Память

    Ночные видения не отпускали её, хотя она открыла глаза,  когда ещё царила   предрассветная тишина. Молодое хорошо выспавшееся солнце спешило высушить лужицы,    оставшиеся после шумного ночного дождя. Летний день легко просыпался и радовался своему пробуждению. Контраст между ярким утром и её настроением был мучителен.
    Старший брат, погибший в 42-м,  в её снах просит о помощи, просит без слов, а только глазами, только взглядом, взглядом потерянного ребёнка. Но сегодня ей снилось ещё что- то очень важное; она никак не может вспомнить, а вспомнить обязательно надо.  Ей  кажется, что если она вспомнит ЭТО  ВАЖНОЕ, сразу станет легче. Но память молчит. Ещё рано. Можно  ещё  уснуть, но многолетняя привычка рано вставать и погружаться в домашние заботы,  поднимает её с постели.
    Утро с лёгким шелестом промчалось за окном на встречу со своим шумным братом днём. Облегчение на душе не наступало.  Дума о брате и далёкой (прошло  уже более полувека) войне, о которой они с мужем, не сговариваясь, старались вспоминать как можно реже; слишком много потерь принесла она каждому из них, растревожила душу.
Заглянувшая вечером в гости,  дочь с зятем, заметили смятение в её душе и попытались осторожно выяснить его причину.  Совершенно случайно была затронута тема войны, и она вдруг вспомнила, брат просил найти его и даже назвал место, где он погиб. Примерно то же место сообщил год назад подольский архив. По его данным  там держала оборону войсковая часть, в которой служил её брат.
    Решили ехать. Два дня ушло на подготовку. Заехали в Ярцево, где экипаж машины пополнился однокурсником зятя. Он знаток и патриот Смоленщины был назначен штурманом. С его помощью кратчайшими путями к полудню добрались до районного центра недалеко от границы с Тверской областью. Нашли военкомат. Но… Суббота. Выходной. Вдруг открывается дверь, выходит молодая женщина и попадает в окружение группы людей, явно не местных жителей. Узнав о цели их приезда, она  обещала помочь и, вернувшись, минут через 10, превратилась во внимательного слушателя. Услышав фамилию раэыскиваемого, она открыла сейф и начала говорить о том, что весной этого года было случайно обнаружено захоронение одиннадцати погибших. Фамилии семерых из них были установлены и среди них есть та, которую здесь назвали. Она хорошо это помнит, т. к. сама печатала этот список. Осталось выяснить инициалы. Они совпали. Дата и место рождения тоже. В документе, извлечённом ею из сейфа, говорилось далее о том, что в связи с ликвидацией малых захоронений тела всех одиннадцати перевезены и  погребены в общей братской могиле.
    Штурман прекрасно знал своё дело,  не прошло  часа после тёплого расставания у здания военкомата, они уже стояли, скорбно склонив головы, перед памятником советскому солдату на братской могиле. Было видно, что за ней смотрят, но женские руки всегда найдут работу. Однокурсник зятя предусмотрительно загрузил в багажник, инструменты, краску и разную мелочь, которая всегда необходима мастеровому человеку. Так что работа нашлась для всех.
    Могила располагалась посреди села на возвышении и была хорошо видна со всех сторон. Потянулись любопытные: сначала дети, а потом, узнав от детей, кто приехал, откуда приехал и зачем, стали подходить и взрослые. Подходили и оставались. Тема разговора всем понятна и близка - война. У каждой семьи своё горе: кто-то погиб, кто-то пропал без вести. А она  молодец, через пятьдесят с лишним лет, нашла всё-таки брата. Тёща оказалась в кругу своих ровесниц, они-то хорошо помнили то лихолетье, им было что вспоминать, чем поделиться.  Разговор ещё более оживился, когда выяснилось, что в сентябре 43-го часть, в которой служили они с мужем, освобождала это село.
    Кто-то принёс стол, стулья и было решено помянуть погибших. Со всех сторон несли кто, что мог. Очень кстати оказалось то, что привезла с собой запасливая тёща, так что сервировка была вполне соответствующей данному моменту. Помянули своих и тех, кто покоился в этой могиле. Не хочу называть конкретных цифр, чтобы не будоражить воображение впечатлительных особ, но когда читаешь, что здесь захоронен личный состав такого-то полка, личный состав такого-то батальона и т.д., то поневоле задаёшься мыслью, как же мы выстояли после таких потерь вначале войны. Сколько ещё девятнадцати – двадцати летних должно было погибнуть, чтобы пришла она – долгожданная, желанная победа?!
    Но, пора  прощаться…  И тем и другим расставаться  не хотелось. Было ощущение, что расстаются надолго, а может и навсегда  давние знакомые, даже родственники, притом очень близкие. Да они и были родственники – поколение одной судьбы, убитое поколение.
    Торжественная  тишина была их добрым спутником на всём пути при возвращении домой. Они пребывали в состоянии лёгкой грусти, навеянной им минутами расставания с добрыми и милыми сельчанами.
    Брат снился только однажды год спустя; увидела его молодым, весёлым, купающимся в  реке.
    Он не потерян. Он нашёлся. Это он стоит  там одетый в бронзу с автоматом на груди, оберегая покой своих товарищей.