Сказ про то, как медведь сливы кушал а мужик старо

Очерк удостоен специальной премии на фестивале СМИ.

ОЧЕРК                К. Шитов

Морозец нынешним октябрём выдался нагловатый. Как завалился на Покров поверх крепкой, ядрёной клюквы, так и не согнать его ничем с душистых приоятских мхов. Щиплет за носы прохожего человека, в особенности, если кого угораздило под ночной звёздный зонтик из тёплого дому выбраться по какой-нибудь надобности. Страсть!
Ранним утречком редакционное авто весело выколачивало из дороги пыльные пружины высохшего на морозе песку. Далеко позади осталась холмистая Алёховщина, незаметно проскочили мимо Тервеничи. А дальше Ветхое Село, Красный Бор и вот она, деревенька с необычным, красивым и пьяным, как октябрьская неснятая вишня, названием Хмелезеро, конечная цель поездки.
Деревенька пуста. Хористый гул дачного люда окончательно растаял в городских квартирах до следующего лета. Разъехались по зимним квартирам банки с грибами, вареньем, попрятались в антресолях маринованные огурцы. Малочисленные оставшиеся в Хмелезере пенсионеры пришипились по своим натопленным умётам, поглядывая сквозь утеплённые окна, не повалил ли снег. Мало осталось жителей в деревне. Нет здесь теперь ни общего развитого хозяйства, ни частных преуспевающих дворов. Вот и доживает помаленьку Хмелезёрскй люд.
А в былые времена, стоило заслышать сторожевому человеку гул от брёвенного боя по сосновым щитам, что передавался от сопки к сопке, от одной вершины к другой, мол «Тревога! Литовец идет!» и высыпали на улицу хмелезёрские мужики сотнями с дрекольем, да топорами. Где вы, где, те романтические времена неукротимой русской деревенской мощи, силы и гордости?!
Дом Александра Королёва стоит себе там, где и стоял, на прежнем месте. С донаполеоновских времен стоит дом, с начала девятнадцатого веку, когда срубил его прапрадед Александра дед Данила. Не первый раз я в гостях у хозяина двухсотлетнего родового жилища, по этой причине и встречает Александр на пороге без настороженности, приветливо.
На вопрос, не донимают ли гости, мой гостеприимный собеседник указывает на соседний участок и сообщает, что три дня назад, к его соседу Николаю Никитину захаживал один гость, медведь. Притопал из лесу в пятом часу вечера, уселся под сливой и давай уплетать поспевшие сладкие плоды. А в его собственном огороде давича, наглый до предела заяц, не спеша, обстоятельно  объедал верхушки зелени гороха и уступать дорогу хозяину, казалось, вовсе не собирался. Только после внушительного замаха, косоглазый стервец отодвинулся с огородной тропки на полметра в сторону. Да ещё волки прошлись по деревне, четверых видели. Эти пришли подровнять популяцию оставленных дачниками собак. Да ещё белка носилась туда-сюда по Хмелезеру. Плохой знак, к пожару! Вот и все гости!
Цель моей аудиенции состояла в подробном расспросе Александра о том, как программа помощи деревенским поселениям воплощается в хмелезёрскую действительность. Вопросы адресовались к Александру Королёву, как к старосте деревни. От слова «староста» Александр встрепенулся и напрочь отказался идентифицироваться под этим титулом. Великодушно отступая под давлением моего вулканического любопытства, он объяснил причину своей неприязни прежде всего тем, что само по себе слово «староста» в сознании человека, которому довелось встречать по окончании Великой Отечественной Войны родственников – ветеранов, было окрашено советской пропагандой в цвета предательства и холуйства перед агрессором на оккупированных территориях СССР.
Другая причина имела более приземлённый характер. С 2006-го по 2009-й год в деревне был окончательно ликвидирован Фельдшерский Акушерский Пункт (ФАП). То есть физически, помещение сохранилось, и, благодаря попечительству Александра Королёва, благополучно существует по сегодняшний день, но при первых попытках ликвидации медпункта со стороны законотворческих радетелей, а именно в 2007-м году, Александр положил свой мандат старосты на стол деревенского собрания. Положил, и с тех самых пор больше в руки не брал. Не лишне, думаю, было бы заметить, что Александр отработал в этом ФАПе санитаром 25 лет, и до сих пор отводит в это помещение своих бабушек односельчанок, когда в деревню приезжают медицинские работники. С подобным визитом совсем недавно приезжали из Алёховщины врачи кардиологи и терапевты. И на какой-то миг в помещение фельдшерского пункта вновь возвратился пульс жзни.
Для того, чтобы понять каким бестактным, глупым и разрушительным было решение о ликвидации пункта, мало быть в Хмелезере сезонным дачником или заезжим чиновником законотворцем.  Для этого нужно родиться и вырасти  на этой земле, впитывая неискоренимый, вековой православный уклад сельского сообщества. Александр Королёв представляет  пятое поколение собственного семейства, проживающего на хмелезерской земле. Среди пословиц есть хорошая и понятная рекомендация не соваться со своим уставом в чужой монастырь. По какому же праву вмешательство в деревенский сложный и многотрудный быт показался радетелю с печатью лёгкой задачей, не требующей согласованного решения?! Храмы, сельские клубы, сельмаги, медицинские пункты, всё что окружало здесь людей ранее и было совершенно необходимо, валится в грязную колею под беспощадные гусеницы «новой целесообразности» не имеющей под собой ни экономической ни, тем паче, нравственной основы.
Что же было предложено со стороны районной власти человеку, вокруг которого и так, безо всякого «старостничества», лепится вся хмелезёрская жизнь? Ему была предложена зарплата в объеме 1200 (одной тысячи двухсот рублей) без вычета налогов в квартал, то есть 300 рублей в месяц, и очерчен круг обязанностей хозяйственного и канцелярского характера, одним из правил которого была необходимость регулярно возить на казённые столы всевозможные графики, заявки и отчёты. При этом не лишне будет заметить, что автобусный билет от д. Хмелезеро до г. Лодейное Поле стоит сто шестьдесят пять рублей в один конец, что означает, что единственный визит к столоначальнику без остатка пожрёт весь месячный бюджет. До 2007-го года староста Королёв не имел совершенно никакой заработной платы, зато пользовался услугами бесплатного телефона и проезда по району. Привнесённая «благотворительность» напрочь отбила у деревенских активистов всякую охоту надевать на шею сомнительное ярмо.
Таким образом, начиная с 2007-го года между администрацией района и Александром существует негласное соглашение о взаимодействии сторон в решении деревенских хозяйственных и бытовых вопросов безо всякой  титульной волокиты.
Так в 2014-м году заместитель главы алёховщинской администрации Кузнецова Н.В. встретилась с опальным старостой и сообщила ему о ста тысячах рублей спущенных с олимпийских финансовых высот по статье частичной помощи в решении деревенских хозяйственных нужд. Стотысячный катализатор добавил исполнительным организациям деловой активности. Примчался экскаватор. В аккордный срок был выкопан пожарный водоём, от которого к дороге проложили три трубы, и похоронена под слоем земли давнишняя помойка. На месте пожарного водоёма была водружена пояснительная стела и соблазнительно замаячила перед деревенским сообществом обещанная мото – помпа. На сегодняшний день перспективы сроков установки помпы размыты и туманны….
Я задаю вопрос своему собеседнику:
- А что же такое СТАРОСТА в его собственном понимании? - Александр отвечает сразу, без колебаний:
- Староста, это человек, в обязанности которому вменено контролировать все обстоятельства жизни члена деревенского сообщества от момента его рождения до кончины.
Из такого определения прямо следует, что к вопросу выбора старосты деревенские жители никогда не подходили формально. Памятуя новейшую историю Хмелезера, вспоминаются эпизоды, когда Королёв оказывал первую помощь больным, разносил почту и пенсии, подменял продавца в магазине и даже учительствовал. Примечательно, что накануне моего приезда в дом Александра влетел возбуждённый сосед, с которым он общался на улице тремя часами ранее, и выставляя вперёд исковерканный палец умолял остановить рак!
Горькая ирония вплетается в строку колючими кордами. Причина этому состоит в том, что мы, своим формальным отношением, в эти самые дни российской действительности безвозвратно теряем главный родник идентичности русского человека – ДЕРЕВНЮ! В городах невозможно почерпнуть древних корневых смыслов, поскольку там давным-давно поселились расчет и целесообразность!  Национальные особенности жизненного уклада просматриваются лишь там, где этот уклад сохраняется в практике жизни. Городской уклад можно менять от фень-шуя до холостяцкого кавардака хоть через день, поскольку горячие батареи, газ и электроприборы страхуют нас от последствий легкомыслия. В деревне же отработанный веками уклад помогает выжить в гармонии с окружающим миром людей, животных и растений.
Низенькая дверь захлопнулась за хозяином дома. Он отправился чинить дымящую печь. Я же медленно ехал мимо щербатого штакетника. За плохонькой калиткой забора, опираясь на палку, стояла и провожала меня  взглядом пожилая женщина, по-видимому, одна из подопечных хмелезёрского СТАРОСТЫ  Королёва. В салоне авто набирала мощи электронная скрипка, воодушевляемая гением Джакомо Пуччини и мотивом его бессмертной «Тоски». Машина неслась по продрогшей дороге. Обречённый Каварадосси метался в тесных пространствах от нехороших предчувствий. Мир катился далее своим непостижимым, таинственным путём.
2014 год Октябрь.