16. Глава 21. Гиперсексуальность женщин. Нимфоманк

"Time and silence are the most luxurious things"

(Tom Ford)

«There is nothing more rare, nor more beautiful, than a woman being unapologetically herself; comfortable in her perfect imperfection. To me, that is the true essence of beauty»

( Steve Maraboli)

      На нашей улице начали топить. Возможно, с этим как-то связан мой сон. Спать я лег в 8 часов утра. До этого, повесил 20 главу, потом посмотрел фильмы Софии Копполы, в которой еще не разобрался. Пока понимаю только одно, что есть «авторская песня» и есть «авторские фильмы». Все ее главные герои – это «кусочки» Софии. А, сюжеты фильмов – «части» ее переживаний. «Трудности перевода» я смотрел второй раз. Сначала посмотрел «дневниковый» фильм «Элитное общество». Обратил внимание, что «Трудности перевода» снят в 2003 году, а «Элитное общество» в 2013… . «3» - цифра женственности. «10» - для женщины – срок смены «кожи».
      Мне приснилась и всю ночь меня не отпускала «Федра» Ивана Борисовича Галанта. В жизни я с ней встречался и разговаривал только во время государственного экзамена по ее «предмету» в ХГМИ. Она была единственным заведующим кафедрой, кто принимал гос. экзамен «один-на-один» - в собственном кабинете. Правда, в «прихожей», под надзорам секретарши, сидела вся наша группа. «Федра» давала каждой группе нашего курса только час на сдачу. Потом приходила другая группа. Я уже знал, что она «Федра» моего будущего зятя. Знал и то, что ректоры ХГМИ, совсем друг на друга не похожие, сохраняли традицию относиться к «Федре» по-особому. Жалели, видимо ее и все ей было дозволено. Так, ее «не журили» за то, что ни одному студенту она, ни разу не поставила за сдачу гос. экзамена «отлично». Исключение составляли: внебрачный сын ректора.  Яс ним учился и в одном классе в школе – 8-10 классы, и на одном курсе в институте, но в разных группах. Школу он окончил, в основном на «3». Институт - с «красным дипломом». Он стал великолепным врачом-травматологом, организовав отделение, где-то в небольшом, промышленном сибирском городке. Был исключением и сын известного еврейского ДВ писателя, гениальный студент. Окончив институт, он в этом же году защитил кандидатскую диссертацию по биохимии генетики. Мы не дружили, но уважали друг друга. Я его уважал за талант, а он меня – за мои спортивные достижения. Когда мы работали на стройке летом нового корпуса ХГМИ, обнаженные от жары по пояс, он подошел ко мне и сказал: «Женя! Я отдал бы все свои тебе пятерки – было это перед пятым курсом – чтобы иметь такую фигуру, как у тебя!» На что я ему ответил, что у меня пятерок и своих достаточно – по всем медицинским предметам. А, если он хочет иметь хорошую фигуру, я с удовольствием возьму его в свои секции: бокса, плавания, вольной борьбы и штанги. Он вздохнул и сказал, что времени нет, ибо «целиком отдался науке!». Как-то, лет 20 назад, я встретил его в Москве. Он работал рядовым ординатором в какой-то больнице… . Несколько раз пытался найти его в соц.сетях – не нашел. Наверное, уехал в Израиль. .. .
      Так вот, странно: мать, незаконно рожденной дочки Галанта, преподавательница коллоидной химии, лютой ненавистью ненавидела меня. А ее дочь диверсионным образом забеременела от меня и родила мне великолепную дочку! Женщина, отвергнутая Иваном Борисовичем, и мстившая ему, весьма некрасиво. Неподражаемым образом хранившая ему верность, оставаясь до смерти девственницей. Правда, имевшая два десятка лет любовницу из бывших студенток, с которой одну на двоих, перед выходом на пенсию, защитила все-таки докторскую диссертацию… . Эта женщина обласкала меня, и открыто выделила из мужского общества моего курса, поставив мне «отлично»!
    …После того, как я ответил на первый вопрос по билету, не смотря на нее, чувствуя, как она «жадно» меня разглядывает, она, молча, взяла у меня из рук билет, потом со стола мою зачетку. И, выводя «отлично», сказала: «Брось ты этого безумного старика! Иди ко мне. «Кандидатскую» защитишь сразу, после окончания института и будешь вторым профессором на кафедре!..»  «Нет, я хочу быть психиатром!», - сказал я, и посмотрел на «Федру». Она великолепно выглядела! Красивая, умные глаза. Моложе своих лет на много… . Больше я никогда ее не видел.
     Это – прелюдия. Я увидел «Федру» во сне такой, какой видел единственный раз в ее кабинете, сдавая ей гос. экзамен. Это она рассказала мне во сне и о гиперсексуальности женщины, и о нимфоманках и нимфетках. На самом же деле, все, что я напишу ниже, в основном, рассказывал мне Иван Борисович Галант на яву, сидя в старом кресле в халате и в стоптанных тапочках на босу ногу. И, всегда эту «тему» иллюстрировал выдержками из писем Фрейда. Как всегда, держа их за угол, с выражением брезгливости на сморщенном лице… . Буду писать «тезистно».
     Фрейд и Галант считали, что, если женщина гиперсексуальна, то она или больная психически (Фрейд), эндокринологически (Галант), или социопатка. Фрейд считал, что ее можно вылечить психотерапевтически. Галант – что она неизлечима. Мой клинический опыт убедительно показывает, что прав и Фрейд и Галант на все 100! В наше время неимоверно выросло число гиперсексуальных социопаток. Кстати, Галант и Фрейд прекрасно знали, что такое – вожделенный для современных женщин «струйный оргазм»! Фрейд в этом стоял на позициях Гиппократа, который истерию (hysteria – бешенство матки) называл «неврозом матки». Как и во всем, истеричка, перевозбуждается. Но, прежде всего, в сексе. «Струйный оргазм»  есть только один из симптомов «бешенства матки». Он органически входит в синдром псевдо гиперсексуальности – постоянно меняет любовников обоего пола, кричит и мечется во время коитуса, царапает и кусает партнера (партнершу), любит «жесткий секс», может покалечить и даже убить во время коитуса, партнера (партнершу). Секс полностью подчиняет себе все интенции женщины, как бредовая идея. «Струйный оргазм» - это непроизвольное мочеиспускание прозрачной мочой, смешанной с тем, что одновременно выбрасывается из влагалища, прямой кишки и рта. Нечто, очень схожее  с «верблюжьим плевком». Это мнение Фрейда. Галант считал, что гиперсексуальность является синдромом только социопатки. «Струйный оргазм» же бывает по другой причине. Это – «диэнцефальный синдром». То есть, симптомокомплекс, возникающий в результате поражения гипоталамо-гипофизарной области, в картине которого имеются вегетативно-эндокринные расстройства. .. .
   …Здоровая женщина скорее асексуальна по своей природе. И, подобно всем теплокровным животным, «хочет секса» только во время овуляции, чтобы зачать. Она «испускает» особый запах гормонального характера – секрета желез наружных половых органов и вокруг анального отверстия. Это за два дня до овуляции. Вероятно для того, чтобы привлечь самцов (мужчин), и выбрать «своего», кто должен стать отцом ее ребенка.  Два дня до овуляции, сразу после овуляции (во время менструации) и еще два дня – она «стерильна» и не может забеременеть. Галант полностью согласен с Фрейдом, что «любые контрацепции» - это «уродство, навязанное цивилизацией». Ни животные, ни предшественники Homo Sapiens, ни «аборигены» не знали противозачаточных средств. Гиперсексуальные самцы появились только в человеческом обществе. Вместе с гениальностью, шизофренией и врожденной преступностью.  «Однояйцовые близнецы»  и «левши» - врожденные уроды, тоже гиперсексуальны, но только мужчины. Фрейд, последних, как говорилось выше, не успел изучить. Несмотря на то, что «очень хотел в них разобраться». Поэтому, мнения на их счет у Фрейда нет. Но, почти все народы, однояйцовых близнецов и левшей убивали сразу, после рождения. Японцы, так вплоть до Х1Х века. Австралийские аборигены «Красных песков» убивают и сейчас (по данным моим, полученным в результате проведенных исследований в этом районе, в 2010 году). Ergo: вот, пожалуй, главное о так называемых нимфоманках. (Советую посмотреть фильм Лилианы Кавани «Берлинский роман»).
   …Что же касается нимфеток, то здесь совсем иное дело с сексуальностью. Никто о них ничего не знает!  О девушках, с развитым не погодам, интеллектом, наделенных глубоким чувством. Кроме одного человека – Федора Михайловича Достоевского! Лолита (Набокова), в своем роде социопатка. Правда, жертва микросоциальной среды – «семьи». Сейчас «Лолит» много. Ибо, инцест стал – нужно это признать, нормой, даже «рекламируемой» и нашими последними фильмами (я об этом писал выше). Так, что Лолита не нимфетка, а юная проститутка. Ниже я сделал несколько выписок, из незаконченного романа Ф.М. Достоевского «Неточка Незванова». В этом романе вся психологическая, правда, о «нимфетках», девушках от 9 до 16 лет!
    … «…Я начала себя помнить очень поздно, только с девятого года. Не знаю, каким образом всё, что было со мною до этого возраста, не оставило во мне никакого ясного впечатления, о котором бы я могла теперь вспомнить. Но с половины девятого года я помню всё отчетливо, день за днем…
   …Но с той минуты, когда я вдруг начала сознавать себя, я развилась быстро, неожиданно, и много совершенно не детских впечатлений стали для меня как-то страшно доступны. Всё прояснялось передо мной, всё чрезвычайно скоро становилось понятным. Время, с которого я начинаю себя хорошо помнить, оставило во мне резкое и грустное впечатление; это впечатление повторялось потом каждый день и росло с каждым днем; оно набросило темный странный колорит на всё время житья моего у родителей, а вместе с тем -- и на всё мое детство…
   …Теперь мне кажется, что я очнулась вдруг, как будто от глубокого сна (хотя тогда это, разумеется, не было для меня так поразительно).
Мало-помалу я чувствовала, что даже верх на моей стороне, что я понемногу подчиняла его себе, что я уже была необходима ему. Я внутренно гордилась этим, внутренно торжествовала и, понимая свою необходимо для него, даже иногда с ним кокетничала. Действительно, эта чудная привязанность моя походила несколько на роман...
   …Любовь моя к Кате доходила даже до странностей. Один раз я украдкою взяла у ней платок, в другой раз ленточку, которую она вплетала в волосы, и по целым ночам целовала их, обливаясь слезами. Сначала меня мучило до обиды равнодушие Кати; но теперь всё во мне помутилось, и я сама не могла дать себе отчета в своих ощущениях. Таким образом, новые впечатления мало-помалу вытесняли старые, и воспоминания о моем грустном прошедшем потеряли свою болезненную силу и сменились во мне новой жизнию…
   …Словом, маленький роман разрешался и приходил к концу. На третий день после возвращения Кати к нам наверх я заметила, что она всё утро глядит на меня такими чудными глазками, такими долгими взглядами... Несколько раз я встречала эти взгляды, и каждый раз мы обе краснели и потуплялись, как будто стыдились друг друга. Наконец княжна засмеялась и пошла от меня прочь. Ударило три часа, и нас стали одевать для прогулки. Вдруг Катя подошла ко мне.
   -- У вас башмак развязался, -- сказала она мне, -- давайте я завяжу.
   Я было нагнулась сама, покраснев как вишня оттого, что наконец-то Катя заговорила со мной.
   -- Давай! -- сказала она мне нетерпеливо и засмеявшись. Туг она нагнулась, взяла насильно мою ногу, поставила к себе на колено и завязала. Я задыхалась; я не знала, что делать от какого-то сладостного испуга. Кончив завязывать башмак, она встала и оглядела меня с ног до головы.
   -- Вот и горло открыто, -- сказала она, дотронувшись пальчиком до обнаженного тела на моей шее. -- Да уж давай я сама завяжу…
   …Мне минуло тогда шестнадцать лет, и, вместе с тем, в душе моей вдруг настала какая-то непонятная апатия; какое-то нестерпимое, тоскливое затишье, непонятное мне самой, посетило меня. Все мои грезы, все мои порывы вдруг умолкли, даже самая мечтательность исчезла как бы от бессилия. Холодное равнодушие заменило место прежнего неопытного душевного жара. Даже дарование мое, принятое всеми, кого я любила, с таким восторгом, лишилось моей симпатии, и я бесчувственно пренебрегала им. Ничто не развлекало меня, до того, что даже к Александре Михайловне я чувствовала какое-то холодное равнодушие, в котором сама себя обвиняла, потому что не могла не сознаться в том. Моя апатия прерывалась безотчетною грустью, внезапными слезами. Я искала уединения. В эту странную минуту странный случай потряс до основания всю мою душу и обратил это затишье в настоящую бурю. Сердце мое было уязвлено... .»
И, еще, из другого романа. Достоевский записал: "Лизу поражает до испуга известие, что Хромоножка, до помешательства, отдается в восторге, с страстной наивностью и в забвении, отдается вся Князю, рассказывая ему до малейших мелочей о том, как она его любила, наивность … .»
    Есть кое-что о нимфетке, в романе Эжена Сю "Матильда, или Записки молодой женщины" (1841).

I