Школьные годы чудесные...

«Школьные годы чудесные,
С дружбою, с книгой и с песнею,
Как они быстро летят,
Их не воротишь назад.
Разве они пролетят без следа,
Нет, не забудет никто никогда
Школьные годы.»

Приближаются  праздники 23 февраля - День Защитника Отечества и 8 марта - Международный Женский День. В связи с этим вспоминаются эти праздничные дни во время учебы в школе, начальных классах.
Мы ходили в старую школу, расположенную в центральной части села. Школа представляла из себя здание в виде буквы «П»: правая часть-это большой и длинный коридор, комнаты с классами. В левой части находился актовый зал со сценой, он же заменял и спортзал в холодное время года. Между левой и правой частью зданий находились тоже несколько проходных комнат-классов, но основная часть была отдана под столярные и слесарные мастерские. В конце основного коридора слева, находилась канцелярия для учителей и кабинет директора. Отопление в школе поддерживалось с помощью печей - голландок, которые топились углем или дровами. В начале 60-х годов классы были многочисленные: наш класс, руководимый Марией Васильевной Антоновой, насчитывал 35-37 человек. Старшие классы, насчитывающие около 30 человек в каждом, состояли из классов «А» и «Б». Так же и младшие классы, состояли из «А» и «Б». В последующие годы, говорят, нумерация классов доходила до «Г» и «Е». В классах стояли в три ряда школьные парты. Они были выкрашены в черный цвет и были не однотипные, одни легкие, другие тяжелые и массивные. Было шиком, занять парту с откидывающейся крышкой, да еще и у окна. За партой сидели по двое. На самой парте располагались для каждого ученика: места для постановки чернильницы «непроливайки» и  место для  ручки с  металлическим пером.               
Интересно проходили уроки труда, пения, рисования, внеклассного чтения. Количество уроков не превышало четырех. Основные уроки были в начале, а в конце, чтение, рисование, пение, труд, физкультура. Мария Васильевна могла увлечь и прививала нам чувства патриотизма и сострадания к людям. Затаив дыхание, мы слушали повесть «Девочка из города» о маленькой героине из блокадного Ленинграда, или повесть «Бахмутский шлях», и представляли себя на месте своих сверстников. Сорок пять минут, отпущенных на урок, не хватало, а очень хотелось знать, что будет дальше с героями книг. Для этого, мы просили собраться в школе и классе, после всех основных занятий, вечером. Мария Васильевна если сама не могла придти, то передавала Вале Сорокиной или Валентине Смутиной книгу и большая часть класса, пришедшая к этому времени на громкую читку, была рада коллективному общению.
Часто бывало так, что расположенные по соседству классы мешали друг - другу. Например, в одном классе идет урок «Чтение», а по соседству «Пение», то там, где «Чтение», точно уже было не до чтения. На каждом уроке пения мы разучивали новые песни. Антонова М.В. разучивала с нами детские песенки, русские народные. Слова песни заучивались легко и к концу урока мы все дружно пели: «У дороги чибис, у дороги чибис. Он кричит, волнуется чудак…» или « Раз морозною зимой, вдоль опушки лесной…». Пели громко, выкладываясь, и не обращая внимания на тональность, голоса, мелодию. При подготовке к праздничным концертам для участия в художественной самодеятельности, разучивали уже различные песенки, стихотворения, пьесы, постановки группами или индивидуально.
На уроках труда занимались лепкой из пластилина, учились шитью. Помню, очень здорово, получалась у Валентины Тюкиной, ветвь виноградной лозы с гроздью винограда, а у Павла Смирнова вылепленные фигурки лошадей.  Хорошие качества портних показывали на лоскутках материи Таня Камышанова, Валя Жарикова, Тоня Гуреева, Надя Хахулина и другие. Мы, мальчишки, не отставали от своих одноклассниц. Ловко владели иголками с цветными нитками - мулине и пяльцами Николай Чиркин, Володя Ломакин, Саша Моисеев, Вася Чепуркин.
Надя Скворцова, Тоня Камышанова учили меня, Павла Смирнова, Николая Котельникова вышивать«крестиком».
В класс кто-то принес выкройки по изготовлению мягких игрушек- зайчиков, медвежат, белочек. Все с увлечением принялись за дело. Дома у родителей выпрашивали отрезы белой ткани-бязи, шпульки ниток, иголки, вату, различные пуговки. Раскрой ткани производила сама Мария Васильевна, ей помогали переносить рисунки через копирку  наши девчонки. Обрезав по контуру с припуском ткань, садились за сшивание всех деталей будущей игрушки.
Шили стежками на пальцах. У многих мальчишек пальцы рук были исколоты до крови. Но было очень интересно, когда в тряпичную заготовку затолковывали вату и мягкая игрушка принимала определенную форму. Детали между собой сшивались, вместо глаз пришивались пуговки, делались последние стежки, и вот игрушка готова. Все выражали восторг от аккуратных поделок Тюкиной Вали, Скворцовой Нади, Камышановых Тани и Тони, Смутиной Валентины и др. Многие свои мягкие игрушки отнесли домой, своим младшим братья и сестрам. Лучшие зайки, мишки, белочки были представлены на выставки рукоделья, проводимые в школе ежеквартально. После  этого,  наши активистки - две Валентины: Смутина и Сорокина, относили в ясли-сад, расположенный по соседству со школой. Там подарки принимали с радостью и выражали благодарность нашему учителю и всем ученикам.
Навыки не пропали даром. На 23 февраля, в День Советской Армии и ВМФ, девчонки из класса дарили парням, кроме основного подарка еще и салфеточку или платочек с вышитым текстом поздравления и незатейливым рисунком. Вышитые салфеточки, платочки готовили и для своих мам, сестренок, родных. У нас долгое время мама хранила салфетки  под вазу для цветов и на телевизор, которые вышивали я и мой младший брат, и при случае гордилась подарками, сделанными руками сыновей.
Так же и парни, делали подарки девчатам к 8 марта. Не знаю, по какому признаку шло распределение, кто кому должен дарить, но накануне праздничного дня, по прибытии в класс, мальчишек просили выйти из класса и в это время девчонки раскладывали подарки по партам пацанам. Потом, перед 8 марта выяснялось, кто тебе дарил, и ты должен сделать ответный подарок. Даже тогда, уже появлялись взгляды друг на друга: кто-то вызывал симпатию, а кого-то просто не замечали. Помню, что мне делала подарок Валя Тюкина, и я с большим удовольствием готовил и ей подарок. А вот одной девочке в очках,  мне очень не хотелось дарить по принуждению, я даже заболел и подарок в виде книги, отнес ей домой только после праздника 8 марта.
В преддверии Женского дня 8 марта, весь класс готовился к поздравлению своей любимой учительницы. Готовились индивидуальные и коллективные подарки. «Но в марте нет сирени, гвоздики не достать…» поэтому мы приносили по 10-20 копеек и сдавали девчатам, а они уж что-то покупали в магазине для коллективного подарка. В магазине к этому времени раскупалась парфюмерия, бижутерия, дефицитные хоз. товары. Учителя в этот день были особенно нарядны, выглядели красиво. Ученики заготавливали речовки, поздравления и несли подарки. Кто-то дарил одеколон «Кармен», «Фиалка», духи «Красная Москва», а кто-то нес простой початок мыла в яркой цветной обвертке «Земляничное» или «Цветочное», праздничную почтовую или художественную открытку. На столе росла гора из подарков, а смущенная от такого внимания учительница, готова была расцеловать нас всех, и каждого по отдельности…

***
Школа. Начало 60-х годов. Классы 3-4. Внеклассное занятие. Привитие патриотизма.
В часы внеклассного чтения и на так называемые сборы часто приглашались почетные ветераны села, люди преклонного возраста, участники ВОВ и трудового фронта, бывшие ученики школы, прибывшие в отпуск из армии. Помню, как приглашали Ивана Осиповича Сенокосова. Его дом находился рядом со школой. Он был уже в годах, ему было тяжело ходить, но он все равно приходил в класс. Начинал рассказывать о своей жизни, войне и глядя на нас, плакал. Он расстраивался и на этом встреча заканчивалась. С расстроенными чувствами, повышенным давлением, мы его провожали до дома. Через Надю Сапленко,  приглашали на сбор, ее бабушку, украинку по национальности. Она рассказывала, как прошло ее детство на Украине в батрачках, как она нянчила барских детей, пасла гусей и скотину. Приходили в школу и солдаты, бывшие ученики, отслужившие в армии или прибывшие на побывку в краткосрочный отпуск. 

Помниться, как рассказывал о службе в Советской Армии, Гноевой Валентин, пришедший на встречу в ладно сидевшей на нем военной форме и с ярко светившейся на груди медалью «20 лет Победы в ВОВ 1941-1954гг.»
Помню, как несколько раз приглашали и нашего отца, инвалида и участника ВОВ, просили, что бы пришел с наградами. Отец приходил в школу, ему задавали вопросы «За что Вы получили ту или иную награду?» и он рассказывал о войне, как воевали и как шли к победе. Были и такие вопросы «А сколько немцев Вы убили?», на что отец отвечал: «Я не считал. Я стрелял из винтовки, пушки. Вели огонь из всех видов оружия».  Отец с болью рассказывал, как несколько раз был ранен, лежал в госпиталях и снова возвращался в строй. Особенно запомнился его рассказ о последнем ранении.
При взятии и освобождении городов Гданьск, Сопот, Гдыня на территории Польши, отец получил тяжелое ранение 30 марта 1945г. Это было его второе ранение.
Только что закончились бои за взятие Гдыни. 30 марта 1945г. советские войска преследовали отступающего противника в западном направлении. Немцы жестоко сопротивлялись. Впереди была Германия, Берлин. Вместе со своей дивизией двигался по шоссе и ихний артиллерийский расчет: полковую артиллерийскую пушку с передком тащили запряженные лошади. Внезапно начался артиллерийский обстрел. Все бросились с шоссе в кювет, канавы по разные стороны. Отец был молодым бойцом, на тот момент ему исполнилось 20 лет. Расчет залег и наблюдал, что будет с орудием, лошадьми. Тут один из расчета вспомнил. "Елки-палки! Там же у нас на передке ведро с квашеной капустой! Вот добро-то пропадет!". " Лешка! Ты как самый молодой и шустрый, сгоняй за капусткой!". Отец перебежками, ползком начал пробираться к передку с пушкой. Немцы заметили движение вокруг повозки, пушки и начали бить прицельно. Первый снаряд разорвался где-то в стороне "Недолет!", второй  " Перелет!". Отец схватил эмалированное ведро с крышкой и побежал к своим. Но тут раздался в стороне третий взрыв снаряда, отец упал, выронив ведро с капустой из рук. Когда разрывы стали удаляться, он руками затолкал в ведро вывалившуюся капусту и побежал к своим. Был март, прохладно. Он был в шапке и шинели. Запыхавшись, добежал до своего расчета. Ребята увидели его и спросили: " Молодец! Ты что ранен?" Тот ответил, что вроде нет. А справа, из под шапки текла уже струйка крови. "А на виске справа, что?". Он провел рукой, увидел кровь на руке и потерял сознание. Его быстро доставили в медсанбат, затем в госпиталь. Оказалось: осколок на излете потерял силу, но пробил шапку-ушанку и вместе с ватой пробил голову. Если бы был в каске (металлическом шлеме) может это и спасло бы от осколка. Но война... Долго потом отец лечился в госпиталях, ему буквально, вправляли вывалившиеся мозги в голову, накладывали пластины на рану в голове, вытаскивали осколки с рук, ног, спины. Судьба ему отвела долгую послевоенную жизнь. Смерть ходила за ним по пятам, он ходил с осколком возле сердца. Он не погиб 30 марта 1945г, но умер в тот же день, 30 марта 2000года, в возрасте 75лет.
Менялось время, менялись люди и отношение к ним. Все реже фронтовиков приглашали в школу на встречу со школьниками, реже стали они надевать пиджаки с наградами. Многие перестали ходить на подобные мероприятия и рассказывать о войне. Из ответов отца понял, что это стало не интересно молодому поколению. Всех захватила перестройка…

***
В начальных классах на уроках труда уже шло разделение: девчатам давали уроки домоводства, кулинарии, портняжества, а мальчишкам – основы столярного и слесарного дела. Помню, что мастерскими в старой школе заведовал и вел уроки труда Смутин Сергей Миронович. По прибытии на урок труда в слесарные мастерские, мы становились за рабочие места, к слесарным большим тискам, получали металлические заготовки, инструменты и приступали к изготовлению, например молотка. Заготовку зажимали в тиски и различными напильниками доводили до совершенства. От нас требовали обязательного наличия темного фартука, нарукавников. Сергей Миронович придирчиво подходил к каждому, делал замечания, поправлял и показывал на практике, как надо работать напильником, зубилом, сверлом. К концу занятий мы сдавали ему продукцию, готовые изделия в виде молотков. Они были у всех разные: у кого-то обработаны и отполированы все грани без выбоин и задиров, а у кого-то с явным браком. За работу выставлялись оценки. Лучшие изделия потом появлялись на школьной выставке.
Учились изготавливать из жести различные предметы домашнего обихода. Ножницами по металлу разрезали листы жести, затем киянками придавали различные формы. Изготавливали совки для угля, лотки для сыпучих веществ. Так же в столярной мастерской, становились за верстаки и обрабатывали заготовки из досок, деревянные бруски.
Нас учили владеть рубанками, ножовками и различными пилами. В результате  изготавливали ручки для молотков, различные черенки для лопат, грабель, мотыжек; из досок сколачивали скворечники для птиц, делали табуретки. Помню, как нам выдали заготовки в виде деревянных коротких осиновых и березовых кругляшей, делать дуплянки(скворечники) для птиц.
Работать приходилось с различными долотами и стамесками, выбирать сердцевину и углубление. Так  за несколько уроков труда появлялся конечный продукт-дуплянка. Они были так же у всех разные: у кого-то привлекательные и аккуратные(для скворцов и синичек), а у кого-то отталкивающие - со сколами и с выглядывающими гвоздями (только для воробьев).
На уроках труда в мастерских, было очень интересно. На базе мастерских работали различные кружки: выпиливание по дереву, выжигание и т.д. Ребята из старших классов работали на столярных станках, делали фигурные ножки, шахматные фигуры. В слесарной мастерской были токарный, фрезерный и сверлильный станки, которые так же не стояли без дела.                Нам с братом родители купили набор для выпиливания: это лобзик, пилки и принадлежности. Мы установили тесные контакты с соседкой-продавцом магазина т. Дусей Тюкиной. Она снабжала нас фанерными ящиками - тарой из-под мармелада или из-под спичек. У нас появился и электрический выжигатель по дереву. Мы переносили через копирку различные рисунки для выпиливания лобзиком или выжигания, садились дома за стол и были увлечены изготовлением. Этим занятием были увлечены многие ребята, и поделки в виде полочек,  рамочек для фотографий были представлены для всеобщего обозрения на выставках в школе.               
В то время уроки природоведения, физики, химии часто сопровождались показом учебных кинофильмов. Эти фильмы зачастую были без звука. Для показа учебного кинофильма со звуком, в актовом зале школы устанавливалась аппаратура, ставились звуковые колонки, опускался экран. Народу набивалось очень много, сидели на полу вповалку. Всем этим заведовал и руководил, все тот же Смутин С.М. Он увлеченный был человек и это старался передать и школьникам. Так в школе, в одном из классов с металлическими решетками на окнах, стояла пирамида под замком с учебным оружием. Там был автомат ППШ, винтовки, учебные гранаты. Старшие ребята, сельская молодежь в кружках от ДСААФ, изучали оружие, приемы стрельбы, меры безопасности при обращении с оружием. Мы, малышня, тоже тянулись к оружию, но для нас главное было, что бы дали пострелять из него, теория нас не прельщала. Да и нас, без знания теории  не допускали до оружия. Стрельбы в зимнее время организовывали совместно с колхозом. Там руководил дядя Коля Бабарыкин, руководитель художественной самодеятельности колхоза и различных кружков сельской молодежи. Они проводились на льду Урала, в районе «Бабарыкиной» - «Долматовой пристани». Выставлялось оцепление, устанавливались щиты с  маленькими черными мишенями с кругами, в сторону леса. Сухо щелкали винтовочные выстрелы, стрелки следовали к мишеням, а мы, пацанва,  искали в снегу маленькие желтые латунные гильзы от малокалиберных винтовочных патронов.             
В шестидесятых годах, во многих семьях для детей, приобретались велосипеды. Помню, появился этот вид транспорта и у нас. Что бы освоить езду на велосипеде, надо было научиться держать равновесие и доставать до педалей. Приходилось учиться ездить «под рамку». Вспоминается, как мы с другом, Сашей Мордвинцевым, учились ездить  «На Половинной». Ездили под уклон, а у меня, без закрепленной прищепкой правой штанины брюк, зажевало штанину за большую звездочку. Цепь невозможно было прокрутить ни взад, ни вперед, так же и затормозить. Я кричу Саше, что бы ехал вперед, остановился и ловил меня. Мы так  и сделали, но под уклон, я разогнался,  возможности тормозить не было, и я  пролетел мимо Саши, который стоял с вытянутыми руками. Сзади ехал бензовоз, он просигналил нам. Звук сигнала заставил прижаться к правой обочине и в результате я оказался в кювете и упал с велосипеда. Штанина на брюках была порвана и мы ее еще долго извлекали из-под цепи и большой звездочки. Но ездить я научился, немного подрос и освоил езду на велосипеде «на раме».

В школе, опять же С.М. Смутиным был организован кружок по изучению «Правил дорожного движения». Была какая-то договоренность с автоинспекцией  райцентра Илека, что мы после окончания занятий по ПДД и сдачи зачетов, получим номера на велосипеды и удостоверения на право управления велосипедами. Но нам к тому времени не было еще 14 лет, и вся эта затея и инициатива заглохла. А мы гоняли велосипеды без всяких правил, придерживаясь одного правила «Держись всегда правой стороны  и уступай дорогу транспорту» и будешь всегда прав…

*
В 60-х годах в центре села был магазин (ныне на этом месте стоит кирпичное 2-х этажное здание бывшей администрации). Магазин представлял из себя обычное сельское здание с печным отоплением (при входе, справа стояла круглая голландка). Большие оконные проемы на ночь закрывались деревянными ставнями и запирались на металлические запоры. В магазине всегда было интересно.
Там работали двое продавцов: в левой стороне - ткани, одежда, галантерейные товары, а в правой культтовары, канцелярские товары. Продавцами были Смутина т. Маруся и Краснова т. Лена. Мы частенько, прямо из школы после занятий, заходили в магазин посмотреть, что нового завезли и покупали разные принадлежности для письма, рисования. Перьевая ручка стоила 3-4копейки, само железное перо -1 копейка, стиральная резинка-1 копейка, простой карандаш-2копейки, тетради в 12листов по 2копейки, альбом для рисования-6копеек и т.д.  Нас, прежде всего, интересовал отдел «Культтовары», здесь мы часто приходили и рассматривали игры, фотопринадлежности, различные школьные и спортивные товары, и в особенности-книги. Помню, как на полке стояла книга А. Волкова «Волшебник изумрудного города». Книга была толстая, в твердом переплете, ярко раскрашена. С обложки смотрели герои этой сказки: девочка Элли с собачкой Татошкой, соломенное чучело без мозгов - Страшила, Железный дровосек -без сердца, трусливый Лев. Книга была дорогая по тем временам, и стоила где-то 1 рубль 20копек. Не каждая семья могла «раскошелиться» деньгами на такие книги из-за высокой стоимости, если детские простые книги из серии «Мои первые книжки», типа Куприн «Каштанка», Тургенев «Му-му», «Гуттаперчевый мальчик» и т.д., стоили 7-8 копеек. Эту книгу мы хотели иметь у себя дома, просили родителей ее купить. И вот наша мечта сбылась: отец  то ли с пенсии, то ли с зарплаты, но принес домой книгу «Волшебник изумрудного города». Мы зачитывались ею. Зимой, в сильные морозы и бураны, мы с братом сидели на печи и читали вслух главы из этой сказки, а потом обсуждали. Сюжет книги знали наизусть и хотели, что бы было продолжение. Радости не было предела, когда в выписываемой нами газете «Пионерская правда», начали печатать продолжение приключений полюбившихся героев А.Волкова в сказке «Урфин Джюс и его деревянные солдаты», «Семь подземных королей». Каждый номер газеты зачитывался до дыр, завели подшивку этой газеты и с гордостью могли показать друзьям и товарищам. Эти книги, из нашего детства, я рекомендовал читать и своим детям, и они отзываются о них так же, с теплотой.
Помниться, справа от магазина находилась постройка в виде летней кухни. Там располагался приемный пункт по приемке куриных яиц от населения. Заведовала этим хозяйством тетя Тося Шарова. Родители держали кур, куры неслись неплохо и в доме всегда были яйца. В течении декады появлялись излишки, набиралось штук 30 яиц и мама несла на сдачу. Проверка яиц на свежесть и выбраковка производилась тут же.
Битые и треснутые возвращались хозяину. Каждое яйцо просвечивалось с помощью обычной лампочки, помещенной в ведро с отверстием по форме яйца. Если яйцо было не свежим, то очень четко можно было увидеть затемнение или даже зародыша. Такие яйца сразу шли в брак. Так же их проверяли на плавучесть и судили о степени свежести. Сейчас не вспомню стоимость одного яйца, но это была ощутимая прибавка к семейному бюджету. На вырученные деньги в продуктовом магазине покупали сахар-песок, он стоил около 90 копеек за 1килограмм, сладости, конфеты, печенье, пряники. При наличии «газировки» покупали несколько бутылок ситро, лимонада. Бутылка стоила 24-28 копеек. В то время в продуктовых магазинах масло сливочное было в больших картонных  пачках, от которых отрезали весовые куски и завертывали в серую оберточную бумагу. Так же была весовая халва в металлических банках или картонных коробках. Растительное масло было разливное и продавалось в емкости: бидончик или стеклянные банки, бутылки. Тут же стояла 200-литровая металлическая бочка с открытой крышкой, в которой находился так называемый ручной насос для качания масла.
На прилавке находились металлические открытые большие банки с повидлом из яблок, груши, сливы. Где-то в сторонке стояли бочки с селедкой и килькой. Килька вообще стоила копейки. На 20 копеек  можно было купить кильки пряного посола довольно много, за один присест не съесть. Она долгое время лежала дома без внимания, приобретая оттенок ржавчины, но вполне пригодная к употреблению.

***
Лето. Середина 60-х годов. Закончились занятия в школе, объявлены результаты учебы - я переведен в очередной класс. Стоят жаркие дни. Мы большую часть времени проводим на своих огородах: помогаем родителям. Вода с территории огородов сошла, Урал входит в свои берега. Земля на огородах заилена, начала подсыхать. Эти корки мы  собираем мотыгой в кучи, набираем в ведра и относим к берегу Урала, делая своеобразный насыпной земляной вал. Эта работа трудоемкая, занимает полтора-два дня. Очищенную территорию размечают под грядки, клумбы, лунки. На взгорке копаем грядки под посадку лука, чеснока, сенеца. Граблями возделываем грядки, мама сажает в обработанную почву подготовленный лук-севок. Затем покрывает мякиной (мелкой соломой). После всего этого надо полить грядки. Идем по натоптанной дорожке к Уралу, но к берегу не подойти- слишком вязко и топко. Собираем валежник, рубим кустарник, ветки, готовим колышки. Затем все это укладываем на берегу, делаем место для забора воды к поливу.
Так же мама намечает, где будут клумбы с огурцами. Лунки для помидор делаются позже, в последнюю очередь. Готовую рассаду, помидоры, выращенные в домашних условиях в ящиках, ведрах и т.д., приносят на огород  и разделяют по подготовленным лункам. По межам, отделяющим земельные участки огорода от соседей, высаживают семечки подсолнухов, кукурузы, метелки проса. В конце участка мы сажали картошку, тыквы.
Через какое-то время все идет в рост, лук пробивается сквозь мелкую солому, по два листочка вылезают от редиски, поднимаются бугорки от всходов огурцов. Идут в рост и сорняки между грядок, лунок. Все это надо полоть тяпкой, мотыжкой и убирать с территории огорода.
Солнце печет,  мы просимся сходить искупаться на «Первый песочек» или «Галечки» ибо эти места расположены недалеко и здесь обычно купается вся ребятня.
Не знаю, как и когда мы научились плавать, но я считаю, что казачата, рожденные на берегах седого Урала, наверное, с рожденья приспособлены к плаванью.
Здесь целый день проводят ребята с близлежащих домов и улиц: Митяевы, Кузнецовы, Антоновы, Чепуркины. Они все загорелые, белобрысые и чувствуют себя хозяевами положения. Некоторые из них уже не раз собирались идти домой, но приходят купаться новые люди, группы и они вновь и вновь остаются снова купаться «до посинения». На отмели ребятня затевают игры на воде: догонялки, пятнашки, окунания и т.д. Мы раздеваемся и с разбегу бросаемся в прохладные воды Урала.
Это потом, став повзрослее, мы приходили на «Галечки», в «Песчанку» и там,  среди подростков  часто возникали споры: кто без отдыха переплывет Урал туда и обратно; кто дальше нырнет в длину. Помню, мы спорили с Сашкой Буряковым (Буряк), кто кого перенырнет. Он среди сверстников пользовался авторитетом, что мог нырнуть дальше середины Урала (это более 20метров). Он ныряет первым и долго не появляется на поверхности, а затем резко выныривает чуть дальше середины и балансируя в воде ногами и руками, приглашает меня донырнуть до него. Я на берегу делаю несколько глубоких вдохов и выдохов, а затем ныряю. В воде перебирая руками «по-собачьи», стараюсь держаться ближе ко дну, гребу в направлении к Александру. Вода давит на уши, чувствуется нехватка воздуха, делаю несколько раз глотательные движения и продолжаю двигаться дальше. Вдруг ногами почувствовал илистое дно и руками коснулся прибрежной зоны. Выныриваю в прибрежной зоне другого берега. До самого берега осталось метров 5-7. Сашка взглядом ищет меня возле себя или рядом. Увидев меня почти у самого противоположного берега, только и мог сказать : « Ну, ничего себе!», признав за собой поражение. После этого многие парни уважительно относились ко мне и просили рассказать, как так удается нырять в длину.
Ныряние в длину пригодилось и в дальнейшем: во время службы и учебы в военной академии.
 Я нырял в длину не плохо. На тренировках в бассейне, показывал 50м-первый разряд. Начальник курса уже записал прогноз перед соревнованиями, кто на что способен. И вот соревнования. Много нашлось причин, но я не дотянул до 50м, только 48м-второй разряд. Я только выныриваю, страхующий морду дерет вверх, чтобы глотал воздух, а не воду. А начальник курса сопровождает по кромке бассейна, и грозиться наказанием. Так и я имел взыскание "За слабую волю к победе"- выговор, а это тянуло за собой лишение 13-й з.п. и т.д. На партийном собрании за это неоднократно подвергался критике. Через какое-то время, я пересдал зачет и нырнул на 50метров, подтвердив тем самым, первый разряд по нырянию. Это говорит о том, что мы пацаны, выросшие на берегах Урала, получили закалку с детства на хорошую «дыхалку»-легкие.
Излюбленным местом купания был не только правый берег Урала с его «Галечками» и «Песчанкой». На левом берегу также купались активно и места для купания были примечательны. Переходим через мосток «Ключика» и вот места: «Ветла», далее «Угол»- берег обрывистый, здесь стрижи  наделали гнезда в виде нор и снуют над водой, сам берег песчаный, заросший лопухами. Возле одного из  выступов обрывистого берега, из - под земли бьет родник, и вода течет в Урал. В этом районе вода действительно отличается прохладой по сравнению с другими местами. Далее «Галечки - Обрыв». Это место, противоположное «Галечкам», только на другом берегу. Здесь растут толстые высокие ветла, осины, а у самого берега глубокая яма. Здесь выбрано место для купания из-за того, что на одном из деревьев, склонившемся над водой, установили «Тарзанку» и с нее многие прыгают в воду с обрывистого  берега. Так же пацаны по - обезьяньи, залезают на деревья и с разной высоты пытаются прыгать в яму и достать до дна. Некоторые пацаны выныривая, говорят, что «достал до дна» и в подтверждение показывают из воды грязную ногу с илом между пальцами ноги или держа в руке горсть ила.  Считалось шиком нырнуть «солдатиком» в воду и вынырнуть  «как пробка», образуя при этом вырывающиеся на поверхность пузырьки воздуха и прихлопнуть при этом всей пятерней ладони по воздушному куполу. При удачном ударе образуется своеобразный хлопок, напоминающий выстрел.
Купание завершалось традиционным обрядом: «Сплаваем начисто». Мы отделяемся от тех , кто купается в прибрежной зоне и плывем на середину Урала, считая, что здесь вода чистая, не взмученная и не поднятая илом со дна. Со словами : « Чисто! Бело! И все свело!», мы несколько раз окунаемся с головой в воду и выныривая, круговым движением руки разгоняем вокруг себя воду, плывем к берегу. Купание закончено…