Весёлая семейка

У нас в доме демократия. Как ты аукнешь, так тебе  и  мяукнут.      
Было так весело, что сбегалась вся улица и стучала нам в окна.
- Уже ночь. Приглушите звук.
Когда для всех была ночь, для нас был день.
 Наш папа уже давно мучал нас своим присутствием, но когда он умер и лёг, то лежал тихо в гробу. Из гроба только торчал его живот, от чего не закрывалась крышка.  Пришлось попросить  его встать и перейти в другой гроб.
Была вероятность, что он больше не захочет  лечь.
Мы же знаем, с кем имеем дело!  Пока он жил, сколько  народа умерло.
Только  он не спешил.  Если бы вы знали его характер?
Говорят, что ослы упрямы. Наш папа круче.
- Мойша, сколько тебе лет, спрашивали соседи.
- Не ваше собачье дело. Это он ещё красиво сказал, согласно его мнению.
Не удивительно, что люди  о нём плохо думали.
- Чем попасть  Мойше в рот, лучше под грузовой состав междугороднего  экспресса. Жена и дети уже давно мечтали получить независимость.
- У нас демократия или нет?
Наши соседи, вопреки всему, говорили.
- Ваш папа умный. Он хороший  муж и отец семейства.
- Хотите взять его себе? - спрашивали мы.
- Мы его не видим.
- Вот он как раз идёт.
Соседи разбегались по домам. Вот вам пример лицемерия.
Отец прошёл мимо, не остановившись. Зашёл в дом и закрыл за собой  плотно  дверь. Оттуда  послышались крики.
-  Какого  чёрта  в этом доме всегда пахнет постным борщом, и пустые стаканы!
-  Трахх. Когда-то  это был стакан!
Его жена мадам Эстер не могла не ответить.
Раздался звон разбитых тарелок и змеиное  шипение, от которого потух  газ.
Мойша застыл на месте  с открытым ртом.
Они были отличной парой!
Не давал соседям покоя  и мой старший брат. Он слушал днём и ночью громкую музыку. Не оперу, не дай Бог.  Джаз.
-  А что вы хотите, чтоб он смотрел балет?
У него от подъёма ног балерины может случиться инфаркт, или инсульт.
Кто лучше знает моего брата? Я или вы?
Моего среднего брата никогда не было дома. По нему даже стены скучали, и печально бились друг о дружку, как живые.
Зато утром, когда возвращался, он так стучал дверью, что погибшие во вторую мировую войну вставали из гробов и встречали его бранью.
Самым тихим в нашей семье был я.
Я играл на скрипке и так её пилил, что скрипка плакала, как ребёнок.
- Нюма, спрашивали  добрые  соседи, как здоровье ваших детей.
- Какие дети? Я сам дитё! Только  что вернулся из детского сада.
- Не может быть! Вы умом в папу, красотой в маму. Вы герой.
Вчера об этом целый вечер на первой программе телевиденья  говорили.
- Они мне льстят!
Он продолжал играть на скрипке, а скрипка у всех на нервах.