс тяжелым мешком оседал на пол. – «Странно, конечно, что они не применили его раньше». Мышцы словно сковало льдом, а мозг уже с трудом воспринимал окружающую действительность. «Что же будет с Диной?» - мелькнула последняя мысль, и Макс снова провалился в бездонный омут…

 

…Мир кружился вокруг своей оси, выписывая немыслимые спирали. Приоткрыть веки, которые, казалось, словно налились свинцом, оказалось почти непосильной задачей. Едва справляясь с головокружением, Макс все силы бросил на борьбу с непослушными мышцами, которые совершенно не желали подчиняться. Спустя вечность веки поддались, и сквозь ресницы в глаза всё же проник тусклый свет. Мир потихоньку начал замедлять своё вращение, пока не остановился совсем. Мысли путались и не желали приходить в порядок, к тому же нестерпимо хотелось пить. Борьба за право видеть отняла все оставшиеся силы, и Макс удивился, насколько он ослаб, зато боль от раненых ног говорила, что он пока ещё жив.

Он находился в каком-то просторном помещении, залитом серым светом, исходящим неизвестно откуда. Судя по бесформенным остаткам каких-то механизмов, это раньше был один из цехов завода, ныне используемый грэггами для своих целей. Макс не мог повернуть голову и рассмотреть всё более подробно, но и при ограниченном обзоре становилось ясно, что грэггов тут достаточно. «Как в муравейник попал», - невесело усмехнулся про себя Макс. Луч парализатора, применённого грэггами, скорее всего, прошёл вскользь, потому что чувствительность начала медленно возвращаться к мышцам, а вместе с ней возвращалась и боль. Но даже не это больше заботило Макса. Продолжая свой осмотр, Макс убедился, что его, видимо, хотя и притащили сюда, посчитали практически мёртвым, а потому даже не потрудились обыскать, как следует: на правом бедре по-прежнему болталась кобура с пистолетом.
«Что с Диной?», - не давала покоя мысль. Пытаясь повернуть голову и не имея возможности даже поморщиться от боли, Макс краем глаза всё же заметил девушку. При виде Дины Макс скрипнул зубами: её грэгги, видимо, посчитали опасной, приковав к какой-то колонне, даже несмотря на действие парализатора. Дина была без сознания. Девушку обезоружили, сорвали бронежилет и куртку, и её хрупкая безжизненная фигурка, такая одинокая и беззащитная, словно молнией поразила Макса. Он почувствовал, как от осознания собственного бессилия и ненависти к снующим здесь грэггам, так поступившим с этой девчонкой, на глаза наворачиваются злые слёзы.

Не обращая внимания на дикую боль в медленно оживающем теле, Макс потянулся к кобуре. Парализованная рука слушалась крайне неохотно, а потому каждый миллиметр до пистолета давался с трудом. Грэгги, занятые чем-то своим, никакого внимания на Макса не обращали, и это было ему только на руку. Наконец, пальцы нащупали клапан кобуры и начали бороться с застёжкой. Когда и это препятствие было устранено, пот заливал Максу глаза, а сердце бешено колотилось, словно он только что пробежал олимпийскую дистанцию.

В это время что-то изменилось в зале. Грэгги уже не совершали беспорядочных перемещений, как раньше. И Макс понял почему: в проходе медленно продвигался вперёд Старейшина. Макс первый раз видел его, – людям вообще нечасто удавалось увидеть главных грэггов, – но безошибочно узнал в нем Старейшину, может быть, последнего во Вселенной. Этот грэгг был крупнее других и двигался с трудом и очень медленно. Его кожа была не прозрачной, как у остальных грэггов, а словно покрытой какой-то серой дымкой, как волосы – сединой. Он был намного старше даже самого старого грэгга, которого когда-либо видел Макс, его тело казалось дряблым и совсем бесформенным. Казалось, он может вот-вот умереть от старости, настолько он был древним. Грэгги, повинуясь его незримому приказу, расступились, давая возможность Старейшине приблизиться к пленной девушке.

Дина уже очнулась, но парализованные мышцы не давали ей возможности даже шелохнуться, делая её тело неподвижной статуей. Только глаза двигались, пытаясь отыскать какой-нибудь выход, путь для спасения. Но Макс лучше неё знал, что выхода нет, а потому его переполнял страх. Страх за Дину. Страх за то, что с ней случиться дальше.

Старейшина приблизился вплотную к беспомощной девушке и заглянул ей в лицо. Макс не знал, что хотел увидеть старый грэгг в глазах человека. Может быть, страх перед ним, страх за свою жизнь, которая должна сейчас закончиться, чтобы дать жизнь новому грэггу? Может, Старейшина хотел прочитать мысли и узнать все сокровенные тайны? Хотя, зачем они ему нужны? Скорее всего, грэгг испытывал простое любопытство и смотрел на девушку, как человек смотрит на кролика, не пытаясь понять, что того тревожит.

Несколько мгновений Старейшина и Дина смотрели друг на друга, а потом грэгг прикоснулся к ней. Макс хорошо знал, что сейчас произойдёт. Щупальца грэгга захватят, как в тиски, голову девушки, не давая ей шелохнутся. Узкий и полый внутри отросток, ставший твёрдым и острым, как игла, пронзит череп или на затылке, или через глазницу, дойдёт до мозга и впрыснет жидкость, содержащую личинки грэгга. Далее для Дины наступит долгая и мучительнейшая агония. Воспалением будут охвачены все нервные центры организма, в первую очередь необходимые для перестройки клеток человека в клетки грэгга. Несколько дней Дина, ещё оставаясь собой, будет испытывать боль, равную которой даже невозможно вообразить. Затем контроль над функциями организма возьмёт на себя зародыш нового существа. Боль исчезнет, а вместе с ней и Дина, превратившись в «зомби» - некое подобие кокона, из которого потом появится «бабочка» – новый грэгг. Макс знал всё это слишком хорошо. А, поймав взгляд Дины, понял, что она понимает это ничуть не хуже его самого.

В её взгляде, устремлённом к нему, была только огромная любовь и мольба. Дина не могла говорить, но ей это и не было столь необходимо, - её глаза говорили так ясно, что слова становились лишними. Слёзы мешали видеть, но Макс практически ощущал поток любви, исходящей от Дины. «Я люблю тебя, милый», - говорил её взгляд. – «Но ты же знаешь, что другого выхода у нас нет. Ты должен это сделать… ради меня. Старейшина должен быть уничтожен».

Тяжёлая рукоять пистолета удобно устроилась в ладони. Предохранитель снят. Кумулятивный патрон в стволе ждёт своего мгновения. Палец привычно лежит на курке, остаётся только нажать. Вот только мишень…

Глаза Старейшины… Макс впервые увидел их взгляд, устремлённый на него. Грэгг заметил пистолет в его руке и всё понял. Макс видел это по глазам. Но в этих глазах была одна лишь усталость. Ни страха смерти, ни желания убивать, - одна неземная безграничная тоска, от которой замирало сердце. Старейшина сам оказался заложником своего народа, повелевая им и выполняя его волю всю свою жизнь, не имея возможности отказаться, выбрать свой путь или умереть. Наверное, он давно искал смерти, и сейчас чувствовал облегчение, увидев свою судьбу в руках человека.

Макс знал, что у него будет время только на один выстрел. Лишь одна пуля принесёт смерть. Убив Старейшину, Макс обрекает Дину на мучительную агонию, потому что её всё равно обратят в грэгга. А выстрелить самому в любимую, единственную, родную?.. Макс чувствовал, что задыхается...

Макс видел, словно во сне, как медленно-медленно грэгги поворачиваются к нему, как бросаются к Старейшине, чтобы закрыть его своими телами от выстрела, как поднимают оружие «зомби», устремляясь к лежащему человеку… Один выстрел, только один. Макс отчётливо вспомнил, как пахли первые подснежники, которые он дарил Дине ещё так недавно, услышал, как наяву, её радостный смех. В её глазах, обращённых к нему сейчас, Макс различил ту же грусть и любовь, что и при их свидании тогда, уже так давно. «Скоро весна…» - сказал Макс или подумал, но глаза Дины ободряюще улыбнулись ему, всё поняв.

Макс поднял пистолет и выстрелил.