Украденный уик-энд

Сногсшибательная блондинка Чарлиз поманила меня пальчиком, осветив мою жизнь лучезарной улыбкой. Она притянула меня, схватив за галстук, и впилась сладким ротиком в мои губы. Моя, вся моя без остатка, пусть только на один короткий уик-энд, купленная за безналичные со всеми потрохами. Кинозвезда – несбыточная мечта миллионов. Я целовал её ненасытно, ловя каждый следующий миг поцелуя как новый и новый апофеоз.

Два дня с Чарлиз Терон были моей законной собственностью. Два дня и две ночи. В вип-номере отеля "Миллениум" нас дожидалась комфортабельная постель, для радостей наедине... Я опущу Чарлиз на колени, заслоню от полнолуния ангельскую мордашку, приподниму подбородок до высоты удобства и поведаю красотке своей мечты самое пылкое из откровений, впуская заряженного семенем амура в скользящий плен её пухлых, ярко накрашенных алых губ.

Я буду наслаждаться Чарлиз всю ночь напролёт. Брошу избалованное глянцем тело на застеленную шелками постель и властно подчиню своей воле. Нагну высокомерную головку и упру блондинистой шевелюрой в унизительные тапочки на полу. Возвышу хвастливый зад, привыкший звёздно повиливать под вспышки фотокамер, и воплощу задуманное. Я буду вертеть венценосное совершенство на высшей точке собственной похоти. Опутаю ласками прелестное тело и проникну в наполненную сыростью глубину, вталкивая в неё мощь скопившейся во мне мужской силы. Широко раскину длинные ножки и они затрепещут под напором ритма и наслаждения, как трепещут от капель тропического ливня белоснежные лепестки экзотического цветка. Буду заканчивать и начинать сначала, вливать в вожделенную форму рвущееся выплеснуться из меня содержание. Проникну в упоительный сосуд с самых непристойных сторон и наполню собой до краёв, под крики бушующего в нём сладостного безумия.

Но всё это случится ночью, а сейчас...

Ловкая фигурка Чарлиз парила на аэроскейте – плоской округлой доске, перемещавшей в пространстве того, кто ею управляет, нарушая законы тяготения.

Она показала мне ловкий трюк: толкнула красивой ножкой аэроскейт и запрыгнула на него, ловя налету ускользающее равновесие. Затем взмыла над тротуаром и сделала воздушное сальто. Чарлиз набирала скорость и удалялась, предложив мне сыграть в догонялки – ещё больше взвинчивая цену на без того вожделенный приз.

Раздумывать было некогда. Я вскочил на случайно подвернувшийся аэроскейт, беря в оборот чужое имущество и угоняя его со стоянки. Крепления защёлкнулись на ступнях, очки визуального управления наползли на глаза. Паря над тротуаром, я покачался на доске ногами, вспоминая забытые ощущения. Былые навыки не подводили – в своё время я был заправским аэроскейтером и дал бы фору любому профи.

Чарлиз оглянулась и послала мне воздушный поцелуй. Убедившись, что её вызов принят, она прибавила скорости, стремительно уносясь в вечернее небо.

Уступить красотке – всё равно что прослыть подкаблучником. Я должен поставить её на место!

Я вдавил педаль газа в пол, переборол волну тяжести от нахлынувшего ускорения и помчался лихой кометой. Пьянящий восторг, тёплый ветер и скорость... уносили меня в погоню за маячащей в воздухе фигуркой Чарлиз.

Она неслась как заправская гонщица, я как мог пытался не отставать. Уворачивался от аэробайков и небесных такси. Огибал силовые автострады с потоками несущихся в воздухе каров. Петлял, как слаломист на горнолыжном склоне. Обтекал плавноугольные здания Идиллион-Сити и лавировал в лабиринте многополосных развязок, то и дело теряя Чарлиз из вида.

Я выжимал из двигателя предел возможного, едва удерживая равновесие на крутых виражах. Скользил по лезвию бритвы, рисковал разбиться в любую секунду, но от Чарлиз не отставал. Мы словно две привязанных друг к другу незримой нитью крошечных мошки, стремительных и виртуозных, кружили, выделывали пируэты и кувыркались в грандиозном, ежесекундно меняющем форму индустриальном лесу.

"Идиллион-Эмпайр", крупнейшая из башен Сити, росла в размерах на глазах. С какой-то целью Чарлиз стремилась именно туда. Сблизившись с небоскрёбом, она резко вывернула аэроскейт и понеслась вертикально вверх, параллельно идеально гладкой, отражающей солнце стене. Я повторил её маневр, ослепляемый бликами света.

Достигнув крыши трёхсотэтажного здания, Чарлиз свернула в произраставший там тропический сад и скрылась среди растительности. Я следовал за ней не отставая и, оказавшись в саду, сбросил скорость.

Чарлиз вряд ли здесь затеряется. Её жёлтый, как одуванчик, костюм прекрасно выделялся на фоне зелени. Такой окрас выдавал её слишком явно. Я то и дело терял беглянку из вида, лавируя в зарослях, но всякий раз замечал снова.

Погоня была лишь игрой, я в этом не сомневался. Чарлиз забавлялась со мной, она желала быть пойманной, а не потерянной. Колокольчик заливистого смеха то и дело выдавал её, направляя меня и подсказывая, где искать. Чарлиз засмеялась снова – я увидел её совсем близко и бросился наперерез, найдя лазейку меж кустов акации.

Я схватил её налету, потерял равновесие и мы свалились в заросли осоки на берегу журчащего ручья. Покатились в обнимку по мягкой траве, под заливистый хохот Чарлиз, и плюхнулись в тёплую воду. Я оказался сверху, в роли безоговорочного победителя.

Чарлиз потрепыхалась для вида, изобразив попытку сопротивления. Но я легко удерживал её, прижав к земле своим весом. Она сдалась и я потянулся за поцелуем. К её манящим губам, хищно улыбающимся и ярко-алым, как жажда голодной вампирши.
 
Я переплёл наши пальцы, ища её губы губами... Но Чарлиз уклонилась от поцелуя. Она усмехнулась, высунула язык и поиграла им, издеваясь. На языке две красных капсулы – метаморфин. Я догадался: одну она предлагает мне.

Я потянулся к капсуле губами – Чарлиз позволила поцелуй. Мы поделили капсулы языками и я проглотил свою. Чарлиз проглотила вторую и отвернулась, прервав поцелуй и снова отказывая мне в близости. Она не торопилась раздавать награды.

– Сначала игра... – улыбнулась Чарлиз, впадая в блаженство наркотика. – Любовь без игры это скука...

Она освободилась играючи. Выскользнула змеёй, не дав мне и шанса себя удержать. Как будто показала фокус секрет которого не раскрыла. Лицо Чарлиз озарилось улыбкой, она уносилась на аэроскейте, обрызгав меня водой ручья.

Что-то случилось со мной... восприятие потеряло привычные опоры, преображая мир и попирая его законы. Фигурка в жёлтом вдруг переменила облик, как если бы компьютерный эффект проник в реальность. Обернувшись грациозной ланью, Чарлиз пустилась в быстроногий скачь.

Я чертыхнулся и вскочил на ноги, но вместо слов услышал звериный рык. Шерсть вздыбилась на мне, внутри разгоралась ярость. Проснулся азарт голодного хищника. В облике волка я рванулся в погоню.

Стремительная лань петляла зигзагами меж кустов. Она ловко перемахивала через преграды и проскакивала под низко нависающими ветвями, легко меняла направление и ускорялась на прямых, грациозно перебирая копытцами. Но все её потуги были напрасны, голодный волк преследовал по пятам и нагонял с каждым шагом.

В последнем прыжке он настиг добычу и ударил лапами, сбивая с ног. Челюсти хищника сомкнулись на шее жертвы...

Моя добыча захрипела и взвизгнула по-человечески. На миг я выпал из навеянного метаморфином видения и увидел Чарлиз. Я душил её, сжимая руками горло.

Коварная галлюцинация... Я в страхе одёрнул руки.

Чарлиз задышала надрывно, хватая ртом неуловимый воздух. Она вывернулась из моих объятий и наотмашь хлестанула пощёчиной, заставив зазвенеть мои зубы.

Удар отрезвил меня от химии метаморфина и возвратил в реальность. Но только на короткую секунду. Секунда сгинула и Чарлиз вернула себе облик лани. Она хохотнула звонко и издевательски, и снова бросилась вскачь.

Быстроногая лань перескочила невысокие заросли, пересекла лужайку, приблизилась к широкой пропасти, возникшей на её пути, и прыгнула без колебаний, оттолкнувшись об обрывистый край. Грациозное тело нарисовало в воздухе величественную дугу и опустилось на уступе, по другую сторону пропасти.

Я преследовал беглянку не отставая. И без раздумий прыгнул следом.

Но до уступа я не допрыгивал... Прыжку не хватало силы толчка, я понял что слишком поторопился. Ударившись о склон, я падал с обрыва вниз. Дно пропасти стремительно приближалось, смерть неминуемо неслась навстречу. Я падал... спасения не было.

Чья-то рука вцепилась в воротник моей куртки, встряхнув меня и замедлив падение. Другая впихнула в мой рот зелёную капсулу метанейтрализатора и безжалостно зашлёпала по щекам. Чарлиз истошно вопила, но крик доносился словно издалека. Я рефлекторно проглотил капсулу, но она не подействовала мгновенно. Воздух свистел в ушах, мы с Чарлиз барахтались в невесомости. Моя голова болталась как у тряпичной куклы, окружающий мир вращался в амплитуде падения.

Белокурая головка Чарлиз... такая милая и прелестная...

– она врезалась в меня лбом, сломав носовой хрящ!!!

В глаза ударила темнота, словно чья-то злая рука разбила лампочку в голове. Спустя секунду поплыли радужные круги. Боль острым скальпелем пронзила голову и я пришёл в себя. Вернулись инстинкты страха и способность соображать.

Бетонный тротуар, я видел его – он был уже совсем близко. Удар от падения с такой высоты размажет меня в кровавую кашу.

За миг до того как разбиться я поймал равновесие на аэроскейте. Чарлиз вывернула нас из пике, спасая от гибели. Стремительное падение вниз сменилось плавным снижением. Перед глазами у меня плыло, я с трудом балансировал в воздухе. Из сломанного носа хлестала кровь, разбрасываясь во все стороны ярко-красными пачкающими струями.

Мы плавно опустились на тротуар. На асфальте в ту же секунду образовалась бурая лужа.

Чарлиз оставила меня и подбежала к уличному автомату. Она повозилась с кнопками, принесла антисептические салфетки и протянула мне. Я промокнул кровоточащий нос и запрокинул голову, пытаясь остановить кровь.

Прохожие встревоженно глазели на нас и предлагали помощь. Но Чарлиз успокоила всех, улыбаясь и уверяя, что всё в порядке. Кровь быстро остановилась, я вытер испачканное лицо и руки.

Стеклянная витрина ресторана... Я посмотрел на лица посетителей, их округлившиеся глаза и тарелки с едой. И вдруг почувствовал как дико проголодался. Скинув аэроскейты мы с Чарлиз направились в ресторанный зал.

Через минуту мы сидели за столиком, изучая меню и озвучивая заказ услужливому роботу-официанту. Я нёс какую-то чушь, вызванную последствием шока – Чарлиз подыгрывала, заразительно хохоча и обдавая меня флюидами своего обаяния. Всего пара шуток и мы позабыли, что только что один из нас едва не распрощался с жизнью. 

Подкатила тележка с заказами, автомат выставил блюда, и я с жадностью набросился на еду. Как будто не ел сто лет. Слава богу, приключения позади. Слава богу, я снова остался жив. Субботний вечер в Идиллионе заканчивался. Впереди ожидало самое волнительное – вся ночь наедине с Чарлиз...

Зовите меня старомодным, но я любил актрис двадцатого века, предпочитая отдых на уик-эндах исключительно в их обществе. Синтетические красотки современности не в моём вкусе, с этими бездушными куклами даже не о чем поболтать. Не то что звёздные кинодивы прошлого... Меня привлекал их шарм, естественное обаяние и конечно же сексуальность. Я любил провести с ними время и разделить постель. Лив Тайлер и Лиз Хёрли – мои любимицы. Кейт Бекинсейл – любимейшая из любимиц. Черноволосая звезда демонических саг, вечно одинокая хищница, поджарая и изящная, с повадками дикой, но сладострастной кошки. Впрочем, в конце концов наскучила и она. Сегодня захотелось новизны, и вот я выбрал Чарлиз.

Обильная еда насытила меня и мысли сами потекли в приятное русло. Рука под столом потянулась к Чарлиз и нащупала её ножку – изящную и гладкую деталь совершенства.

– Мы можем не ехать в "Миллениум". К чему соблюдать условности и тратить на дорогу время. В этом здании есть отель не хуже. – Я жадно смотрел на Чарлиз. Мне не терпелось приступить к апофеозу свидания, венчающему сегодняшний вечер.

– Мы вряд ли уже успеем... – пожала плечами Чарлиз. – Твоё время, к несчастью, истекло...

Наручный хронометр тревожно запищал на моём запястье. Я поднял руку к глазам, бросил взгляд на цифры в окошке и... не поверил увиденному. Остановившиеся нули мигали как приговор.

– Не может этого быть! – выкрикнул я в приступе паники, как будто крик мог что-то исправить.

Чарлиз говорила о чём-то – скорее равнодушно, чем с сожалением. Я чётко видел её образ – фигуру, лицо, эффектное вечернее платье, в которое она успела переодеться пока я ждал за столом заказ. Видел только её, всё прочее расплывалось. Расплывалось, чтобы явиться в другой реальности – реальности другого времени и другого места.

Стенки сферы Идиллион-транспортера стёрли краски и стали прозрачными, вернув меня из навеянной реальности в реальность подлинную. Я висел в невесомости, облачённый в облегающий тело сенсор-костюм. К моей руке тянулась капельница с питающим раствором. Всё как всегда при возвращении из Идиллиона.

– Твоё время, к несчастью, истекло... – пожала плечами Чарлиз, скорее равнодушно, чем с сожалением.

Теперь передо мной была обычная голограмма с синтетическим голосом роботессы – бесплотная копия кинодивы из сверхреалистичной навеянной реальности.

– Вы нарушаете договор! – выкрикнул я в знак протеста и шлёпнулся на пол. Сенсор-костюм на мне отключили от искусственной гравитации Идиллион-транспортера. – Верните меня в Идиллион! Или я подам в суд!
 
Голограмма Чарлиз не слушала, она объясняла, следуя букве закона. Синтетический голос звучал как издевательство:

– Лицензия на воплощение образа Чарлиз Терон принадлежит её прямым наследникам. За время, пока вы развлекались в Идиллионе подрядчик и правообладатель пересмотрели условия договора и услуга значительно подорожала. В контракте имеется сноска оговаривающая такую возможность – напрасно вы не читаете мелкий шрифт. Оплаченной вами суммы, после коррекции счёта, хватило только на то...

Я не стал дослушивать разъяснения роботессы, всё итак было яснее ясного. Меня снова надули! Самым подлым и возмутительным образом! Ночь с субботы на воскресенье и воскресный день целиком они у меня украли, сославшись на сноску в чёртовом договоре!

И спорить тут бесполезно, за споры накрутят штраф. Пора возвращаться к себе, в трущобы Кондоминиум-Дистрикт на семнадцатом подземном этаже. В удушливый спальный блок с не выветриваемым духом пропотевших тел, самопального виски и едкого парфюма регулярно захаживающей киберпроститутки. Кредит закончился, с понедельника на работу – в урановую шахту на безвоздушном планетоиде.

Засыпая на жёсткой шконке я буду вспоминать их... Лив Тайлер, Лиз Хёрли и Кейт Бекинсейл – лучезарных див с далёкой непостижимой Земли, из красочных киношных фантазий пропахшего гламуром и романтикой идиллического двадцатого века.

Конечно, я не был наивен, но как и все в мире беспросветного настоящего пытался поверить в недостижимую сказку. Ничего подобного никогда не существовало в природе. Далёкая Земля и двадцатый век – красивая легенда, коммерческая выдумка продюсеров Идиллиона, опустошающая карманы работяг.

И всё же...

Я снова накоплю кредит и в следующий уик-энд куплю себе Мэрилин Монро!