Глава - 6. Общеарабское дело

            Такой долгий разбор в предыдущих текстах развития событий в насеровском Египте не означает, что вся суть процесса сосредоточилась именно там. Просто ряд существенных вопросов проявился там особенно ярко, и их было удобно рассмотреть именно на египетском примере. Теперь же, после предметного анализа политики насеризма, правильным будет перейти к процессу в целом, который охватывал весь этот регион.

 
            Итак, как уже говорилось, суть исходной ситуации заключалась в том, что перед империализмом с его неоколониалистской политикой предстало мощное национально-освободительное движение с очень большой составляющей "мелкобуржуазного социализма".

      Простое, обычное национально-освободительное движение не угрожает интересам современного империализма, так как неоколониалистская политика в состоянии втянуть в общую хозяйственную систему любую политически осободившуюся страну, движущуюся по пути обычного капитализма, и поставить её на надлежащее подчинённое место. Идеи "мелкобуржуазного социализма" тоже сами по себе не опасны империалистическому господству по той же самой причине. И даже соединение обострённого национального достоинства с идеями "справедливого" перераспределения богатств внутри обычного капиталистического общества лишь немного растянули бы во времени процесс неоколониалистского "приручения" мировой империалистической системой этого общества, но не отменило бы результат этого "приручения".

     Но несколько важных обстоятельств, действуя вместе, заставили империализм поторопиться.

      То, что этот регион с точки зрения своего расположения и ресурсов в прямом смысле слова жизненно важен для империализма, то, что масштабы национально-освободительного подъема принимали мировой размах и грозили интернациональным соединением и взаимоподдержкой различных борющихся регионов мира, то, наконец, что это происходило при появлении в мире второго глобального центра силы и при сближении этого центра с национально-освободительным движением, - всё это несло большую угрозу империализму и заставляло его активно подталкивать и как можно более ускорять ход такого "приручения".

 
            Кратко говоря, суть ближневосточной политики империализма в это время состояла в следующем.

           - Получить себе в ближневосточном регионе сильного сателлита или блок сателлитов.
          
           - Играть на разобщённости интересов различных стран, различных режимов этого региона. Не допускать общеарабского единства на антиимпериалистической основе.
          
           - Опираясь на сильных сателлитов и на столкновение интересов различных режимов, препятствовать нежелательным прогрессивным преобразованиям, затруднять их, срывать их.
         
           - Не допускать образования в ближневосточном регионе или близ него местного политического и экономического гегемона.
         
           - Длительным и тяжёлым состоянием напряжённости и конфликтности  изнурять экономики противостоящих империализму стран. Обеспечивать возможность своего политического и военного присутствия.
         
           - Наращивать параллельно с этим заманчивые предложения политического и экономического содействия неоколониалистского толка.


      Целью такой политики было предотвращение или срыв нежелательного направления освободительного процесса, установление контроля над регионом, как можно более быстрый перевод политически освободившихся стран в русло обычного капитализма с подчинением их мировой империалистической системе.

 

            Нет необходимости доказывать, что сильным прямым сателлитом империализма на Ближнем Востоке стал сионистский Израиль. Сионистская провоцирующая политика не случайна. Она началась даже до образования государства Израиль, а затем продолжалась постоянным образом, при этом была очевидна руководящая роль стоящего за ней империализма.

     За 1952 - 1967 годы экономический потенциал Египта утроился, причём насеровское правительство категорически отказывалось от тех американских условий экономического сотрудничества, которые были необходимы империализму, но ущемляли суверенитет освободившихся стран.

     Империализм не мог допустить самостоятельного экономического и политического укрепления Египта и позже - Сирии. Политикой Израиля, как инструментом, империализм ввергал эти страны в непосильное бремя военных расходов и делал всё для подрыва и свержения этих, неугодных ему, режимов.


 
            Если центральная проблема, лежащая в основе ближневосточного конфликта, была в этом, то так её и надо было обозначать, не называя главной проблемой какую-нибудь другую.

      Если ясно и правильно сформулировать первопричину конфликта, то отсюда так же ясно последуют пути и средства его решения.

     Однако, как мы знаем, и США, и ООН, и даже хрущёвско-брежневский СССР вели дело так, как будто центральной проблемой ближневосточного конфликта является палестинский вопрос. Кому была выгодна такая подмена?

      Действительной центральной проблемой, лежащей в основе всех прочих конфликтных вопросов, было противостояние притязаний империализма национально-освободительному движению этого региона. Палестинский вопрос является лишь острым проявлением (одним из острых проявлений) результатов этого противостояния применительно к судьбам палестинского народа. В силу сложившихся обстоятельств сопротивление палестинцев, а следовательно, и меры по его подавлению со стороны сионистского Израиля, были особенно сильными, но это совсем не придает палестинско-израильской войне характер самостоятельного вопроса. Это - частный вопрос, часть общего, и решён он может быть в ту или другую сторону только при том или ином решении общего вопроса, то есть или при полном усмирении национально-освободительного движения всего этого региона, или при  его победе.

      Представление частной палестинской проблемы в качестве центральной выгодно тем, кто хотел бы отодвинуть от рассмотрения действительную центральную проблему, чтобы не ущемить каким-либо образом интересы империализма. Но разве может быть какой-нибудь вариант полного решения палестинского вопроса в отрыве от общей победы всеарабского национально-освободительного движения? Разве может существовать настоящее решение частного вопроса, вытекающего из общего как следствие, без решения этого общего вопроса? Нетрудно понять, что такое "решение" может быть только на путях отрыва палестинского народа от общего противостояния в регионе, то есть на путях сепаратного мира с империализмом и оставления общеарабского движения без самой активной и боевой его части.

      Понятно, что такая политика и, следовательно, такая постановка вопроса, выгодны западному империализму. Но почему эту же постановку вопроса разделял и хрущёвско-брежневский СССР, казалось бы, поддерживавший палестинцев и борющиеся арабские правительства не только политически, но и финансами, вооружением и подготовкой кадров? Не означает ли это, что целью Советского Союза было не безоговорочное обеспечение победы национально-освободительного движения, не доведение его до радикального антиимпериализма, а лишь создание собственной опоры в этом важном регионе, причём одновременно без обострения конфликта с западным империализмом? Такое предположение объясняет как поддержку Советским Союзом борющихся арабских правительств, так и одновременные постоянные попытки пригасить, сдержать эту борьбу и не дать ей разрастись до решительных форм.

      Да, в общих официальных заявлениях Советский Союз повторял формулировку, принятую в среде мировых прогрессивных сил, - "конфликт империализма с арабским национально-освободительным движением", - но в практической политике принимал логику западной дипломатии, так же, как и она, ограничивая проблему вопросом палестинских беженцев, созданием палестинского государства и уходом Израиля с оккупированных земель.

      Надо ли добиваться решения этих вопросов? Да, надо. Но западная дипломатия отрывала эти вопросы от противостояния империализма с общеарабским национально-освободительным движением и этим получала возможность такого их "решения", которое обставлено выгодными империализму условиями.

      "Есть Израиль, - говорила западная дипломатия, - есть палестинцы, есть столкновение их территориальных интересов, - давайте же искать общий компромисс. Найдем его - и исчезнет причина общей недружественности." И через такое сужение проблемы, через подобный поиск компромисса Запад стремился проталкивать погашение национально-освободительной борьбы этого активного отряда арабского мира, создание такого палестинского государства, которое было бы умеренным, послушным, скованным договорными узами с империалистическим сателлитом и стоящими за ним хозяевами. Вот смысл этой дипломатической логики.


            Если же не на словах, а на деле видеть первопричину происходящего в столкновении интересов империализма и национально-освободительного движения всего региона, то пути и средства решения будут выглядеть иначе.

      Бескомпромиссное противостояние империалистическим притязаниям, расширение сопротивления до уровня народной войны, укрепление теснейшего союза прогрессивных сил всего арабского мира, настойчивое государственное и экономическое усиление этого союза, - только такой курс через неизбежные жертвы и лишения мог бы создать крепкую преграду империализму и сионизму.

     Понятно, что такое развитие процесса противоречило интересам как западного империализма, так и хрущёвско-брежневского СССР. Это создавало основу для известного сотрудничества между ними под политической формулировкой "смягчения международной напряжённости совместными усилиями двух держав" и порождало серьёзное препятствие для развёртывания общеарабской борьбы именно в этом направлении.

                - - - -


            Хочу ещё раз подчеркнуть, что необходимость борьбы с Израилем вытекает не из какого-то принципиального антиизраильства или из какой-то абстрактной "арабской идеи". Да и само выражение "борьба с Израилем" неверно.

     Речь идёт, во-первых, не об Израиле как таковом, а о самоуверенном еврейском национализме, который стал идеологией правящих в Израиле партий, а во-вторых, о том, что правящая элита этого государства является инструментом в руках мирового империализма.

      Разве отсюда следует отрицательное отношение к еврейскому государству вообще или к рядовым гражданам этого государства? Разве отсюда, с другой стороны, следует оправдание национализма арабского, когда он принимает шовинистические и действительно террористические формы?

      Если бы судьба этого вопроса была в руках простых людей, - и евреев, и арабов, - то первым надо было бы понять, что не нужно им быть инструментом мировой империалистической силы, а нужно кропотливо и с уважением уживаться с арабским народом, коль так уж сложилось исторически; вторым же следует усвоить, что нет в происходящем никакой вины простого еврейского народа, что вина лежит на мировом  империализме, в первую очередь - американском, желающим господствовать здесь.

      Но в том-то и дело, что судьбу этого вопроса держат в руках не простые люди обеих наций, а политики правящих классов, одни из которых верой и правдой служат интересам США в этом регионе, а другие часто руководствуются панарабским национализмом, раздутым до шовинизма.

      Когда мы говорим, что общеарабское движение борьбы прогрессивно, мы имеем в виду борьбу именно против империализма. Насколько это движение антиимпериалистично, настолько оно прогрессивно. Насколько же в нём проявляется буржуазный шовинизм, настолько оно реакционно, и это очень мешает действительно правильной антиимпериалистической борьбе.
               
                - - - -

             Итак, если говорить о причине и сути конфликта, то он не только не может быть сведён лишь к палестинскому вопросу, но даже не вправе называться арабо-израильским. Слово "израильский" здесь не к месту. Конфликт нужно называть по его главным сторонам, а не по имени инструмента в руках одной из сторон.

      Цели мирового, главным образом - американского, империализма затрагивают интересы всех стран региона. Вот почему успех той или другой стороны зависит, кроме прочего, и от того, какова, - высока или низка? - степень единства общеарабских сил. Но дело арабского единства очень затруднено различием политических строев разных стран региона и разным темпом перемен в них.

      Взять, к примеру, Саудовскую Аравию. Отсутствие необходимости национально-освободительной борьбы, тесная связь с империалистическими монополиями, богатства нефтяных ресурсов, прочная монархическая система. Какую же политическую линию можно ожидать от этого государства в сложившейся ситуации? Линию на обретение и отстаивание своего выгодного места, линию тактического манипулирования другими арабскими государствами в свою пользу, линию потеснения Израиля с гегемонистских позиций в регионе (или ограничения его влияния) и одновременно линию выгодного сотрудничества с империализмом.

     Или, скажем, Иордания. Монархия, очень сильно зависящая от внешних финансовых вложений как западных монополий, так и богатых арабских стран, развивающаяся в направлении обычного капитализма и неприемлющая ни насеровских, ни баасистских идей. Ясно, что ожидать от неё можно только осторожной умеренности и беспринципных колебаний между прозападной и просаудовской линиями.

      Получается, что у империализма есть два канала влияния на этот регион: через опору на израильский сионизм и через союз с богатыми шейхами, при условии, что они будут политически доминировать в арабском мире. Отсюда, кстати, основания для конкурентного соперничества саудитов с сионизмом, которое, конечно же, нельзя рассматривать как антиимпериалистическое.


            Следовательно, говоря об арабском единстве в этом конфликте, нужно иметь в виду, главным образом, единство тех арабских сил, которые развиваются по антиимпериалистическому пути.

     Единство необходимо для сложения экономических, политических и военных возможностей. Ситуация заставляет одну из противоборствующих сторон делать всё для создания такого сильного межгосударственного союза, а другую - делать всё возможное для предотвращения его.



   (mvm88mvm@mail.ru)