Книга 1. Книга Сердца

ФЕЯ РОСЫ

(философская сказка)

***

СЛОВО К ВЗРОСЛОМУ ЧИТАТЕЛЮ

Вот всего несколько строчек; несколько от сердца, но задевающих строк, ко-торые я адресую Читателю, чью любознательность затронуло слово «философская» в подзаголовке.
Мой дорогой Читатель, я хочу повести тебя к пониманию, для чего я написал эту сказку. В канву истории я вплёл несколько путеводных нитей, которые, как я хочу, не остались бы вне твоего внимания.
Мы ошибочно называем себя все людьми, а на самом деле входим в жизнь существами — мужского и женского пола: самцами и самками. Не многие существа ока-зываются способными в течение жизни обратиться в Человека и обрести звание Мужчи-ны или Женщины. Для этого нужно взрастить в себе душу, а это требует многих усилий.
Только Мужчина и Женщина познают Любовь, на долю же существ прихо-дится совокупление. Различай их.
Во время болезненного внимания общества к сексуальности, я беру на себя ответственность утверждать, что никакие трюки и ухищрения не помогут существу испы-тать любовь, потому что Любовь и Красота живут только в мире Людей.
Моя сказка бросает тебе вызов, Читатель, прояви упорство, чтобы обратить существо в себе в Человека.

Автор



Давай Познакомимся

Добрый день, мой маленький друг, а может ласковый вечер обнимает тебя сейчас — это вовсе не важно: ведь со мной твоё внимание и доброе сердце, а вот это и есть самое главное для меня в мире.
Я хочу поверить тебе секрет. Я старый человек, но люблю сказки так же, как и ты. Вот уже долгое время я ношу в себе сказку, которую ты, вероятно, никогда ещё не слышал и которую я зову мо;й сказкой; и сейчас самое подходящее время поделиться ею с тобой. Итак, я начинаю.
Однажды...
О память, память... Извини меня, дружище, но мне надо переменить начало, потому что эта история больше чем сказка. Поэтому позволь мне, мой хороший, начать с того, как я, будучи уже взрослым и вполне серьёзным человеком, повстречал эту мою сказку. Ты наверняка хочешь узнать, почему я всё говорю «мою сказку», не так ли? Тогда садись ближе к маме и папе, доверь мне твоё внимание и слушай.


Книга 1

Книга Сердца

Глава 1

Тихая Жизнь З;ленгородка

Началась эта история много лет тому назад в маленьком городке с ласковым именем Зеленгородок. В этом городке я родился, рос и стал взрослым.
Только раз я покидал Зеленгородка на долгое время. Я уезжал в столичный город, чтобы закончить институт и стать учителем. Там же во время учёбы я женился и у нас родилась доченька Аллочка. Мы трое любили друг друга и были ладной и счастливой семьёй. Домик наш в Зеленгородке был маленький, но удобный и был погружён в зелень так же, как и весь наш городок. Вот откуда и его название.
По возвращении домой с учёбы люди Зеленгородка встретили нас радушно, и осенью я начал учительствовать в единственной школе нашего маленького города.

Глава 2

Картина Зеленгородка

Ну а сейчас, мой славный, самое бы время пригласить тебя в мой Зеленгоро-док, но увы — есть препятствие. Будучи писателем, я могу нарисовать мой Зеленгородок лишь словами; однако слов, как ты уже знаешь, недостаточно, чтобы оживить сказку. И вот для этого я хочу привлечь твоё воображение: с его помощью мы нарисуем настоящую картину этого очаровательного города. Так что весьма кстати, если бы ты принёс свои цветные карандаши и краски и лист бумаги, чтобы, так сказать, одеть мои слова в твои любимые цвета. Я уверен, дружище, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, не так ли?
Ну что ж, ты готов? Давай-ка начнём с реки, которая скользит вдоль нижней кромки твоего листа. Обычно, раскрашивая реку люди берут голубую краску. Но мы, местные жители, называем нашу речку Серебристой Змейкой — такой она нам видится: бежит себе тихо, извивается между невысоких холмов и шепчется с берегами, а танцую-щие на волнах солнечные лучи разбрызгивают вокруг блики смеющихся бриллиантов. Так что теперь, художник мой, дело твоей фантазии выбрать подходящий цвет и краски. И я уже вижу, что второе слово в названии Серебристой Змейки подсказало тебе её фор-му.
Извини меня, не хочу прерывать, но всё же спрошу: не устали ли твои трудо-любивые пальчики? Если да, то сделай перерыв перед тем, как мы пойдём дальше.

Глава 2 (продолжение)

Работаем Старательно

Отдохнул? Вот и хорошо.
Теперь, посередине листа за Серебристой Змейкой (на твоей картине это прямо над ней), нарисуй невысокий пологий холм (папа с мамой помогут тебе). Холм этот — место для нашего Зеленгородка; и ты, используя все зелёные оттенки, которые у тебя есть, укрась его деревьями и кустами, какими тебе только вздумается.
К сожалению, после этого — по причине любви наших жителей к зелени — останется не много деталей города, которые птичий глаз отличил бы среди колышущихся волн радушно шелестящих трав и листьев. Но тем не менее, позволь нашему взгляду ухватить несколько крыш (дома, амбара, да и конюшни, может); нарисуй пару кусочков улиц с лошадями, катящими повозки и телеги; цветастые клумбы, детей, играющих в школьном дворе, и... да всё остальное, чего только твоя выдумка пожелает – ты ведь мастер этой картины.
А сейчас, мой милый художник, переведи своё внимание к Главной площади на вершине холма. Здесь ты построй, а я имею в виду нарисуй: небольшую школу, церковь со стройной колокольней и синагогу. Да, и не забудь показать, как центральная дорога соединяет Главную площадь с причалом на берегу Серебристой Змейки.
Ещё раз придвинь к себе зелёные тона твоей палитры и на левой стороне возвышенности, и на правой её стороне рассей яркую ароматную травку, расшивая её искорками цветов, грибов и ягод. Пусти коров и лошадей пастись и добавь к ним, отчего ж и нет, пастуха с собакой. Ну как, ты закончил? Подними-ка свою головку, дай мне гля-нуть. Ух! Дух захватывает. Мне так нравится! И теперь я хочу сказать тебе, что всю эту красоту, которую ты только что нарисовал, мы называем Медовым лугом.
Тебе нужен ещё перерыв? Сделай его. Пусть отдохнут твои родные пальчи-ки.

Глава 2 (окончание)

Заканчиваем Рисунок

Сейчас мы поработаем зелёными цветами в последний раз. Выбери самые тёмные тона и всё свободное пространство вдоль верхнего края листа укрой могучим старым лесом. Этот необъятный океан зелени мы называем Околдованным бором, и позже я поведу тебя в него.
О моя старость опять, извини меня, дружок. Ещё одна вещь, о которой я чуть было не позабыл, и очень важная! За холмом, между Зеленгородком и Околдованным бором, отыщи уютное местечко для удивительно-многоцветного маленького домика. Этот домик премного важен для нашего рассказа, потому что хозяин его играет неболь-шую, но жизненно-важную роль в жизни наших героев. Так что позволь по меньшей ме-ре розовой крыше этого домика быть видимой на твоём рисунке. Спасибо. Ну а теперь самое время прихватить всё наше внимание и идти дальше.

Глава 3

Пришла Беда

Когда наша доченька Аллочка простыла, ей было пять лет. Был ноябрь. В на-чале Мама и я не придали её недомоганию большого значения. Простуда она и есть простуда: насморк, немножко нервозности, чуть-чуть усталости, горькое лекарство и... ну да ты знаешь всё это, не так ли? Такое случается нередко, и мы, как и большинство родителей, пообвыкли к таким маленьким неприятностям.
Но на этот раз болезнь не захотела уйти так просто. Наше милая лапонька становилась всё слабее и менее говорливой, а вскоре потеряла настроение и аппетит со-всем.
По совету зеленогорского врача мы повезли нашу девочку в лучшую клинику штата. Но и там мы помощи не получили. А хуже всего было то, что доктора не дали нам ни искорки надежды. Не только оказались они не в состоянии вылечить наше милое сердечко, но даже не смогли поставить диагноз.
В конце концов после восьми ужасных месяцев ожидания и всех возможных средств лечения последний доктор признался в неумении помочь нам.

Глава 4

В Поисках Помощи

С этого момента единственными, кто никак не мог уступить, были Мама и я.
Миновал ещё месяц. Наша милая девочка больше не могла вставать с посте-ли. Чаще и чаще заставал я её в жутком молчании, льющей слёзы, уставившись в никуда. Если я спрашивал Аллочку о причине её грусти, она глядела на меня печально, едва ше-велила губами и не произносила ни слова.
Страданьям нашим не видно было конца. И вот однажды, отчаяние, которое вначале робко кружило вокруг нашего дома, нагло вошло вовнутрь и, казалось, не имело намерения уходить.
Мама и я не сдавались. Я начал писать письма людям, которые, как я верил, могли бы нам помочь. Последним я написал письмо тётушке Вильгельмине (которая, между прочим, была такой великанской женщиной, что друзья и близкие родственники называли её просто Мини, маленькая).

Глава 5

Маленькие Слова О Большой Женщине

Если по правде, я... хм, как бы это сказать помягче... для меня было не совсем про-сто выносить присутствие тётушки Мини. Почему? Судите сами. Она была обладательни-цей почти двухметрового роста и беспокойных ста пятидесяти килограммов бурлящей энергии. Проволочный пожар на своей голове она называла причёской. Она ступала грузно, как слон, она говорила громко, как трубит слон, и что было хуже всего — она ку-рила. Конечно, она не курила как слон (слоны ведь не курят, ты это знаешь), но дымила она э-э-э-э… будто вулкан. И если я говорю «вулкан», ты лучше представь себе настоя-щий-дымящий.
Жена моя и Аллочка, напротив, обожали тётушку Вильгельмину, и та позволяла им называть её Мини тоже. Со своей стороны тётушка Мини любила всех нас, и меня включая. Но особенной любовью отличала она Аллочку, позволяла ей всё и называла её единственно «моя радость сердца».

Глава 6

Тётушка Маленькая Записывается В Армию

Упомянув тётушку Мини, я хочу поделиться с тобой воспоминаниями об этой необычайной женщине и её замечательной семье. Если ты, мой дорогой, по какой-либо причине не хочешь этого знать, пропусти. Переходи к следующей главе.
Так вот о тётушке Мини.
Вильгельмина была старшей из всех многочисленных братьев и сестёр моего отца. Вся их большая семья жила тогда в Зеленгородке.
В то лето, когда Вильгельмина только поднялась на двадцать вторую сту-пеньку её жизни, передовой полк Южной армии расположился бивуаком на окраине Зе-ленгородка. Через день девушка объявила о желании записаться а армию. Никто из родных не сумел отговорить её. Вильгельмина стала медсестрой и покинула родной Зеленгородок навсегда.
Принимая во внимание физические её качества, которые я описал выше, бы-ло вполне естественно, что Вильгельмина была немедленно и шутливо прозвана Ма-ленькой сестричкой, или сестричкой Мини.

Глава 7

Секрет Девичьего Сердца

Солдаты восхищались новой сестричкой, которая, казалось, страха не при-знавала. Благодаря своей великанской силе, Мини вытаскивала двух раненых с поля боя за раз. Многие солдаты были обязаны жизнью Маленькой сестричке. К огорчению, то же самое качество девушки было причиной того, что солдаты боялись за ней ухаживать. Маленькая сестричка могла, как игрушку, выдернуть из грязи застрявшее орудие; одно неверное слово или жест — и незадачливый ухажёр улетал, будто кукла, в забор, а если повезёт, то через него.
Тем не менее, было очевидно: девушка нисколько не печалилась об отсутст-вии кавалеров. А проницательный наблюдатель поведал бы вам секрет, которым полнилось Минино сердце, — оно ей больше не принадлежало. С первой же встречи это ранимое сердечко попало в полный и безнадёжный плен храбрейшего офицера армии — лейтенанта Евгения О’Джэя. Почему «безнадёжный» спросишь ты? Дело в том, что лейтенант был едва метр шестьдесят ростом, что было, согласно обычаям, практически неодолимым препятствием между любящими сердцами.

Глава 8

Героическое Спасение

Капитан Евгений О’Джэй был известен всей армии и высоко почитаем за честь и отвагу, а также за заботу о своих подчинённых. За доблесть и рассудительность солдаты называли его «наш генерал», и меж солдат его батальона ходила острота: «наш генерал не боится самого чёрта».
В день решающего сражения при Геттисберге над фронтом пролетел ужас-ный слух, будто капитан Евгений О’Джэй сражён вражеским штыком. Молва эта пронзи-ла Мини отчаянием и прозвучала зовом о помощи.
Мини рванулась к месту боя. Битва ещё длилась, когда она ступила на поле, но ни один вражеский солдат не посмел выстрелить в неё. Следуя зову сердца, Мини на-правилась к самому горячему месту сражения, где возвышались груды бездыханных тел участников схватки. Из-под одной из таких ужасных куч Мини вытащила бездыханное тело своего возлюбленного и немедленно понесла его в госпиталь, где доктора нашли, что молодой офицер жив, хотя и в критическом состоянии.

Глава 9

Жив И Влюблён

Едва приоткрыв глаза после операции, первое, что увидел молодой человек, были голубые девичьи глаза, лучащиеся такой безбрежной любовью и заботой, которые немедленно проникли в его сердце до самого донышка, да так, что было просто-напросто невозможно не ответить им светом того же доверия и надежды.
Свадьба, которая последовала вскоре, напоминала поле боя: громче гаубиц гремели распечатываемые бутылки, а их содержимое сбивало с ног наших бойцов с ещё большим успехом.
И хотя молодая пара намеревалась иметь детей, они тем не менее решили связать свою судьбу с армией. И так колёса новой семьи покатились-побежали по труд-ным дорогам войны.
Ты возможно знаешь, мой милый дружок, как мало развлечений в суровом воинском быту. Однако солдатам не потребовалось много времени, чтобы переделать фронтовую шутку на новый лад. В новом обличии она звучала так: «чёрта не боится наш генерал, но оба боятся его жены».

Глава 10

От «Нашего Генерала» К Генералу

Со дня свадьбы Мини мечтала о дочке, но этому желанию не суждено было сбыться. Мальчик следовал за мальчиком и каждый был ярко-рыжим, как и его мать. Ребята играли, ели, пили, спали и взрослели вместе с солдатами, которые сердечно любили сыновей майора Евгения О’Джэя и заботились о них, так что каждый имел ладно подогнанную униформу, деревянное ружьё и штык. Ко всему этому одному из братьев подарили горн и обучили его играть военные команды.
Прошло ещё несколько лет, и о героической семье полковника Евгения О’Джэя стало известно всей стране. А однажды в газетах появился снимок, сделанный во время приёма, организованного Верховным Главнокомандующим и его супругой, в честь самых доблестных и способных. На этом приёме полковнику Евгению О’Джэю был присвоен очередной ранг, и он стал самым молодым генералом страны.
В конце концов семья разрослась настолько, что следовать за армией не бы-ло никакой возможности. У генерала Евгения О’Джэя и его жены было, прощу прощения за мою хлипкую память, по меньшей мере 12 сыновей.

Глава 11

Гостеприимный Дом

Семья генерала осела в одном из быстро растущих южных городов. Это и был тот город, где я посещал колледж и стал учителем.
К тому времени братья уже выросли и разлетелись по стране, строя свои гнёзда.
Я навещал гостеприимный дом дядюшки Евгения О’Джэя и тётушки Виль-гельмины с чувством почтительного уважения и ожидания потрясающих историй. Дверь дома была всегда радушно открыта для нуждающихся, а за большим столом было достаточно места для родственников и верных друзей, так же как и для их шуток и воспоминаний. Одну такую встречу я помню живо.

Глава 12

Ветераны Вспоминают

Как это бывало часто, после сытного обеда компания перешла к камину. Как обычно говорили громко, слегка возбуждённые хорошим вином, крепким табаком и домашним пивом тётушки Мини. Как всегда, я забился в угол, жадно, словно губка, впитывая каждое слово.
— А знаете ли вы, братцы мои дорогие, — начал плотный седой сержант, с резиновой накладкой на левом глазу, — что вот этой почётной саблей я был, правду ска-зать, награждён за трусость.
— Трус-сость!? Т-ты и... трусость. Н-не в-верю! — вскричал капитан кавале-рии, взмахивая правой рукой (левая была потеряна вплоть до плеча), — рас-с-казывай.
— Что ж. Так и быть, — вздохнул сержант, — хотя это будет непросто. — На-ступила долгая пауза, пока старый рубака собирался со словами.
— Ну вот так, — выдохнул он глубоко: — Только не перебивайте.

Глава 13

Большие Солдаты

— Из штаба пришло сообщение, что кампания закончена. Все уж было рас-слабились, как вдруг мы, выдохшиеся остатки прежнего полка, натолкнулись на враже-ский отряд в три раза больше нашего и хорошо вооружённый. Они не имели связи со своим командованием и ничего не знали об объявленном прекращении военных дейст-вий. Их командир отклонил наше предложение о перемирии — мы были вынуждены принять бой.
Было предложение скрыться в холмы. Но беря во внимание нехватку бое-припасов, измотанных лошадей, наше изнеможение, истёртые до крови ноги, этот ма-невр давал нам самые призрачные шансы избежать полного уничтожения. Вместо этого, полковник Евгений О’Джэй привёл нас в узкую долину, которая, как мы скоро нашли, была с противоположной стороны замкнута непроходимым болотом. Это было место — победить или умереть.
Накануне сражения полковник обратился с речью. Как всегда, она была ла-конична и проста: «Пушки начинают перед рассветом. Всё — до последнего снаряда. С восходом солнца (оно будет позади нас) мы атакуем. Все: включая канониров, поваров, мастеровых. Боевой дух с нами, и... — он помолчал мгновение, — друзья мои, пусть ваша храбрость станет рядом с нами вместо тех, которых с нами больше нет. Да благословит нас Г-сподь. Аминь».
Не все были согласны с этим планом. Да, узость долины не позволит врагам использовать численное превосходство. Да, солнце, светя из-за наших спин, будет сле-пить врагов. Но дух... дух это такая хитрая штуковина.
Следующим утром, как только разъярённые орудия перестали выплёвывать железные ругательства, первый солнечный луч упал на место схватки. Он осветил пол-ковника, который стоял по стойке «смирно» на возвышении открытый всем ветрам и смертям. Полковник взмахнул саблей и скомандовал атаку. А потом... а потом случилось то, чего не мог ожидать полковник: ни один из нас не последовал его команде.
Каждый знал: войне конец, эта ненужная, бессмысленная бойня была по-следней в этой кампании. Не было больше никакого смысла сражаться и умирать. Мысль эта удавила нашу храбрость и парализовала мышцы.
Ошеломленный было неожиданным орудийным налётом, враг начал приходить в себя. Ружейный огонь усилился. До презрения униженный, я лежал, уткнувшись лицом в землю. Я чувствовал... мог дотронуться... я видел их — эти бесценные секунды, которые посвистывая пролетали мимо, унося последние шансы на спасение.
И вдруг я услышал горн. Звук был слаб, но чист. Я услышал его скорее серд-цем и поднял голову. Полковник стоял на том же месте, и рядом с ним по обеим сторо-нам недвижно стояли во фронт самые верные его солдаты — сыновья. Горн запел атаку, звук взлетел и угас вдали. И вперёд, туда, к врагу шагнул полковник и за ним его маль-чишки с их деревянными ружьями и деревянными штыками.
Пули пели ужас и смерть и выгрызали землю из-под их ног. И внезапно один из мальчишек упал. О мой бог! А позади этой невероятной армии стояла окаменевшая мать с самым маленьким у сердца.
И позвал снова горн. И вошёл в меня этот зов такой унижающей болью, что в долю секунды волна стыда выбросила меня, да и всех остальных, из укрытий. Шквал на-шей ярости был так неистов... Мы начисто смели подавленного врага. Потери наши были невелики, если не считать, к примеру, моего глаза. То был настоящий триумф. Благодарение полковнику и его семье.
— Д-да, — вздохнул капитан, — б-большое было в-время б-больщих людей.
Прежде чем заговорить, высокий, беззубый солдат с протезом вместо ноги огля-делся вышла ли из комнаты тётушка Мини:
— А помните, ребята, как у нас говорили: раненые идут за нашим генералом, мёртвые идут за его женой.
— Спасибо, мои дорогие друзья, — отвечал дядюшка Евгений, — спасибо за эти трогательные воспоминания. Но... давайте перестанем говорить обо мне и моей же-не. Давайте выпьем в память наших друзей, тех, кто остались на тех проклятых полях. Они были лучше нас. Давайте-ка нашу песню.

Глава 14

Песня

Здесь, у реки, у могильного вала,
Где железом пропахла трава,
Где вода от крови вскипала,
Ещё бродит о нас молва.

Здесь по дёрну васильки цветут сини,
А под ним, Судного дня ожидая,
Справа со штыком лежит Синий,
Слева Серый, сердце рукой зажимая.


Глава 15

Тётушка Мини С Нами

Пришло время вернуться в Зеленгородок, который, ты помнишь, мы с тобой покинули, когда я отправил письмо тётушке Мини.
После получения моего письма тётушка Мини примчалась к нам с первым же пароходом. К сожалению, к тому времени дядюшки Евгения уже не было с нами.
Обычно, если всё шло своим чередом, тётушка Мини навещала нас осенью, после того как все чудеса её сада-огорода были законсервированы, посолены, уварены, высушены, закопчены, промаринованы, завялены и бог знает что ещё.
Тётушка Мини хранила самые лучшие воспоминания о городке её юности. Она знала на память каждый его уголок: улицы, площади, переулки, а ещё она знала о каждом жителе больше, чем тот знал о себе сам.
Но несмотря на то что июль был ещё в полном размахе и несмотря на рас-стояние и проблемы со здоровьем, она забросила всё хозяйство и прилетела к нам спа-сать её сердца радость.
Немедленно по прибытии тётушка Мини развила бурную и кипучую дея-тельность. Много шума и суматохи прибавилось в нашем доме, но легче от этого никому не стало.

Глава 16

Неожиданный Оборот

На третий день после приезда тётушки Мини случился разговор, который драматически изменил весь ход событий. Простите, я сказал «разговор»? М-да, я дол-жен, правды ради, несколько изменить слова, ибо если то и был разговор, то весьма не-обычный. Скорее тётушка Мини протащила меня через пытку инквизиции, хотя начала она вполне мирно:
— Извини меня за беспокойство, дорогой мой племянничек, но я не вижу рецепта от нашего доктора Доброго Волшебника, — посмотрела и затем отрубила язви-тельно: — Почему это так?!
— Кто? Кого? — переспросил я, — Не понимаю. О чём ты говоришь?
— И что ты пытаешься выразить этим своим глупым «кто-кого-чем»? — взо-рвалась тётушка Мини. — О мой Б-г! Радость моего сердца умирает, а её так называемый папа не показал её самому лучшему в мире доктору Доброму Волшебнику.

Глава 17

Наш Доктор Добрый Волшебник

Мама посмотрела на меня вопросительно, с надеждой загоревшейся в её глазах.
— Видишь ли, — попытался я объяснить, — тётушка Мини говорит о местном докторе, которого окрестные жители прозвали Добрый Волшебник; во-первых, по при-чине его необычайных успехов и, во-вторых, из-за уважения к его возрасту. Он был так стар, что никто не знал его молодым и не помнил его настоящего имени. Жил доктор Добрый Волшебник в Зеленгородоке много лет тому назад и...
— Что только твой язык мелет пустое! — оборвала меня тётушка Мини. — Кто жил? Почему жил? Что за грамматическое время ты употребляешь, мой многоува-жаемый учитель!
— Но я думаю, ты говоришь о докторе, который жил в том маленьком доми-ке между Зеленгородком и Очарованным бором и...
Тётушка Минни прервала мои объяснения снова:
— Да, да, да! Да, я имею в виду, и я говорю о докторе, об этом маленьком, да, не совсем молодом джентльмене с серебряной эспаньолкой и очаровательным пенсне на его прекрасном шишкой носу, Г-сподь, благослови его добрейшее сердце. О докторе, который жил и живёт на окраине Очарованного бора в своём крохотном уют-ном домике под розовой крышей со своими друзьями-ассистентами мисс Мудрой Голо-вой и сэром Верным Другом. Мне стыдно за тебя, мой племянник. Ты как учитель обязан знать знаменитых жителей своего города.

Глава 18

Мои Сомнения

— Тётушка Мини, да помню я его, помню. Но с тех пор как он представил го-роду своего преемника, которого он, кстати, сам привёз сюда, доктор Добрый Волшеб-ник прекратил практиковать. Люди не видели его уже много лет. Сказать правду, многие считают, что его уже нет на свете. Когда я был ещё ребёнком, ходил слух, что ему... х-м... что ему х-м, х-м... (тётушка, ну я просто не знаю, как назвать эту цифру) ну что он в общем очень старый человек. Кроме того, тётушка Мини, какую помощь можно от него ожидать? Лучшие специалисты страны не смогли, а кто он? Простой провинциальный лекарь, целитель людей и животных.
— Лекарь? Целитель! Мне жаль тебя и твоих учеников, учитель. У тебя нет никакого права судить этого достопочтенного человека, и, к тому же, судить его так низ-ко. Во-первых, как мы с тобой хорошо знаем, этот «целитель» как ты говоришь, спас твою жизнь дважды. А во-вторых, он жив, и ещё как жив. На прошлой неделе любезная мисс Умная Голова прилетала ко мне со свежим запасом лечебных трав и принесла поздравительную открытку, подписанную Добрым Волшебником, ею и сэром Верным Другом.
— Кто прилетал? И кто подписал? — спросила моя жена. — Я ничего не по-нимаю. О чём вы спорите? Почему вы ничего не объясните?
— Я шокирована, — тётушка Минни выглядела горестно разочарованной. — Вы что... вы ещё не знаете, что мисс Умная Голова — уважаемая сова средних лет, на мой взгляд ей всего чуть более 320 лет. Сэр Верный Друг — хорошо воспитанный пёс. Он ещё почти мальчик, ему нет и 230 лет от роду. Как стар доктор Добрый Волшебник мне точно не известно. Но то что он уже не юноша, — это точно. Помимо всего, возраст не имеет ровно никакого значения для нашей милой девочки.
Я попытался успокоить тётушку:
— Хорошо, хорошо. Мы верим тебе про доктора. Но ты говоришь... кто под-писал открытку? Сова? Собака?
— Почему собака! Кто сказал собака? Я? Извините, я оговорилась. Конечно, я была неправа. Сэр Верный Друг вежливый и образованный джентльмен, исключая... видите ли, крайне неудобно держать лапой ручку. Так мисс Умная Голова подписала письмо от его имени. Почему вы никак не можете понять такие простые вещи!
Тётушка Мини была разъярена.

Глава 19

Помощники Доктора

— Ну хорошо, хорошо. Успокойся, тётушка. Я понял и прошу прощения. Я помню, там всегда были какие-то кривотолки относительно этой странной дружбы, но никто не осмеливался признать их правдивыми. Почему бы тебе не рассказать нам, что ты знаешь о них. Но ты же не собираешься сказать нам, что все они могут говорить? Я не имею в виду самого доктора, конечно.
— Ну что за глупый вопрос? Безусловно они могут говорить, как же нет! — и тётушка Мини поджала презрительно свои тонкие губы. — Но... упоминая о мисс Мудрой Голове и сэре Верном Друге я должна признать, что проблема всё-таки есть. Видите ли, Сэр Верный Друг понимает и читает безукоризненно на английском, русском и многих ещё языках, но говорить он может только на собачьем. К счастью мисс Умная Голова замечательный переводчик. Она говорит на многих языках и на собачьем тоже. Так что когда они ходят в Очарованный бор собирать лекарственные растения, то это сэр Верный Друг, кто отыскивает травы, листья, корни, грибы, ягоды, ну и всё такое прочее. Затем они втроём обсуждают назначение, приготовление, дозировку. Нечего говорить, что мисс Умная Голова с её фантастической памятью и феноменальным опытом способна без ошибки атрибутировать тысячи и тысячи средств разного рода.
А теперь вот что, — тётушка Мини решила передать вожжи мне, — сейчас не время для разговоров. Мой дорогой племянник, я хочу, чтобы ты пригласил Доброго Волшебника доктора сюда, и я хочу, чтобы поехал прямо сейчас.

Глава 20

По Поводу Докторских Странностей

Ну мог ли я перечить? У меня не хватило характера, и я пошёл закладывать коляску.
Ехать мне не хотелось. Доктор Добрый Волшебник... Я не забыл его — на-против. В нашей местности доктор имел репутацию, как бы это мягко сказать... репута-цию чудака, или человека со странностями, так сказать. За спиной люди — одни шутливо, а другие серьёзно – называли его колдуном.
Я должен признать, что лечил он людей и животных фантастически успешно, тем не менее некоторые затруднялись обращаться к нему за помощью. И позвольте мне объяснить почему.
Каждого пациента доктор обычно снабжал лекарствами, приготовленными им са-мим. Но постойте. К медицинским указаниям он прибавлял совет, другой, следовать ко-торым требовал неукоснительно как обязательного условия оздоровительного процесса.
Судите сами. Одной старушке, которая имела проблемы с мочевым пузы-рём, он предписал «перестать сплетничать».
Молодой женщине, жалующей на постоянные головные боли, он наказал «меньше болтать и больше читать».
А серьёзно больному мальчику, который был того же возраста, что и моя доченька сейчас, и которого другие доктора признали неизлечимым, он написал в ре-цепте: «папа с мамой должны перестать ссориться!!!». Да, вот так прямо чёрным по бе-лому и написал, да ещё с тремя восклицательными знаками. Разве это не странно?! Ко-нечно, кто спорит, это же благословение, когда в доме мир и покой, но ведь кроме этого совета доктор Добрый Волшебник не дал мальчику никаких лекарств вовсе. И что ты на это скажешь: как только любовь и забота вернулись в семью — мальчик выздоровел. Вот так-то.
Учёные люди приписали это совпадению, а дураки продолжали порочить имя доктора.

Глава 21

Торжественное Прибытие

Когда я уже был готов отправляться, тётушка Мини передумала. Она решила ехать сама. Она побоялась, что я что-нибудь сделаю не так, и доктор Добрый Волшебник откажется меня принять.
Примерно через полчаса шум на улице привлёк наше внимание. Выглянув в окно, я увидел забавную сценку. Наша коляска стояла у ворот, а лошадь уставилась по-верх забора на середину двора, словно обалденная. Я последовал её взгляду и увидел тётушку Мини, вышагивающую ко входной двери. У неё были — невероятно!!!: п
Книга 2
КНИГА ДУШИ