Глава 8. Янтарные россыпи

– Красота-а…

Я любовалась, казалось бы, уже привычными пейзажами осени, теребя руками новый букет жёлтых листьев. На улице поднялся лёгкий ветерок, и падающие с деревьев оранжевые «лоскутки» закружились в воздухе. Я чуть прикрыла глаза: всё стало таким прозрачным, будто бы занавешенным какой-то светлой-светлой пеленой. Я смотрела на этот оранжевый вихрь, слегка прищурившись, и картинка постепенно начинала меняться…

Вместо листьев разных оттенков жёлтого я видела нарядных дам и кавалеров. Красивые пары кружились в медленном танце (в вальсе, кажется). Шлейфы платьев девушек развевались на ветру, создавая эффект калейдоскопа. Из-за яркой материи постоянно показывались новые лица…

И лица эти были мне очень знакомы. Вот лукавый взгляд Лисицы, только он немного другой, не такой, к какому мы привыкли. Алиска преобразилась, «примерив» искрящееся янтарное платье и собрав русые волосы в объёмную причёску. Девушка превратилась в настоящую леди с изящными манерами, томным взглядом и с обаятельной, лёгкой надменностью. Нет, она не выглядела высокомерной, наоборот, была воплощением спокойной красоты. Спокойной, но неотделимой от внутреннего стального стержня.

Алиска танцевала вместе с Лёшей, которому, как оказалось, очень шёл фрак оттенка горького шоколада. Они выглядели профессионалами, чётко и безошибочно выполняя все движения.

Снова мелькнул перед глазами ярко-оранжевый шлейф, и на месте Алисы и Лёши появилась другая пара. Света, спокойная и уверенная, улыбаясь лучистыми глазами, вела своего партнёра. Угрюмый Артём (известный хулиган) «в руках» Смирновой выглядел каким-то робким, беззащитным… Вместо того, чтобы держать голову ровно и смотреть на Светино лицо, он то и дело опускал взгляд на тёмно-коричневый галстук-бабочку, который явно не удовлетворял его вкусу. Было заметно, что ему очень неуютно в строгом классическом костюме. Тем не менее, он всеми силами старался соответствовать партнёрше (хотя, это совсем на него не похоже!) и внимательно следил за своими ногами, потом вспоминал о положении головы… В общем, увидеть настоящего оторву стеснительным и элегантным, пусть даже и не наяву, было очень интересно и забавно…

Перед глазами проносились новые и новые пары, сформированные очень необычно. Я бы никогда не подумала, что Светка, примерная ученица и активная участница творческих конкурсов, согласится тренировать, так скажем, не самого прилежного ученика. А нетерпеливую Алиску я никогда бы не представила такой статной, ответственной и успокаивающей (а не раздражающей, как обычно) буйного Лёшку. Она и сама – человек активный (даже слишком), но, тем не менее, довольно ленивый. Она привыкла всё делать быстро, но под девизом «и так сойдёт»… В общем, Панина – одно сплошное противоречие, которое даже в моей фантазии сумело предстать в новом образе. Та Алиса, которую я увидела, была полной противоположностью настоящей Паниной. Судя по её танцу, она готовилась очень тщательно, иначе она бы не была настолько уверенной. А это не в её стиле…

Впрочем, все мои одноклассники, которых я увидела в роли танцоров, показались мне немного другими, не такими, какими я привыкла их видеть… Причём, они превратились в идеальных… Да, они приблизились к тому характеру и тому образу, который я рисовала в своих мыслях, отчитывая друзей за их безответственность. Они не выглядели, как «сведённые через копирку» (хотя и были одеты одинаково), каждый продолжал быть отдельной личностью, только… Только не шли им эти образы!

Безусловно, одноклассники были очень красивы и невероятно переменились в характере в лучшую сторону, но мне почему-то захотелось вернуть им их недостатки и увидеть тех ребят, с которыми я провела большую часть своей жизни… Тех, кем я дорожила и кого любила… Людей, а не «интеллигентные шаблоны»…

В тот момент, когда я подумала об этом, мои глаза широко раскрылись. Красивая картинка исчезла, и вокруг стало как-то светлее. Мне показалось, что до этого я жила неким сном, вечно чем-то была недовольна (хотя, я вполне жизнерадостный человек) и надеялась на что-то глупое и бессмысленное. А сейчас за мгновение всё изменилось, и мне безусловно нравились эти перемены…

– Женя!.. Же-ня!

– А?

Только сейчас я поняла, насколько странно выглядела, пройдя, прищурившись, добрую половину пути. Миша тряс меня за плечи, и явно уже довольно давно. Поэтому, когда в ответ я произнесла хоть что-то, он облегчённо выдохнул.

– Не знал, что белки тоже в спячку впадают, – улыбнулся он.

– Не волнуйся, не впадают, – как-то холодно и по-прежнему отрешённо ответила я.

– Ладно, ладно, – вздохнул Мишка. – Вижу, шуток ты сейчас не понимаешь… О чём задумалась-то?

– Да так, ни о чём… – протянула я: не пересказывать же ему всё в подробностях – за сумасшедшую примет. – Красиво у нас всё-таки…

«У нас» – это в маленьком городке, который по счастливому стечению обстоятельств является нашей малой родиной. Он действительно особенный: каждое время года в нём показывает себя во всей красе. Нигде я ещё такого не видела! Только представьте: огромные сугробы блестящего на солнце снега, величественные. раскидистые ели в белых искрящихся «шубах» и голубое0голубое небо, усеянное снежными крапинками… Или другая картина: сочная зелень, лазурный небосвод, серебристая водная гладь и непередаваемый запах ягод…

Каждый сезон в родном городе – словно полотно величайшего живописца…

– Да, и вправду красиво, – подтвердил он. – Как всегда… Но, красота красотой, а к празднику-то надо готовиться. Что дальше делать будем?

– Даже не знаю… – я задумалась. – Дел по-прежнему много. Но сегодня я точно постараюсь набросать сценарий, чтобы мы уже могли готовиться к выступлению.

– Хорошая идея, – одобрил Мишка. – Наверное, тебе нужно начинать разучивать песни. Иначе как репетировать будем?

– Ну ты, Андреев, даёшь! – я захохотала. – Честное слово, рассмешил!.. Да-а…

– Ладно тебе уже! Хватит! – Миша легонько толкнул меня в плечо. – Что делать-то?

– Смотри: репетировать первое время лучше под фонограмму, так как многое не будет получаться, и нам придётся повторять некоторые движения по нескольку раз. Запись в этом плане удобнее – её можно включать и перематывать, сколько угодно. А я, если буду слишком много, да ещё и без «разогрева» петь, рискую посадить голос. Поэтому я подключусь, когда танцевальный номер уже будет поставлен, а все движения отработаны. Тогда мы уже сможем начать подстраиваться друг под друга…

– Как всё сложно-то… – у Андреева глаза на лоб полезли от удивления. – Я думал: захотела – спела, понадобилось – повторила, а тут…

– Ты ещё всех тонкостей не знаешь, важно заявила я. – Благо дело, я не обладаю уникальным голосом. Я слышала, что девушка с самым высоким колоратурным сопрано в мире за два дня до ответственного выступления перестаёт говорить – связки бережёт. А вообще каждый вокалист, ели хочет, чтобы его голос звучал наилучшим образом, должен выполнять огромное количество условий. Тогда начинают «поддаваться» высокие ноты, голос становится пластичнее, и звук получается чистым, без хрипа…

– А какие условия-то? – заинтересовался Мишка.

– Ну… К примеру, нужно хорошо высыпаться, правильно питаться. за два часа до выступления обязательно плотно поесть… Ещё неплохо, если вокалист ведёт здоровый образ жизни, активно двигается и не имеет вредных привычек. Нельзя петь в холодную погоду и если болеешь. А ещё лучше никогда сильно не волноваться, да и вообще, контролировать свои эмоции…

– Да-а, Жень, тебе точно не светит карьера хорошей певицы, – улыбнулся Андреев.

– Это ещё почему?! – честно говоря, такой реакции я от него не ожидала.

– Эмоции плохо контролируешь: вон как на классном часе «разволновалась», да и сейчас вон начинаешь…

– А если ты сейчас не закончишь, то я ещё и продолжу! – озорно улыбнувшись, я показала Мишке кулак.

– Тише, тише, – смеялся он. – Вдох-выдох… Всё хорошо…

– Подзатыльник тебе сейчас не помешал бы, – заключила я. – Но ради своего голоса…

– Правильно, молодец, – кивнул Миша. – Далеко пойдёшь…

– Ты тоже, – хмыкнула я.

– В смысле?

– Ты тоже у меня сейчас далеко-о пойдёшь.

Хитро улыбнувшись, Андреев неожиданно бросил мне в лицо охапку жёлтых листьев, предназначавшихся для новых букетиков. С досадой я присела на корточки и принялась собирать «остатки» природного материала.

– Эх ты… – улыбнулся Андреев и присел рядом. – Даже не додумалась в ответ свои листья бросить…

– Я, в отличие от некоторых, о Нинке думаю. Она болеет. чувствует себя никому не нужной, а ты её чуть любимой работы не лишил!

– Да, Белка… Странная ты всё-таки… – Мишка взял листик, запутавшийся в моих волосах, и задумчиво на него посмотрел. – Странная…

Я молча продолжила собирать листья, прокручивая в голове красивое зрелище, представшее передо мной совсем недавно, когда мы шли во-он по той тропинке… В мыслях творилось невесть что. Я думала обо всём сразу: о листьях, о Нине, о Мише, о бале, о «то ли видении, то ли фантазии»… Всё это смешивалось, и я, в итоге, ничего не понимала. Если делать несколько дел одновременно я ещё могла, то думать о разных вещах сразу у меня пока не получалось…

Тишину нарушил телефонный звонок. На экране высветилось: «Нина».

– Алло, – я взяла трубку.

– Жень, привет! – громко и радостно поздоровалась Мещерякова. Должно быть, она светилась от счастья. – Как дела?

– Отлично! – я заразилась от подруги хорошим настроением. – А ты как себя чувствуешь?

– Уже лучше! Меня домой отпустили, представляешь?!

– Здорово! Скоро совсем выпишут, – я хотела подбодрить Нинку, хоть и знала, что от гипса она избавится очень нескоро…

– Я вообще не за тем позвонила, – Мещерякова резко оборвала цепочку вопросов о самочувствии и не очень убедительных «прогнозов» о её выздоровлении. – Я дома. Совсем одна, так как родители работают. Поэтому… Я приглашаю вас с Мишкой ко мне в гости. Если нужно сделать какие-то украшения или ещё что-то, я вам помогу. Вместе быстрее будет. В общем, жду вас сегодня в любое время…

Нина попрощалась и отключила телефон. Я же передала Мише наш разговор и спросила, во сколько мы пойдём в гости к Мещеряковой.

– Давай часиков в пять, – предложил друг. – Я раньше никак не могу – опять за Люськой в садик пойду. Приведу её домой – и сразу к Нине. Идёт?

– Идёт, – согласилась я. – Как раз успею сделать уроки. По другим предметам мне «двойки не нужны», литературы достаточно.

– Тогда до пяти?

– До пяти.

***

Зайдя домой, я сразу принялась за уроки. Сегодня домашнее задание далось мне на удивление легко – я выполнила все упражнения за какие-то полчаса.

Довольная своей оперативностью, я быстро оделась и уже собралась выходить, как вдруг вспомнила про Мишку. Часы показывали полпятого, а я уже была готова… Мы созвонились, и Андреев «отпустил» меня к Нине, сказав, что скоро подойдёт и сам…

Со мной происходило что-то невероятное: настроение мгновенно улучшилось, и на душе стало легко-легко… Хотелось остановиться посреди улицы и громко закричать. О чём закричать, зачем закричать, что закричать? Я и сама не понимала. Лишь в одном я была уверена: меня «исцелил» счастливый голос Нины, который я услышала около часа назад. Я была рада, что у неё всё хорошо: будто камень с души свалился…

– Нинка! – я бросилась обнимать подругу, когда она открыла мне дверь. – Как же я рада тебя видеть!

– И я рада видеть тебя, Жень, – проговорила ошеломлённая Мещерякова, придерживаясь за костыли. – Осторожно, свалишь…

– Не свалю, не волнуйся, – немного успокоилась я. – Держи!

Я протянула ей огромный букет осенних листьев (не зря же мы с Мишей их собирали) и добавила:

– Скоро Мишка придёт – он просто за сестрой в садик пошёл…

– Хорошо, – улыбнулась Нина. – Проходи.

Подруга провела меня в просторную светлую комнату. Она была чем-то средним между гостиной и рабочим кабинетом. Там был и компьютер, и телевизор, и диван, и письменный стол… В общем, одно помещение заменяло два, что, кстати, было очень удобно.

Я не раз была у Нинки в гостях – мы часто собирались с девчонками на выходных и либо гуляли, либо, если было слишком холодно или, наоборот, слишком жарко, шли к кому-то домой. Иногда к нам присоединялись и мальчишки, которых мы часто встречали на улице…

Раздался звонок в дверь – сейчас к нам опять присоединится «мальчишка»… Я быстро выбежала в прихожую, но «вооружённая» чайником Мещерякова меня опередила.

На пороге стоял Мишка, держа за руку пятилетнюю Люсю, которую, видимо, только что забрал из садика. Понимая причину наших вопросительных взглядов, Андреев возмущённо произнёс:

– Шантажистка! – друг указал на сестрёнку. – Я у неё всего-то оранжевую бумагу для гирлянд попросил, а она отказывалась делиться, если я её с собой не возьму!

– Зато я ещё и жёлтую принесла, – заявила Людка.

– Хороший бонус! – засмеялась Нина. – Проходите, чаю попьём – и за работу.

– Есть, товарищ капитан! – Люся «козырнула», разулась и деловито промаршировала на кухню.

– Что только ни сделаешь ради бала, – вздохнул Миша и последовал за сестрой.

Уже через пятнадцать минут все мы, захватив вазочку с конфетами, «переехали» в гостиную. Мы решили не терять времени и принялись вырезать листочки из разноцветной бумаги. Нина расспрашивала нас о жизни класса, а мы охотно обо всём рассказывали.

– Ты бы её сегодня видела! – восхищался Миша. – Точно бы не узнала! Она их всех на место поставила… Почти.

– Почти? – удивилась Мещерякова. – Это как?

– А вот так, Нин, – театрально вздохнула я. – Только все замолчали – этот пришёл. Ну весь класс и начал его уговаривать…

– Но я не поддался на провокацию! – с видом героя произнёс Андреев. – Благодаря мне Женька всё же провела классный час…

– Добро победило зло, – голосом сказительницы заключила Нинка.

– Вот и сказочке конец, а кто слушал – молодец, – звонко засмеялась Люся, положив в коробку (в неё мы собирали «листики») новую порцию бумажных фигурок.

– Таким образом, Люд, ты у нас и молодец, – улыбнулся Андреев.

– Конечно, а ты как думал? – девочка взяла очередную конфету.

Вскоре рядом с коробкой бумажных листиков образовалась кучка фантиков. Дело в том, что Люся, видимо, работала на конфетах, как на батарейках.

– А что, если из этой фольги тоже что-то сотворить? – предложила Нина, задумчиво подбрасывая вверх золотистые фантики.

– Хорошая идея! – поддержал её Миша. – Жень, помнишь, мы панно собирались делать? По-моему, идеальный материал!

Остаток вечера прошёл так же весело, так же спокойно и так же плодотворно. За какие-то два с половиной часа мы нарезали огромное количество бумажных листьев, соединили их в красивые, яркие гирлянды и изготовили панно из настоящих листьев и фольги.

Нина придумала сделать имитацию конфеток и выложить из них какой-нибудь рисунок на фоне из листьев. Мы завернули в фантики кусочки пластилина и «нарисовали» «конфетами» золотое дерево. Панно мы назвали «Осень»…

Этот тёплый октябрьский вечер я не забуду, пожалуй, никогда, ведь провела его вместе с самыми близкими друзьями. Каждый был самим собой, и поэтому всё вокруг становилось родным, уютным и любимым…