осколок, горло и удивительность

пишу на выдохе. смешно. нелепо. почти липко и противно - рваным осколком в горло. больше о тебе ни строчки, ни слова, ни одной поэтически-закрученной мысли. и это так странно - захотеть в тебе раствориться и насильно быть вытолкнутым на сушу. тобой же. неожиданно и оттого даже не больно, а удивительно холодно, ошеломлённо и колко. словно моё горло раскроили осколком бутылки, из которой я так хотел напиться. у меня есть целая бессонная ночь, и я научился считать её роскошью, научился не сетовать на отсутствие сна в пролётах ресниц. ныряю в тебя и бьюсь головой об дно - изумительно твёрдое, ледяное. от неожиданности даже не успеваю почувствовать боль, лишь интуитивно угадываю, что она должна быть, нащупываю её. было страшно нырнуть в тебя - казалось, что в глубине меня подстерегают капканы нежности и страсти. но я не успеваю даже зажмуриться и задержать дыхание, как вновь оказываюсь на поверхности, оттолкнувшись от чего-то бетонно-нервически-холодного. и я незаметно начинаю себя ненавидеть - за то, что хотел тонуть, за то, что видимо, слишком стоик, если так спокойно переношу удары килотонн снотворных таблеток, не смыкая век. не хочу углубляться в рефлексию и почти наверняка ощущаю её неуместность. но продолжаю, потому что у меня есть ночь, начиненная бессонницей, которую я уже не могу считать просто недугом. которую я обязан тратить осторожно и вдумчиво. почти слышу, как надо мной смеется иссиня-черное небо этого странного маленького города, в котором - я знаю - мне никогда не остаться, никогда не почувствовать себя нужным, никогда не прийти домой. по-настоящему. и я мог бы говорить с тобой. и я хотел бы говорить - во мне родилось так много разнокалиберных слов, что я начинал захлебываться. но ты дала понять, что хочешь молчания, четко, уверенно и недвусмысленно - раскроила мне горло бутылочным осколком. единственное, о чем мне осталось думать - стоит ли тебя винить? конечно, разумеется, однозначно нет. а больше ни слова, ни строчки.