13 сентября. Пятница

 Пока я беспокойно спала после урегулированного конфликта, повода для которого я так и не разгадала, дождь всё-таки прошёл. Несильный, краткий, как стенография нескольких абзацев, пришибивший пыль, всего-то. После завтрака я побрела выметать дворики, обычной манерой начиная сверху. Работать метлой было труднее, чем в прошлый раз; подмокшие опавшие листья, потерявшие свою огненную яркость, прилипали к земле и не отлетали в кучу, так что приходилось их подтыкать ногой и совком, бурые и рвущиеся, а не рассыпающиеся с хрустом. Под предлогом дел, после тренировки с Чимином я вышла из спортзала одновременно с ним, чтобы успеть раствориться до того, как парни выйдут на обливание. Я не готова выдержать вчерашнее зрелище вновь так быстро, мой аккумулятор терпения ещё не подзарядился, мои очи не очистились от скверны и вообще, не пристроиться ли к следующей ходке Лео в пагоду? Пара часов в коленопреклоненной позе, а лучше в падмасане*, чтоб наверняка, и я аки новорожденный агнец.
Лео заботливо очищал мандарин на ступеньках своей светлицы, словно это могло причинить боль оранжевому шарику. Они оба на меня не смотрели (ещё немного буддизма, и я уверую в то, что живо всё на свете). Остановившись передохнуть, я подошла к привратнику.
- Ты вовремя вчера подоспел, - меня игнорировали, я и не сомневалась. – Этот Сандо – тухлый тип, ты не помогай ему, зачем? Он же нас всех вырежет как-нибудь ночью потемнее. Я бы на твоём месте ему люлей надавала. Ты же можешь? Можешь! – Лео принялся отламывать по дольке и медленно-медленно жевать. Редко где найдешь человека, который так хорошо умеет слушать! Из него вышел бы идеальный муж, жаль, что он насчет этого никак. – Ты знал, что он убил кого-то до монастыря? – два глаза быстренько меня осветили сердитостью и опять отошли к мандарину. – Нет, ты не обязан, конечно, всё знать, но после Дарт Вейдера я представления не имею, чего от тебя ждать. Откуда ты, правда, знаешь Звездные войны? – Лео добрался до половины, растягивая удовольствие вкушения пищи, если он умеет получать удовольствие и позволяет себе это. А, я опять задала вопрос, на который ни «да», ни «нет» не прокатят. – Слушай, я вот что подумала, - не задевая его, я села на ступеньки рядом, хотя он предусмотрительно отодвинулся, как бы невзначай. Ага. – Ты извини, если вдруг за больное трону, но, ты молчишь, потому что голоса стесняешься? – монах воззрился на меня, замерев, перестав даже двигать челюстью. Смотрел где-то с минуту. Равнодушно проглотил ломтик и отвернулся опять. – Нет, ты подумал не верно, мне нравится твой голос, он милый и приятный, я просто подумала, вдруг он тебе самому не нравится? А что? Я вижу, что ты безумно самокритичный. Кстати, если взять твои неправомерные покаяния, то давай согласимся, что в них никакого смысла. Я просто хотела тоже лоб порасшибать вместе с тобой… - Лео покосился на меня более нервенно, чем в предыдущий раз. – Да, а ты думал? Я тоже умею каяться. Так вот, я подумала о том, как это нужно делать. Ну, вот сидишь ты в храме на холодном полу, студишь почки, теряешь время. Что от этого, твоя душа лучше становится? А, ты, наверное, и в существование души не веришь. Как оно там… анатмавада! Во, я даже запомнила что-то, смысла чего не поняла, - Лео доел фрукт и, подняв кожуру, уложенную кучкой, сжал её в ладони, слушая меня. – Тебе интересно? Тогда я дорасскажу о своих выводах. Если тебе совестно от чего-то, стыдно и ты раскаиваешься, то какая разница, где ты при этом и в какой позе? Согласись? Незачем истреблять свою физическую оболочку за то, что совершенно, в общем-то, умом. Тело – это проводник, а злодеяния-то появляются в голове. Если ты не пожалел о содеянном, то торчать в храме – лицемерие, а если пожалел, то какая разница, у себя в комнате ты это осознаёшь, в туалете или перед статуей Будды? Или для этого надо сосредоточиться в одиночестве и хлестать себя страданиями до морального изнеможения? А как же тогда избавление о них? Нет, исправлять свою греховность надо благими поступками, а не таким битьём баклуш в пустую, - Зорро с любопытством прищурил глаза и вопросительно кивнул мне, мол, какими поступками? – А я откуда знаю? Но всё должно уравновешиваться. Обокрал кого-то – одари кого-то, ударил кого-то – испытай боль сам, убил кого-то – роди кого-то, - я засмеялась от своей генерации бредовых идей. – Нет, это как-то слишком, тут надо ещё подумать над этой системой, - посмотрев на Лео, я заметила, что он подавляет улыбку. – Я не сказала тебе спасибо за прошлый раз в бане. Я не знала, что это ты меня выручил. Ты ведь знал, что я там, да? – он поднялся и пошёл к мешку с мусором, в который выкинул всё из руки. Вздохнув, я поднялась и вернулась к уборке. Я бы поделилась с ним тем, что Джин знает, что я девушка, но если тот знает это и продолжает говорить со мной, то он нарушает завет и обязан уйти отсюда. А с принципиальностью Лео ему такое доверить нельзя. Увидев, как мы беседуем с Джином, он выдворит его из Тигриного лога, а мне сейчас меньше всего хотелось бы лишиться поддержки моего первого разоблачителя. Ой, не к добру я сказала «первого». Пусть уж он остаётся единственным. – А ты не мог бы вечером опять приглядеть, чтобы никто меня не застукал в бане? – Лео обернулся и, покачав головой, ушёл в башню настоятеля. Ла-адно, обойдусь без помощников. Зазнайка ты, брат-привратник!

Моя тарелка опустилась рядом с тарелкой Джина. Да, этот столик я выбрала в обед, улыбнувшись Пигуну и Дженисси и стараясь не думать, что возникает за моей спиной в мыслях Шуги. Но там был Рэпмон, отдых от достоинств которого ещё не закончился, а здесь мне нужно было кое о чем перетереть.
- Джин, я могу просить тебя об одолжении? – шепотом наклонилась к нему я. Он, похоже, сам не ожидал, что я возобновлю наши шушуканья по уголкам.
- Проси, я постараюсь помочь, - подставил он своё ухо.
- Ты мог бы, когда все помоются, поохранять меня в бане? – парень обернулся ко мне, сдвинув нижнюю челюсть чуть в бок и стиснув зубы. Он прикидывал что-то. – Это же не сложно?
- Хо, - начал он таким тоном, что я угадала прелюдию отказа. – Я, конечно, имею выдержку, но не надо думать, что смогу стоять спиной к двери, за которой моется голая девушка. Раз я вытерплю, два, но не бесконечно. Ты что, хочешь испытывать предел моих возможностей?
- Кстати и об этом, - убедившись, что Пигун и Дженисси трындят о своём, я продолжила: - Клянусь, я не знаю до конца, ради чего Хенсок позволил мне остаться. Я сама стала думать, что он выводит меня на роль какой-то искусительницы. Но зачем бы?
- Проверить, кто способен отречься от всего и не среагировать на соблазн? Хм, я с готовностью принимаю такую версию. Это было бы обоснованно и похоже на правду.
- Но раз так, то почему он не нашел специальную девушку? Я совершенно случайно набрела сюда, и если бы не пришла, то никакого испытания в моём лице не было.
- Случайно, говоришь? – Джин приложил руку к подбородку. Я с сестринской любовью посмотрела на его искривленные пальцы. Захотелось взять их и погладить, исправить его прошлое, порадовать чем-то, и это несмотря на то, что он, в общем-то, не выглядел каким-то грустным или несчастным. – А что, если кто-то специально был выпущен, чтобы поцеловать девушку и заманить её к нам?
- Что?! – мне не приходило этого в голову раньше. Я была уверена, что слепой случай навел на меня незнакомца… но он так нелепо ещё и нашивку потерял! Только теперь всё предстало передо мной совершенной ловушкой. Я попала в западню и организатор её Хенсок. Стоило ему поверить, как в очередной раз всё коту под хвост! – Джин, а ведь ты прав. Это всё подозрительно… но кто настолько ловок и кому бы учителя доверили миссию, когда большинство – неразумные мальчишки! Да и Хан явно не подозревает, а будь я тут преднамеренно, он бы знал…
- Я всего лишь предположил, ведь нельзя же исключить и такого варианта, - я кивнула. Чему-чему, а наблюдательности Джин тут обучался на пятерочку. Голова у него соображала куда лучше моей и видела то, что нужно. – Одними из первых сюда прибыли Шуга и Джей-Хоуп. Попробуй узнать у них, не договаривался ли наставник с кем-нибудь из учеников о чем-нибудь наедине? Впрочем, я бы и с них самих спросил, потому что один скрывает, как сюда попал, а другой… другого я вообще никак не могу понять. Джей-Хоуп такой прямолинейный, объективный, никуда не лезет, во всем присутствует и остаётся в тени. Иногда мне кажется, что он лучший типаж для шпиона.
- Джей-Хоуп? – я хмыкнула. – Ты шутишь? Нет, он участливый и хороший. И откуда у тебя мысли о том, что среди нас обязательно есть какой-то шпион?
- Потому что я пришел сюда прямо из преступной группировки, - напомнил Джин. – И я кое-что понимаю в схемах любого микро-общества. Сразу видно, где всё без затей, а где проходит невидимая линия закулисья. И я её ощущаю.
- Может это Сандо? Он явно не пришей кобыле хвост…
- Так, всё, мы с тобой уже уверовали во Вселенский заговор, - захохотал Джин, заметив, что двое напротив закончили разговоры и сделал вид, что мы обсуждали что-то смешное. Он заговорил громче, чтобы слышали за столиком все, а может и дальше. Учителя как раз вышли на улицу. - Мастер Ли обещал поведать о тантрах, представляете? Хансоль, ты дашь нам послушать такую лекцию, или мы будем говорить только о тантрическом сексе?
- Да! – поддержал тот со своей скамьи. – И пока мастер Ли не научит при помощи медитации переноситься в любое место и овладевать там женщиной на расстоянии, я от него не отстану!
Я подперла кулаком щеку. Они думают, что мастер Ли сам умеет что-то подобное? Они бы ещё Лео попросили преподать риторику и ораторское искусство.

С верхних площадок я следила, когда все ребята намоются и покинут баню. Изображая занятость пустыми делами, я старалась не попадаться на глаза, чтобы не спросили, почему я не принимаю душ вместе со всеми? Заштопав чуть надорвавшуюся по шву рубашку, пострадавшую из-за Сандо, я вертелась там и тут, то протирая что-то, то таская с умным видом. Пока все девятнадцать, со смехом, шутками и удовлетворенными восклицаниями не вывалили наружу и не пошли в общежитие. Многие даже не одевались, довольствовавшись обмотанным вокруг бёдер полотенцем. Не совсем нагишом, к счастью! Я присела ярусом выше за перилами и выжидала в темном уголке, поодаль. Меня не видно, а они – как на ладони. Вот высокий Джеро, походка вразвалочку, весь лоснится своей красотой и не идёт, а гарцует, как молодой жеребец, вот Чимин, которого к моим мучениям я и по утрам таким вижу, вот Джин, уже в штанах и рубашке, завязывает пояс, хотя мог бы дойти до своей комнаты и без него. Будто подозревает, что мои взгляды плутают рядом. Хотя Рэпмон выходит не ню, я всё равно отвожу глаза. Следом маршируют Ви и Шуга. Неизменно держатся рядом, такие симпатичные в этих полотенцах, юные и озорные. Сандо вышагивает одним из последних, с такой осанкой, что похож на крадущегося вора. Так, вот ещё двое, ещё, ещё один… я пересчитала в голове по именам всех и осторожно принялась спускаться. Прижимая к груди большое полотенце, мыло и шампунь, я протиснулась вдоль стен до входа в баню. Может, повесить табличку «на ремонте»? Или ещё что-нибудь, чтоб любопытные не лезли. Да где там, отбить у этих парней интерес! Они ж и через «не лезть – убьёт!» заглянут.

Душевые были сделаны очень неудобно – без полок и крючков, что некуда положить одежду. Сначала шла раздевалка, где оставлялись вещи, а потом уже коридор до «парилки» с бочками, в которых мы с Ви отмокали в прошлый раз. Коридор никак не отделялся от душевых, он был проходной через открытую комнату, вдоль стены которой и висели краны и шланги с лейками. Никаких кабинок, никаких заслонов и перегородок. Как хочешь, так и выкручивайся. Естественно, изгаляться незачем, когда ты парень среди своих собратьев. Но мне придётся выживать в армейских условиях. Разутая, я высунулась на улицу и окинула взором перспективы. Никого. Свет включать не буду. Если меня не берут на ночные тренировки, то я вдоволь научусь видеть во мраке мытьём во тьме кромешной. Да и что тут видеть? Три себя и ладно. Главное не задерживаться на этот раз и ретироваться при малейшем шорохе. В ванной покайфую, когда уговорю Лео или Джина постоять на шухере. Если это реально. Угу, и спинку мне потереть. Лео мне её почешет граблями, или приложит по ней своей палкой. Хорошо если не тем мечом, который я регулярно видела на его поясе в дневное время. А если им, то пусть хотя бы плашмя.
Принятие душа заняло у меня каких-то десять-пятнадцать минут. Не растягивая остроту ощущений, между наслаждением и опасностью быть разоблаченной, - ах, ну что за мелодраматичная ситуация! – я закрутила краны, сходила к бакам и чанам, из которых вытащила пробки спустить воду по трубам, идущим к обрыву (промою их и полы завтра, сейчас не до того) и, на ощупь, вышла в прихожую. Туда, где оставляла свои вещи. На скамьи падал смутный свет со двора и поддувало ночным ветерком. Но одежды моей на месте не было. Что за черт?! Я же оставляла её здесь! Кто её взял?! Как посмел? Зачем? Почему я не услышала? Потому что вода лилась и шумела, естественно, и если кто-то хотел забрать мои пожитки и приходил осторожно, то я никак не могла этого заметить. Я тут же подумала о Сандо. И как мне теперь быть? Даже полотенца не оставили, негодяи, кто бы это ни был! Я не могу выйти голой отсюда и пройти через монастырь, а, значит, не могу отсюда выйти совсем. Но зачем это сдалось кому-то, если он не знает, что я девчонка? Ради издевки? Это точно Сандо. Черт, черт, черт! Как мне выбираться отсюда? Со двора тянуло холодком, и я вернулась к душевым погреться. Потоптавшись во влажном и пока ещё нагретом помещении, я проклинала всех, кто даже трусов здесь своих не забыл. Меня бы выручило, что угодно. И звать на помощь не выйдет. Кричать чуть ли ни с самого низа на самый верх «Лео!» - это и в анекдоте смешно не будет. Джин со всеми, и чтобы привлечь его внимание, надо пробраться в самую гущу событий. Я высунула нос из проёма, на котором тоже не висело двери, и даже петель не было. Какой горе-архитектор сочинил баню без двери? Извращенец несчастный!

По лесенке справа двигалась какая-то тень. Испугавшись, что кто-то сейчас придёт сюда, я сжалась и собралась отступить, спрятавшись в какой-нибудь шкафчик, если влезу, что вряд ли, но вовремя разобрала очертания Джина. Спаситель! Он явно направлялся в мою сторону, но подойдя метров за десять застопорился, нерешительно вглядываясь в черную прорву входа и окна, не излучающие света.
- Эй! Пс-с! – тихо позвала я. Джин навострил уши, удивившись, и сделал ещё шаги. – Стой, подожди, не подходи!
- Хо, что случилось? – услышал он озабоченность в моем голосе.
- У меня кто-то вещи спер! Кто-то забрал их, пока я мылась!
- Тебя видели? Ты видела, кто это был? – разговаривал он со мной, имея возможность видеть только белеющее лицо, высовывающееся из-за угла. Я потрясла головой.
- Я ничего не видела и меня, наверное, тоже. Но кому бы это было надо? Меня разоблачили?
- Вряд ли, скорее кто-то решил подшутить, - парень задумчиво встал, руки в бока и взор в землю. – Я вернулся проверить, что у тебя всё удачно завершилось, но без проблем ты не умеешь, - заботливо и умилительно заметил он. – Не девчонка, а беда. Тебе принести вещи?
- Если тебе не трудно, пожалуйста. – мы с ним одновременно задрали головы выше той лестницы, с которой появился он. Оттуда доносились чьи-то голоса и хихиканье. – Сюда кто-то идет!
- Ныряй обратно в баню! – запереживал вместе со мной Джин. О моей сохранности пекся, или для личного удовольствия не желал лишаться девушки в пределах досягаемости?
- Там негде спрятаться! Я даже воду в ванных уже слила! – запищала я еле слышно, предчувствуя приближение апокалипсиса. – Джин, что делать?! Я успею прошмыгнуть мимо тебя?
- Каким образом? – нервно обвел он рукой открытую площадку, второй путь с которой был на другом конце, и пока я добегу до него, те, что идут к лестнице, тридцать три раза меня рассмотрят. Как и Джин. Позор! Пока я теряла самообладание и, почти, сознание, молодой человек вдруг сорвал с себя рубашку, и, не обращая внимания на мои выставленные вперед руки, чтобы он не подходил, быстро переместился ко мне, набрасывая на мои плечи прикрытие, сам тем временем оставаясь по пояс раздетым. Отступавшая от него, я по инерции дошла до упора спиной в раздевалке. Джин закрыл меня собой от входа, расставив руки по сторонам. Я прижала его рубашку к своей груди, и мы замерли в темноте, интуитивно догадываясь, где глаза друг друга и смотря в них, хотя ничего было не видно.
И вот совсем рядом раздалась болтовня Шуги и Ви. Какого лешего они притопали сюда?!
- …да ладно, а я люблю сидеть в ванной! – разглагольствовал младший.
- Ну, если водичка ещё не остыла, то я тоже не откажусь посидеть, - согласился с ним Шуга и, щелкнув включателем с краю, зажег над нашими с Джином головами свет. Все разговоры тут же прекратились.
Я не могу себе представить, как это выглядело со стороны. Для них, которые думали, что я – мальчик. Я была прижата спиной к шкафчикам, прикрывающаяся рубашкой Джина от ключиц до… едва доходящей до прикрытия неприличных мест, в общем. Джин смыкался надо мной, как хищная птица с широким размахом крыльев. Я дрожала и испуганно посмотрела через его плечо на вошедших, а Джин не отходил, чтобы меня было как можно меньше видно.
- Ах вы… пидорасы! – крикнул Шуга, неприязненно, обидно, морщась и с таким отвращением посмотрев на Джина, что мне стало до слез обидно за него. Ви рядом отвесил челюсть, обратившись в статую.
- Шуга, это не то!.. – громко заверила я, но он уже не слушал. Подлетев к Джину, он дернул его за плечо и, развернув на себя, с разворота вмазал ему по лицу, и без того разбитое вчера Сандо. Да что ж такое! – Стой! – проорала я. – Шуга, не трогай его!
- Соблазняешь малолетку, гомосек? – яростно хотел броситься на него Шуга снова, но Джин отпихнул его, предотвратив удар. Я слышала, как на занятиях он сообщил Хану, что случайно ударился, не выдав Сандо. Что он будет выдумывать теперь? Шуга ткнул в меня пальцем. – А ты защищаешь его? Всё, уже нашли друг друга, любовнички? Вы мне противны оба! Уроды! – сплюнув на пол, молодой человек резко развернулся и выбежал, задев плечо Ви, так и стоявшего с открытым ртом и не проронившим ни слова о нас с Джином.
- Шуга, стой! – чуть не побежала следом я, вовремя вспомнив, что спереди-то я держу кое-какое прикрытие, а сзади у меня – ничего. – Шуга!
- Вы чё… геи? – тряхнув головой, оттаял Ви, захлопав глазами. Руки его так и болтались плетьми по бокам, а потерянный взгляд переводился с меня на Джина. Джин опустил глаза, поджав губы. Что он мог сказать, не разоблачив меня? Он спас меня вчера и попытался спасти вновь, разве я могла оставить его опозоренным? Набрав полную грудь воздуха, я опустила руки с рубашкой в сторону, представ перед Ви в первозданной красе. Почувствовав, что я сделала, Джин вздрогнул и, подняв голову, усилием воли остался ко мне в профиль.
- Сами вы геи! – сдерживаясь, чтобы не захныкать, но дрожа от озноба, бросила я Ви. – Я девчонка!
Отворив свой рот до предела, Ви округлил глаза, полезшие из орбит. После секундного шока, едва не закатив их и не грохнувшись на пол, юноша попятился к скамье задом и шлепнулся на неё. Отлично, перед одним я Джина отмазала. А дальше-то что делать?!

Примечания:

* падмасана – поза лотоса