Жил-был я. кн2. ч3. гл2. Ксорр

                Глава 2. Ксорр

            Курс развития навыков управления мыслями и желаньями, чувствами и воображением оказался сложным, болезненным и весьма опасным. А воспитание дисциплины мышления, в условиях цейтнота,- делом почти невыполнимым.
            Эту науку мы осваивали на планете Ксорр, которая представляла собой совершенно гладкий шарик, размером с четверть Луны. Помимо сравнительно приглаженной поверхности, планета обладала еще одной удивительной особенностью - все мысли, мечты и фантазии  приобретали визуальные образы. Они отражались в небе, как в зеркале, или возникали причудливыми миражами на горизонте, оглушая окрестности звуковым сопровождением.
            Мы были заброшены на планету без учителя и на время предоставлены сами себе.
                ……………………………………………………………………………………………………………

            Как жалок человек перед буйством своей фантазии, как он не сдержан в мыслях и отвратителен в своих причудах! Какие гадкие, непристойные образы рисовало небо! Какие доселе невиданные, необузданные, по сути, и по форме, миражи парили над окоемом.
            Вначале, мы удивлялись появившимся картинам и, позабыв про стыд, разинув рты, беззастенчиво разглядывали их. Даже, специально придумывали то или иное. Попошлее и пострашнее.
            Я больше налегал на плотские вожделения, на интерес типа,
«а как это?», «а что это?», фантазировал про Агнесс и прочих.
            Не имея стойкого визуального представления об интересующих предметах, получалось не очень похоже, но выразительно. Иногда наши фантазии совпадали.
            У Агнесс же были странные привязанности: от единорогов и многоглазых драконов, до не виданной мною нечисти, убийств и кровожадных вампирских оргий. Сплошные кровь, боль и страх. Как она жила с этим?

            Планета выполняло любой каприз. В цвете и  звуке. Мы задорно смеялись, комментируя и подначивая друг друга: «Вот ты какая? А ты какой? А можешь вот так? Ух, ну ты вообще! Ой, боюсь-боюсь!» Ксорр безропотно показывал всё, как бы указывая нам: «Смотрите на своё нутро, смотрите на свои поганые души, смотрите, что вы из себя представляете!»
            Прошел день. Но день ли? В какофонии звуков и постоянного гула, мы потеряли счет времени. Смеяться мы стали  реже, потом через силу, а спустя некоторое время прекратили смеяться вообще. И замолчали. В какой-то момент нам стало стыдно. Мы перестали смотреть друг другу в глаза. Мы отворачивались от небесных картин. Мы подолгу стояли, обнявшись, специально уговаривая, друг друга думать только о хорошем. Ничего не помогало, Ксорр выворачивал нас наизнанку и показывал нам наше нутро. Мы находились в кинотеатре ужаса, страха, откровенного разврата и абсурда.
Конечно, мы мыслили и о добре, однако, наша непристойная несдержанность, нет- нет, да и просачивались на «экран» планеты. Мы таились, раздражались, обижались, злились, орали друг на друга, а после, разбегались по пустыне, где подолгу пребывали в одиночестве, закрыв голову руками. А Ксорр, без конца, будто войдя в резонанс, безжалостно показывал и показывал наши мысленные образы, как бывшие, так и сиюминутные, не давая нам ни пощады, ни передышки. От этой пытки не было никакого спасения. И наступил  час, когда мы, глазами, стали подыскать, подходящий для броска, камень. Небо обагрилось и показало нам разбитые головы и порванные тела, наши тела, лежащие в неестественных позах.
               Мы стали сверх осмотрительны, и больше не оставляли друг друга без внимания. Мы стали осторожны и отслеживали каждый шаг и каждую мысль своего визави. Чего там! Дремали вполглаза,полагаясь не только на видимость мысли, но и на ее звуковой «аккомпанемент».
               В атмосфере маниакальных подозрений и недоверия, в ходе нешуточной охоты друг на друга, мы не сразу заметили, что звук… пропал. Его будто выключили. Правда, иногда,шальные нотки прорывались, но только иногда и неинформативно. А потом исчезли и они. Так мы научились скрывать аудио сопровождение своих мыслей. Это был первый  зачет, который мы успешно сдали.

                -----------------------------------
                Учитель появился спустя два дня. Он, поднял глаза к небу, посмотрел на наши мысленные образы, потом на нас, худых и озлобленных, и, молча, покачал головой. Потом, как Кай Пятый Страж, пожевал губами и сказал, что он уже видит зачатки мысленного контроля. И что это... хорошо.
               
                После короткого вступления, практически сразу, под методическим руководством Учителя, мы ступили на тяжкий путь познаний себя и Мира.
               Он преподавал, нет, он "вбивал" в "не распакованные" центры нашего мозга навыки гипноза, телепатии и медитации, правила и корректировку мышления, чувственную, мыслительную и, даже, зрительную самодисциплину, ну и, конечно, приемы сокрытия мысленной информации. Мы учились создавать мыслеобразы: материализовать и «удерживать» их. Вначале это были секунды, затем минуты и часы, а потом эти творения стали существовали самостоятельно, питаясь мыслительной энергией подсознательного уровня.
                В своих необузданных мечтах и мыслях мы уносились в такие миры и дебри, что я, даже, представить не мог - наяву это было или в фантазиях? Но рапорт об увиденном там, подтверждался одобрительным кивком Учителя.

                Я уже рассказывал, что планета могла выстраивать не только миражи, но и вполне осязаемые объекты. Все дело в силе желания и дисциплине мысли. Это удивительно, неправдоподобно, но это так. К примеру, оборудование места ночлега. Особенно, это удавалось Агнесс. Замки, висячие узорчатые галереи и мостики, балдахины, изразцы, витражи, вид из окон - горные пейзажи, водопады, прохлада и прочие единороги с грифонами. Это у нее получалось сказочно и красиво. Она ночевала в богато обставленной спальне, которая находилась в самой высокой башенке донжона. Напомню, что мыслеобразы должно были держаться на ее энергетике, малейший сбой и все это разрушалась в одночасье. И она при этом, еще позволяла себе поспать на перинах, часок–другой.
               Я же в начале довольствовался малым - солдатской койкой да брезентовой палаткой. Во – первых, я отдавался учебе до конца и падал «без задних ног». Во-вторых, честно говоря, я опасался, что мне не хватит мысленной силы удержать каменные стены. А у Агнесс это получалось легко и сразу. И вообще ее дисциплинированность, далеко превосходила мою. Кто бы мог подумать?

               Единственной подлинной вещью у меня в, созданной мыслью, палатке был, стоящий в Красном углу, штандарт - золотой орел римского легиона XVI «Fidelis». Самый настоящий. Я добыл его в бою, на берегу Приса, когда озверевшая толпа, забыв заветы отцов, сжигала знаки и добродетель былого величия Империи. И было это в одиннадцатом веке, то есть почти тысячу назад.
               Тогда горстка героев, десяток мальчишек в черных шлемах, израненные, но непокоренные, прикрывая помятыми прямоугольными щитами, тело своего мертвого центуриона, отходила к горящим триремам. Они были преданны своей стране, но преданы своим императором. Вокруг них собралась подлая толпа вчерашних лавочников, воров и рабов, лицедеев и бездельников.
               «Отдайте командира – лаяли враги, - наплюйте на знамя, присягните нам или целуйте наши сапоги и валите с миром!».
               И тогда, самый дерзкий и молодой, улыбаясь окровавленными губами, ответил, ответил так, что у супостата больше не осталось вопросов: «В бесчестьи чести нет. Он остается с нами. Мы остаемся здесь». Враг, в матовых зеленых касках, молча, окружил и раздавил последних героев, забив мальчишек до смерти, всех, до последнего. Я пролетал над этим полем славы и позора буквально через секунды. Я видел. Я видел все. И возмущению моему не было предела. Я не оставил убийцам шансов выжить.
                Учитель, прибывший следом, сокрушенно покачал головой.
                - Надо быть сдержанней. Таких ристалищ - сотни тысяч.
Нам нельзя вмешиваться - Это закон. Помни о ТАБУ. Возьми «Золотого Орла», и пусть он напоминает тебе о твоем предназначении, пусть напоминает, что в мире помимо чести есть предательство, помимо справедливой ярости есть осмотрительное милосердие есть.   Будь «начеку».
                И помолчав, Учитель добавил: «Оботри меч о траву».
                Еще разгоряченный благородной яростью, я опустился у павшего воина. И только сейчас увидел в своих руках окровавленный короткий меч. Что ж нас научили хорошо владеть и этим оружием - лающий враг повержен. Мертвый легионер отдал мне «Золотого Орла». Имя воина - Ярослав.
                ....................................
                Но я отвлекся, в сутках мы спали по часу, два, и этого нам вполне хватало.
                Создание управляемых мыслеобразов было делом трудным,  но увлекательным. Мы развивались развлекаясь. Мы создавали монстров –поединщиков, сильных и агрессивных. Со временем они совершенствовались, становясь более  опасными и умелыми. Вполне реальными. Объективно, это были наши творения, а, значит, мы становились искусней в науке создания мыслеобразов. Мало того, посредством мыслительной энергии мы создавали оружие против них. Поединки становились жестокими и порой кровавыми. Наши раны были настоящими.  Создавать поединщиков  друг против друга было запрещено. Наверное,  из-за того, что создание самостоятельного поединщика  и схватка с ним, это задача на несколько порядков выше, чем готовить монстров против кого-то.
               Ага, раз запрещено, то надо попробовать, и  мы с Агнесс, пару раз, все-таки, выставляли своих поединщиков друг против друга. Поверьте, это легче, чем драться с созданным тобой-же монстром, при этом управлять ими.... и пристально смотреть на себя немигающим взглядом своего творения.

               Мы долго учились. Частенько, при потере нити мысли, оружие в наших руках превращалось в прах. Приходилось элементарно убегать, уворачиваясь от смертельных ударов своих - твоих визави.  Мыслеобразы расплывались и рушились, иногда раня и калеча нас. Но со временем мы добились сохранения устойчивости мыслеобразов, оставляя их, при  переходе к другим мыслеобразам, контролируя первых на уровне подсознания.
             
             Мы учились концентрировать, как говорил учитель: «конденсировать» мыслительную энергетику. Превращая ее в твердые, гибкие, вполне  ощутимые предметы, по твердости превосходящие металл. Различных форм и размеров.
Развлекались? Конечно. Например, рыбалка на берегу созданной тобой речки, с созданными тобой снастями, ловя рыбу, конечно, большую. Себя то, любимого, кто ж обидит?
              А еще  я ловил золотую рыбку, сам придумал, сам поймал. Потом разговаривал с ней, а потом еще «выполнял» свои - мои  желания. 
              А как вам игра в шахматы с самим собой, либо в своем образе или  с кем-то или с  чем-то другим.  Поддерживая всё своей мысленной энергией - от шахматной доски и комбинаций до сосредоточенного лица противника.
Мы устраивали западни, ловушки, тупики и лабиринты, которые стали делом обыденным, а распознавание их - рутинным. Но и  здесь, методом проб и ошибок, мы учились определять: где мыслеобраз, а где реальность.
              Как я уже говорил, все эти «чудеса» имели цели воспитания дисциплины мыслительного процесса и устойчивого управления мыслительной энергией. И мы ударно осваивали науку, но было одно Табу: сознательно не создавать пошлостей, не фантазировать дубликатов  друг  друга и тем более никаких соитий и насилия над ними.
              Да. Но все это было доступно только на гладком безжизненном Ксорре, в других же, мирах, тем более на Земле, наши мыслеобразы могли продержаться полминуты  - минуту. Лишь  настолько хватало нашей энергии без поддержки планетарного масштаба. Главный результат обучения - самодисциплина мысли. И она  была доведена до совершенства.

               Основной курс на Ксорре завершился неожиданным и интересным событием, можно сказать, экзаменом. Случилось это в последние дни. Я проснулся от чудного пения, на незнакомом языке. Заинтригованный, я вылез из палатки. Прямо передо мной развевался незакрепленный пространственный полог ее мира.
                От природы я- любопытный, нет-нет, да суну свой нос, куда непопадя. В общем, я заглянул за край.
                Агнесс шла по первобытному саду, шла в сторону, от меня, напеваю незнакомую мне песню и подкидывая, сорванный с дерева, круглый плод.   Она была без одежд, то есть, совершенно голая.
               Кто-то на подобии сатира, приплясывал перед ней, наигрывая на дудочке, роились «эльфы», размером с колибри, в траве шуршали неведомые зверушки.
                Шелковистая мурава едва доставала до колен. И все её, столь желанное тело, во всем своем великолепии, грациозно, уплывало от меня.
Золотистый загар ровно покрывал ее кожу. Ее светлые волосы ниспадали на спину чуть ниже лопаток. А плавные линии фигуры гармонично скользили от плеч через талию по бедрам. Ровная центральная ложбина, сделав плавный изгиб, через еле заметную возвышенность соблазнительно ныряла в черную расщелину между двух упругих «дынек». Игра теней превращала их в перевернутое сердечко, которое к тому же еще и призывно покачивалось на ходу. Я никогда не видел обнаженной особы противоположного пола и поэтому, чувствуя великий позыв, пошел, неотрывно следя за ней.
                Под ногой предательски хрустнула ветка, я замер, а она оглянулась и, как ни в чем не бывало, повернулась ко мне всем своим телом. Лучше бы она этого не делала. Все что могло волновать меня, открылось в своем истинном виде и совершенстве. Меня пронзила дрожь.......
                Нет! Я не буду описывать Агнесс! Кто знает, тот поймет меня, меня и мою физиологию. Её загадочная улыбка мелькнула на губах, она остановилась, даже, не закрываясь, и протянула мне надкусанный плод. Я откусил и, схватившись за, почуявшим жертву, «хозяйство», закрывая его двумя ладошками, забежал за куст. Я был гол и возбужден. Агнесс посмотрела на небо и опять засмеялась. Со всех сторон на нас смотрело мое «хозяйство». Притом в невиданных размерах и видах. Мой мысленный контроль дал утечку.
              Голос Учителя отрезвил меня.
              "Ты пока не можешь совладать ни с эмоциями, ни с желаниями,- сказал Учитель и позвал Агнесс,- и ты тоже, иди сюда. Искушение и соблазн, вот главные помощники Тьмы. А что бы их различать их надо знать. А зная, противостоять. Слушайте, что я вам расскажу и, думаю, вы поймете смысл моего рассказа. И Учитель рассказал нам подлинную историю об Адаме и Еве, о «змее» Эа, о Дереве Знаний и первородном грехе. Он подкинул на ладони обкусанное яблоко и бросил через плечо. «Я надеюсь, вы поняли, что первородный грех был не в поедании яблока, а в том от чего вас предостерегают. Не искушайте друг друга. Агнесс, ты очень сильная, но как все женщины подвержена влиянию и лести. За нами следят и я догадываюсь что надоумило тебя соблазнить Габриэля. Будь внимательна.
            Мыслеобраз мгновенно пропал, и мы очутились в пустыне Ксорра. Одетые и расстроенные.
           После Учитель сказал мне: «Ты вошел в ее фантазию и соответственно стал таким, каким она представляла тебя – голым. Значит, она умеет создавать не только видимые образы и мнимую реальность, но и мыслью воздействовать на реальные предметы». Он пожевал губами и спросил: «Откуда вы? С Земли? Очень, очень талантливая девочка».
           Потом он подошел ко мне и добавил: «Остерегайся входить в чужие фантазии, не все возвращаются оттуда».

           ......................................
           Я долго учился владеть мыслью и скрывать её. Практически, весь период обучения. Это было очень трудно. Но я. Нет, мы справились. Не верите?
           Планета Ксорр - преобразователь мыслей в зрительные и слуховые образы. Но я бы назвал Ксорр - Чистилищем души. Чистилищем совести. И краснел я, и потел, и сраму натерпелся. Да и Агнесс тоже не раз попадала впросак . И мысли её были далеко не девственными. Да, конечно, часть мысленных образов стерлось, часть мы научились блокировать. Учитель говорил, что некоторые создания веками не могли освободиться от мыслИтельной грязи. Мы смогли, во всяком случаи научились, гарантированно скрывать её и создавать мнимую реальность. Конечно, не так как на Ксорре, здесь вся планета могла сама строить образы. Но на других, обычных планетах, мы могли видоизменять реальность и пространство вокруг себя в радиусе ста метров, не более чем на две минуты. Не удивляйтесь, это большой срок. Также нами был приобретен навык выполнять обратную задачу - сканировать чужие мысли и блокировать попытки обмануть нас. Мы научились материализовывать энергию мысли, что давало нам возможность создавать практически любой предмет от шпильки до оружия.
           В конце обучения мы еще раз посетили Ксорр. Планета встретила нас чистым голубым небом и мягким бризом. Мы с Агнесс посмотрели друг на друга, и в небе запорхали две красивые бархатистые бабочки, а надо мной появились улыбающиеся губы.
           Мы покидали чистилище с чистым небом и чистыми душами. Когда мы уходили - мне показалось, что планета погрустнела.
           Прощай, Ксорр! Спасибо за науку.

___________________________________________
Продолжение: http://www.proza.ru/2015/10/17/1211