По закону 3

- Я пойду на балкон покурю.
- Только одень на себя что-то, там холодно.
- Лето на дворе.
- Какое там лето, уже средина августа.
…………………………………………………………………………………...
После первой затяжки я смотрю на пейзаж ночного города, огни погасли, город угомонился и спит, набирая силы, чтобы с утра накрутить, наломать, напакостить. А пока все вокруг обессилено затихло.
- Вот как хорошо было, когда ты не курил. Подвинься.  Я тоже хочу. Дай мне сигарету.
-На подоконнике пачка.
Я смотрел как Лада не спеша достала сигарету, подкурила и поежившись укуталась в халат стала курить.
Я продолжал наблюдать за ней. Она не сразу это заметила, а когда заметила…
- Чего?
- Любуюсь.
- Ой, прямо там.
- Правда.
- Савченко. Вот скажи мне, ты счастлив?
- Ты имеешь ввиду, счастлив ли я с тобой?
- Имею.
Она сделала затяжку и…, и выпустила сигаретный дымок в ночное небо.
Я вдруг как-то сразу стал серьезный.
- Знаешь Лада, а ведь я даже не мог представить, что так вот бывает. Вот жил, и вроде как ничего особенного. Все обыденно так… Ходят на работу, дышат, спят, о чем-то говорят между собой. Все так, само собой разумеется. Все как у людей. Я так и думал, что это и есть жизнь.
Я даже не мог представить, что так может быть. Без тебя мне ни чего ни надо, тебя нет, мне весь этот мир… Незачем. Ты есть… Умирать не хочется, вот как в детстве. Мне сейчас жутко представить, что если бы я тебя не встретил… Как бы, я жил.
- Ну, как-то жил бы.
- Жил бы, но как это страшно уныло и бессмысленно без тебя. Я то теперь это знаю. Ты спрашиваешь, счастлив ли я? Я самый счастливый, все остальные на земле следующие после меня.
Мы, молча, смотрели друг, другу в глаза. Паузу первая прервала Лада тихим:
- Подполковник, а ты становишься сентиментальным. Трогательно.
- Наверно старею.
- Почитай мне стихи. Ты мне давно их уже не читал.
- Я стеснялся.
- Вот тебе раз. А мне нравится, когда ты читаешь.
-Мой бедный обвинитель, что за бред
Несете вы в горячке день за днем?
Мне выбора давно как будто нет -
Ну разве между дыбой и огнем!
И что за интерес 
Мне повторять слова,
Что вы давно желаете услышать?
Меня смущает бес?
Идея не нова! -
Тот бес в моей груди живет и дышит,
Мой бедный обвинитель.

Мой бедный обвинитель, мой палач, -
Бессильны вы что-либо утверждать!
Процесс не получается, хоть плачь -
Вам остается только просто ждать,
Когда моя душа
Желанье обретет
Оставить вам в насмешку это тело,
Когда, едва дыша,
Она в окно скользнет -
Ловите, не ловите - улетела,
Мой бедный обвинитель!

 Мой бедный обвинитель, вы пусты:
Усталость выпивает вас до дна;
Обвиты мелким почерком листы,
Но все же не доказана вина…
Окончим же скорей! -
И вы от злости вновь
Карать меня бросаетесь пантерой…
Но в ереси своей
Я познаю Любовь,
А вы Любви не знаете за верой,
Мой бедный обвинитель…

- А почему про Жанну д Арк?
- Просто.
- Савченко. Ты просто так ни чего не делаешь.
- В этот раз именно просто. Без умысла.
Лада. А ты?
Она вопросительно кивнула.
- Ты счастлива? Мне это важно знать, а я боюсь спросить. Я боюсь вспугнуть то, что мне так дорого.
Лада, которая собиралась уйти с балкона в комнату, подошла и положила локти на огорожу. Она смотрит куда-то в темноту и вздохнув тихо стала говорить.
- Понимаешь Витя. Ты, без всякого сомнения, дорогой для меня человек. Мне с тобой легко, мне не нужно претворяться. Но ведь ты спрашиваешь меня про другое. Ведь так?
Я промолчал, мне стало не по себе, и я уже пожалел, что этот разговор начался.
- Я не знаю. Я сейчас, наверное, делаю тебе больно, но за то это правда.
Витя, ты не так меня понимаешь, мне хорошо, ты мне очень дорог, я это уже тебе говорила. Мне тяжело тебя ждать. Я боюсь, что позвонят в двери, я открою, а на пороге будет стоять Борька, мяться с ноги на ногу начнет мямлить, не решаясь сказать, что…
Я, не дав ей договорить, прижав к себе, обнял ее.
- Ну, я теперь вроде как начальник, и все больше в кабинете.
- Ой, Савченко! Ты и там найдешь, с тебя станется. Я ни когда в жизни не думала… Тогда тот маньяк, ты его ловил. Я, ты, он. Это было все так реально, все так серьезно, рядом. Его письмо, ты отвечаешь ему по телевиденью.
- Ну, ты вспомнила. Это кода было?
- Как будто вчера. Савченко! Смени работу. Я знаю, что ты мне скажешь. Я устала за тебя боятся. Мне тяжело.
- Я на следующей неделе ухожу в отпуск. Поедем в Крым. В Феодосию.
- А потом отпуск кончится, и все начнется заново. Я могу не выдержать.
- А я, скоро уйду на пенсию, и все, и никуда. Вот больше ни одного денечка.
- Это когда будет?
- Через один год, восемь месяцев. Ни дня больше.
- О Господи! Савченко! Пошли спать, уже, наверное, три есть.
- А помнишь, как мы с удивлением узнавали сколько времени? Тогда как только познакомились.
- Пошли спать, завтра на работу.
…………………………………………………………………………………….
Утро. Суматоха.
Я подвез Ладу на работу. Перед тем как она захлопнула дверцу машины, она сообщила, чтобы я не планировал ни чего на воскресенье. Надо сходить на толкучку и купить все для отпуска.
Купить.
Страну сотрясало от «перестройки», «гласности» и идиотизма который окончательно вышел из берегов общественного сознания.
Прошлый год такой тяжелый был. Думал этот полегче будет. Фиг!
Год еще толком не начался, и на тебе Вильнюс, потом Рига. Телецентр, танки, черт его знает, что.
Хе, она за меня боится. Это я за тебя боюсь. После прибалтов, такое вполне может и у нас начаться. Украина все больше и больше на бочку с порохом похожа становится. «Саюдис» хренов. У «лабусов» прорвало. Телецентр, а там Лада.
Гласность, демократия. Вон дикторша была красивая, как ее, Медкова. Фух, и убрали с экранов.
И это еще, Павлов этот … Взял ограбил всю страну. Не ну как это? С завтрашнего дня полтинники и сотни в стране не ходят. Ну хорошо у меня, допустим с этим проблем нет сберкнижка. А люди, что на севере всю жизнь проработали? Кто дома хранил. Тогда помню, прямо бунт в сумасшедшем доме с тем обменом творился.
«… Порок не в системе, порок в людях.» Это вот так на всю страну. Собака Павлова. Собака? Свинья жирная, зла не хватает. Что они творят?! Они, что не понимают?! Ведь … Даже думать не хочу про это «ВЕДЬ».
Вообще весь мир сума сошел. Война эта в Ираке. Садам, тоже, падла, хорош. На кой хер ему этот Кувейт нужен был?
Эх. Блин, я представить себе не мог, что у нас безработица будет. Только вдуматься! В СССР безработица. За тунеядство статья 209 УК, а у нас безработица. Пособие 210 Рэ на человека, а средняя зарплата 212 Рэ. В магазине шаром покати. Гуманитарная помощь. Докатились. Немцы продукты нам посылают. А мой дед их в Берлине кормил в сорок пятом. Победители. Талоны ввели. А толку? На эти талоны ни чего не дают. Ой, что творят, что сволочи творят.
Правильно. А чего они хотели? Референдум за СССР. 76 процентов за СССР.
Как это у Раневской в «Подкидыше»… «… Девочка, ты хочешь? Поехать на дачу, или чтобы тебе оторвало голову?». Напиши так: Хочешь остаться  в СССР или чтобы твоя республика стала независимой? Посмотрел бы я сколько тогда процентов было бы?
В Югославии тоже, блин. Окраина, Косово это.
Мда, трясет, ох как трясет.
Ельцин это, тоже какой-то мутный. Вот как? Президент СССР, понятно. Президент России, не понятно. Это, что во всех республиках такое будет?
- Подполковник Савченко!
Я осмотрелся по сторонам. Утреннее  совещание, которое проводил Борька, закончилось. Присутствующие старшие служб, встали со своих мест, и подчеркнуто торопясь выполнять только, что полученные указания, покидали кабинет начальника городской милиции.
- Савченко, останься на пару слов.
Я сидел и держал в кулаках половинки того, что совсем недавно было одним целым и называлось карандашом.
………………………………………………………………………………………
- Что у тебя стряслось? Дома, что не так?
- Да нет. Дома все нормально.
- Тогда чего? Ленька как?
- Еще год, а там диплом. Ты мне зубы не заговаривай. Рапорт на отпуск подписал?
Борька насупился.
- Витя, ты какой-то Начальник уголовного розыска города. Целый подполковник. Показатели за девять месяцев вытягивать надо! Какой на хер отпуск? Кто их будет вытягивать? Третий квартал, считай, что год закрываем.
- А иди ты в жопу, со своими показателями. Вон, пусть твой зам по оперативной работе вытягивает. Вот где он?
- В отпуске. С понедельника выходит!
-Во! Я как раз с девятнадцатого и написал. Это понедельник. Сорок пять суток, плюс дорога. Итого сорок девять.
- А куда это ты собрался?
- В Крым с Ладой думаем. Борька, я, блин, когда летом отпуск брал? Все время в украинском месяце «Цицне». Хочу в «Серпне» и… «Молоте»  А вот теперь надо.
- Ладно.
Он достал из стола мой рапорт на отпуск и размашистым почерком поставил резолюцию на нем.  В приказ с 19. 08. 1991г.
- Доволен?
Раздраженно сказал он в мою сторону.
- Ну, так. В общих чертах.
Борька, развалившись в своем вращающемся кресле, задал вопрос.
- А скажи мне, друг мой старинный, что у тебя по «Черепу».
Я тяжело вздохнул.
- Борь, а я вот не могу понять. Нет. Подвиги мы его документируем, и все такое. А заявлений на него нет. Вот деньги ему отдают и ни гу-гу.
Я не понимаю. Он бандит, и по сути дела грабит, тех кооператоров. А они про то, чтобы на него заяву кинуть даже и слышать не хотят.
Они нам не верят. Милиции не верят, а значит и государству, не верят. Что мы защитить их сможем от этого «Черепа».
Боря, я вот тебе только скажу, как другу детства, я уже сам не верю, что смогу. Сколько мы его пасем? Слушай такое впечатление, что его прикрывают.
- Ты думаешь. Что кто-то из наших?
- Не а.
- Прокурорские?
- Да, тоже не похоже.
- Тогда кто?
- Из дома на площади. Ну, мне так кажется.
- Да ну. Партруководство и «Череп»? Тебе точно в отпуск пора. Ладно, давай.
- Я пошел?
- Не смею чинить преграды для героизма подчиненных.
………………………………………………………………………………………..
Странно, почему Борька не сказал свое: «Что ты говоришь? Ведь ты же коммунист!». Да и вообще не читал мне свои морали.
После того как вдохновил вверенных мне сотрудников уголовного розыска на каждодневные подвиги, я вышел из здания горотдела. Сев в машину, я достал пачку «Орбиты», достал из нее сигарету и закурил, сделав первую глубокую затяжку. Хм, почти три года не курил. Тут не то, что курить, тут пить скоро начнешь.
 Я повернул ключ в замке зажигания, выжал сцепление, включил передачу, поворот …
Я ехал на встречу со своим агентом.
……………………………………………………………………………………….
- Здравствуй Олег Ефремович.
- И вам здоровья, гражданин начальник.
Я протянул севшему ко мне в машину лист бумаги и ручку.
- Олег Ефремович, расписку напиши на два раза по двадцать пять целковых.
Он пишет и возвращает мне.
- Что нового в миру блатном?
Он смотрит куда-то вперед сквозь лобовое стекло.
- Беспредел Виктор, беспредел. Такая сявка как «Череп» в мои годы шестеркой на посылках была бы… Да и вы ему лапти сплели махом сипнись он куда. Беспредел Виктор, а дальше еще хуже будет.
- А по подробнее, что-то есть?
- Виктор, дело «Череп» затеял.
- ?
- Я тут случаем. Толком не знаю. Маруха у меня есть, в селе Глуховцы. С города я свалить думаю. Старый я становлюсь, в одиночку подыхать страшно. Раз по людские пожить не довелось, то хотя бы помру по-человечьи. В общем маруха у меня там живет, а я лыжи до нее навострил. Вот сижу я на веранде, лампу настольную кручу, там выключатель, накрылся. В очках, зрение уже не молодое.
 В окошко смотрю, а тыць, по улице «Утюг» из «Черепов» бригады, и еще с одним кентом хиляют.
- Что за кент?
- Не имел чести быть представлен. Сейчас Виктор, столько всякой шелупони развелось. А вот «Утюга» я срисовал. Они в кооперации затарились.
 Я к марухе своей, мол, «че это за студенты на практику в колхоз приехали?».
А она, то не студенты, а городские хату на отшибе сняли. Там дедок один, так он у сына сейчас, а этих пустил, мол, копейка, какая, не какая падает. Да и люди приличные, их не слышно и не видно, третий день как уже тут обосновались.
Ну, я базар свой на эту тему и подвязал.
Я, вот, что думаю Витя, место для лежки «Череп» готовит. Село глухое, от советской власти там только кумач на медпункте. Пока вы по городу за ним рыскать станете, он туда на дно ляжет.
- Похоже на то. Интересно. Что он задумал?
- Хрери его знает. Может и не чего. Так, баб заснимут и отвиснут там.
- Да ну, «Череп» получше места для этого знает.
- Ты начальник, тебе видней.
- Олег Ефремович, нарисуй, где эта хата.
- Ну, вот смотри. Тут значит, где автобус останавливается, дальше вот так по улице идешь, тут медпункт, и вот налево сворачиваешь и в самый конец. Тут вот огороды «сорок лет без урожая», а тут уже лес, а хата вот здесь.
Я разглядывал нарисованный план.
- В натуре берлога.
- Так и я про то.
………………………………………………………………………………………….

 Дальше день пошел обыденно. Текущие дела, которые я подгонял в предвкушении отпуска. Все же я чувствовал, что устал, и отпуск будет как нельзя кстати. Так все надоело.
Вымогательство, в простонародии рэкет. С расцветом кооперативного движения в провозглашенной эпохе перестройки, гласности и нового пути развития социализма попутно с появлением миллионеров пришли и новые виды преступлений. Кожаная куртка Турецкого производства, спортивные штаны, в сочетании с модельными лакированными туфлями, спортивная фигура и короткая стрижка. У бригадира под мышкой барсенка. Именно представителем этой вот братии и был «Череп». Оттяпав довольно таки смачный кусок городской территории, остальным конкурирующим с ним «фирмам», то есть шайкам, сказав «засохнуть», он доил кооператоров. Те даже не думали как-то перечить  ему и покорно платили дань. Сама мысль о непослушании и просрочки выплаты этой дани даже не рассматривалась как возможность.
Мы, оказались не готовы для войны с криминалом. Наличием пистолетов «ТТ» у этой братии меня уже было не удивить. По не проверенным данным на руках у братвы были автоматы. Заявление в милицию от кооператора, который изнемогал от поборов «Черепа», полный абсурд.
А на нет, и суда нет. Всех все устраивает.
Ладно, у меня впереди сорок девять суток отпуска, в которые я намереваюсь себя полностью посветить любимой женщине. Весь мой мир придуман только для нее.
………………………………………………………………………………………….

Когда я появился дома, Лада радостно произнесла:
- Так. Дорогой, я купила тебе подарок! Сейчас я его одену.
Она исчезла и пока я мыл руки, она появилась в новом платье, кокетливо кружась, а после застыла в позе, как это делают маникеньщицы во время показа новой модели одежды.
- Мне нравится.
- Мне продавщицы так и сказали, «…Женщина, с вашей фигурой,… Это прямо как для вас сшили…»
- Вот видишь, не один я тебе это говорю.
Как же все-таки замечательно, что я ее встретил, тогда, в пасмурный день, когда на улице шел снег и я зашел в кафе выпить кофе. Я счастливчик.
………………………………………………………………………………………
Сегодня четверг. До начала моего отпуска, четыре дня. Из этих четырех два выходных. Так, что реально два дня, а дальше… В субботу я с Ладой на толкучку за отпускными покупками и «Здравствуй Крым, здравствуй Черное море.».
Совещание у Борьки. Там ни чего нового не сказано.
В кабинете я опять вдохновляю подчиненных на ежедневный подвиг…
    - Слушаю Савченко.
    - Витя! Срочно ко мне! Да оставь в резерв. И подымайся ко мне в кабинет.
   Когда я положил телефонную трубку, я посмотрел на Галимзянова.
- Мустафа. Ты со своей группой на шухере.
- Анатолич, что-то серьезное?
- Пока не знаю, но похоже на то.
……………………………………………………………………………………..
-Разрешите товарищ полковник.
Борька был не один в кабинете. За столом сидел угрюмый парень лет тридцати, может чуть старше.
Он приподнял голову и вопросительно посмотрел на Бориса.
- Это, подполковник Савченко, Виктор Анатольевич. Я ему доверяю больше, чем себе.
Ответил Боря на незаданный угрюмым парнем вопрос.
- Витя присядь. А вы расскажите все подробно с самого начала.
………………………………………………………………………………………
- После того как я ушел из армии, я взводным был после училища. В общем, с военной карьерой у меня не сложилось. Уволился. Приехал сюда, тут родственники жены. Поселились у ее родителей, в Волынцах. До города не далеко. Через три месяца тесть умер. В наследство досталась его «шестерка». Решили продать. Продали, в общем-то, удачно. Решили свое дело начать. Стали шить «варенки». Катя шила, тем более машинку швейную нормальную, импортную, купили.
Пошили, я на рынок стал. Полчаса не простоял. Наехали. Я конечно не уступил. Они как, один подходит говорить, мол, так и так башлять надо. Двое других с боков заходят. Короче отхватил я тогда по-полной. Тогда я договорился с пару тройкой теми, кто уже там, на рынке стоял. Я буду шить и им давать. Они с продажи деньги. Ну, вроде пошло  дело. Через полгода, что называется, поднялись. Цех пошивочный открыли, людей набрали. Машину купил «шестерку», тоже, подержанную, но, ничего. Я на ней возил, ткань, товар.
 Не долго тишина была. Через месяц «братва» опять наехала. Подошли, тридцать процентов я должен был им отстегивать. Куда? Это считай, я на них практически должен работать. Послал я их. Сам в районную прокуратуру с заявлением.
Он тяжело вздохнул.
- Там всем глубоко плевать. Так посмотрели, мол, пиши, если хочешь… Нам похрен.
На цех налетели с битами. Покрошили там все. Девчонкам, что в цеху тоже перепало. Отремонтировал я там все, новых работниц набрал. Из охотничьего ружья обрез сделал, так, для самообороны, ну на всякий случай.
Он замолчал, и смотрел на пол отрешенным взглядом.
Полтора месяца назад, я с Катей на цех собрались ехать с утра. Она первая вышла. А я дома задержался. Слышу шум во дворе, крик. Катька кричала.
Я выскочил, ее в машину заталкивают два ублюдка.
Я хотел было уточнить у него, что за машина, но Борис жестом не дало мне этого сделать.
Парень продолжил.
Я в свою сел и за ними. Они из города. Вижу, отстаю. Ну, выстрелил. Два раза стрелял. В поворот не вписался, в дерево въехал.
В милицию сообщил, в районную. Ждали, что за Катьку выкуп просить будут.
 Через полторы недели нашли ее в соседней области. Там… Ну, в общем, те на тех валят, мол это вам дело вести, а эти, мол на вашей земле труп найден, то вам и дело вести. Я понял, что искать убийц ни те, ни те не собираются.
Опять тяжелая пауза.
Катю я похоронил. Вот два дня тому, поехал я по делам в город. Вижу я эту машину «девятка», мокрый асфальт. Номер, правда, на ней другой. Но отметки мои на ней остались. Шпаклевкой они их заделали, а закрасить видать не захотели. Мне кажется, что они ни чего не боятся, и чего уж греха таить ни кого. По херу им все.
 Я за той машиной весь путь проделал. Там такой высокий кротко стриженый. Я его узнаю, если чего. Он по точкам проехался, бабки посшибал с них. Считал на ходу, не стеснялся.
За город он после поехал. Я за ним. На расстоянии держался. Вот. Он с трассы свернул. Там такой заезд и тупичок. Дальше лес, не проехать. Я остановился, чтобы внимания не привлекать. Ну и туда. За деревьями прячусь.
Там «Волга», черная. Я номер записал. Из «Волги» мужик вышел, солидный такой, высокий, немного полный волосы, так назад с залысинами. Волосы русые. Тот, что деньги сбивал, с ним, я так понял, давно знакомы. Он ему все, что с точек сбил, ему отдал. Еще они поговорили, пожали друг, другу руки. Ну и разъехались. Я своему знакомому рассказал, «что делать?» с ним посоветовался. Он сказал, что к вам обратится. Говорит, что с вами в одном дворе вырос, вы поможете.
Он вопросительно стал смотреть на нас.
-Номер «Волги», вы сказали, что записали.
- Да, конечно.
Он достал блокнот и открыв его на нужной странице протянул Борису.
Борька посмотрел, и хмыкнул.
- Витя, твой старый знакомый.
- Скрыла?
- Он. Ум, честь и совесть нашей эпохи.
- От же везет мне на него. Тогда племянник его, теперь его самого.
- Так ладно. Давай Витя прими заявление, и покажи фотоальбом, картотеку, ну, не мне тебя учить.
- Я понял. Пройдемте со мной.
Обратился я к парню, пришедшему со своей бедой к нам за справедливостью.
……………………………………………………………………………………….
Примерно  через полтора часа я снова появился в кабинете начальника горотдела.
- Ты чего такой довольный аж светишься?
- Боря, угадай, кого он опознал по фотоальбому?
- «Черепа»?
- Видгодав! Прызова гра!
- Так. Что дальше?
С малоскрываемой радостью спросил Борис.
- Подпиши карточки на оперативное дело, я сейчас в Информационный центр выставлю. Берем «Черепа» под белые рученьки. Тихонько, тихонько. Проводим опознание в присутствии понятых. Он у нас в одиночке с видом на  Магадан, и думами тяжкими остается. Изымаем машину цвета мокрого асфальта. Едем в командировку в соседнюю область, чтобы с делом ознакомится и тулим «Черепа» к убийству Екатерины Власюк. Сергей Власюк это наш пострадавший. В понедельник допрашиваем «Черепа» после трех дней долгого раздумья. К тому времени я думаю, «честнейший коммунист» Скрыла, себя каким-то боком уже проявит. Надеюсь, что наружное наблюдение к нему уже можно прилепить будет…
- Ага. Витя, фантазии на эту тему умерь. Про Скрылу можешь забыть.
- Чего?
- Ни кто не даст нам проводить скрытое наблюдение за работником партаппарата.
- Так ведь…
- Улики косвенные и их недостаточно.
- Ну, ведь…
- Нет! Понимаешь слово нет?!
- И что?
- «Черепа» крути, там посмотрим. Накапаем на Скрылу, вот тогда. Давай по тихому, «Черепа» бери.
- Сделаем, я сам лично поеду.
- Тоже нет.
- А это чего?
- С тобой по-тихому не получится, я тебя знаю. И у тебя есть тут, чем заняться. Ты уже начальник, а не опер. Готовь понятых, подсадных, и всех остальных. Следователь Родин, его подключай. Он старый Барбос и в курсе дела. Все Витя давай, давай. Там прижмем, глядишь, и обиженные кооператоры заговорят про «Черепа».
- Ну, я тогда пошел?
- Давай. Иди, иди и давай.
……………………………………………………………………………………….
Двери моего кабинета открылись, и ввалился «Череп» в сопровождении Мустафы, Кучинского и Небольсина. Вся старая гвардия.
- Че за беспредел, в натуре!
 С порога начал брать на горло «Череп».
В диалог вступил я.
- В натуре, кум в прокуратуре! Усядься и засохни! Лучше прикинь к носу, чего ты сюда попал. Не трогали тебя, а тут под белы руки водят. А?
Сразу говорю, что вариант ответа, «делать нам не хер», неверный. То есть у меня на тебя есть.
- И че?
- Через плече. Ты, что не понял? У меня на тебя есть предъява. Понял?
- Ха, начальник, так кидай предъяву! А так, ты порожняк гонишь!
- Начнем. Кушкин, Александр Григорьевич,  1964 года рождения, и такое прочие… Известного в блатном миру, более как «Череп». У тебя, есть возможность, покается, начеркать явку с повинной, отсидеть, не по-полной, и выйти на свободу, с чистой совестью. Если я начну говорить, то получишь ты от суда народного, со всей пролетарской ненавистью и гневом, «по самые помидоры». Как такой расклад?
- А пошел ты!
- Кушкин, нуууу... это как-то не интеллигентно, с твоей стороны. Я к тебе со всей душой, а ты ко мне всей жопой. Но я гуманист, и даю подсказку. А ты подумай, время у тебя для этого будет.
- Лажил я…
- Мустафа, давай на опознание.
……………………………………………………………………………………….
Уже стемнело, когда я зашел к Борису.
- Что Витька скажешь хорошего?
Я присел на стул.
- Борь, дай сигарету.
Он положил передо мной на столе пачку «Космоса» и пододвинул пепельницу.
- «Черепа» опознали, на ночлег определили, машину установили. Она по генеральной доверенности. Хозяина машины завтра опросим, сегодня его нет в городе. До понедельника дожмем. Мустафа будет «Черепа» прессовать. Глядишь, там и до партийного руководителя областного значения, доберемся. А я с понедельника в отпуск.
- Ну, это еще надо дожить… Помнишь, фильм такой есть, «Доживем до понедельника».
- Борь, вот давай без этого. Галемзянов опытный работник, пятое, десятое…Дай на море съездить, не выпендривайся. Тем более целый зам по оперативной работе выходит, он это под свой контроль возьмет. По окончанию его лавровый венок и проезд под триумфальной аркой.
- Так. На сегодня все. Завтра поговорим.
………………………………………………………………………………………
- Устал, дорогой?
- Устал Лада.
- Чего так долго?
- Перед отпуском порядки в бумагах наводил.
- И как? Навел?
- Почти.
……………………………………………………………………………………     - Слушаю Савченко.
- Давай ко мне!!!
Я положил трубку и вышел из рабочего кабинета. Сегодня пятница, половина одиннадцатого. До отпуска три дня. Если не считать субботу и воскресенье то один.
……………………………………………………………………………………

« ЕсЛи хоЧЕшЬ СвоЕго щеНкА поЛуЧить цеЛым То МЕНтам СкаЖи чтО обоЗналсЯ.
И С ТеБя ШтраФ 100 тыС.»
- Я на работу поехал, около восьми, я точно на часы не смотрел. Мне в цех надо было. Я Мишку, ну малого своего, с соседкой оставляю. Она всегда за ним смотрела. По-соседски. Кто же знал. А это село, ну ….
Она около десяти, хотя нет позже… Позвонила. У нее мой номер был. Малого нет. Я домой, а на пороге, ну, перед дверями конверт и кассета. Вот. Я …
- Что скажешь Витя?
Сурово смотрел на меня Борис.
- Включи кассету.
Борька вставил кассету в видиомагнитафон.
На экране появился плачущий мальчишка, которому было страшно
Папочка забери меня от сюда, я очень. Очень тебя прошу.
Борис нажал на пульту кнопку, и запись остановилась. Мальчишка застыл на экране телевизора.
- Дальше.
- Это все.
- Говорю, дальше пусти! Из опыта знаю. Пусти запись!
Мальчик исчез с экрана, пошла рябь, Джунгли, стрельба, взрывы. Американские коммандос громили «плохих парней».
- И, что?
Опять задал вопрос Борис.
- Товарищ полковник. Я с вашего разрешения телефоном воспользуюсь.
Набрал номер.
- Мустафа. Давай вместе с Кучинским к начальнику в кабинет.
……………………………………………………………………………………….
- Паша, ты вот спец у нас по Голливуду.
- Ну, так, смотрел кое, что. Я когда-то в кино хотел…
- Про это после. Смотри.
На экране телевизора прошла видеозапись.
- Хищник. Вышел на экраны в восемдесят седьмом. Режиссер Джон Мактирнам. В главной роле Шварц.
- Ты в прокате фильмы берешь?
- Ну.
-Глянь на кассету.
Паша извлек из шахты видиомагнитафона кассету и покрутил ее в руках.
- А она в коробке была или так?
- Вот коробка.
 Борис передал ее со своего рабочего стола.
Кучинский посмотрел на нее.
- Это прокат «Светоч», тот, что в центре напротив «Кристалла». Они так маркируют свои кассеты.
Я посмотрел на Бориса. Тот нажал кнопку на селекторе.
- Слушаю товарищ полковник!
- Алексей Петрович, уточни, пожалуйста. Кто владелец видеосалона «Светоч», по улице Розы Люксембург 12. Это мне нужно срочно.
- Есть.
Селектор отключился.
Я обернулся к Кучинскому.
- Паша. Бери товарища Власюка и возьми объяснительную. Даже две. Одну про то, что он опознался насчет «Черепа», а вторую про похищение.
- Сделаем. Ну, в смысле есть взять объяснительную.
В кабинете остались Борис, я и Мустафа.
Первый начал Борис.
- «Черепа» надо освобождать. Что скажешь Виктор?
- Однозначно. И сразу ему цеплять хвост.
Зазвенел телефон.
Борис снял трубку, выслушал.
- Спасибо Алексей Петрович.
………………………………………………………………………………………
После окончания разговора Борис обернулся в мою сторону.
- Угадай, кто владелец «Светоча».
- Скрыла.
- Угадал. Так, ты считаешь, что «Череп» выведет нас на место, где держат мальчишку?
Я отрицательно покачал головой.
- После того как выпустил «Черепа» малый им практически становится ненужным.
- А сто тысяч штрафа?
- Жадность фраера погубит. Они могут это знать.
- Да. Или кто подскажет.
- Эх, знать бы где они малого держат заранее.
- Разрешите, товарищ полковник.
Обратился к Борису, Галемзянов.
- Говори Мустафа.
- Не думаю, что мальчика они держат в городе. Ну, рискованно. Шуметь, крикнет, все такое.
Похитили, он говорит, между восьмью и десятью. За два часа, а то и того меньше, у них на все про все. Снять малого на видео и подкинуть кассету обратно к дому.
- Получается, что да. Вот только откуда они могли узнать, что мы «Черепа» взяли?
- Могли случайно узнать. А возможно и сдали нас. Тут на кого угодно можно думать. Прокуратура, наши могли, с изолятора, тоже могли. Сейчас некогда вычислять. Но займемся.
Я знаю, когда Борька вот таким вот голосом говорит, это значит, что все будет очень серьезно. И он точно займется. Добром, для того кто сдал нас, это не кончится. Я Борьку очень давно знаю.
- Говоришь два часа от силы? За городом?
Переспросил я Мустафу.
- Ну, так выходит по моим расчетам. На их месте я бы так…
- Борис. Я знаю, где они малого держат.
- Откуда?
- От верблюда. Это не важно, сейчас. Вернее не знаю, догадываюсь. Но основательно догадываюсь.
Борька вдруг посмотрел на меня и улыбнулся.
- Ну, и как бы, я без тебя. А ты тогда, на исторический поступать собирался.
Я сейчас с прокурором улажу, и генералу докладывать буду. Надо еще организовать хвост за «Черепом», как он только от сюда выйдет.
……………………………………………………………………………………
- Гражданин Кушкин Андрей Григорьевич. Вы были, вчера задержаны ошибочно и освобождаетесь. Можете быть свободны.
- А где официальные извинения, за мои страдания которые вы мне доставили своим…
-  Кушкин. Не кизди, Пушкин. Говорю, свободен, как трусы без резинки. И вали отсюда пока я добрый. Ты мразь и поддонок, и я тебя все равно прижму, что из тебя желтым потоком течь будет.  Сейчас по лестнице спускаться будешь, споткнешься и шею свернешь. Случайно. Свидетелей полно, что так и было. И все по закону. Так, что вали, и не беси меня.
- Я буду на тебя жаловаться.  У меня концы есть, чтобы тебе кисло сделать.
- Под ноги смотри. А теперь, пшел вон.
………………………………………………………………………………………
 - Сколько у тебя человек?
Селектор ответил голосом командира роты ППС.
-Шесть, но они заступают на посты.
-Мало. Кто у тебя еще есть?
Оборвал Борис.
- Писарь еще на месте и я. Все на вечер основные силы заступают.
- Давай всех и писаря и сам. Получаете автоматы и подымайтесь все ко мне!
Борька обратился ко мне и стоявшим рядом Мустафе.
-  Генерал сказал, освобождать будем своими силами. «Альфы» в городе нет, да и к комитетчикам он обращаться не хочет. Давайте вы тоже свое войско вооружайте. И переоденьтесь в форму.
- В форму то зачем?
Спросил я.
- Чтобы впопыхах друг друга не переложили.
Мустафа вышел из кабинета.
- Виктор задержись.
Мы остались одни.
- Как все соберутся. Смотри. Сразу на место едете. Ни кто не отлучается, ни кто, ни куда не должен звонить.
- Ты думаешь…?
- Ни чего я не думаю. Нельзя рисковать и все.
- Я понял.
…………………………………………………………………………………….
- Смотрим все. Вот план. Симако, Дима. Ты со своими пэпэсниками заходишь со стороны леса и отсекаешь бандитам пути отхода к лесу. Ну и проникаешь в дом по возможности.
Теперь ты, Виктор, на тебе вход в дом. Смотри аккуратно. Точно сколько бандитов нам не известно. Тем более, что сам предполагаешь, что у них могут быть автоматы. Мустафа ты с Небольсиным отвлекаешь на себя и прикрываешь Виктора, пока он с Кучинским входить в дом будет.
По всей видимости, малого они в подполе держат. Наш козырь, это внезапность. Они думают, что мы не знаем, где они его прячут. Правда, это по нашим расчетам. Как там будет, ни кто не знает. Ну и обращаю особое внимание на меры собственной безопасности. Особо не подставляйтесь.
Постарайтесь сделать все без осложнений, по-тихому.
Ну, все, особо времени рассиживаться некогда.
Когда все уже почти покинули кабинет, на столе Бориса зазвонил телефон.
После короткого разговора он ответил: « Понял», и обернувшись ко мне произнес: «- «Череп» со Скрылой в кабаке лясы точит». Вить, ты там Сталинград не устраивай, без нужды.
- Ну, ты же меня знаешь.
- Поэтому и говорю.
……………………………………………………………………………………..

От того места где мы затаились вместе с Пашей до дверей в дом было метров пятнадцать, от места где был Мустафа с Небольсином, примерно двадцать, ну может, чуть больше.
Вот если бы они вышли из дома. Забор я допустим, перемахну с разбега, без особых усилий. Мустафа прикроет. Опять же для бандюков, это будет неожиданно, значит, метров пять у меня фора. Они уверены в своей безнаказанности, поэтому на раслабоне. Пусть так и думают, значит, особо не продумывают свои шаги.
- Паша, что ты там как у тебя чирей на жопе?
-  Анатолич нога затерпла.
- Потерпишь.
В этот момент, со стороны центра села подымая пыль, к дому ехала «девятка» мокрый асфальт.
…………………………………………………………………………………….
« Череп» вылез из машины, оставив ее возле калитки, тем самым добавив нам еще одну фору загородив нас от дома.
На крыльцо вышли двое, «Утюг» и еще один накачанный. У обоих были «Калашниковы».
- Ну, прокатило?! Легавые всрались?!
- А то!!! У нас конкретная «крыша»! Где этот малый щенок?
- В подполе держим. А че?
………………………………………………………………………………………
- Команда всем! Пошли!
………………………………………………………………………………………
- Васар! Менты!
……………………………………………………………………………………….
Паша Кучинский отбросил свой автомат, запрокинул голову и раскинул в сторону руки. Разорвав в нескольких местах его рубашку, наружу из его спины вырвались бурые фонтанчики. Он, привстав на цыпочки, обернулся всем телом и упал на траву, растущую в метрах трех от крыльца дома.
Перед глазами я увидел яркую вспышку, какая-то сила ударила меня в грудь справой стороны. Нет, мне не больно. Сила подняла меня высоко верх, и я увидел небо. Чистое, голубое. На котором неизвестно от куда появилось белесое облако. Оно становилось все больше и больше и приближалось ко мне. Скоро оно окутало меня всего белесым туманом. А потом наступила темнота.
…………………………………………………………………………………..
Перед глазами было белое непроходимое препятствие, которое не имело ни начало, ни конца. Я испугался.
Я услышал чей-то голос. Он шел от куда-то со стороны. Я понял, белое препятствие, это же потолок. Испуг сменился, радостью.
- Все хорошо, теперь все будет хорошо, Виктор Анатольевич. Операция прошла удачно. Все пули мы вынули.
Я сморщился, что-то сильно кольнуло справа.
- Больно, конечно больно. Сейчас я вам сделаю, и  боль уйдет. Вот. А теперь вам надо спать. Во сне все болячки проходят.
Опять темнота.
……………………………………………………………………………………
Я услышал в коридоре шум.
- А я сказал! Значит все!
Борька.
В палату вошел в форме, поверх которой накинут белый халат. В руках у Борьки большой пакет. Там бананы, апельсины, даже ананас. Фантастика по нынешнем временам. Видно ОБХЭС напряг.
- Ты как?
- Ничего не больно, курица довольна.
- Вот и здорово.
- Малый, как?
- Нормально. С папкой.
- Наши целы?
 Борис промолчал.
- Про Пашу я знаю.
- Да все остальные целы. Двоих положили. «Черепа» взяли живым. Тебя, Мустафу и Кучинского, генерал сказал, чтобы к «красной звезды» представили.
Все хорошо Витя. Все теперь будет хорошо.
- Ну ладно. Давай становись на ноги.
- Лада, знает?
- Знает. Она вторые сутки, тут, в больнице. Я договорился с главврачом, ее палату тут выделили. Заснула минут двадцать тому. Я будить не стал. Вторые сутки не спала.
- Сегодня, какой день?
- Воскресенье. Почти четыре.
- Завтра девятнадцатое августа, понедельник. У меня отпуск.
 В палату вошел врач.
- Ну, товарищ полковник. Мы же договаривались! Больному нужен покой. Я попрошу вас…
……………………………………………………………………………………
Лада держала меня за руку. Мы, молча, смотрели друг на друга. Слова, ведь они не могли столько донести до меня, все то, что я чувствовал с ее касанием, ее теплом, всей той энергией, которая исходила от ее руки, от того, что она была рядом, рядом со мной. Она смотрела на меня, смахивая украдкой с глаз слезинку и улыбалась, продолжая смотреть на меня.
……………………………………………………………………………………….
 
Про «Лебединое озеро», путч, ГКЧП я узнал потом. Ордена, ни какого мне не дали, остальным тоже. За Пашку обидно.
«Черепа» нашли на следующее утро после задержания, повесившимся в камере, или повешенным. Разбираться не стали, не до того было, в Москве танки на улицах.
Коммунист Скрыла исчез, искать было некогда, не до него. В Москве танком смяли троллейбус, горел БТР и погибло трое человек.
Через несколько лет я случайно узнаю, что он в Новой Зеландии имеет крупный бизнес.
Я, по решению военно-врачебной комиссии, буду признан не годным для дальнейшей службы в органах Внутренних дел. Вместе с пулями мне удалили половину правого легкого. Пенсия.
Я официально расписался с Ладой. Полностью она на мою фамилию так и не перешла. Лада Дмитриевна Доброво- Савченко.
Еще прошло немного времени и страны, которой я служил, не станет вовсе.
Борьку ветра перемен закинули в Киев. Он теперь генерал-майор, борется с организованной злочинныстью.
Я, с Ладой, чудом, поменяли свои квартирки на одну двухкомнатную в старом доме в Феодосии. Врачи сказали, что мне морской воздух будет на пользу. Борька помог устроить Ладу в местный телецентр. Так, что она при своем деле.
 Я в нашем жилище сделал муляжный камин, какой был там, где мы были раньше.
Снова наступила осень. После работы я встречаю ее возле телецентра, и мы гуляем возле моря, держа друг друга за руки. Гуляем пока не замерзнем, любуясь морским закатом.
Прейдя домой, я включаю обогреватель, замаскированный под камин. Лада садится в кресло, закутавшись в клетчатый плед. Я его поправляю, сажусь рядом и рассказываю грустные рассказы о прошлом.
А курить я снова бросил.