Зеркальный коридор. Глава пятнадцатая

Предыдущая глава: http://www.proza.ru/2015/10/08/2258


                ОБРЕТЕНИЕ ВЛАДЕЛЬЦА


А на утро как раз и началась пора удивлений.
Дима открыл глаза, и первое, что его удивило, так это то, что за окном уже светало. Вика проснулась следом за ним, сладко потянулась и… взгляд её упал на часы в углу. Она так и замерла. Стрелки показывали не шесть часов, а без двадцати девять. И что удивительно: часы тикали – маятник аккуратно покачивался.

Дима понял Викин немой вопрос, а она, в свою очередь, – его непроизнесённый ответ. Но самое интересное они заметили не сразу.
Поначалу казалось, что в комнате стало как-то по-другому. Вроде бы те же самые вещи, мебель, но не покидало ощущение чего-то отсутствующего. И тут Вика чуть даже не подскочила:

– Дима, смотри! Того зеркала нет!

Знакомого старинного зеркала действительно не было. Но на его месте стояло другое – более простенькое и скромное на вид, хотя по габаритам почти такое же.

– Значит, получилось, – сказал Дима. – Он не отдал его. И события пошли развиваться по другому руслу…

– То есть, оно сейчас на том же самом месте, в той же самой квартире? – спросила Вика. – А как же тот мальчик? Что, интересно, с ним стало?

– А вот это нам и предстоит очень скоро выяснить…

                * * *
 
Это был последний их день пребывания в доме Генриха Карловича, ибо уже настало время возвращаться обратно в Москву. Праздники отшумели… Правда, впереди ещё намечался Старый Новый Год. Но это уже будет в будний день, да и праздновать его будут намного скромнее.

Генрих Карлович и Павел Валентинович давно уже поднялись, пили чай на кухне и беседовали.

– Что-то вы сегодня, ребятки, разоспались, – улыбнулся Генрих Карлович, лишь только Дима и Вика появились в дверях. – Я уж не стал вас будить. Думаю, дело молодое…

И по-доброму подмигнул Павлу Валентиновичу.

– Давайте-ка завтракать. Паша вот яичницу сделал с ветчиной. Я пробовал – очень вкусно… Вам чай или кофе?

Дима выбрал чай – фруктовый, как он и любил, а Вика – кофе с молоком.

– Генрих Карлович, – спросил Дима, когда уже сидел за столом. – А зеркало в той комнате, в которой мы ночевали, давно у Вас?

– Давно. Ещё до войны приобрели вместе с Розочкой. Она выбирала.

– А больше никакого не было?

– Никакого. Я как остался без Розы, так и поставил его там. Мне-то оно за ненадобностью. Это она всё возле него крутилась, примеряла наряды. А я так, лишь мельком, бывало, гляну, поправлю чубчик и всё…

Дима, как ни старался аккуратнее спрашивать, но всё равно застал немного старика врасплох.

– А что стало с Веней?

– С каким? Ах, с Венечкой… А откуда вы про него знаете? Ну, да… я, наверное, рассказывал… Память совсем плохая стала… Венечка пропал без вести ещё в блокаду.

– То есть авиабомба не разрушила их дом?

– Нет.

– А при каких обстоятельствах он пропал?

– Фаина Аркадьевна и Веня остались одни после смерти его родителей. Бабушка его сильно болела, он ухаживал за ней… Ах, бедный, бедный ребёнок, столько лишений перенёс… Потом Фаина Аркадьевна умерла. Мы хотели забрать его к себе – не одному же ему быть. А он пропал… Я думаю, за чем-нибудь вышел из дома, а время-то страшное было. Люди постоянно пропадали – кто на улице замёрзнет, кто под обстрел попадёт, а кого и… ужасно об этом говорить… в общем, от дикого голода частенько случаи каннибализма происходили. Это после того, как всех домашних животных и птиц в городе извели… Ну, вы меня понимаете…

Ребята кивнули. Может быть, даже непроизвольно. А может быть…
Интересно, душа запоминает свою прежнюю жизнь или перед новой – вся информация начисто стирается?

– А кто сейчас там живёт, не знаете?

– Нет, друзья мои, не знаю. Квартиру потом, как бесхозную, другим хозяевам отдали. А я туда больше и не заявлялся…

                * * *

После завтрака, разузнав у Генриха Карловича адрес, где жила семья Вениамина, Дима предложил Вике прогуляться до того самого места. Это было недалеко – на соседней улице Чехова, граничащей с улицей Некрасова. 
Улица эта до 1923 года носила название Эртелев переулок и получила своё название по фамилии домовладельца, генерала, участника Отечественной войны 1812 года, обер-полицмейстера Эртеля. В 1923 же году была переименована в память о писателе Антоне Павловиче Чехове. Застроена также была доходными домами, как и почти весь центр Петербурга в конце XIX – начале XX веков.

Дверь в квартиру на последнем этаже была ничем непримечательной, даже, может быть, и пообшарпаннее остальных. Видимо, жильцы не особо беспокоились о своей жилплощади. А как говорится, по одёжке встречают.

«Представляю, что там внутри…» – подумал Дима.
А Вика уже нажала на кнопку звонка.

Открыли не сразу. Кто-то долго возился с замком – скорее всего, он был не особо исправным. Потом с цепочкой. Наконец, в узком проёме показалась половина лица какой-то старушки.

– А, пришли, всё-таки?

Дима с Викой удивлённо переглянулись и пожали плечами.
Старушка между тем открыла дверь уже пошире и, развернувшись, пошамкала внутрь квартиры. Не поворачивая головы, бросила:
– Проходите, не наводите мне тут сквозняков…

Дима пропустил Вику вперёд и сам зашёл. Стали снимать обувь.
Голос старушки уже тем временем доносился из глубины одной из комнат:
– Я так и решила для себя – отдам первому, кто сегодня придёт.

– Простите, что отдадите? – не понял Дима.

Последовала продолжительная пауза. Дима с Викой прошли чуть вперёд и замерли на пороге первой комнаты.
Но вдруг старушка появилась совсем рядом, из боковой комнаты:
– Ну, что вы тут мнётесь? Сказала же, проходите.

Ребята сделали несколько шагов вперёд.

– Ну так вот… Намучилась я с этим зеркалом. Оно как заколдованное – всех покупателей разгоняет. Придут – уйдут, ничего толком не объяснив. А то и вовсе не приходят, хотя мы и договаривались. А сегодня сон вижу: зеркало снится. И как будто бы голос какой-то из вне: мол, отдай зеркало за просто так тому, кто сегодня придёт. Никаких денег не бери, ибо это будет истинный хозяин… Вот такие дела. Так, значит, это ты будешь хозяином этого антиквариата?

Она смерила Диму снизу вверх и обратно.

– Я вообще-то думала, что будет посолиднее владелец… Так что, давайте, забирайте и ступайте с Богом. Мне ещё дела делать – не переделать.

Зеркало стояло у окна, и не узнать его было невозможно. То самое – работы Бенвенуто Челлини, признанного скульптора и художника, а по совместительству ещё мага и алхимика.
Дима подошёл поближе к зеркалу, и какая-то приятная волна обдала его с ног до головы. Зеркало заждалось своего истинного владельца…


Окончание: http://www.proza.ru/2015/10/10/894