Детская анимация

Светлана Солнцева
ДЕТСКАЯ АНИМАЦИЯ

      Дети – это цветы жизни. Что касается меня, то я - цветовод средней руки, счастливый обладатель двух экземпляров, посаженных моим доблестным мужем с перерывом в шесть лет, не из-за неурожая или недорода, а из-за вполне конкретных карьерных форс-мажоров. Имена этих представителей детской флоры: Евгений и Георгий. Мне всегда представлялось, как зову их из окна: Женя-Жора. Очень созвучно, оба на «ж», к тому же все слова на «ж» привычны русскому уху априори. На деле созвучие это привело к путанице, и я с завидным постоянством неверно применяю имена к персонам моих детей. Происходит это из-за высокой скорости жизни, “ритма столицы”, я думаю.

     Звали бы их Добрыня да Елисей, наверное, было бы легче! Хотя, мне кажется, я все равно бы путала.

- Эй, Добрыня, тьфу ты, Елисей, подай-ка ухват.
- Щас, маманя.

     Поэтому я благоразумно решила остаться в русле благородных дворянских традиций - подбирать имена своим Фемистоклюсам так, чтобы поменьше думать об ухватах.

   
 Цветы жизни, разумеется, как и всякие другие цветы, требуют каждодневного ухода, к этому можно привыкнуть и даже полюбить это хитрое занятие, созерцая, как они подрастают и крепнут. В этом эпическом жизненном полотне лишь одна вещь внушает панический ужас – день рождения с одноклассниками. Чтобы прочувствовать эти простые слова, хорошо вспомнить какой-нибудь фильм, вроде «Интерстеллара», где медленно и неумолимо приближается гигантская волна. Раньше говорили – девятый вал, Айвазовский трудился, лепту вносил, ужаса, однако, не вселил. В наше время айвАзовская буря в стакане – ничто, в сравнении с современными кассовыми фильмами.

   Мизансцена такая: все безмятежно, ни первого вала, ни второго. Вот только что-то начинает темнеть у горизонта. Ты присматриваешься, еще не видишь, но с холодком под ложечкой интуитивно-животно чуешь – днюха и куча приглашенных ретивых одноклассников уже нависли над тобой, затмив небо, и надо быстро прыгать в модуль и спасаться. Единственный шанс на два-три часа оттянуть фатальный разгром твоего жилища – написать сценарий этого мероприятия, то есть громить рационально, по сценарию. Итак, детская анимация, это то что поможет тебе оказаться позади этой громады, вносящей коррективы в твой и так беспокойно текущий быт. Писать сценарии –увлекательное занятие, при условии внушительного лимита времени. Любой цейтнот – стресс.

        На этот раз популярный ныне квест.  Зерно анимации - тема.  Пишем два иероглифа – дверь и цветок – каждый раза по четыре, помещаем в воздушные шарики, поднадутые до размера яблока. Вешаем на дартс. Делим одноклассников на две команды. Первый прокол дает название команде-счастливчику, вторая получает – автоматом. Правда этот факт совершенно не останавливает процесса метания, пока не будут уничтожены все шары и все живое в радиусе трех метров. Дальше все просто: прятать задания на папирусе в дверях и в цветах, гости бегают стадом – ищут. Каждое задание – это конкурс. Самый сложный: стихотворение – антоним. Все слова заменяются на противоположные по значению. По антониму команда- соперник угадывает оригинал. Итак, «цветок» получает А.С. Пушкина «У лукоморья», «дверь» - Н.А. Некрасова «Есть женщины в русских селеньях». Опытные в стихосложении инструкторы: я и мой старший сын Эжен берут шефство над двумя вспотевшими иероглифическими командами Жоржовых гостей.
 
оригинал

Есть женщины в русских селеньях
С спокойною важностью лиц,
С красивою силой в движеньях,
С походкой, со взглядом цариц,—

Их разве слепой не заметит,
А зрячий о них говорит:
«Пройдет — словно солнце осветит!
Посмотрит — рублем подарит!»

Идут они той же дорогой,
Какой весь народ наш идет,
Но грязь обстановки убогой
К ним словно не липнет. Цветет

Красавица, миру на диво,
Румяна, стройна, высока,
Во всякой одежде красива,
Ко всякой работе ловка

антоним

Нет мужиков в немецких городах
Без нервной тупости затылков,
Без страшной слабости в покое,
Без стиля бега черни.

Все зрячие нас опознают,
слепой же о нас промолчит:
«Пробежит – словно тень луна бросит!
Не взглянет – и доллар отнимет!»

Бежим мы другим бездорожьем,
Где никто из царей не бежит.
И чистота роскошного мира
К нам липнет. Вянет

Уродина, что никого не заботит,
Бледна, толста и маленького роста,
Без эксклюзивной обуви ужасна,
И от особого безделья неуклюжа.

оригинал

У лукоморья дуб зелёный;
Златая цепь на дубе том:
И днём и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом;
Идёт направо - песнь заводит,
Налево - сказку говорит.
Там чудеса: там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит;
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей;
Избушка там на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей;
Там лес и дол видений полны;
Там о заре прихлынут волны
На брег песчаный и пустой,
И тридцать витязей прекрасных
Чредой из вод выходят ясных,

антоним

У вогнутосушья тополь желтый;
Серебряная нить на нем:
И вечером и утром пес безмозглый
Не бегает по нити по прямой;
Бежит налево – песнь смолкает,
Направо - быль не говорит.
Тут скукота: тут эльф ни с места,
Валькирия под корнями стоит;
Тут под известной непролазью
Отпечатки популярнейших людей;
Тут замок под крылом лебяжьим
Лежит с окнами и дверьми;
Тут дол и лес без аномалий;
Тут вечером отхлынет штиль
Под мель забитую камнями,
И триста некрасивых мужиков
Вразброд влезают в тьму земли.



     Загадки, самый тривиальный, но тем не менее очень популярный вид конкурсов. Сколько раз мы ни пытались его усложнить, вводя загадки на логику и сообразительность, это только огорчало приглашенных, которым нравятся «Два конца, два кольца…» и маленькие, хорошенькие, легко отгаданные призы. В конце концов мы сдались, не на Нобелевскую же премию выдвигаем, главное, чтобы все были довольны и счастливы.

    Еще одна полезная вещица – компьютерные игры. Все, кто способен втиснуться рядом с компьютером, находятся в очереди на какую-нибудь игру. Остальным - мелкие конкурсы, например, изготовление костюмов из газет, разноцветной туалетной бумаги, ватмана и скотча. Самое тяжелое достается выбранным манекенам, которые потеют под руками своих одноклассных дизайнеров и их массивными творениями. Конкурс танца тоже подвластен не всем, но летка-енька, ламбада и хоровод все-же массово исполнены, причем ламбада достается мальчикам, и раздетый к тому времени по пояс Паша, стоящий во главе цепочки, производит фурор. Следующий по популярности после Паши - симулятор управления автомашиной, с рулем и педалями. Садишься и едешь! Едут все. Дети, умеют жить виртуально! Лично я в этом деле предпочитаю реализм. Впрочем, это сильно увеличивает расходы. По-моему, жить виртуально намного дешевле, даже будучи донатором.

     Когда разбег дня рождения докатывается до торта, радость близкого освобождения охватывает тебя. Торт – это конечный destination, это заключительный аккорд, это контрольный выстрел в голову, за ним - тишина и покой. Волна отхлынула, обессиленный лежишь на желтом песке паркета, однако, тебя ждет уборка и мытье посуды. Торт был еден, раздаваем на посошок присутствовавшим, а также отсутствовавшим и больным; тем не менее оставшийся значительный кусок никак не желает помещаться в холодильную установку. И ты несешь его на балкон на вытянутых ослабевших руках. Фьють!!! Он соскальзывает с ватных занемевших рук, с треском вываливается из своего пластикового прозрачного узилища и с размаху падает маслом крема на затоптанный пол. Бац!!! Ухожу на кухню со словами - «Спокойно, Ипполит, спокойно!» Сижу пять минут, беру совок- веник, передумываю, беру нож-тарелку и, оставив на полу верхний слой, восстанавливаю статус кво. Теперь немного протереть пол и спать, спать в разбомбленном жилище.

А в голове все крутится придуманная скороговорка: «Шпиц спит. Шпиц спит. Шпиц спит».

Зима 2015 г.