Глава XVI Создание

ДРАКУЛА.ПУТЬ К СВЕТУ

Глава XVI  Создание

Я внимательно смотрю на рабочий стол. Подхожу ближе, любуясь силуэтом, закутанным в обрывки из человеческой кожи. Когда-то эта кожа принадлежала несчастным жертвам кровавого убийцы Дракулы. Но теперь она им больше не нужна. Я избавил их от нее,  как от последнего препятствия, мешающего им влиться в объятия Тьмы. И теперь она закрывает это мёртвое, но бескожее тело, как новое платье из шелка.

Я тяжело вздыхаю. Наклоняюсь над столом, и в нос тут же ударяет отвратительный запах гнили и мертвого мяса. Господи, до чего я докатился – я, профессор медицины, Абрахам Ван Хельсинг! Я роюсь в могилах, срезаю кожу с выкопанных мертвецов, прикрываю мерзкие останки и дышу их гнилью – все для того, чтобы похоронить, наконец, проклятый Орден Дракона!

Я устало сажусь за стол и смотрю на то, как двигаются колеса швейной машины. Может, у меня окончательно помутился рассудок, и все, что я делаю – это чистейшей воды безумие? Когда, когда я докатился до такой жизни? Я откопал Дракулу, освободил его из железного ящика, возродил к жизни. Но он оказался непокорным учеником и плохим слугой. Теперь вот я создал еще одно чудовище. Пока это всего лишь мерзкое, отвратительное тело, которое ждёт, когда к нему пришьют кожу. Но это же тело когда-нибудь обязательно станет смертоносным орудием мщения. Я все сделаю для того, чтобы Дракон Ордена обернулся жарким огнем против всех его членов. Нельзя лишать человека всего дорогого. Особенно, если этот человек – я.
 
Устало, я подхожу к своему созданию и запускаю машину. Кусочки кожи плохо  закрепляются на нём, отрываются и мерзко воняют. Я борюсь с этим, как дон Кихот с ветряными мельницами, но беру верх. Скоро мой жёлтый мертвец начнёт обрастать волосяным покровом. Кожа мерзкая, но лучшей я не нашел. Видимо, мое адское создание будет выглядеть, как пигмей – местами очень бледный, местами пожелтевший как от язвы. Отвратительное, вонючее чудовище.

 Когда последняя нить завязана, и тело моего монстра почти приобрело человеческие черты, я останавливаю машинку и заканчиваю работу. На ватных ногах я выхожу из своей пещеры к солнцу. Я отвык от дневного света, и солнце слепит мне в глаза. Сегодня жарко. По моему лбу градом катится пот. Я смертельно, адски устал.
Солнце здесь – еще более редкое явление, чем в Лондоне. Я переминаюсь с ноги на ноги, чувствуя, как под моими ногами хрустит снег. Удивительно чувство! Мы, жители самого дождливого города на земле, совершенно не привыкли к подобным чарующим звукам. Но это  Норвегия и ее холодные горные пещеры – такие непривычные для лондонца. С тех пор как я переехал в эти северные края, отрезав себя от цивилизации, я отвык от суматохи и шума столицы, стал забывать пестрые наряды богемы, забыл унылый звук стучащих по окну капель дождя. Здесь я чувствую себя по-другому. Наверное, именно так чувствовал себя Господь, до того, как создал человека. Я тоже – создатель. И мы здесь одни, на окраине планеты, посреди холодных северных лесов – я, природа, и мое адское создание, которое совсем скоро откроет глаза.

 Я возвращаюсь в пещеру. Нитки неплохо закрепились и кожа почти не бугрится. Моя чудовищная машина распласталась на столе, и ждет своего часа. Куски кожи краснеют в мрачных лучах утреннего солнца. Умопомрачительное, надо сказать, зрелище! Этот демон, что вот-вот воскреснет, эта машина смерти вселяет отчаяние и страх даже в меня. Голый череп зловеще мерцает в предрассветной тьме, отвратительный и тяжелый. Но на его теле уже появилась кожа, которая когда-нибудь станет почти ничем не отличимой от человеческой. И он тоже станет подобием человека – демон в людском обличье. О, это творение будет похлеще влюбленного сентиментального вампира – безжалостное и беспринципное, готовое, как собака, следовать всюду за своим хозяином, мой новый ребенок сделает все, что я попрошу. Скоро мерзкий Орден будет уничтожен страшной силой моей ненависти и руками моего орудия. На этот раз, вне сомнений, мне обязательно удастся свершить задуманное. Пока же, единственное, что остается мне – прозябать отшельником в холодных норвежских лесах, ожидая своего выхода. А Ордену Дракона, погубившего мою дорогую семью – отсчитывать последние дни наслаждения и удовольствий перед приходом возмездия.

 Я наклоняюсь поближе к своему творению. Едва пришитая кожа покраснела, но ничего – клеткам сложно прижиться там, где отсутствует кровообращение. Пока чудовище, что я задумал, выглядит как мерзкая тряпичная кукла, но рано или поздно он станет красавцем из высшего света. О, без сомнения, он вскружит головы многим знатным дамам. Интересно, выживут ли они, узнав, с кем делили свою постель, не умрут ли от отвращения? Ведь Цепеш, даже прогнивший не одно столетие в железном ящике, все же оставался человеком, мужчиной. Новый же мой подопечный – ни что иное, как труп, покрытый кожей благодаря швейной машинке, добротно сохранившийся труп, обтянутый чужой шкурой.
 
Возможно, я все же сумасшедший. У здорового человека при виде этого великана уже бы помутился рассудок, я же не могу с твердостью утверждать, что еще в состоянии думать трезво. Мой ум отказал мне в тот день, когда, обезумевший, я целовал холодные тела моих маленьких детей и безжизненные руки жены. С того времени мне осталась лишь бесконечная, тяжелая боль. На что способен человек, которому нечего терять? Только лишь увидеть, как от его руки умирают его враги, а потом умереть сам. Этот час придет совсем скоро. И тогда, возможно, я встречусь с моей дорогой семьей.
 
Я склоняюсь над столом ниже. Запах воистину отвратительный. Нужно будет купить ему самый дорогой костюм, едва он станет подобием человека. Возможно, красивая тряпка сделает более приглядным эту машину из мяса и костей, обтянутую заплатами кожи.

 Я гашу лампу, под которой лежит тело моего подопытного, мое незаконченное творение. При свете надвигающихся сумерек, он кажется особо зловещим. Рот трупа приоткрыт, зрачки в которых когда-то были глаза, застыли, кость носа сломана (видимо,  владелец сего бренного тела, был отчаянным малым). Чувствуя, как к горлу подступает тошнота, я мигом вылетаю из своей хижины.

 Мне нужно раздобыть себе еды. Закинув за плечи тяжелое ружье, выхожу на улицу. Только что начал падать снег, большими лохматыми комьями он падает на землю, ложиться мне под ноги. Девственно чистый снег пристает к моей черной душе, и отлетает от нее, как от чумной. Правильно. Нет в моем сердце места чистоте. Нет в душе места свету.

Но потрясающий звук скрипящего снега под ногами приводит меня к жизни. Я иду словно по ковровой дорожке, пробираясь сквозь заросли деревьев, ища какую-то мелкую животинку для ужина. Крик сокола пронзает мои уши, я поднимаю вверх голову и смотрю, как парит по небу пронзительная птица. На миг я чувствую что-то, очень похожее на счастье. В душе разливается какая-то истеричная радость. Я опускаю ружье. Пока посмотрю на красоты, что дарует мне природа. Эти девственные леса, прохлада гор, хрустящий белоснежный ковер под ногами, прекрасные птицы, свободно парящие в вышине, невероятно свежий воздух  краев, где зима настает так рано, озаряют светом даже мою черную душу.
 
Но, как бы я не старался отвлечься, мысль о том, что моему новому детищу необходимо сердце, не оставляет меня ни на мгновение. Я привез с собой машину, которая позволяла запускать сердце Дракулы, но где же мне взять сердце для моего нового творения? Оно должно быть молодым, яростным, чтобы всегда поддерживать жизнь в этом ужасном теле. Но я и ума не приложу, где бы взять этот жизненно важный орган для моего создания. Я – творец, и я должен нести ответственность за свое создание, за каждый его вздох, каждый шаг, каждое движение. И я обязан контролировать его полностью. Ван Хельсинг, часто говорю себе я, ты был глупцом, когда отпустил Дракулу в свободное плаванье. Ты должен был следовать за ним по пятам, стать его тенью, видеть все, что он делает, идти туда, куда он идет. Я же поверил ему, был убежден в том, что он будет покорным и послушным исполнителем моих приказов. Но Дракула сделал меня заложником своих планов. Я так долго ждал, что он, наконец, свершит акт возмездия Ордену, который мы оба ненавидим, а Кольщик развлекался в покоях его главной Охотницы, не подчинялся ни одному моему приказу, занимался самоуправством.

Страшно ли мне от того, что я сейчас делаю? Очень страшно. Я понимаю, что создаю самого кровавого монстра в истории. Я знаю, как сложно будет его контролировать и убеждать в том, что он должен следовать моим указам. Но мне не оставили выбора, связали руки, уничтожили и растоптали, унизили, не оставив пути для отступления. Я остался один – человек среди монстров, монстр среди людей, одинокий волк, отбившийся от своей стаи, обезумевший гений, преданный мужчина. Поэтому шаг за шагом я воскрешаю его, создаю смертельную машину, идеального убийцу. И знаю – не промахнусь.

 Рядом со мной, по снежной дорожке бежит заяц. Он крошечный, и, судя по всему, еще маленький и неопытный. Но мне нужен ужин на сегодня и завтрак утром. Я прицеливаюсь и выпускаю залп, и заяц падает на землю, обагряя снег своей алой кровью.  Я подхожу к моей крохотной жертве и наклоняюсь над нею, опасаясь, что заяц еще жив. Но животное не двигается. Я лишил это  маленькое существо жизни. Я хватаю его за лапы, ложу в кожаную сумку, и иду к своему убежищу.

 Снегопад усилился и скоро проход в пещеру, где мы с моим  новым подопечным коротаем унылые дни, будет закрыт.  Поэтому я стремительно иду к своему временному дому. И вдруг, внимание мое приковывает прекрасная молодая девушка, которая плывет мне навстречу, словно белый лебедь. Она совсем юная, и ее нежная грудь тяжело вздымается при ходьбе. Она улыбается, завидев меня, и приветливо машет мне рукой. Я отвечаю на ее приветствие коротким кивком головы. Юная чаровница проплывает дальше. Это Карла, дочь лесника, сильного и крепкого гиганта. Наверное, она спешит домой из леса.

 Проведя ее до соседнего дома глазами, я захожу в свой каменный  холодный приют. Включаю лампу, склоняюсь над своим новым творением и заглядываю в пустые страшные глазницы. Ну что ж, друг, нужно нас поздравить. Я только что нашел тебе новое сердце.

*опубликовано так же на сайте http://vk.com/all_about_jonathan