Хищный цветок. Глава 7

Билл все стоял и стоял в оцепенении не в силах заставить себя двинуться с места. В голове пульсировала одна единственная очень простая мысль -  «Зачем ты ввязался во все это, моряк?». Вотчина пирата – морские просторы, задача пирата незатейлива – грабеж толстосумов и торгашей, награда пирата – бутылка рома, да веселый дебош. К черту всех этих колдунов, демонов, принцесс и легкую наживу! К черту Консулат с его посулами! Капитану стоило как можно скорее вернуться к остаткам своей команды, к новому кораблю, к прежней фривольной и свободной жизни. Вот только…только надо проверить, как там эта Гертруда, жива ли? Внутренний голос морского волка запротестовал - «Зачем тебе это? От нее лишь одни беды! Беги, пока можешь!». Но, на свою беду, Билл его не послушал. Только взглянуть одним глазком, коли жива – оттащить ее подальше от этой бойни и сразу к кораблю. Решившись, капитан подошел к неподвижно лежащей колдунье, откинул с некрасивого лица прядь окровавленных волос и поднес свое черное ухо к губам Гертруды – послушать дыхание. Несмотря на ужасные раны, колдунья прерывисто и хрипло дышала, хоть и одного взгляда на нее хватало, чтобы понять – долго не протянет. А затем произошло странное. Некромантша медленно открыла мутные зеленые глаза, резким движением села на землю, а потом и вовсе поднялась на подкашивающиеся ноги. Больше всего это походило на то, что какой-то невидимый кукловод дергал за веревочки переломанную куклу. Глухой, будто доносящийся уже с того света, голос хрипло произнес:
- Ты…ты донесешь вести обо всем случившемся до моего наставника, пират.
Начавший потихоньку пятиться назад Билли все же ответил:
- Ты, верно, рассудком повредилась, колдунья. Учитель твой, чтоб его черти взяли, чай, в столице сидит за тысячи миль от нас. Да и повидаться с ним у меня что-то нет никакого желания.
Гертруда хрипло засмеялась, но этот надсадный смех быстро превратился в кашель. Когда дыхание колдуньи немного успокоилось, она сообщила:
- Ты пройдешь тропами мертвых, Билл, и прибудешь в Город Шести Башен уже сегодня. Но, вот незадача, живым этот путь заказан напрочь.
Капитан больше не слушал ее, туго натянутая струна самообладания моряка с жалобным звоном лопнула, он развернулся и побежал во весь опор, как не бегал еще никогда до этого. Свежий северный воздух обжигал испорченные курением легкие, бешено колотилось сердце, а ноги все быстрее и быстрее разгоняли ставшее необычайно легким тело. Скоро все эти ощущения ушли, Билл порхал, как пушинка, как мотылек или бабочка, сам поражаясь собственному проворству. Когда он все-таки решился обернуться, вдалеке у вывороченных демоном ворот Грейграса пират разглядел два неподвижно лежащих тела. Зрение морского волка также обрело необыкновенную четкость и остроту, так что в одном их них он без труда угадал эту проклятую некромантшу, а вот второе…второе было облачено в те же одежды, что и сам Билл, да и вообще было пирату чем-то знакомо. Слишком хорошо знакомо.

Калеб Перечница, прозванный так за острый язык и ехидную манеру общения, неспешно катился по тракту в повозке, запряженной двумя славными мохнатыми лошадками, направляясь в Регал – центральный город провинции Нордклиф. Точнее его целью был даже не сам Регал, а небольшой развал, устроенный у его западных ворот. Будучи торговцем, Перечница рассчитывал сбыть там хотя бы часть из подмороженной и подгнившей брюквы, доверху заполнявшей его крытую телегу. Этот сомнительный товар Калеб сторговал за сорок медяков в одной из деревень, обильно окружавших Грейграсс, и теперь собирался извлечь из него максимальную выгоду. Рынок Грейграсса торговец отмел сразу из-за платного въезда в город. В деревнях с избытком хватало своей брюквы, так что оставалось попытать счастья только в Регале. Случалось, что до тамошнего развала добирались голодные солдаты из гарнизона Небесных Врат, а уж эти-то ребята были рады любому даже самому гнилому овощу, лишь бы подешевле. На первый взгляд затея Перечницы выглядела чистой воды авантюрой, но торговец знал свое дело. Доказательством тому служил скопленный им солидный по местным меркам капитал в тридцать шесть серебряных монет, надежно спрятанный в кубышке у Калеба дома. Однако, какие-то смутные тревожные ощущения беспокоили торговца сегодня с самого утра. Сначала он подметил густой столб дыма, тянущийся в небо откуда-то со стороны Грейграса. Ужель, там приключился пожар? Коли так, тогда как бы огонь не захватил тамашний склад, в котором Калеб оставил на сохранение десять мешков отменного зерна. В задумчивости покрутив седой висячий ус, Перечница достал из-за пазухи небольшую флягу с крепкой настойкой на кедровых орехах, глотнул, блаженно зажмурил глаза, а, открыв их, обнаружил на своем пути неожиданную преграду. Узкую слегка припорошенную снегом дорожную колею преграждала весьма странная особа. Хрупкая, даже изящная, девушка с растрепанными грязными серебряными волосами, облаченная в когда-то, видимо, бывшее голубым, но нынче безнадежно испорченное и порванное во многих местах платье. Ступни ног этой незнакомки были неумело замотаны какими-то грязными тряпками – видать свою обувку она где-то потеряла. Чудесные вышколенные лошадки Калеба тревожно заржали и встали, как вкопанные. И тогда торговец обратил внимание на фиалковые глаза девушки, пылающие дикой злобой и решимостью загнанного зверя. Обращаясь к Перечнице, она сквозь зубы тихо процедила:
- Слезай с повозки и убирайся, живо.
Что-то в голове Калеба упорно не хотело сходиться. Молодая девушка скорее походила на несчастную жертву разбойников, а не на грабителя с большой дороги. Он даже решил уточнить:
- Что-что, дорогуша? Прости, совсем слаб слухом на старости стал…
За спиной незнакомки вспыхнули и с жутким визгом раскрутились два светящихся, испещренных рунами, полупрозрачных диска. Через мгновение их сменил чудовищных размеров лазурный изогнутый лук, зависший в паре дюймов от земли. Надменная ведьма бросила:
- Ты все слышал, а повторяться я не люблю. Прочь с повозки, сейчас же!
Маг-грабитель, просто прелестно. Это же каким везением нужно обладать, чтобы столкнуться с подобным чудом. Другой на месте Калеба отдал бы все без лишних препирательств, но Перечница был совсем не таков. Бог с ней с брюквой, от сорока медяков торговец не обеднеет. Но этой ненормальной магичке явно нужна была совсем не она. Великолепные лошадки торговца, по пять серебряных за каждую, не меньше. А повозка, еще пять, как минимум. Это уже почти половина всего состояния Калеба, а на такие потери он никак не готов! К счастью, у Перечницы была подстраховка как раз на подобный случай. В ногах у старика, зарытый в груду тряпья, лежал взведенный арбалет. Да не просто арбалет, а расчудесная машинерия. Два ложа, два болта, два отдельных взводных механизма и два спусковых крючка – а значит в два раза больше шансов поразить цель. А маг эта цель или обычный лихой человек – разницы совсем никакой. Сделав вид, что собирается спрыгнуть на землю, Калеб сноровисто выхватил свое оружие и, кое-как наведя на ведьму, спустил оба крючка. Отрывисто щелкнув, две тетивы вышли из зацепа, со свистом отправив в полет два увесистых стальных болта. Однако, девушка среагировала на это молниеносно, бросившись на землю лицом вниз – прямо в дорожную грязь. Перечнице показалось, что один из болтов все же слегка чиркнул ее по шее, но победой это было считать никак нельзя. Что-то тонко прозвенело, и лазурная стрела врезалась в повозку Калеба, начисто снеся ей верх и выкинув торговца на обочину. Брюква разлетелась в стороны и какое-то время еще с печальными шлепками осыпалась на землю, подпрыгивая, будто детские тряпичные мячики. Перечница заворожено смотрел на то, как волшебница встала на ноги, как величественно подплыл к ней ее сияющий лук. А потом она грязно выругалась, закончив свою триаду напутствием:
- Лучше убирайся!
И торговец не заставил себя просить дважды. Он побежал, даже боясь оглянуться, мигом забыв и про подмороженную брюкву и про чудесных лошадок северной породы и про сломанную повозку. Единственное, что рождало легкий оттенок грусти в заскорузлой душе торгаша, так это то, что он, по всему видимо, оказался маленькой жертвой в какой-то грандиозной и наверняка занимательной истории, ни начала, ни конца которой ему узнать не суждено.

Изабелла бережно, словно хрупкое сокровище, вынесла на руках из придорожных кустов все еще не приходившую в себя Марию. Одежда девушки-кошки в том месте, где ее коснулся огненный хлыст пироманта, оказалась прожжена насквозь, а лицо расчеркнул неровный тонкий ожог. Иногда Мария начинала едва разборчиво бредить, и из этой полу-связной речи Изабелла узнала много нового и занимательного. Осторожно положив свою Леди в развороченную повозку прямо поверх разбросанной брюквы, волшебница уселась на место кучера, одной рукой взяла вожжи, а другой крупную брюквину, не выглядящую такой гнилой, как ее соседки. Лошади мягко тронулись, а Изабелла, с хрустом откусив от овоща, поморщила свое милое личико, но, все же, тщательно прожевав, проглотила еду. Не в ее ситуации было выбирать, чем набить живот. За спиной волшебницы послышалась какая-то возня, но обернувшись, она с разочарованием отметила, что девушка-кошка лишь перевернулась на другой бок, так и не придя в сознание. Что же, если потребуется, она довезет свою спутницу в таком состоянии до Регала, да что там, она провезет принцессу через Небесные Врата в ледяную крепость Клетка Мороза к остаткам ее верных подданных. А уж среди друидов должны найтись умелые целители, ведь первооснова их магии сама жизнь. На этот раз Изабелла не спасует и не смалодушничает, как тогда, когда мастер Вонг превращал толпу беззащитных бродяг в ЭТО. Интересно, знал ли архимаг тогда, что одна из его жертв никто иная, как наследная принцесса – Мария Валентайн? Именно от ее умоляющего взгляда юная Изабелла когда-то отвела глаза. Но теперь она не бросит Марию в беде снова, да и самой ей, честно говоря, деваться было особо некуда.

Странная повозка, от крыши которой остались лишь обугленные неровные обломки досок, вызвала у охранявшего ворота Регала стражника повышенный интерес. Да и ехавшие в ней дамы были весьма колоритной парой. Одна из них изволила спать в открытом кузове, полузарывшись в кучу брюквы, другая же походила на какую-то обнищавшую аристократку, платье которой  некогда было дорогим и помпезным, а нынче затаскалось, так и не найдя смены. Но, начавший было разгораться огонек подозрения охранника, был бесцеремонно потушен полновесной серебряной монетой, упавшей в его широкую ладонь. Солдат махнул рукой, и чудесные мохнатые лошадки увлекли скрипучую повозку за стены Регала в лабиринт узких заснеженных, мощеных камнем, улочек, раскинувшийся среди приземистых одноэтажных лачуг. Прежде чем служивый занялся следующим путником, правящая повозкой девушка успела справиться у него насчет местных торговцев мехами.

Владелица одежной лавки – Большая Бетт осталась вполне довольна двумя необычными посетительницами. Про себя она сочла их сестрами – старшая побойче, а младшая какая-то пришибленная или больная. Девушки явно торопились, а, судя по их покупкам, направлялись они далеко на север. Бетт удалось сбыть за хорошую цену и потрепанный полушубок, и две аляповатые меховые шапки, а также свитера, варежки и унты. Довольная торговка задумчиво гадала, что же могло понадобиться двум сестричкам в вечных снегах сурового севера и как далеко они собираются зайти. Быть может, какие-то дела влекут ее покупательниц в одно из немногочисленных стойбищ здешних дикарей, а, возможно, девушки даже повидают разрушенные башни Небесных Врат. Ну это, конечно, если не замерзнут в дороге, застигнутые снежным бураном, не попадутся в когти призрачных барсов или ледяных волков, не будут угнаны в рабство северными варварами или, просто напросто, не сгинут в одной из скрытых настом расщелин. Однако очередной покупатель отвлек Бетт от этих бесполезных мыслей и через минуту она уже напрочь забыла о чудных путницах.

Когда поломанная повозка с двумя необычными путешественницами покинула город через не часто открываемые северные ворота, над Регалом уже раскинул свои сумрачные крылья вечер, а в окнах небольших приземистых домиков тут и там зажгись ласковые искорки света. Укутанная в теплый, пахнущий зверем, полушубок Изабелла с тоской взглянула на подымающиеся над крышами змейки дыма и тихонько проговорила:
- Никогда не думала, что меня занесет так далеко…
Все еще сонная и вялая Мария ответила:
-  Помни, что ты всегда можешь повернуть назад.
На что волшебница только слегка усмехнулась.

Когда-то замок Небесные Врата считался одной из самых надежных и несокрушимых твердынь Королевства. В те времена он был последней заставой на пути орд северных варваров и свою функцию выполнял отменно. Расположенное на высоком горном перевале, с двух сторон зажатое скальными отвесами, а с двух оставшихся отчеркнутое широкими бездонными расщелинами укрепление сурово нависало двумя внушительными башнями над тянущимися к нему узкими крутыми каменными лестницами. Мастера гильдии алхимиков снабдили замок двумя решетчатыми выдвижными механическими мостами, чтобы обороняющиеся в любой момент могли убрать их, оказавшись фактически недосягаемыми для противника. Небесные Врата представлялось возможным взять лишь долгой изнурительной осадой, крайне затруднительной в этих ледяных краях. Однако, нынче таким крепким орешком крепость уже не была. Панически отступая все севернее и севернее, последние лояльные королю войска безуспешно попытались закрепиться здесь. Под стенами Небесных Врат разыгралась ужасная симфония стали, огня и магии. Непреступная крепость пала, а жалкие остатки королевской гвардии, паладинов и друидов бежали еще дальше на север, под защиту седых стен Клетки Мороза туда, где замерзли сами законы природы, и где бессильно было волшебство. А крепость Небесных Врат осталась стоять полуразрушенной и никому больше не нужной. Небольшой гарнизон жил здесь впроголодь, практически лишенный регулярного снабжения. Оголодавшим и одичавшим солдатам, призванным на бессрочную службу, везло лишь тогда, когда кто-то из верхушки Консулата вспоминал о местах былой боевой славы и свысока повелевал направить в крепость провианта. Так здешние солдаты получили безнадежно-испорченные по пути и использованные для изготовления браги персики. Гораздо более полезным для них оказался груз из бочонков соленой сельди, часть которой все еще хранилась в подвалах и употреблялась исключительно по праздникам. А однажды с личного повеления Архимага Гектора Вонга – мастера материалистов, бойцы даже получили довольно сносное вино. В тот день Небесные Врата можно было взять без боя. Выдвижные мосты давно уже не использовались – их заменили бревенчатые настилы, а гарнизон налакался настолько, что никакого сопротивления гипотетическому захватчику оказать не мог. Не пил в тот радостный день лишь один солдат, прозванный Странным Вилом. Вся странность Вильяма заключалась лишь в том, что за свой почти уже тридцатилетний срок службы он ни разу не взял в рот спиртного, а также никогда не бегал в отлучки в стойбища дикарей ни по ту, ни по эту сторону перевала к приветливым туземкам. Постоянным обиталищем Вила была обширная библиотека замка, заполненная множеством пыльных фолиантов. Нет, он не отлынивал от повседневных обязанностей – ходил на охоту в свою очередь, занимался собирательством и поддержанием порядка в пустынных выстуженных помещениях. Но настоящей страстью Странного Вила было накопление знаний. К примеру, весь остальной гарнизон искренне полагал, что западная башня их замка, прозванная подранком за оставшиеся на ней следы исполинских когтей, пострадала от лап верховного друида – Олафа Светозарного, по приданиям умевшего превращаться в гризли размером с трехэтажный дом. Вильям же знал, что все это полная чушь, а звероформа – удел лишь самых слабых друидов, не умеющих еще в полной мере контролировать магию жизни. Сила Олафа была совсем в другом. Светозарный друид мог возвращать к жизни мертвых. Пожелтевшие страницы старых книг запечатлели удивительные рассказы о том, как целые павшие отряды вставали и вновь бросались в бой. Высшая магия жизни не походила на темные ритуалы некромантов – воскресший человек оставался человеком, а не превращался в тупого зомби. Жаль только, что век его все же был недолог, ограничиваясь лишь несколькими часами, взятыми в займы у смерти. Однако, мудрый Олаф пал в сражении где-то в смрадных топях Странноземья задолго до того, как война докатилась до Небесных Врат. Друиды выбрали себе нового вожака, но ни имени его, ни заслуг в летописях не сохранилось. Наверное, он и сейчас мерзнет где-то за ледяными стенами Клетки Мороза, главенствуя над жалкими остатками великого некогда клана. Насчет восточной башни, прозванной огарком, также существовало ложное поверье, дескать, она познала гнев самого Кеншина Фуруде. Эту байку Странный Вил также мог опровергнуть. Мастер Фуруде вообще не участвовал в северной компании. Достоверных причин этого книги не сообщали, но самому Вильяму думалось, что архимаг просто боялся показать насколько слабо в северных краях его волшебство. Вильяму известна была настоящая причина нынешнего плачевного состояния двух башен Небесных Врат. Все дело было в собранном лучшими мастерами алхимиков механическом драконе по кличке Ржавое Крыло. Эта непонятно как передвигающаяся железная махина угнездилась на западной башне, оставив на ней глубокие борозды от когтей-крюков, а камень восточной башни бы расплавлен словно воск ее огненным дыханием. Вилла ужасно интересовала судьба этого невероятного механизма, ставшего гибельным для неприступной, казалось бы, крепости. Он по крупицам выудил из книг информацию о дальнейшем ходе северной компании и использовании летающего осадного орудия алхимиков. Библиотеки Небесных Врат не хватило для этих целей, и Вилу пришлось даже предпринять долгое и опасное путешествие в Регал. Наконец солдату удалось узнать из путевого дневника одного ротного писаря, что стального исполина видели подбитым где-то близ деревеньки Большой Холм, что находился буквально в дневном переходе за перевалом Небесных Врат. Любопытный Вил не преминул устроить туда вылазку, и был вознагражден рандеву с механическим чудом алхимиков. Наполовину вмороженный в лед, заиндевевший железный исполин по размерам походил на небольшую крепость. Ржавое Крыло был похож скорее не на дракона, а на стальной скелет дракона. Вильям потратил целый час на осмотр диковинного изобретения и вернулся в гарнизон в превосходном настроении, несмотря на долгий и опасный путь.

Когда внутренний двор Небесных Врат осветило зеленое зарево, причудливо раскрасив бедлам из ящиков, бочонков и поломанных телег, Вил как-то сразу понял, что происходит. Применение высшей магии некромантов было описано в книгах неоднократно. Кто-то прибыл к ним в крепость тропами мертвых, и этот кто-то был необычайно искусен в своем темном ремесле. Когда же Вильям углядел, возникшую ниоткуда, огромную фигуру, облаченную в матово серый доспех с шипастыми наплечниками, ему удалось безошибочно определить личность гостя. Сам Франк Салеван – глава клана некромантов навестил их забытую богами и людьми крепость. Про этого человека Странный Вил читал многое, и даже пришел к выводу, что Франк вовсе не человек. А как иначе, если летописи однозначно сходились на том, что этому странному господину не меньше трех сотен лет. Более того, Салеван был некромантом отнюдь не всегда. Впервые Франк упоминался, как глава паладинов на службе у короля трехвековой давности. Однако, в результате каких-то там разногласий с монархом, Салеван был разжалован до простого гвардейца. Из заметных заслуг на королевской службе у этого человека числилось покорение Странноземья. Именно под командованием Франка паладины смирили непокорный болотный народ и открыли для королевства путь на север по суше. Более, как королевский служащий Салеван не упоминался. В следующий раз он всплыл в книгах через пятьдесят лет, как подающий надежды элементалист, правая рука тогдашнего мэтра клана. Это было немыслимо так, как любому известно, что несколькими школами магии овладеть нельзя. Волшебство само выбирает человека, но никак не наоборот.  Далее в поле зрения книг Франк попал уже спустя два века, будучи некромантом. Оставшийся его путь до главы клана был хорошо известен всем. И вот сейчас это древнее существо, эта мрачная легенда стояла посреди их захламленного двора. Будто во сне Вил подошел к закованному в доспех гиганту, поймал на себе взгляд усталых алых глаз, встал на одно колено и самым раболепным тоном, который только смог изобразить проговорил:
- Приветствую милорда в нашей скромной обители.
Франк без выражения сухо бросил:
- Оставь эти почести кому-нибудь, кто в них нуждается. Мне нужна комната, я прибыл, чтобы кое-кого здесь встретить и не задержусь надолго.

Так глава темного клана поселился в Небесных Вратах. Солдаты сторонились его, да и сам Франк большую часть времени проводил, стоя на стене, как застывшее изваяние какого-то древнего героя. Только однажды у них со Странным Вилом состоялась короткая беседа. Вильям, набравшись смелости, встал рядом с, вглядывающимся куда-то вдаль, некромантом и спросил:
- Какого это, жить столь долго?
Будто бы и не удивившись вопросу, Салеван отвечал:
- Лучше тебе этого никогда не узнать, солдат.