Полет

Полет - это когда ты летишь полевым галопом на лошади, когда каждой своей клеточкой ты чувствуешь мощные движения мускулов скакуна. А рядом так же счастливо улыбаясь скачут друзья. И ничего лучше нет. Светлая, выжженая солнцем трава под копытами лошади, голубое, без единого облачка небо над головой - вот это полет, настоящий. Лошадь чувствует твой настрой и рвется вперед, все быстрее и быстрее. Скачок и небольшое препятствие осталось далеко позади. Еще, кажется, три темпа и ты окажешься на небе...

Резкая и рубленая команда "рысью", лошадь досадливо фыркает, нехотя повинуясь поводу. Да, я тоже хочу продолжить! "В смену!" - и приходится встать в хвост, окончательно опускаясь на землю. Рысь, рысь... Как будто после долгой прогулки вновь заперли в душной квартире.

"Тренер, ну пожалуйста, отпусти!" - невысказанная мольба. Женщина 30 лет осаживает лошадь и поворачивается в седле.

- Значит так. Даю вам час, после привести лошадей, вычистить и по денникам! - Неожиданные слова!

Моя лошадка сразу же понимает, о чем речь. Ну же, не бей так остервенело копытом, у нас целый час! Скорее бы скрылась тренер! Вот уже не видно ее вороной лошади, а значит - свобода!

- Лиза, мы на дальние поля, - кричу, перекрикивая свист ветра в ушах, - эй, поганка, не дергай узду так!

- Ты не успеешь! До тех полей только добираться полчаса!

Отмахиваюсь.

- Она же не будет стоять у ворот клуба с секундомером в руках!

- А что, она может, - подает голос Софья, - ладно, езжай, прикроем.

Девушка светло улыбается и треплет свою коренастую Мышку по короткой гриве.

- Спасибо! С меня вкусняшки для вас и лошадок, обещаю!

Две лошади - бурая и серая в яблоках - разворачиваются и трусят к конюшне, девушки, сидящие верхом, о чем-то негромко спорят. Я же несильно тяну левый повод, направляя Лиголу в противоположную сторону.

- Ну что, прокатимся? - трогаю пятками молочно-белые лошадиные бока, - рысью!

Лигола ведет ушами в коричневую гречку и с места берет резвой рысью в направлении перелеска. Именно за ним располагается вожделенное большое поле, гордо именуемое "дальним".

Деревья шелестят над головой, в листе прячутся пичужки, напевающие свои песни. Настоящая гармония!

Поганка, ты хочешь, чтобы я улетела?! Отойди от крапивы! - пытаюсь остановить Лиголу, которая направилась совершенно не в ту сторону. Вот и кусочек поля виднеется из-за пышных кустов черники. Хм, может, на обратном пути набрать девочкам?

Сосредотачиваюсь, потому что следующие метров 300 состоят из сплошных рытвин, канав и камней.

- Ну что,девочка? Вперед, осталось немного, - сокращаю, чтобы кобылка не сломала себе ноги. В седле трясет, постоянно приходиться пригибаться от толстых веток, нависающих сверху. Наконец, опасный участок позади.

Передо мной расстилается огромное пространство, противоположный конец поля уходит за линию горизонта... Мы очень редко бываем здесь, поле слишком далеко от клуба, а уж просто для расслабления сюда ездить не позволяет тренер. Приоритет для нее - долгая и упорная работа, на пределе возможностей. А ведь так хочется вволю носиться галопом с утра до самого вечера, делая остановки, чтобы напиться воды и дать отдохнуть лошадке.

Ты ускоряешь шаг, тебе не терпится ступить копытами на мягкую короткую траву. Нет, стой. Останавливаю тебя, перекидываю ногу и съезжаю с седла. Подожди, уже скоро.

С трудом расстегиваю подпругу, снимаю седло и прилипший к спине потник. Оглаживаю бока и запрыгиваю на спину. Вот теперь можно ехать. Седло осталось лежать на пеньке. Ничего, никто не тронет, сюда не ездят.

Немного непривычно ощущать под собой только теплую шерсть, вместо противно скрипящей кожи. После полутора часов напряженной работы эта прогулка - самое лучшее, что только можно вообразить.

Подпинываю лошадь пятками и... Едва успеваю подобрать провисшие поводья - так споро срывается Лигола в галоп. Эй, стой, не так скоро! Осаживаю, вынуждая перейти на рысь.

Узкая тропинка, протоптанная такими же одиночными лошадками змеится вдоль кромки поля, то и дело разветвляясь и ныряя в перелесок.

Поднимается ветер, деревья скрипят под напором стихии, трава волнуется подобием необъятного моря. Лошадь подо мной - чуткая и понимающая, реагирует на малейшее движение ног. Лигола чувствует, что вот, еще совсем немного, может, три-четыре метра и мы сорвемся в карьер. Рысь становится все шире, грива, заплетенная в косу бьется на ветру. Родные белые ушки встопорщены, одно направлено вперед, второе чутко прислушивается ко всаднику. Вот тропинка круто уходит вправо, к середине поля. Ну что, поедем здесь?

Предоставляю лошадке право выбора, чуть распуская повод. Та фыркает и сворачивает, потряхивая головой.

Подбираюсь, цепко осматриваю местность, больше по привычке. Никого в округе, кого мы могли бы испугать, никого, кто мог бы испугать нас самих. Забираю повод, практически вплотную прижимая к шее лошадки, та сжимается, словно тугая пружина, готовая в любой момент распрямиться.

Этот момент самый прекрасный - вы не только на одной волне, у вас, кажется, одно сердце на двоих. И оно бьется учащенно, захлестываемое эмоциями. Мне даже не нужно прикасаться пятками к бокам Лиголы - для нее достаточно одной лишь мысли, короткого, неощутимого движения поводом.

Свист ветра в ушах сливается с криком радости и глухим стуком копыт.
Единый ритм двух сердец, единая песнь души...