Глава 11

Розмари вернулась домой очень поздно. Она бросила своё платье, испачканное кровью в стиральную машину, умылась, почистила зубы и легла спать. Ей было плевать на всё и на всех в данный момент. Невыносимая усталость пыталась усыпить Розмари, как только она легла в свою мягкую кровать и укрылась одеялом. Но Мари твердила:
«Ты ужасный человек. Тебя никто не такой не полюбит».
От этого её самооценка сама по себе разрушалась, хоть и по маленьким кусочка. Зато теперь Розмари уже не чувствовала себя самоуверенно, как было всегда. А та тьма, которая жила в ней, поглощала её с новой силой. И мучила её, и мучила.
Генри больше никогда не полюбит её – он слишком сильно в ней разочаровался. О чём она думала, когда твердила ему о том, что не верит в любовь? Зачем, если она ещё тогда этого не могла понять. Теперь у неё больше никого нет. Генри был последним.
Покойный Питер так и являлся ей – она почти засыпала. Он говорил что-то ужасное, что Розмари дьявол во плоти. Не мог простить её за это, поэтому всё время кричал.
Когда он успокоился, Розмари спросила его:
«Как там? Наверху, - с любопытством смотрела она него. – Ты сейчас в раю?»
«Я в раю, - сухо ответил Питер, опустив глаза. Но ему хотелось столько всего рассказать. – Знаешь, Розмари. Это прекрасное место. Странно, что многие люди боятся смерти. Они боятся перейти в лучший мир».
«Это хорошо, - искренне улыбнулась Розмари. – Тогда почему ты так злишься?»
«Наверное потому, что я слишком молод для такого. – Питер оглянулся. – Я ещё столько всего сделать мог, того, что не позволено здесь. Я не был готов в смерти. Всё-таки в жизни на земле есть большое преимущество – мы можем чувствовать. Здесь же, мы полностью этого лишены... Я бы многое отдал, чтобы снова испытать, как лёгкие разрываются от смеха. Или как к горлу подступает холодный ком, когда очень сильно боишься чего-то».
Питер тяжело вздохнул и посмотрел на Розмари.
«Люди наоборот пытаются этого избежать. Они не хотят чувствовать...»
«Они многое теряют. Ведь это всего лишь депрессия, которая лишает многие жизни».
«Вас там много?»
«Наверное больше, чем есть людей на земле. У нас совершенно другая жизнь».
«Спасибо, Питер».
«Спасибо, Розмари».

В школе ничего не менялось. Всё те же ученики, те же учителя. Та же еда. Розмари смотрела на них и видела, что её жизнь, наверное, самая интересная и страшная из всех жизней в этой школе. Но она не знала, и могла только предполагать, что кто-то из них, возможно висел на волоске от смерти или его спас ангел. Может быть у какой-то из этих девушек парень вампир или может быть у какого-нибудь парня девушка ведьма – этого она точно знать не могла. Но тот факт, что она ещё не в психушке благодаря её маме очень радовал её и не позволял ей кому-то завидовать.
Она проходила по коридору, прижимала учебники к себе и чувствовала себя лишней. В этом мире среди этих обычных подростков. Потому что никто её не понимал. Порой Розмари хотела убежать, но она знала, что бежать ей некуда. Бежать было совсем некуда.
В столовой Розмари снова ела небольшое яблочко, которое совсем не утолял голод. Она не хотела есть только из принципа. Мари считала, что обычная школьная еда ей не подходит. А Розмари просто не могла есть эту еду. И никогда не ела в школе. Никто не обращал внимания на то, что она не ела во время ленча. А если спрашивали, то она отвечала, что не голодна. Когда-то дома происходило то же. Она ничего не ела, а только делала вид, что ест. Потом она относила еду бездомным собачкам. Собак она очень сильно любила. Всё-таки в ней есть благородство.
Читая свою книгу, Розмари старалась ни о чём не думать. Генри заставил её это сделать. Она заметила, что кто-то смотрел на неё, и пыталась не обращать внимания. Он смотрела на неё, пока ему накладывали еду в тарелку. Не потому, что он делал это специально, а потому, что ему нравилось смотреть на неё. А Розмари смотрела на него, потому что хотела показать насколько ей плевать. Она смотрела на него, дожидаясь когда сдастся. И он сдался. Генри направился к столику, где его ждали... Розмари сжала зубы так сильно, что стала побаливать голова. Его ждали Зои, Рита и Джессика.
Розмари почувствовала, как в груди словно кости треснули. Она поморщилась и снова уткнулась в книгу, чтобы не видеть этого. И чтобы никто не видел, как ей вдруг стало грустно и одиноко.
«Я потеряла его, - сказала Роза. – Его больше нет».
Но Мари не отвечала.
Вообще, всё было ужасно. Одна Лора поднимала ей настроение.
- Эй! Розмарин, что-то не так? – спрашивала она, когда Розмари была не в духе. – Ну ответь, Розмарин, в чём дело?
А Розмари не могла не улыбаться, когда слышала это.
- Не называй меня так, - стараясь держать хмурое выражение лица говорила она.
- Хорошо, Розмарин. Не буду. А что не так?
Так и было сейчас. Розмари засмеялась.
- Всё хорошо, - сказала Роза и легла на кровать. – Всё прекрасно.
- Я твоя сестра, - напомнила Лора и села рядом с ней. – Ты можешь всё рассказывать.
- А ты не скажешь маме? – подмигнула Розмари.
Лора засветилась.
- Нет, конечно!
Розмари перестала улыбаться.
- Я снова убила человека. Питера Гейнса. И я очень сожалею. Понимаешь, Лора, я уже совсем сошла с ума. Генри поцеловал меня, а я, зная, что люблю его, не ответила ему, - грустно говорила она. – И почему меня всё время преследуют маньяки?
- Маньяки?
- Да. Вчера убила одного.
- Господи, Роза!
- Лора! Что могла сделать? Защищайся или умри. Он мне вчера так в шею вцепился, что я чуть не задохнулась... Смотри.
Розмари убрала волосы и указала на тёмно-синие пятна. Их было два – одни маленький, другой побольше.
- Синяки... Что он хотел сделать?
- Сама знаешь.
- Нечего было по кладбищам бродить ночью!
Роза закрыла глаза. К горлу подступили слёзы.
- Я не могла. Я просто сидела и всё.
Так они сидели о болтали о чём-то. О своём. Лора тоже делилась с сестрой новостями, о том, что с ней никто не дружит, и что мальчики слишком сильно засматриваются на неё. Ведь Лора была просто маленьким ангелочком, который приковывал взгляды и заставлял завидовать другим её красоте.
Вечером Розмари решила посидеть с книжкой в парке. Снова под тем фонарём, снова на той скамейке. Давно она там не сидела. Вот только книжка другая. И нет Генри. Грустно, так стало.
Розмари никак не могла сосредоточиться на книге – мыслей стало вдвое больше. Она перечитывала и перечитывала одну и ту же строчку сотый раз, думая, какое отношение она имеет к книге. Поняв, она задумывалась о чём-то, сама не понимая, как это происходит. И она снова и снова перечитывала новые строчки, потому что что-то ей мешало.
Небо давно уже не синего, а фиолетового цвета, на котором зажигалось всё больше и больше звёзд. Под фонарём оно казалось и вовсе чёрным. Розмари глубоко вздохнула и закрыла глаза. Сегодня что-то совсем похолодало. Холодный воздух ударил в нос и, словно разбудил её. Она посмотрела на часы. Время пол одиннадцатого, а завтра в школу. Делать здесь всё равно больше нечего. И ждать больше незачем.
Розмари встала и направилась по плохо-освещённой улице. Сейчас для неё самым главным страхом в такое позднее время были машины. Все боятся, машин, когда уже совсем становится темно. И дорог многие боятся. Особенно в такое время. По улицам бродит убийца – люди всё ещё не могут успокоиться из-за четырёх недавних убийств -, а на дорогах машины, водители которых могут оказаться пьяными или просто плоховидящими. Но Розмари очень сильно боялась дорог. И вечером переходить дорогу, это то же, что прыгать в реку с моста – или ты всплывёшь, или остаешься в ней.
Однажды, Розмари видела, как человека сбила машина, прямо у неё на глазах. Ей тогда было всего четырнадцать лет. К тому времени мысли о смерти уже не раз посещали её голову. У неё уже была пара шрамов на запястье. Вот только она совсем не хотела умирать. Просто ей было приятно чувствовать боль, а потом видеть кровь. Да, многие только из-за этого и вскрывают вены. Не для того, чтобы умереть, а чтобы пронаблюдать.
Была зима, на улице темнело очень быстро. Розмари возвращалась домой после гимнастики – она ходила туда уже семь лет. В голове крутилась мелодия Бетховена – «Мелодия слёз», под которую они скоро будут выступать в соседнем городе. Она идеально знала все движения: сначала она должна медленно, рассчитывая каждый свой шаг встать на середину площадки и вытянуть руки вверх... Розмари нужно было выступить одной, чего она очень сильно опасалась.
Следом за ней шла её напарница – с ней она будет выступать в следующем номере. Девушку звали Джо Ларссон, она такого же роста, как и Розмари. Поэтому их поставили вместе. Они неплохо ладили. Даже Розмари нравилось слушать её рассказы из жизни. Её жизнь была действительно интересной.
Родители Джо жили отдельно, но всегда могли прийти друг другу на помощь – они развелись, когда ей всего шесть лет. Всё было хорошо. Без ссор. С тех пор Джо жила у мамы в Лос-Анджелесе, где она и родилась. Отец понял, что девочка не может жить без матери. А мама у неё была замечательная: добрая, но в меру строгая, красивая и женственная, всегда поощряла дочь за новые достижения в развитие. Например, когда Джо научилась играть на пианино, её мама купила настоящее пианино в дом (Джо занималась в музыкальной школе), на котором девочка играла каждый день, без остановки.
Также, на каникулы Джо уезжала к папе в Канаду. Он всегда был ей очень рад. Сейчас у него есть новая жена, которая очень полюбила девочку, а Джо полюбила её. После развода её отец начал много путешествовать. Так сказать, «нашёл смысл жизни». Больше всего ему нравилось ездить в Ирландию. Не раз уже приезжал туда. Там он и встретил свою будущую жену – Клару.
Иногда, бывало, что Джо очень везло и она могла поехать с папой в какую-нибудь страну, в которой никогда не была. Первая страна – Ирландия. Пара решила взять её с собой на родину Клары, чтобы поближе познакомиться и всё такое. Конечно, у многих это вызывало недовольство, мол привёз с собой дочь бывшей жены.
С тех пор Джо побывала во многих странах, которые находились не очень далеко от Северной и Южной Америки. И поднималась на самый верх «Эйфелевой башни» в Париже, и сфотографировалась у «Биг Бена» в Лондоне, и рассмотрела поближе Красную площадь в Москве...
Больше всего они путешествовали в Европе. И рассказы у Джо всегда были яркими красочными. Её всегда было приятно слушать.
Розмари и не думала о том, что она может врать – она слишком хорошо рассказывала о своей жизни. Она уже знала о неё многое, поэтому Розмари просто не испытывала к ней никакого отвращения.
- Розмари... – подбежала к ней Джо.
- Роза, - поправила Розмари.
У Розы и Мари в то время были какие-то разногласия, которые вообще-то не имели никакого значения.
Джо вздохнула и поправила шапку, которая была немного велика. Она старалась дышать ровно, но на улице было очень холодно, чтобы можно было дышать полной грудью. Джо откинула свои золотистые локоны волос (у неё были длинные волосы) и произнесла:
- Роза... – сказала она и запнулась.
Некоторое время она смотрела куда-то вдаль и пыталась на чём-то сосредоточиться. Но она никак не могла.
- Что? – не выдержала Розмари и посмотрела на неё.
- Чёрт, я забыла, что хотела сказать! – вплеснула рука Джо.
- Значит, это было неважно, - сделала вывод Роза.
- Да, скорее всего, так оно и есть. Но я постараюсь вспомнить, - и шмыгнула носом.
Розмари невольно улыбнулась. Какая же она всё-таки смешная.
- Тебе уже не надоело ходить на гимнастику? – вдруг спросила Джо. – Правда, я уже хожу шесть лет, а она мне ничего не дала, кроме того, что я хорошо держу себя в форме. Плюс растяжка.
- Я думала над этим. Странно, что я вообще её ещё не бросила.
- Да, это странно. Я много слышала о депрессии.
- И что?
- Странно, что ты не решила просто всё бросить.
- Думаю, если я пережила это, значит это больше не вернётся.
- Надейся. Вообще-то, обычно это происходит с шестнадцати. 
- Думаешь?
- Нет. Я ничего не знаю об этом. Как ты узнала, что это депрессия?
- А почему ты решила, что у меня была депрессия?
- Все признаки депрессии на лицо.
- На лицо?
- Ты ни с кем не разговаривала, старалась держать спокойствие, но у тебя это не всегда получалось. Ты слишком сильно разражалась, если можно так сказать. У тебя была постоянная усталость, отсутствие сил. Ты не ходила на тренировку месяц. Всегда была сонной, ходила так, словно сейчас упадёшь и уснёшь. Ничего не ела и не пила на протяжении всего учебного дня. Не смотри на меня так. – Джо попыталась скрыть улыбку. – Я наблюдала за тобой. А ещё, я заметила шрамы на руке. Ты реально себе вены резала?
- Ты маньяк?! – удивилась Розмари и засмеялась. – По-моему, это больше походит на какое-то заболевание, чем на депрессию.
- Даже не знаю.
Джо долго старалась не смеяться. Мимо них пробежал какой-то мальчик, лет десяти, издавая какие-то странные звуки. Розмари его не заметила, а вот Джо засмеялась.
- Что смешного? – спросила Розмари, уже давно забывшая просто свою «шутку».
- Ничего, - еле сдерживаясь пробормотала она.
После этого, Джо засмеялась ещё сильнее. Её смех был очень заразителен. Спустя минуту, Джо уже не могла идти из-за смеха, а Розмари, всё время спрашивая «что случилось?» или «ты успокоишься уже?», сама нем могла перестать смеяться. Было очень глупо, нелепо и смешно.
Потом Джо резко перестала смеяться, что заставило Розмари засмеяться ещё сильнее.
- Ну всё, хватит! – возмутилась Джо, но смех снова подступал к ней. – Розмари, не смешно!
- Ой, - вскрикнула Розмари и набрала воздуха в лёгкие, чтобы перестать смеяться. Выдохнув, она спросила. – А в чём вообще дело? Это был реальный приступ.
- Ты не видела? – удивилась Джо, стараясь не пускать в голову того мальчика. – Мальчик только что пробежал.
- И что?
Джо согнула колени, чтобы сделаться чуть ниже и развела локти. Надула щёки и сказала:
- Он вот так пробежал.
Она пробежала метров пять и обратно, изображая того странного мальчика, который, по-видимому, изображал гориллу. При этом она кричала «Бо! Бо! Бо!» и «А-а-а!», каким-то грубым голосом. Розмари снова засмеялась.
- А я даже не обратила внимания на него!
Тогда они уже подходили к дому Джо, который находился через квартал от места их нахождения. Стило только перейти дорогу и останется пройти совсем немного.
- Кстати, а почему ты решила пойти со мной?
- Мне страшно, - призналась Джо. – Сама знаешь, всякие маньяки, воры, убийцы ходят. А уже темно, так что...
Они подходили к дороге, где Джо почти никогда не ходила. Зато, так она могла сократить минуты две ходьбы до дома. Повсюду были фонари, а вот здесь их не было. Какие-то хулиганы выбили лампочки камнями. Одни вопрос: зачем это делать? Людей было мало, но достаточно, чтобы не чувствовать себя уж слишком одиноким зимним вечером на этом перекрёстке. А, как известно, на перекрёстках мало кто переходит дорогу.
- Эй, ты что? Пошли обойдём! – запротестовала Розмари. Ей ещё тогда дороги особо не нравились, и относилась она к ним с осторожностью. – Здесь даже пешеходного перехода нет.
Но Джо это не волновало.
- Пошли.
- Джо... – тихо сказала Розмари, неуверенная в её решении.
Джо огляделась. Машин почти не было, а если и были, то очень далеко. Но разве можно хорошо оглядеться на перекрёстке?
- Роза! – не выдержала Джо и пошла по дороге.
Некоторое время Розмари смотрела на неё, а потом всё-таки решилась и сделала несколько шагов. Всё, что освещало улицу, так это неоновые вывески магазинов, особенно перед Рождеством. Казалось, здесь нет машин. Казалось, что опасности нет. Но разве на дорогах бывает безопасно?
А вчера был большой снегопад. Некоторые улицы ещё не расчистили. Люди просто растоптали тропки и сделали из неё, что-то похожее на лёд. Грязный лёд. Девушки на каблуках ещё могли пройти – у них острые каблуки -, а вот мужчины и дети с тонкими подошвами на обуви не всегда могли прости это «испытание».
На дорогах та же проблема, только машин больше. Правда в этом районе живёт не так уж много народу. И машин меньше. А значит, машины не успели бы за день полностью исчерпать весь снег на асфальте. Следовательно – на дорогах, пусть и чище, но лёд. А ведь многие водители ещё не успели поменять шины.
И он был одним из этих водителей той самой машины, которая не смогла вовремя затормозить.
Джо уже прошла половину и собиралась ускорять шаг. Розмари резко повернула голову. Свет фар ослепил её, и она подалась назад. Перед глазами промелькнула спина Джо и половина её лица.
Она тоже увидела это.
- ДЖО!!! – со всей мочи выкрикнула Розмари. Но это ничего не могло дать.
Послышался её крик. Скрип тормозов. Удар об капот. Стекло.
Через минут десять Розмари пришла в себя. Голова кружилась, а перед глазами всё плыло. Кажется, Розмари сильно ударилась, когда поскользнулась на дороге. Сначала, Розмари подумала, что ничего не произошло.
«Что случилось?»
«Джо, где Джо?!»
Звуки «скорой помощи», напомнили ей, что она снова в реальности. Звуки «скорой помощи», напомнили ей, что она снова в реальности. И, как все, наверное, уже догадались, Джо не сумели спасти. Дело в том, что она и сама по себе была не очень здоровым ребёнком: у неё было больное сердце и проблемы с лёгкими, поэтому она всегда нуждалась в ингаляторе, когда бегала слишком много.
Джо пару раз вздохнула, приоткрыла глаза и обнаружила, что захлёбывается своей собственной кровью. Каждое движение пронзало её ужасной болью.
Водитель обернулся и посмотрел прямо ей в глаза. Его лицо выражало испуг, жалость и ужас. Он покачал головой и отвернулся от неё. Следом водитель захлопнул дверцу машины и нажал на газ.

И вот сейчас, Розмари смотрела на дорогу, отделяющую её от того проспекта, где она жила. Главный вопрос: как она ходила раньше? А вот так. Розмари всегда выбирала пути, где машин меньше и людей больше. Но сейчас, было наоборот. Сейчас был самый «час-пик».
Пятница – это означало, что люди торопятся домой, поскорее к своей семье или родным. Многие люди просто гуляют, потому что завтра выходной. Машин было очень много, и они пролетали мимо на такой большой скорости, что было удивительно, как полиция этого не видит. А где сейчас полиция? Неужели они тоже сейчас торопятся поскорее домой? Но именно в пятницу может произойти что-то ужасное.
Например, машинист какой-нибудь громадины задавит маленького человечка.
И сейчас, на этой дороге, стояла бедная собачка, с чёрным пятном на мордочке. Она жалобно скулила, пытаясь позвать кого-то на помощь и увернуться от направляющейся к ней машины.
Розмари покачнулась. Она не могла отвести взгляда от собачки. Это он или она?
«Мари, не смотри на неё!» - приказала Роза, стараясь отвернуться от дороги.
И тут бедняга словила взгляд Розмари.  Чёрные, поблёскивающие от света фар глаза, смотрели на неё с мольбой. Собака залаяла и чуть подалась назад, но тут же отскочила. Страх полностью поглотил её. Она боялась двигаться и вообще, делать какие-либо движения.
- Мари перестань... – тихо сказала Роза, пристально вглядываясь в глаза собачки. Ей и самой было её жалко.
Собаку и Розмари отделяло всего метров восемь. Девушка уже с каждым шагом старалась дотянуться до неё, но это было бесполезно. Хоть бы кто остановился!
На несколько секунд все машины буквально исчезли. Это было очень странно и пугающе. Последняя машина проехала секунду назад, а встречная так и не появилась. Но Розмари было некогда думать, что машина может снова вернуться, а самое главное когда. Она просто начала звать собачку, чтобы поскорее взять её к себе.
- Ну же! Давай! Ко мне! – радостно закричала Розмари.
Собачонка высунула язык и, стараясь как можно быстрее добраться до другого конца дороги, направилась к Розмари. Она будто почувствовала боль собаки, когда увидела, что она сильно хромает. Правая передняя лапа была страшно вывихнула в бок, так что было ясно, насколько сильно эта бедняжка мучилась. Лапа была вся в крови и испачкана грязью.
«О, Господи!»
Но это была не самая большая проблема. Кажется, время, которое было дано, на спасение собачки истекло. А она уже была близка к своей цели.
По той прямой, на которую собака только что ступила своей здоровой лапой ехала машина. Нет, она не ехала. Она летела! И как такое вообще возможно! Почему никто не хочет, чтобы животное было в безопасности?!
- Нет, стой! – закричала Розмари, руками пытаясь отогнать собаку назад. – Я кому сказала! Назад!
Машина была уже так близко. Розмари сама не заметила, как оказалась на дороге.
- НАЗАД!!! – едва не срывая голос кричала она.
А собака всё ковыляла и ковыляла до Розы.
Два метра.
Три метра.
Розмари повернула голову в сторону машины, и её снова ослепили фары. Она сейчас умрёт! Нежели это правда?
Всего один метр.
Кто-то дёрнул её за руку и Розмари припала к дорожному знаку.
Собачка остановилась. Они смотрели друг на друга какую-то долю секунды. Последний взгляд. А ведь Роза уже так сильно полюбила её.
Её сбила машина, которая даже не пыталась остановиться. Розмари отвернулась и чуть не заплакала. На неё накатил такой ужас, что даже не слёзы не могли пойти. Она просто смотрела на мёртвое тело пушистого комочка. Немного грязного и пыльного, но в целом, очень милого и такого желанного.