Словесное макраме

Поговорим с вами о теме насущной, даже наболевшей. Это то, без чего наши будни кажутся серыми и унылыми, а рабочие дни превращаются в утомительную рутину, которая тянется, как бесконечные вечерние пробки. Ни один весенний воздух не будет до конца живителен и свеж, если он не наполнен лёгким шорохом и дивным, ни с чем не сравнимым, клоачным ароматом сплетен.

Сущность нашего города, по сути, держится на сплетне. Боже, разве можно представить себе день без сплетен? Это же вечный двигатель жителя любого населенного пункта, энергетик, который придаёт сил и бодрости. Любое утро любого человека начинается с делёжки последними событиями, которые произошли за то время, пока все спали. Удивительно - как люди успевают узнавать сплетни, пока спят? Включается астральное тело? Некий всемирный астральный банк сплетен, который высылает, как Оле Лукойе, вещие сны, пропитанные последними событиями нашей жизни. Запись - только по очереди. И каждому - по две сплетни в одни руки - товар дефицитный, на полках не залёживается.
Итак, когда цоканье каблучков наполняет псевдопаркетный пол и прекрасные представительницы женского пола размазывают свои помады по щекам подруг, начинается таинство и мистерия. Священным храмом, в котором происходит древний обряд обмена сплетнями, является любой укромный уголок, способный вместить обилие чая, сдобных булочек и всего того, что делает сплетни сладостнейшим из всех кондитерских изделий. Они прикрывают двери, а в случае нарушения их священной церемонии тут же переходят на заговорщицкий шёпот, который даже если и расслышать, всё равно не разобрать. Как истинные конспираторы они используют всё в своём разговоре - богатейший арсенал мимики, ужимок, намёков, в общем, полный набор всего того, что сегодня именуют невербальной техникой общения. Мы столь виртуозны в её использовании, что нас правильнее было бы сравнить с какими-нибудь жонглёрами или даже фокусниками, легко вытаскивающими из своей волшебной шляпы самые неожиданные предметы. Самые.

После совместного дележа добычей, все расходятся по своим местам. В какой-то момент наступает прозрение: работу находят вовсе не для того, чтобы зарабатывать деньги или раскрывать свой потенциал. Всё это ширма, декорация перед главной целью, стоящей в нашем городе - перемыть как можно больше костей и белья. Любое офисное здание, по сути, это - одна большая прачечная, где каждый сотрудник в поте лица в мозоль сводит язык, стремясь придать своему "любимому" коллеге белоснежное сияние отмытых косточек.

Порой случается кризис и женская половина сидит унылая и пригорюнившаяся - то ли магнитные бури выбрасывают их из вселенского подключения к сплетням, то ли мир и вправду становится на какое-то мгновение "обычным". Но разговоры стихают и сплетни затихают. Казалось бы на первый взгляд. Но не будем забывать, что общество сегодня живёт в патриархальную эпоху, где главенствующая роль во всём, абсолютно и безоговорочно, принадлежит мужикам! Если Цицерон был посрамлён бабским полосканием, то бабы становятся просто жалкими, бледными тенями, когда за сплетни берутся наши «альфа-самцы». Стахановцы, ударники труда, своими трудовыми мозолями, так удобно расположившимися в области пуза, они не переставая рассуждают обо всём на свете. О том, что в наши дни понятие «нетрадиционной» ориентации уже можно применять к гетеросексуалам, что пиво в любимом пабе подорожало (кормильцы!), что очередная секретарша шефа прибавила в размере груди, а значит, премию и тринадцатую зарплату ждёт бармицва. Мужики-воители с удовольствием негодуют по поводу дорогой одежды в бутиках, что нынче завязывать шарф петлёй - мейнстрим, что в моде опять обувь с вытянутым носком. Но стоит женскому полу появиться на горизонте, как все тут же начинают говорить о тачках. И женских прелестях. При чём разговоры о последнем кажутся им более брутальными, чем о машинах

Только мужчины могут разговаривать о сексе с такой неподдельно-напускной серьёзностью. Словно речь идёт о каких-то биржевых сделках. А о своих «победах» рассуждать так, словно они - чемпионы олимпийских игр. Каждый - носитель гигантского детородного органа. И каждый в тайне, так, чтобы никто не видел, подчищает следы в "истории" посещения "этих" сайтов.

Сладкая, будоражащая истома от предвкушения новой порции самых последних, горячих, вытащенных с пылу-жару событий подстёгивает нестись на работу, забывая о завтраке и опрятном внешнем виде. И, если так уж случается, что человек оказался оторванным от своего источника жизни, если он не получил вовремя свою дозу сплетен и слухов, то у него начинается резко меняться настроение – он ходит сам не свой, весь угнетённый, согбенный под тяжестью собственных предположений, которые никак не может проверить. И единственным лекарством от этой ипохондрии может быть только возврат больного в его естественную среду обитания.